ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ
Смешные истории: самое свежее: стр. 22

Одной рукой, затем второй.

(ЮРИК)
29 Смешные истории 2019-05-02 3 644
По мотивам произведения
"Совет Полине"   Дмитрий Васильевич.

      

    +2 тебе
Но загадка для меня,
Как тут ценится ***ня?
А.Н.Чаров, 2019-05-02 10:01:37
      Оценка: 0      Ваша оценка:
      

       Re: Сове ...   
Не моя поверь вина,
мы пока не измеряли
как тут ценится ***ня,
но я к ней вполне лоялен.
______
      
Дмитрий Васильевич, 2019-05-02 10:34:57
      Оценка: +6      Ваша:
      

Рядом со мною на пассажирском сидела крепко поддатая женщина среднего возраста. Про таких говорят, что она как лошадь, да нет больше, как конь. Её огромно-натруженные руки почему то не находили себе места, скорее это была женщина - труженица. Разговор был совсем ни о чём, я уже точно и не помню, но в употреблении почему то несколько раз мелькнуло слово «***ня». Не удивляйтесь, но мы с ней были не в Эрмитаже, весь разговор происходил ночью в такси.
Вдруг она как-то загадочно посмотрела на меня и напрочь ошеломила вопросом. А ты можешь сказать, что такое ***ня.
Так то я вообще бывалый парень, но от неожиданности вопроса я чуть не встал в ступор, но тут же собрался с мыслями и ответил. Ну скажем к примеру это что-то совсем незначительное. Может быть ответила она, но в моём понимании ***ня, это вот когда я одной рукой взялась(имеется ввиду мужской половой орган), потом второй, а вот что сверху осталось, это и есть эта самая ***ня. Я посмотрел на её огромные ладони и чуть не заржал. Вот такая вот, она самая. Ещё мне подумалось, вот это аппетиты и как такое отрастить.

Математика

(Ashmedai)
7 2019-05-02 2 652
Не знаю, прокатит ли за историю, в смысле "букафф не много", да и не смешно:
Дочка сидит за столом и делает уроки по математике. В процессе задает вопрос, делится ли двузначное число 26 на 3.
Автоматически отвечаю ей нет, а потом спрашиваю, неужели учительница в школе (4-й класс) не обучила простому правилу, что 2-х, 3-х и более значные числа делятся на 3 в том случае, если сумма чисел из которых состоит число делится на 3 без остатка...
Пример 1: 275; 2+7+5=14, на 3 не делится, значит и 275 также не делится на 3 без остатка.
Пример 2: 171; 1+7+1=9, на 3 делится, значит 171 на 3 делится без остатка, получается 57...
Жена, которая была рядом удивилась, и сказала, что их в свое время этому тоже не учили...
Почему решил описать этот случай? Просто учила нас математике уже немолодая на то время женщина, Александра Афанасьевна, которая, несмотря на наше раздолбайство сумела привить нам знания, которые и через 30 лет не выветрились и продолжают помогать нам развиваться и продвигаться вперед. Одним из главных ее требований было: не спешите бить в стену лбом, проанализируйте, ведь всегда можно найти более простое и красивое решение...

После окончания мною Усть-Каменогорского индустриального техникума в 1974г., я отслужил на Чукотке, остался там жить, устроился работать и женился. С тех пор прошло 10 лет. За эти годы я поддерживал связь из числа бывших однокашников, только с Вадимом Качаловым, который по прежнему жил в Усть-Каменогорске. И в очередной отпуск я решил к нему заехать в гости с семьёй. За эти годы я сильно изменился и из худого юноши, превратился в такого коренастого северного мужичка с бородой, в котором трудно было узнать прежнего студента. После приятной встречи с семьёй Вадика, я поинтересовался, нет ли ещё кого из бывших однокурсников в городе. Оказалось, был, мой хороший товарищ Вова Шушаков, который тоже к этому времени женился и жил в своей квартире в городе. Я предложил к нему съездить, но поскольку я люблю розыгрыши, то предложил это сделать по моему сценарию. Возражений не было. Жил Вова на первом этаже 5-этажки. Вся кампания поднялась на второй этаж, чтоб не светиться(Вадика, то он знал), а я в строгом костюме с портфелем и красными "корочками" члена группы народного контроля, позвонил ему в дверь. Была суббота и Вова с женой были, на наше счастье, дома. Открыл дверь сам хозяин и вопросительно посмотрел на меня: "Вам кого?". "Если я не ошибаюсь, это ул. Ленина 103 кв.2, Шушаков Владимир Сергеевич? Так?" – спросил я, и заглянул в блокнот, как бы сверяясь с записью.      "Да, всё верно" – ответил Вова. "Пожарная инспекция, проверка счетчика, проводки и бытовых приборов" – сказал я и показал ему развёрнутое удостоверение и быстро его спрятал, чтоб он не успел ничего разглядеть. И я начал свою "инспекцию". "Так, начнём с эл.щитка, он ближе всех у входа. Пробочки выкручиваем и смотрим. Оба-на, вместо предохранителей проволочки стоят. Грубейшее нарушение правил. Тихо! Не надо закатывать глазки и говорить, что вы не знали. Всё вы знали и экономили. Пишем в блокнотик. Проходим на кухню, смотрим что у нас здесь. Ай-я яй! Розеточка вывалилась, проводочки́ голые под напряжением торчат. Полное безобразие! Пишем пунктик номер два. Проходим в комнату, что у нас здесь? А здесь у нас из стены проводочка чёрная горелая торчит. Утюжок на столе без специальной подставки стоит, электороплиточка с голой спиралью в уголку пылиться. Зимой говорите холодно и греетесь. Ну, скоро вам жарко станет, мы вас взгреем, как следует. Это ж надо, сколько нарушений в такой маленькой квартирке." Вова понуро стоял, виновато опустив голову, всем своим видом показывая, полное признание вины и глубокое раскаяние. У его жены был вид на грани истерики и она, молча, вытирала слёзы. Мне их было искренне жаль, но я не мог прекратить, так удачно проходивший спектакль, в надежде сорвать аплодисменты благодарных зрителей. "Ну, я сейчас сяду актик о нарушениях составлять, - продолжил я - а вы, если успеете сбегать в магазин, до того, как я закончу писать, возможно отделаетесь лёгким испугом. Брать чего? Ну, я думаю, коньячка, бутылочки сухого вина и коробки конфет, будет достаточно. А хозяюшка пока, пусть закусончик сварганит какой-никакой. С утра ничего не ел. Время пошло." Вова, с завидной резвостью, схватив кошелёк и сумку, рванул в направлении ближайшего гастронома, жена шмыгая носом, поплелась на кухню. Через пол часа, прилично сервированный стол, манил к себе ароматными запахами. Запыхавшийся Вова, водрузил на него купленное спиртное и любезно пригласил меня к нему. Я прошёл, но не к столу, а к входной двери и зычно крикнул в подъезд: "Ребята заходи, стол готов." Вернувшись, я нагло сказал: "Надеюсь вы не против, что со мной погуляют мои друзья?" Это было уже слишком! Глаза Вовы медленно наливались кровью и он уже был готов броситься на меня с кулаками, но тут вошел его однокашник Вадик с женой и он непонимающе на них уставился: "А вы тут какого рожна делаете?" – спросил Вова. "Ребята со мной, сказал я, - а тебе, Вова, стыдно не узнавать старых друзей." Тут до Вовы стал доходить смысл происходящего и он, пристально посмотрев на меня сказал: "Юрка? Мотин?" - Ну вот, молодец, сообразил наконец. А теперь наливай дорогим гостям за встречу! И он налил и, думаю, запомнил этот розыгрыш надолго, но не держит на меня зла. На следующий день мы договорились все вместе сходить в ресторан, отметить нашу встречу по настоящему. Но и этот поход не обошёлся без приключений. Но об этом завтра, в следующем рассказе -    "Дэвушка, хочу тебя танцевать!"

Замполит

(Ashmedai)
7 2019-05-01 2 638
Еще одна история из суровых будней сотрудников уголовно-исполнительной системы. Как бы то ни было, но кому-то нужно заниматься не самой приятной и престижной работой. Специфика – соответственная.
Как то раз выехали на сборы сотрудники воспитательной службы нашей колонии. Выехали автомобилем УАЗ, в просторечии именуемый буханкой. Машина не шикарная, грубоватая, но проходимая, что крайне важно для диких подобий дорог, что за Соликамском. Немаловажным бонусом является откидной столик в салоне. Впереди роль столика неплохо исполняет крышка моторного отсека. Стояла зима. Экипаж буханки боевой состоял из начальников отряда, возглавляемых замполитом Иваном Дмитриевичем. Так как коллектив был дружный, можно даже сказать, спитый через несколько километров решили выпить за отъезд. Хоть была и зима, на качестве автодороги это сказалось мало, поэтому наливали без церемоний в один стакан по очереди. Естественно, начали со старшего по званию и должности. Только налили в стакан замполиту, как машину закусило на снежной бровке, понесло боком, и, затем опрокинуло почти идеально на крышу, немного под углом. Несмотря на то, что все сотрудники были воспитателями, от мата, просачивавшегося через выдавленные стекла осыпалась хвоя с заснеженных елок у дороги. А потом грянул хохот. Наш командир был прирожденным замполитом. Несмотря на карусель с машиной, он каким-то непостижимым образом не только сохранил непролитым содержимое своего стакана, но еще и спас бутылку свободной рукой. Обведя офицеров торжествующим взглядом, он залпом выпил свой трофей и занюхал рукавом кителя…

1.
Всю сознательную жизнь я мечтала полапать живого индуса – не Махатму Ганди на портретах из газет, а живого индийского юношу. Уж из миллиарда я смогу выбрать пару одухотворенных Буддой черных глаз, классический профиль и стройное шоколадное тело с изысканными манерами, и уж найду, где подстелить соломки, чтобы плюхнуться с ним в нирвану. Отпустите меня в Гималаи!

Нашла в рекламе туры в Индию, пришла в агентство. Предложили распрекрасный тур «Золотой треугольник» плюс Гоа, по кусачей цене. Но если ехать вдвоем, стоимость падала раза в полтора. Однако Фира, моя бессменная тур-подруга, оказалась как назло в пучине очередного кровавого романа. Пришлось скрести подруг по сусекам. Но все дряни как одна ушли в отказ, это я им еще припомню! Отказаться же от экскурсий по архитектурным красотам зимой, когда нет удушающей жары, а потом окунуться в тридцатиградусный Индийский океан, я уже не могла. Ну не могла!

Будь проклят тот день, когда я позвонила Ванде Афанасьевне и та с радостью согласилась! Это моя землячка, преподша, у которой я в универе еще писала диплом. С тех пор из кандидатки она доросла до докторессы, а из похотливой монашки превратилась в уродливую старую деву-аббатису. При плоской аки доска груди изобилие тела у нее наблюдалось в районе талии и в области живота – райжиртрест и облжирторг. Сильная сутулость, слабое зрение и вечно потная жопа свидетельствовали о титанических диссертационных усилиях. Химка из жиденьких седых волос напоминала гэдээровских старушек на выгуле, а пол-портрета занимал увесистый шнобель с искривленной носовой перегородкой, отчего голос был редкостно гнусав.

Обычно жертвами ее похоти становились таджики со стройки и азеры с рынка. Как всякая выбившаяся в люди девка из белорусской деревни Ванда выдавала себя за шляхетку и натужно щеголяла аристократическими манерами. На гастарбайтеров производило неизгладимое впечатление приглашение в дорогой пивбар, где она угощала самым дешевым пивом, а бокал держала как чашечку кофе, оттопырив мизинчик. Затем она вела к себе, где, развивая тему своего благородного происхождения, случайно включала порновидео. Когда уходящая натура просила денег, в Афанасьевне просыпались высокие моральные принципы, и она со всей шляхетской гордостью и спесью выкидывала вымогателя как использованный презерватив. Наверно поэтому я несколько раз встречала ее то в кровоподтеках, то с дефицитом передних имплантантов.

За день до вылета Ванда радостно сообщила, что тоже получила все документы и… что едем мы втроем.

- Как это?!
- Нам согласилась составить компанию моя давняя подруга Аглая Никитишна.
- На хера?! – вырвалось у меня.
- Во-первых, втроем веселее, а во-вторых, стоимость отелей и трансфера будем делить не на двоих, а на троих - экономия.
- А где ты видела номера в тургостиницах на троих?
- Ничего, нам поставят третью койку или раскладушку.
- Не нам, а ей! Еще очереди в сортир мне не хватало!
- Зиночка, ты напрасно настраиваешься на негатив. Аглая Никитишна – прелестное создание, к тому же доктор исторических наук, - прогнусавило из смартфона.

Мля, еще одна докторесса на мою голову!

2.
В аэропорту я увидела «прелестное создание». Тщедушная пухлявая пигалица, с такой же химкой, только фиолетового оттенка, и с оранжевыми шамкающими губами. Из распахнутой мутоновой шубы выглядывали платьице в прелестно-убогие розочки и кривые тонкие ножки в телесных носочках и босоножках из коллекции «тетя Сара наконец выбросила на помойку перед отбытием на пмж». Но к грудям она прижимала сумку... Louis Vuitton®! Как сказал бы Невзоров, она вышла выгулять сумочку и шубку. Выражение лица при этом как у всесезонных бабок у подъезда — любопытство и подозрение во всех смертных грехах в одном флаконе.

Когда в Дели ночью поселялись в отель, поселянка Аглая неожиданно заявила, что курить в номере категорически нельзя, потому что у нее астма. На мою тумбочку она положила старообрядческую Библию. Из природной вежливости я не стала ее смахивать на пол, а использовала как подставку под бокал виски. Полночи прокурила на лоджии, наслаждаясь звездным южным небом и бризом, и спотыкалась о её гребаную раскладушку.

На утро в ресторации первым и последним аборигеном, заговорившем с нами по-русски, оказался гид Аравинда, что в переводе с его медоточивого языка означало «лотос». На лотос это пузато-усатое было похоже как я на подснежник. «Сишас мы поедем смотреть дуарэц прэзидэнта». В ответ на шевеление усов-тычинок мои кошелки оживились и побежали краситься и подмывать пестики.

По дороге к построенному англичанами дворцу в колониальном стиле, стоя в пробках и высунувшись из минивэна, чтобы глотнуть свежих диоксинов, мы наслаждались местным колоритом. На обочинах черные свиньи рылись в горах мусора, коровы аккуратно клали лепешки на проезжей части, какой-то старичок в хламиде присел, опорожняя кишечник у входа в парк. Мимо проносились тук-туки, в которых на места для четырех набивалось штук пятнадцать особей. Во мне вскипала гордость за мою страну, где в «газель» больше двадцати не влезало. Ванда и Аглая увлеченно обсуждали актуальные темы пенсионных льгот для ветеранов труда и скидок по социальной карте москвича.

В ресторации на обед был шведский стол с индийской спецификой. За каждым иностранцем ходил приставленный бой и возле блюд из утонченной смеси перцев и мелких посторонних добавок типа курицы говорил «spicy» или «not spicy», чтобы белые человеки не сдохли на месте с сожженными внутренностями. Однако и «not spicy» в рот взять было невозможно, так что от голода спасал лишь сладкий стол да припасенное в чемодане сало. За столом колежанки Ванда и Аглая сравнивали тарифные ставки для кандидатов и докторов в универе.

Красный форт в Агре запомнился тем, что Ванду Афанасьевну покусали макаки, которым она пожадничала банан. Я в это время кормила бурундучков с руки и строила глазья охранникам, поэтому ничем не могла помочь. Макакам.

У храма Тадж-Махал (кто махал, кому махал, не разобралась, но красиво) мы потеряли в толпе Аглаю Никиничну, которую обнаружили уже на выходе, в бусах из вялых желтых цветов и счастливой, с мешком дешевых сувениров, на которые ее как лохушку развели по тройной цене.

В крепости Амбер, куда из-за крутизны горы подняться можно только в люльках на спинах слонов, кошелки со скрипом и охами залезли на самого большого, а меня посадили в пару с арабским недошейхом. Он был в черном биште из верблюжьей шерсти, а на бородатой головке сидел бело-красный ихрам, опоясанный обручем игаль. Бедняжка косился на мою грудь и сильно потел то ли от возбуждения, то ли от испуга вывалиться из люльки на крутых виражах слоновьей тропы. Его амбре при этом перебивал запахи погонщика и слона вместе взятые, так что было не до красот, а в мозгу крутилось бессмертное из Шекспира «Пьетро, мой веер!»

Наконец, на крепостной площади, финишной точке каравана, все мы царственно «вышли из такси», и тут я услышала громкие душераздирающие тирады погонщика, который рулил слоном с Аглаей и Вандой. Ни слова нельзя было понять, но по накалу, интонациям и жестам в сторону подруг можно было догадаться, что матерный язык присущ не только русскому. Их счастье, что он не слазил со слона, а то бы стоматологи озолотились. Оказалось, что девушки вместо чаевых щедро наградили его посеревшей от возраста шоколадной конфетой «Мишка на севере», растекшейся на жаре.

В Джайпуре гид отвез нас в огромную сувенирную лавку. Судя по сладким улыбкам, от которых у кошелок слипались промежности, Аравинда рассчитывал на неслабую комиссию. И чутье не подвело его: Аглаю развели на колечко с рубином, а прижимистая Ванда отделалась мраморной вазой. А мне, сидящей с трижды каменным лицом трехликого Шивы, бесплатно налили пинту рома, чтоб не лезла не в свое собачье дело.

3.
На этом месте кончается поэзия, и далее заструится эротическая проза. Поэтому слезная просьба к тургеневским девушкам, учительницам советской школы и пердунам в семейниках не читать, во избежание обмороков, инфарктов, непроизвольных семяизвержений, а также слюно- и моченедержаний.

В Гоа нас поселили в бунгало четыре звезды, зато под пальмами, хотя и на три не тянуло. Впрочем, четвертой звездой там был шоколадный бармен дравидийской расы с ослепительно белоснежными зубами и упругой попкой, который уже после обеда, пока кошелки обнюхивали окрестности, оказался в моей постели.

И тут меня постигло горькое женское разочарование в виде шести сантиметров толщиной в палец... Коитус отменялся по неуважительным причинам. Оставался орал – и то из уважения к древней культуре. Уж я дула-дула, напрягая фибры, а надула всего-то дирижаблик из Детского мира. Пришлось полезть в чемодан, где случайно между флягой коньяка и салом завалялся шоколадный страпон, при виде которого черные глазки забегали в поисках укрытия, белоснежные зубки закусили пухлую губку до крови, а тонкие ручонки вцепились в спинку кровати, пытаясь унять тремор. Напоила девственника коньяком, успокоила ударом старообрядческой Библии по голове и привязала к кровати. Прощался он с благодарными слезами и убегал походкой уточки, то и дело оглядываясь. Но я не стала догонять.

Вечером для Аглаи притащили третью кровать, которую по моему указанию бои поставили у сортира. Отдельный шкаф для ее мутоновой шубы принести отказались. Чтобы не слышать возмущенного кудахтанья, я вышла на променад и угодила в лавку сезонных торговцев из Кашмира. Когда красовалась перед зеркалом в пашминах – шалях из пуха горных козочек, - то почувствовала всем телом нетерпеливые взгляды обоих продавцов. Соколы, орлы! У одного штанина вздулась по колено. Сразу так закружилась голова, что чуть дошла до подсобки и рухнула на тюки мягкой шерсти. Всем девкам мира на заметку: у Кашмира в штанах кошмар! Но не смертельный, если аккуратно и по очереди.

Назавтра я проспала завтрак и вышла на пляж пополудни. Мои докторессы возлегали на шезлонгах в ожидании опыления. Их завлекательные цветки трепетали между широко расставленных ног. Но пчелы почему-то пролетали мимо, и лишь тоскливые навозные мухи одаривали их корыстными взглядами. К вечеру на фоне местных и приезжих разноцветных индеек и павлинов они смотрелись как пара ощипаных, облитых кипятком и вываляных в песке куриц.

Сердце мое сжалось от жалости, и я отвела их в кашмирскую лавку. Соколы долго о чем-то спорили на своем языке, после чего выдали вердикт на ужасном английском: по сорок баксов с каждой. Опытная Ванда настаивала на двадцатке. Аглая, вообразив, что она Элизабет Тейлор, встала в позу «меня что, на помойке нашли?»

- Милочка, ты не забыла глянуть в зеркало? – резонно заметила Ванда.
- А что, помада размазалась?
- Да нет, просто иногда нужно смотреть и понимать, что красота страшная сила, и чем старше, тем она страшнее.

Сошлись на тридцати плюс мне комиссия в виде пашмины.

- Девочки, да хранит вас Вишну, - напутствовала я.

На тюках кошелки отказались категорически. За свои кровные им хотелось экзотики: морского бриза, пальм, пения ночных птиц, стрекота насекомых и большой чистой любви под звездным небом.

Посреди ночи профурсетки вернулись хмурые, на меня смотрели исподлобья, только утром удалось их растормошить. Оказалось, что долго бродили с кавалерами по ночному пляжу, распивая дешевый местный ром и рассказывая на пальцах кашмирцам, какие они вип-персоны, пока не нашли укромные кусты. Только встали в позы, опершись на вожделенные пальмы, только спустили шорты, только начали зазывно причмокивать сфинктеры..., как проехала то то ли патрульная, то ли уборочная машина с прожекторами, и перепуганные кашмирцы трусливо растворились в тропической ночи.
- А эта идиотка бабло вперед дала, причем за двоих, - возмущенно прогнусавила Ванда.
- Отстань, у меня депрессия. Я толстая и одинокая!
- Да какая же ты толстая? Где? Покажи.
- Может, тебе еще показать, где я одинокая?
- Одиночество, милочка, - вмешалась я, — это когда тебя некому забрать из морга. Все остальное — это так, временные трудности... Ну что, пойдем к кашмирцам бабки возвращать? Louis Vuitton® не сперли в суматохе?
- Цела, я ж ее в зубах держала, когда... Пойми, Зиночка, мне ж не денег жалко, мне за державу обидно!

Ностальгия по родным пенатам неизбежно привела разговор к любимой работе, со стряпанными за деньги диссертациями, липовыми рецензиями, купленными оппонентами и коварными интригами. Когда же речь зашла о взятках, которые докторессы упорно называли эвфемизмом «пожертвования», Ванда, та еще католичка, вознамерилась замолить грех и стала искать в путеводителе подходящий костельчик. Но, лицезрев фотку местного ксендза, поморщилась и, препутав нас с Иисусом Иосифовичем, принялась исповедываться, исходя слезами, слюнями и соплями. Особых проклятий удостоился папаша Климент, развязавший, по ее причитаниям, разнузданную травлю детолюбов. Аглая в такт зашамкала вялыми староверческими губами, проклиная то ли взяточников, то ли алчных трусливых кашмирцев. Консенсус однако был найден в гневном вопле дуэтом, когда я, окрепшая духом после уговоренной бутылочки коньяка, ляпнула, что РПЦ - отстой, а Гуня – унылое гуно. «Тише, дура! Вдруг кто услышит!» - выкрикнули патриотки хором.

4.
Получив архитектурно-пейзажные, кулинарные и сексуальные удовольствия, я как туристка со стажем задумалась об оздоровительной программе, потому что изнывать в пляжном пекле не в характере моей деятельной натуры. Благо в отеле предоставлялись услуги аюрведического массажа.

На приеме у доктора меня сразу стали раскручивать на десять сеансов. Но узнав, что массировать будут тетки, как у них это принято, я наотрез отказалась по гендерным показаниям. Тогда после долгих колебаний к моему телу приписали трех юношей-стажеров, один из которых сносно говорил по-английски. Но он был прыщав и толстоват. Второй был красавчиком, но созерцал меня вежливо-постным гейским взглядом. А третий, высокий, сухопарый и бородатый, просто пожирал глазами. Он оказался из южного штата Керала и говорил только на языке малаялам.

- Трусы снимать? – Спросила я скромно перед тем, как вознестись на скользкий и блестящий от масла стол.
- Ну... – замешкался толстяк, - мужчины обычно снимают, потому что все будет в масле.

Надо было сюда припереться хотя бы для того, чтоб увидеть, как краснеют темнокожие щеки! Поль Гоген отдыхает. Не берусь судить, видели ли они живую вагину, но от вида обнаженной белой госпожи бошки у них явно сносило. Меня обливали теплыми маслами, посыпали пеплом и сушеными травами, массировали в шесть рук от макушки до пяток. При этом двое стыдливо старались увернуться, чтобы не показать свой стояк. А белая госпожа лежала, бесстыже распластав конечности как лягушка, которая царевна, и, когда дотягивалась, лениво и с хохотком хватала за выпуклости их промасленных шорт. Опытные руки редко промахивались, а их смущенно-пугливые взвизгивания до сих пор стоят в ушах сладкой музыкой из индийского кино.

На другой день после массажа я решительно заявила, что подскочило давление и что меня следует проводить в душевую и помочь отмыться. Толстяк взял было меня под руку, но я недвусмысленно поманила пальцем бородатого. В душе жестом заставила его раздеться и, оценив достоинство, написала на его ладони номер нашего бунгало и время встречи.

Не успела выпроводить кошелок на ужин, как явился, чистенький и весь в белом. Я почти влюбилась и отдалась без увертюр. Вот кто настоящий доктор, который излечил меня от женской тоски – доктор куни-лингуистических наук, нет, академик! После трех заходов я зауважала штат Керала и даже выучила слово «малаялам».

Кошелки-падальщицы почуяли добычу и раньше обычного приперлись в бунгало. Вот я им открыла! На все замки и цепки заперла и прыгнула на четвертый заход. Видеть потом их завистливые рожи – удовольствие не сравнимое с сексом, но все же. Тем более, что за девять сеансов с продолжением вместо ужина я похудела на шесть килограммов!

К концу тура Ванда и Аглая решили наверстать упущенное с гидом. Они зажимали его по углам, даже при людях и несмотря на жалобные крики несчастного о жене и шести детях. О том, как они его изнасиловали, сучки воды в рот набрали. Но уверена, что явно не по Камасутре, а на грани уголовного кодекса. Когда сели в самолет, они дружно заказали виски и достали мятые-рваные половинки его трусов, которыми и занюхали благородный напиток со счастливыми лицами. Догадываюсь, что это было покруче прибавки к пенсии и льготы по налогу на недвижимость.

Так что, дамы, в Индию и еще раз в Индию! А если оплатите тур скромной Зиночке, буду самым распрекрасным гидом и научу похлеще всяких докторов наук, куда, когда и с кем не надо ехать.

Говорят, что современная молодёжь мало читает. С этим трудно поспорить, наверное, так оно и есть. Тут недавно дочь мне заявила, что для неё лучше фильм посмотреть, чем прочитать книгу. Может, я не слишком хорошая мать, если не привила своей дочери с детства любовь к литературе. Жаль, конечно, что так получилось, а ведь у нас дома шикарная библиотека. Сколько себя помню, всегда любила читать. Во времена моей юности хорошие книги не так-то легко было достать, в магазинах они редко продавалась. Даже библиотеки в то время не всегда выручали стоящими произведениями. Правда, если уж говорить откровенно, то и раньше не все люди любили читать. Мне тут вспомнился один забавный случай, имеющий прямое отношение к чтению книги и просмотру кинофильма.
Когда-то давно ещё до замужества познакомилась я с одним парнем. Не скрою, мне он понравился: такой высокий, красивый молодой человек. Казалось, вот он, идеал настоящего мужчины - не пьёт, не курит, хороший собеседник. Однако совсем скоро мне пришлось в нём разочароваться.
Поначалу нравилось слушать всё, о чём он говорил, как-то интересно у него получалось - наверное, и вправду женщины любят ушами – но вскоре эти рассказы стали настораживать. Возникли подозрения, что паренёк попросту важничает передо мной, а иногда привирает. Не было такого вопроса, на который у него не находилось ответа, казалось, что он знает всё на свете. Я сейчас не буду вдаваться в подробности, ведь столько лет прошло, но вот, что случилось одним вечером, когда мы с ним, прогуливаясь в парке, как всегда болтали на разные темы. Помню, разговор зашёл о романе Золотой Телёнок.
- Хорошая, интересная книга, я её ещё в детстве прочитал, – сказал мне парень.
- Да? – воскликнула я, - ты знаешь, а ведь это моё любимое произведение!
- Девушкам, как правило, нравятся читать сказки о животных.
- То есть, как это? – удивилась я и даже изменилась в лице, но потом решила, что парень имеет ввиду другое произведение с таким же названием. И тут мы остановились у огромной киноафиши, которая предлагала посетить презентацию нового художественного фильма «Золотой телёнок» по мотивам произведения Ильфа и Петрова.
- А давай сходим в кино? - предложила я, - на последний сеанс как раз должны успеть.
- Ага, пошли. Интересно посмотреть, как выглядит в кинофильме телёночек? Ведь по книге он вроде бы не такой уж и золотой.
- Конечно, интересно, - улыбнулась я, - вот и увидим.
После просмотра фильма парень провожал меня домой, так как было уже довольно поздно. Сначала мы шли молча, но потом мой кавалер поделился своими впечатлениями о картине:
- Да, сразу видно, что лента снята по мотивам произведения. Даже телёнка не показали, хотя сюжет мало отличается от романа. И всё-таки лучше прочитать книгу.
- Вот с этим с тобой согласна, что лучше прочитать, - засмеялась я, - хотя картина мне понравилась.
Не знаю, может, мой кавалер ещё кому-то рассказал о фильме, но после этого случая мы вдруг перестали с ним встречаться. И я об этом не пожалела.

Люди судорожно чем попало заполняют свою жизнь, за что жизнь на них смертельно обижается, а потом и уходит от них совсем прочь...

В старости каждый год жизни надо, как на войне, считать за три: один год реальной жизни, и два года той жизни, которая прошла где-то мимо тебя...

Молодым надо быть в молодости, тогда это будет хотя бы не так смешно...

Чем меньше человеку есть чем жить, тем меньше у него остаётся времени от жизни успеть всё урвать, и этим хоть как-то заполнить свой жизненный вакуум...

Самый опасный человек, это примитивный человек, потому что это самая заразная среди людей болезнь...

Фото Алексея Кузнецова

Наша звериная старость, это расплата за "бесцельно прожитые нами годы", такое свинство по отношению к себе она не прощает никому из нас...

Самыми серьёзными в этой жизни бывают только дураки и покойники, уж и не знаю, кто кому из них в этом даёт сто очков вперёд...

Чтобы помочь своей любимой жене прославиться, бык самолично выдоил весь свой гарем до последней бурёнки, и всё молоко записал на счёт будущей рекордистки...

Пожила немного "сладкой жизнью", а потом потянуло на солёненькое, и так, каждый раз...

Когда всю жизнь притворяешься дураком, это, как правило, бесследно не проходит, даже если всё остальное у тебя - о`кей...

Фото Алексея Кузнецова

Люблю прикалываться на предмет всяких интернетных заманух.
Не далее, как сегодня утром, я решила пройтись по рекламируемой в последнее время, ЧУДО-КЛУБНИКЕ, которая, по словам рекламщиков, через месяц поливания коробочки с субстратом и семенами, даёт фантастический урожай.
Во что можно воткнуть СЕМЕНА (!), чтобы они взошли, зацвели и поспели за месяц?
Но речь не об этом. В рекламе сказано, что 1 коробочка стоит по акции сущие пустяки – всего 5 белорусских рублей. Вполне приемлемая цена, но!
      Без под***ок, как известно, торговля не живёт, и бесплатный по сути сыр… Ну, сами понимаете, где…)))
И вот я сегодня по утряне решила это выяснить и оставила на сайте компании заказ и свой телефон. Кстати, была весьма удивлена, что мой номер там сам собой нарисовался до того, как я его забила в заявку.!
Последовал звонок. Звонил дистрибьютор, который сказал, что мой заказ придёт на почту в течение 5-ти дней.
Я уточняю:
– Значит, я получу свою 1 коробочку по акции за 5 рублей?
– Нет, – отвечает, – мы по одной коробочке не продаём, вы должны заказать четыре. Тогда ДВЕ из них вы получите по ПЯТЬ рублей, а две со скидкой 50% от полной стоимости.
– А сколько стоит коробочка без акции? – спрашиваю.
138 рублей, – отвечает.
Опять доколупываюсь:
– Значит, я могу купить за 138 рублей ДВЕ коробочки и за 10 рублей ещё две по акции, так? Всего 148 рублей + оплата наложенного платежа?
– Так, – отвечает «вьюноша» после некоторого молчания.
– Тогда почему ваши дополнительные условия не указаны в рекламе?
Вьюноша «Дмитрий» стал реально тормозить.
Тут я начинаю подводить итоги разговора:
– Значит, получается, что вы предлагаете мне купить ЧЕТЫРЕ коробочки непонятно чего, фантастически быстро растущего и через месяц плодоносящего, непонятно, на какой химии, при этом, не соблюдая условий акции, хотите вместо заявленных ПЯТИ белорусских рублей, нагреть меня на 150 белорусских рублей, что составляет 75 ДОЛЛАРОВ?
Молчанка. Понимаю, что у вьюноши программа в бо́шке сбита.
А я продолжаю:
– Молодой человек, снимайте мой заказ. Я не могу доверять компании и её продукции, если вижу некомпетентность, интриги и дополнительные условия, которые есть откровенное вымогательство.
      Положила трубку, сейчас сижу и хихикаю. Потому, что всё, что предлагает реклама «ВСЕГО ЗА ПЯТЬ БЕЛОРУССКИХ РУБЛЕЙ» и сулящая фантастические результаты, в результате оборачивается азартным дуракам в немалые деньги, потраченные неизвестно, на что и с тем же результатомНОЛЬ!
Уважаемый Ковальчук Ан, после прочтения вашего "перевода", я поняла, простите, вы можете переводить только бабушку через дорогу.

"Друзья, прекрасен наш союз!" -
Сказал однажды А.С.Пушкин.
За ним еще раз повторюсь:
Прекрасен. Снизу до верхушки.
Никто не слезет к вам, едва
Перевели одно лишь слово.
Ну я, согласен. Не со зла,
Произведение чуть хреново.
Но, идеалы, в этом суть,
Не могут быть для всех едины.
Вот стоит чуть перевернуть,
И сразу крикнут: -" Ты, дубина!
Да, как же можешь называть
Тех статуй виды - изваянием,
Вот так творения искажать,
Что появляется желание :
Послать немедленно в расход
Тебе подобных рифмоплетов,
За этот мерзкий перевод
По ним строчить из пулеметов."
Жестокий век - жестокий нрав,
И нетерпимость во все щели.
Ну, ладно, чуточку не прав,
Но, не настолько, в самом деле...
Теперь путем иду иным,
Всему на свете есть пределы:
Перевожу, как аноним,
Зато и руки, ноги - целы...
.. играя в кости – был добрее,
за что и вздернут был на рее…

Наш капитан был одноглаз, к тому же одноног,
Стрелял с двух рук, быстрее всех и..
выжил – вот итог!

Кок был не жадный, просто скуп,
любил уж, очень, ром..
Был высажен на остров Гуп,
и там пропал потом..
У бабушки с утра был легкий шок,
Ей на вацап вдруг позвонил.. внучок!
Событие! ..А, мне то каково?
Три года внуку, лишь под Рождество!!?

Летая последние десятилетия на самолёте в Крым и южные страны на отдых, я наблюдаю, как пассажиры перевозят в салоне воздушных лайнеров своих домашних питомцев в удобных переносках для животных. Точно также, приобретая специальный билет для своего любимца, можно провозить собак и кошек, других небольших животных на поезде.

   Эта история случилась в конце семидесятых. Мы тогда проживали на Южном Урале и ежегодно два — три раза в год по полтора суток ездили железной дорогой, проводя школьные каникулы и летний отпуск мамы в Москве и Подмосковье. Нашего любимого котика Дымка мы брали с собой, потому что оставить его было не с кем. Мне было тогда лет десять — одиннадцать, и в мои обязанности входило собрать в дальний путь Дымка, упаковав его в небольшую дорожную сумочку, пронести его незаметно для проводников в купейный вагон. Я любила ездить на второй полке, и заодно присматривала за нашим пушистиком, которому отводилось уютное местечко в глубине багажной ниши, где обычно складировались матрацы. Там у него была мягкая подстилка и его лоток для туалета.

   Мы сели в экспресс поздно вечером и до утра проспали спокойно, порадовавшись, что кроме нас троих – мамы, меня и старшей сестры в нашем купе больше нет пассажиров, а потому наличие кота не обнаружено. Так мы весело и беззаботно ехали по просторам европейской части России до вечера, и внезапно на одной из станций в дверь нашей дорожной спаленки постучался и вошёл красивый молодой офицер в аккуратно выглаженной форме, с лучезарной улыбкой на лице. Он вежливо поздоровался, представился, элегантным движением снял фуражку и положил её наверх – в нишу багажного отсека, поставил под своей нижней полкой небольшой кейс – дипломат и, расспросив у нас в каком направлении по ходу движения находится вагон-ресторан, удалился пружинистой молодцеватой походкой в сторону дорожной точки общепита.

   В отсутствие офицера мы устроили семейный ужин из припасов, взятых с собой в дальний путь, поиграли в города, почитали книги и журналы, и я постепенно задремала, убаюканная мерным постукиванием колёс и покачиванием вагона. Проснулась я как-то неожиданно от толчка, скрежета рельсов или какого-то внутреннего голоса. Вечер сгущал сумерки, несмотря на июньскую долготу дня, и я рассмотрела в полумраке силуэт Дымка, который пушистой шапкой восседал поверх фуражки нашего попутчика и (о, Ужас!) – тужился изо всех сил. Я одним рывком очутилась рядом и схватила кота. Но было уже поздно – наглый котяра сделал своё грязное дело, предпочтя почему-то свой привычный лоток новенькой пахнущей приятным одеколоном фуражке нашего соседа по купе.

   Я вскрикнула и разбудила мирно посапывающую маму, рассказала ей о произошедшем. Она протянула мне полиэтиленовый пакет и велела нам с сестрой бежать в туалет и замывать следы преступления. Мы вывалили зловонное содержимое фуражки в унитаз, и долго замывали её скудной струёй воды в дорожном умывальнике. Казалось бы, следы кошачьей выходки были ликвидированы, осталось только высушить головной убор воина и придать ей прежний безупречный вид. К счастью, наш попутчик не спешил возвращаться из ресторана на своё пассажирское место, и мы долго насухо вытирали фуражку всеми имеющимися в распоряжении полотенцами, щедро поливали её мамиными духами «Красный мак», натирали апельсиновыми корками, потому что стойкий запах продуктов кошачьей жизнедеятельности никак не хотел улетучиваться даже при тщательном проветривании в мощной струе воздуха в оконном проёме. Так в тревоге и волнении мы провели всю ночь, ожидая стука в дверь и выволочки от офицера. А он так и не вернулся на свою полку. Ближе к утру мы уснули, а когда нас в половине шестого разбудила проводница, мы собрали вещи, сдали постельное бельё и понуро сели в ряд на маминой нижней полке в ожидании печального финала путешествия. Когда наш состав притормаживал, прибывая на Казанский вокзал, в купе наконец-то вошёл наш красавчик старлей, одарил нас порцией утреннего шарма доброжелательности и обаяния, достал свой кейс, ловко выхватил из багажной ниши фуражку, привычным движением надел её на голову, галантно поклонился и, пожелав всего доброго, вышел из вагона, притягивая к себе восхищенные взгляды пассажиров. За ним тянулся сногсшибательный шлейф — амбре из смеси перегара, парфюма и кошачьей подлости.

28.03.2019 13-30

Талантливыми людьми должны быть или все, или их не должно быть вообще, чтобы самим фактом своего существования они не разрушали святое человеческое единство идеально одинаковых людей...

Когда никто не лезет с ногами в твою жизнь, это значит, что ты живёшь среди гнусных интеллигентов, у которых нет ни ног, ни души, ни совести...

Если у тебя что-то не получается, в этом обязательно кто-то должен быть виноват, чтобы сначала набить ему морду, а потом подать на него в суд...

Ничего так не бесит хама, как вежливость. Ведь тогда получается, что он никакой не всесильный супермен, а всего-навсего злобный и убогий хам...

У хищника не может быть человеческого лица, тем более, если этот хищник - человек...

Фото Алексея Кузнецова
Алла Аркадьевна расплатилась с таксистом, подняла воротник норковой шубы, стараясь закрыть лицо от морозного сильного ветра, который швырялся колким снегом, и поволокла дорожную сумку на третий этаж.
    В подъезде снежинки на лице начали таять, смешиваясь с горячими слезами Аллы Аркадьевны, которая наконец-то дома дала им волю. Ещё бы! Из-за сложившихся погодных условий аэропорт отменил все ближайшие рейсы. И теперь Алла Аркадьевна Новый год будет праздновать не с семьёй дочери, а одна в своей квартире.
    Ветер завывал, гремел железом на крыше, сыпал снегом в оконные стёкла и, казалось, гоготал над расстроенной женщиной, которая, шлёпая в домашних тапках, накрывала себе на стол скромный ужин: маслинки, бутербродики с красной икоркой, вазочку с фруктами и графинчик с армянским коньячком.
    Выпив пару рюмочек и поужинав, Алла Аркадьевна по привычке наложила питательную маску на лицо с омолаживающим эффектом, накрутила бигуди, поправила тяжёлые шторы, включила торшер возле любимого кресла и продолжила читать один из дамских романов.
   
    Комышок, подгоняемый ветром, чуть ли не бежал по заснеженным улицам. И хоть ветер ему сыпал снегом и в нос, и в глаза, и за воротник, Комышок только глубже втягивал голову в пальто и нервно хихикал. Сегодня его день! Богатенькая квартира, которую он так тщательно пас, осталась без присмотра надолго. Завистливые и трусливые соседи, если что-то и заподозрят, не станут тут же поднимать тревогу. А погода сегодня – просто сказка для домушника! Люди сидят в квартире, зарывшись под одеяло, и включают погромче телевизор, чтобы заглушить пронзительный вой ветра. Комышок мысленно напел: «Заметает зима, заметает, всё, что было до тебя…» - и тихонько засмеялся.
    Не заметив никого и ничего подозрительного возле заветного дома, Комышок поправил на плече пустую спортивную сумку, пониже на глаза натянул шапку, потёр закоченевшие в перчатках руки и вошёл в подъезд.
   
    Алла Аркадьевна читала роман поверхностно: проблемы и страдания героев-любовников не могли сравниться с душевными переживаниями самой читальницы, которая бегала глазами по строчкам душещипательной истории и в то же время думала о своём.
Вдруг Алла Аркадьевна услышала, как в замочную скважину её квартиры кто-то вставляет ключ. Страх разлился леденящим холодком по всему телу, книга выскользнула из рук, отчаянные мысли засуетились в голове и застучали в виски. Дрожащими пальцами Алла Аркадьевна выключила торшер, на цыпочках подбежала к дивану, на ощупь откинула его крышку, подвинула глубже подушки и одеяло, залезла, потянула крышку, которая больно исцарапала ей руку и ударила по приподнятой коленке.

Подобрав нужную отмычку, Комышок тихонько вошёл в квартиру и закрыл дверь. Он включил фонарик, проверил, нет ли кого случайно, и последовал в комнату. Посветил в сервант и обрадовался беспечности хозяйки: массивные золотые украшения мирно спали в хрустальной вазочке. Довольный домушник сгрёб их рукой и засунул во внутренний карман спортивной сумки. Комышок прошёл на кухню, проверил, хорошо ли зашторено окно, поставил на кухонный стол фонарик. Графинчик с коньяком призывно заиграл цветными огоньками, и хоть это не входило в правила домушника, но промёрзший до костей Комышок решил согреться: взял в руки графинчик, запрокинул голову, открыл рот и, чтобы не оставить следы от губ, влил часть содержимого прямо из горлышка. Приятная жгучая терпкость добежала до желудка и согрела домушника изнутри. Комышок тихонько крякнул. «А, всё равно сюда никто не заявится», - подумал он, открыл холодильник, достал бутерброд. Икра приятно лопалась на зубах и растекалась во рту необычным солёным вкусом.
Дожёвывая бутерброд, Комышок доставал жестяные банки с крупами, сахаром, специями. Банка с горохом порадовала его завернутой в пакетик тугой пачкой купюр с изображением Франклина.
Комышок вернулся в комнату и принялся за шкаф. Освобождённые от хрустящих упаковок импортные кофточки летели в спортивную сумку, их укрыл белоснежный песцовый полушубок, сложенный дрожащими руками домушника. Дорогие летние туфли удивились зимнему соседству полушубка и новых австрийских замшевых сапог в тесной сумке…
Комышок услышал шаги и разговор на лестничной клетке, машинально прижался к стене и выключил фонарик. Защёлкал замок – и домушника кинуло в жар. Нет, слава Богу, открылась дверь соседей. Комышок постоял ещё пару минут, пытаясь отдышаться: он всё ещё дрожал от нервного перевозбуждения и в то же время от радости богатой добычи (домушник уже перерыл шкаф, комод, тумбочки, осмотрел дно кресла, которое его тоже порадовало). Пока соседи разденутся, займутся обычными делами или лягут спать, надо оставаться в квартире.
Комышок трижды глубоко вдохнул и выдохнул, включил фонарик и направился крадущимися шагами к дивану. Поднял крышку и направил фонарик вниз. Последнее, что увидел, услышал и почувствовал домушник, - это дико визжащее приведение с белым лицом и тёмными впадинами вместо глаз и рта, тянущиеся к нему руки со скрюченными пальцами и резкую боль в сердце, сменившуюся пустотой и темнотой…
   
Старший сержант Онищенко скучал в дежурке с переменными чувствами радости и огорчения. Он радовался, что его смена выпала на 30 декабря, а не на Новый год, но в тоже время Онищенко печалился. Ведь сейчас, вероятно, жена разливает холодец, разбирает косточки, которые он так любит погрызть ещё горяченькими. А эти хрустящие хрящики… Старший сержант невольно расплылся в улыбке и чуть не облизал пальцы.
Восторг от воображаемого холодца был прерван телефонным звонком.
- Дежурный слушает!- ответил напарник. - Спокойно, гражданочка…Вы уверенны? Вор ещё в квартире Вашей соседки? Назовите адрес. Сейчас выезжаем, - напарник положил трубку и обратился к Онищенко: - Собираемся, Степаныч!
Онищенко тяжело вздохнул: тёплый чесночно-мясной запах только сваренного холодца окончательно развеялся…
Дежурный наряд милиции, пыхтя, поднялся на третий этаж. Дверь квартиры была распахнута, любопытные соседи уже сбежались и с других этажей и стояли на площадке с заинтересованными выражениями лиц, соседи по квартире были уже внутри. Две женщины на кухне оказывали психологическую и врач****ю помощь Алле Аркадьевне, поглаживая её по спине, измеряя тонометром давление и капая «Корвалол» в рюмку, с которой та ещё недавно пила коньяк с той же целью – успокоиться. В комнате сидели угрюмые мужчины и чья-то жена со скалкой в руке. Очевидно, все ждали, когда лежащий на полу вор решится подняться.
- Вы его что, по голове ударили? – обратился Онищенко к женщине со скалкой.
- Ещё нет, - бойко ответила та.
- Он так здесь и лежал, вы его не трогали? – продолжал Онищенко.
- Хотели, - встрял в разговор один из соседей, - но до вашего приезда решили оставить всё как есть.
- Вы хозяйка?
- Нет, я соседка. Алла Аркадьевна! - позвала женщина со скалкой, - Вас милиционер спрашивает.
В комнату под руку ввели слабую хозяйку. Онищенко оглянулся и вздрогнул, рука уже поднялась ко лбу наложить крестное знамение, но старший сержант вовремя остановился и только поправил шапку. В суматохе Алле Аркадьевне никто так и не посоветовал смыть маску и снять бигуди.
Один из милиционеров подошёл к лежащему на полу домушнику, нагнулся над ним, похлопал по щекам, приложил пальцы к шее и посмотрел на Онищенко:
- Вызывай «скорую», Степаныч, для освидетельствования…
И хоть это был простой домушник, наряд милиции снял шапки.

Когда выносили Комышка, к дому подъехало такси, с которого вышли смеющиеся молодые люди с покупками и ёлкой в руках, а из салона машины слышалась песня: «Снег кружится, кружится, летает. И позёмкою клубя, заметает зима, заметает всё, что было до тебя…»
Виктор Гаврилович позвонил в дверь к Светочке. Та, увидев в глазок уже «бывшего» вздохнула, постояла тихонько: впускать в квартиру не хотелось. Но тот опять настойчиво нажал на кнопку.
- Что, соскучился? – поприветствовала Светочка Гавриловича, который боком протиснулся в приоткрытую дверь.
- Привет, дорогая, - «бывший» хотел чмокнуть Светочку, но та увернулась.
- Я тебе не дорогая, Витенька! Целуй дома свою дорогую благоверную! – язвила она. – Ишь ты, губы вытянул как! Или они у тебя такие и есть: растянулись, когда застряли в морщинах супруги?
- Ну это уже совсем не смешно! – поджал губы Гаврилович. – И шутка у тебя глупая получилась! И вообще, Ирина старше тебя ненамного!
- Ну если брать историю цивилизации, то да: 15 лет – это вообще пустяки! Чего припёрся?
- Ну что ты сразу грубишь, Светочка? Я же пришёл по-хорошему. Я ещё не всё забрал…
- И что ты,цыган-кочевник, ещё не погрузил в кибитку?
- Я понимаю, Света, что ты на меня обижена. Да и мне очень жаль, что так всё получилось… Но зачем оскорблять?
- Ближе к телу, то есть к делу…
Виктор Гаврилович слащаво улыбнулся:
- Так, может быть…
- Никаких «может быть»! Забирай, что ты там забыл: дрель, каноэ, лошадь – и сматывай удочки…
- Светочка, какая дрель, какое каноэ? Я заберу свои книги. Ты ведь их уже прочитала?
- Конечно! Ночами не спала: читала до твоего прихода, чтобы успеть!
- Ну, если ты ещё хочешь почитать, то я оставлю. Потом заберу…
- Ага, повод припереться ещё! – и Светочка направилась к книжной полке.
- Да оставь, успеешь, - заискивающе сказал Виктор Гаврилович. – Я того… Только с работы. У тебя есть чего перекусить?
Светочка обернулась к «бывшему»:
- Да, есть, но не про Вашу честь! Салат с курицей и ананасами, трюфеля и маффины к чаю. А что, благоверная совсем не кормит?
- Кормит, - вздохнул Гаврилович. – Просто хотел посидеть с тобой, пообщаться…
- И пожрать, - заключила Светочка.
- Скажи лучше, что ничего не приготовила или жалко, - ответил уже рассержено.
- Не жалко, иди уже на кухню, общительный чревоугодник, - а про себя Светочка подумала, что чем дольше он задержится, тем больше его теперь уже опять настоящая супруга будет нервничать.
После ужина довольный Виктор Гаврилович расплылся и в улыбке, и на стуле:
- Как вкусно! Хозяюшка! Я сейчас, - и последовал в ванную.
Вскоре оттуда послышался шум воды и весёлое напевание. Светочка помыла посуду и пошла в комнату. Через несколько минут из ванной вышел розовый и мокрый Виктор Гаврилович с завязанным полотенцем под чревом и с похотливостью в глазах. Небрежно бросил одежду на кресло и, виляя бёдрами, направился к Светочке. Та удивлённо смотрела на бывшего, затем резко вскочила с дивана, схватила его синие трусы с нарисованной огромной белой ромашкой на определённом месте и одним оторванным лепестком и побежала на балкон. Светочка захохотала, размахнулась рукой с трусами и … у Виктора Гавриловича потемнело в глазах. Он плюхнулся отчаянно в кресло:
- Что ты наделала? Зачем ты выбросила мои трусы? Немедленно принеси их с улицы!
- Это невозможно! – Светочка упала на диван и тряслась от смеха.
- Я тебе сказал – принеси!
- А я тебе сказала, что это невозможно! Под балконом пробегала собака – и ей твои трусы упали прямо на голову!
- Но они же, наверняка, упали с её головы…
- Нет, не упали, - Светочка уже заливалась слезами от смеха, - она так и побежала с твоими трусами, трепля головой…
- Как же я домой-то пойду без трусов?
- Весна на улице – не замёрзнешь.
- Не замёрзнешь… Что мне Ирине дома сказать? Она же заметит!
- Что? Сходу на тебя набрасывается? Истосковалась за это время?
- Да ну тебя! – Виктор Гаврилович сорвал полотенце и начал натягивать штаны.
Светочка встала и пошла на балкон. Вернулась и бросила на кресло синие с ромашкой трусы:
- На, не плачь.
Виктор Гаврилович удивлённо посмотрел на трусы, затем на Светочку:
- Я их не надену!
- Почему?
- Потому что они были на голове у грязной бродячей собаки!
У Светочки округлились глаза:
- Ты что, Витенька, совсем того?.. Или ты подумал, что я сейчас спрыгнула с балкона, побежала за собакой, отобрала у неё твои трусы и запрыгнула на балкон… на второй этаж?
Гаврилович оторопело смотрел на Светочку.
- Но ты же их выбросила. Ты сама сказала, что они упали на собаку…
- Я сделала вид, что выбросила, - и Светочка согнулась от нового приступа смеха.
- Ну знаешь, это уже ни в какие рамки не входит!
Виктор Гаврилович сунул трусы в карман, спешно застегнул рубашку, накинул пиджак и открыл дверь. Затем резко развернулся, заскочил в комнату и сгрёб с полки книги. Оглянулся на всё ещё смеющуюся Светочку: «Шутница!» - и выскочил из квартиры.

Старость, это когда на лице есть морщины, а больше на нём нет ничего..

С детьми всегда надо говорить по-взрослому, и тогда они не будут тебе на каждом шагу доказывать, что ты хотя уже и взрослый, но всё равно несмышлёныш-идиот...

У одних годы нехотя плетутся, а у других они буквально несутся. Отсюда такая разная жизнь как у тех, так у этих, хотя место встречи как тем, так и этим изменить нельзя...

Хочешь лишь наслаждаться жизнью, смотри, чтобы она не оказалась такой же паскудной, как у всех остальных…   

Дети взрослеют, и родители вместе с ними тоже должны взрослеть, а иначе детям будет с ними даже не о чем поговорить...

Фото Алексея Кузнецова

Нос можно чистить, а можно и не чистить, но носовой платок всё равно надо иметь всегда...

Умных людей не презирают, презирают только дураков. Но дураки, по дурости своей, этого никак понять не могут, и будучи по статусу своему в стране Гегемонами, в свою очередь всех этих умных недоумков искренне презирают...

Чтобы сэкономить на носовых платках, совсем не обязательно отрезать себе нос, для этого вполне достаточно пользоваться по очереди теми же рукавами...

Когда человек полностью побеждает в себе животное, он поневоле полностью остаётся наедине с самим собой, и здесь помочь ему может только он сам, чтобы без шерсти не замёрзнуть, а без клыков с голоду не отбросить коньки...   

У животного, в отличие от человека, не бывает лишних вопросов. Вот почему оно не мучает ими ни себя, ни других, чему не лишне было бы поучиться и всем нам, их двуногим собратьям...

Фото Алексея Кузнецова

"Золотая молодёжь" очень быстро как-то потускнела, а потом и вообще покрылась ржавчиной. Значит родители-жлобы сэкономили и золотом явно пониженной пробы своих великовозрастных дебилов покрыли, как когда-то и их самих...

Людьми люди становятся в течение всей своей жизни. А вот жлобу жлобом достаточно родиться, и тогда до самого погоста можно весело катиться по сладко унавоженной колее всё вниз и вниз...

Почему-то что ни альфа-самец, то обязательно альфа-жлоб. А иначе альфа-самка его просто загрызёт, чтобы он своими паршивыми человеческими извилинами не попортил их альфа-стадо...

Пока пещера - твой дом родной, блюди шерсть свою до последней шерстиночки. И тогда она, родимая, тебе никогда не изменит, и всегда согреет и твоё бренное тело, и твою израненную цивилизацией душу...

Когда жлобство стало сначала всеобщим, а потом и обязательным, пошёл опасный для властей обратный процесс...

Фото Алексея Кузнецова

В Москве моего детства жила с супругом-полковником младшая сестра бабушки Ани. Благодаря этому обстоятельству, в детские и юношеские годы я ежегодно гостил в столице на каникулах. Родственники купили кооперативную квартиру у метро Академическая. Однажды в пионерском возрасте, в день приезда, я вышел после завтрака "погулять во дворе". А на самом деле впервые самостоятельно смылся в метро. В то время в Воронеже городской транспорт был на 100% укомплектован кассами самообслуживания. Касса принимала, например, в автобусе пять копеек в любом наборе. 1коп. весила 1 гр., 2 - 2гр., 3 = 3, а в пятаках было уже 5гр. медного сплава. Добросовестные пассажиры дёргали металлическую рукоятку. Кассовый аппарат моментально взвешивал медяки и выдавал одноразовый проездной билет. Подойдя к турникету подземки, я не обнаружил в своих карманах в горсти мелочи целого пятака. Не задумываясь, я стал быстро заталкивать в монетоприёмник произвольную комбинацию 1-нокопеечных и 2-копеечных монет. Но турникет грозно срабатывал при моём приближении. Я не понимал нелепость ситуации. Попытался засыпать в прорезь ещё несколько монет, но они не лезли, т.к. застряли предыдущие. Дежурная посмотрела на меня, как на с неба свалившегося дикаря, молча при помощи расчёски извлекла мои монеты и направила в окно обмена. Мне было очень неловко, но я от своих планов не отступил. Получив заветные пятаки, я полноправно оказался на платформе. Схему метро я изучать не удосужился, т.к. неоднократно с отцом именно по этой Калужско-Рижской оранжевой ветке ездил без пересадок на ВДНХ. Карманных денег мне вполне хватило, чтобы купить пломбир с шарообразным наболдажником из мороженого (воронежский пломбир был скромнее - вафельный стаканчик наполнялся лишь заподлицо), попить пару раз газировки с сиропом и без, какой-то пирожок с чем-то за 6 копеек, в киоске у входа на Всесоюзную выставку прихватить пачку "Явы" за 30 коп. (однокопеечные спички у меня были с собой), приобрести входной билет за 10 коп. и оставить пятак на обратный проезд. А в любимый павильон Космонавтики пускали вообще бесплатно. Нагулявшись, насмотревшись и накурившись, я не заметил, как пролетел весёлый и солнечный день. Приблизившись к шайбе метро ВДНХ и сделав два круга вдоль её периметра, я вдруг не обнаружил входа. Изо всех дверей толпы валили наружу. Меня это не на шутку озадачило. Я находился со своим заначенным пятаком один на противоположном конце громадной Москвы. Это было пострашнее неминуемого бабушкиного нагоняя. Но окончательно осмыслить все ужасные последствия своей партизанской отлучки я не успел. В мегафон стали повторять, что станция по техническим причинам неопределённое время будет работать в режиме высадки, а посадка на ближайшей станции - Щербаковской. Добежав до Щербаковской и вскочив в жёлто-синий вагон, я, как лунатик, уставился в карту метро. То, что я попал на Калужско-Рижскую линию меня расслабило. Но в состоянии предыдущего стресса из пионерской головы внезапно вылетело название станции, с которой я утром тайком отправился в путешествие. Я судорожно пытался проникнуть в самые дальние закоулки подсознания. Но закоулки были не те. И только когда поставленный голос объявил: "Следующая станция Октябрьская", меня озарило. Как же - помню! Октябрьская! С неё можно сделать пересадку на Октябрьскую-Кольцевую. Но мне не надо делать пересадки. От Октябрьской до той, которая нужна мне всего один перегон (Шаболовская появилась позднее)! Потом я счастливый бежал ещё две автобусных остановки до заветной Б-Черёмушкинской. Мимо жёлтого забора вытрезвителя* шмыгнул в тихий двор, принадлежавший двум одноподъездным многоэтажкам. Поднимаясь в металлическую сетку упакованном лифте, восстановил дыхание. Встретили меня бабушки и дед-отставник с восторженным негодованием. А когда я честно признался, что загляделся на достижения Советской космонавтики на ВДНХа, вообще обалдели и пригласили к кухонному столу, на котором немного остыла моя порция.
Пока я с аппетитом уплетал тоненькие сосиски с гречневым гарниром, дед Толя рассказал мне курьёзный случай из жизни послевоенного Московского метрополитена. На площади Трёх вокзалов возмущалась на своём узбекском языке группа гостей столицы в экзотических полосатых халатах. Некоторые из них в отчаянии обхватили свои тюбетейки натруженными руками хлопкоробов**. Не верящие слезам москвичи и суетящиеся приезжие были равнодушны к мольбам Всевышнему. Но один интеллигентный молодой москвич проявил сочувствие к представителям братского народа, поинтересовался – в чём их проблема. Оказалось всё до обыденного просто. Аксакалы не смогли достать билеты на Ташкентский поезд. Шустрый доброжелатель на безвозмездной основе вызвался помочь уважаемым людям. Он собрал с отчаявшихся нужную сумму для приобретения по блату билетов в общий вагон. И не обманул. Через несколько минут принёс полный комплект заветных билетов. Но узбекские товарищи не могли даже предположить, что это билеты на поезд в метро. Почему именно билеты? В то время автоматических касс и турникетов ещё не было, билеты продавались в розницу. А по ним пропускали внутрь прекрасного подземелья строгие контролёры. Московский ухарь самолично помог узбекским путешественникам быстро и уютно разместиться в вагоне Кольцевой линии. Пожелал с улыбкой доброго пути и выскочил на следующей станции. Около часу ночи наивных узбеков, плохо понимающих по-русски, попросили на выход, т.к. метро закрывается. Они, кружась несколько часов по Кольцевой, проголодались , не успели доесть сочный плов и вытереть жирные пальцы о свои бритые головы. А их уже подталкивают два милиционера на выход. Радости и удивлению узбекских мужиков нет предела. Чудо! Так быстро и уже Ташкент! Но вместо Ташкента они приехали на легендарную Таганку.
______
* Тихие вечера прорезали загадочные вопли из двухэтажного вытрезвителя, гармонично укоренившегося у перекрёстка рядом с автобусной остановкой, злорадно развлекая черёмушкинских москвичей.
** Профессия хлопкороба тяжела и очень необходима. Люди на хлопковых полях гробили своё здоровье не меньше, чем на всех вредных производствах. Например, в 80-х поля в Бухарской области щедро опыляли химией. Листья жухли после обработки, оставались на стеблях одни хлопковые коробочки. Трёхколёсные трактора "Беларусь" с высоко посаженной кабиной не могли произвести на 100% чистую уборку урожая. После техники в поле выходили люди с фартуками, в которые собирали оставшийся хлопок. Крестьяне с гигантскими объёмами работы не справлялись. Тогда власти привлекали к уборочной страде всех пассажиров, проезжавшего мимо транспорта. Гаишники тормозили транзитёров и вручали всем фартуки. Собрал фартук ценной ваты - получи справку и езжай беспрепятственно до конечного пункта своего маршрута. Противный сладкоВАТЫЙ привкус химии с полей окутывал гостеприимную сентябрьскую Бухару. Но если от химикатов жухли листья, то какое воздействие этот "аромат" имел на хлопкоробов и их добровольно-принудительных помощников - печальная загадка.
В нашей хозроте, где я служил, каждое утро, после подъёма, вся рота шла к коровнику и таскала сено, в качестве утренней зарядки. Таскали в любую погоду, так как коровы кушать хотят каждый день. Процесс был организован так: На большой рыбацкий невод, 10Х10 м. грузились прессованные тюки сена со стога и вся рота, за лямки тянула её волоком по снегу на коровник. Бурлаки на тундре, не дать, не взять. До коровника от стога было метров 200 по снежной целине. В тот день, о котором пойдёт речь, дула пурга. Не то чтоб сильная, но снежная. Не видно было на три метра вперёд. Всё было как всегда: Пришли, загрузили, приволокли. Только почему-то в этот раз тащилась сетка по снегу особенно тяжело и мы выбились из сил, пока достигли цели. Причина стала ясна, когда мы сняли последний тюк и подняли сетку. Под ней лежал какой-то мужик с пропитой красной рожей. Судя по тому, что его рот издавал какие-то нечленораздельные звуки, мужик был жив. Как мы потом узнали с его слов, он шёл с хорошей гулянки, из гостей домой, но так сильно устал, что решил передохнуть возле стожка, который показался ему уютным. Мужик непременно бы замерз, если бы мы случайно не зацепили сеткой его за ногу и не приволокли с собой. Идти он не мог и мы оттащили его в комнату доярок, где сердобольные женщины растёрли его спиртом и дали парного молока для восстановления сил. Мужик очухался, обвел всех мутным взглядом и спросил: "Где я?" Ему объяснили, но вместо слов благодарности, он пошарив по карманам заявил, что его обокрали. У него мол в кармане была бутылка и её спёрли наглые солдаты. Мы у мужика ничего не брали, он её видно потерял, но доказать ему это было невозможно. Он кричал: "Да вы знаете салаги, что я лётчик, майор Чалый, уважаемый и боевой офицер! Я вас всех сгною! На "губу" отправлю! Вы мне сапоги целовать будете и т.д. Слушать его бред у нас не было времени, подходило время завтрака, а опаздывать было нельзя. Поэтому мы просто ушли, бурно и обиженно обсуждая всю дорогу скотскую реакцию офицера на своё спасение. На утреннем разводе дежурный по роте доложил командиру роты майору Лысенко об утреннем происшествии. "Чалый? - удивился майор, - да какой он к чёрту лётчик и боевой офицер. Это зам. по тылу в нашей части, тот ещё алкаш. Он ещё на коровнике? Ну, я ему устрою!" И майор, не долго думая, поднял трубку телефона и направил на коровник дежурный патруль. Как мы потом узнали, "боевого лётчика" посадили на гауптвахту на 10 суток, за "низкий моральный облик, позорящий звание Советского офицера". Как говориться - "не плюй в колодец"!
Наконец-то в нашем футболе ввели видеоповторы!!! И в первый же день их применения (вчера) ФК "Ростов" получил возможность пробить пенальти в ворота "Локомотива", которой бы не было без видеоповтора.

Вспомнилось, что два года назад писал я по этому поводу петицию. Естественно в стихах)))))) Вот она, собственно:

Судейские скандалы сотрясают российский футбол не первый год. С каждым сезоном их становится больше. С каждым сезоном их влияние на итоговую турнирную таблицу весомее. Наводить порядок надо. И чем скорее это сделать, тем лучше. Многие предложения требуют больших затрат, непосильных для многих клубов. Однако, введение дозированных видеоповторов больших затрат не потребует, но оздоровить систему способно. Давайте попросим власти предержащие перейти рубикон и ввести наконец этот механизм. Пусть по одному видеоповтору на команду за матч. Этого может оказаться вполне достаточно. Сделайте это для всех нас!

Я скажу, чего же боле,
каково судье в футболе.
Нелегко в зелёном поле
два часа - тудыть-сюдыть.
Да, бывает им непросто,
да, сильна судьбы короста.
Это всё - болезни роста.
Это можно победить.

Хитрых подковёрных змеев
победить куда сложнее.
Ими прах игры развеян
по футбольной по Руси.
Фан-зарядов канонада
не несёт в рядах разлада.
Удалим троих, коль надо.
Только правильно проси!

Фану, кузьмичу и глору
будет пожеланье впору -
дать командам по повтору
сыздавна пришла пора.
Трудно будет плесть интриги
и крутить фанатам фиги.
Сбросив выдумок вериги,
выйдет в лидеры игра!

Мы, увы, на стадионе
как синицы на ладони,
а блюститель на газоне
словно в эмпиреях стерх.
Чтоб ногомячом гордиться
под крылом двуглавой птицы,
дух болельщицких петиций
направляем снизу вверх!

Жми сюда
Остапа всё время куда-то несло.
По жизни летел необузданным мачо.
Он даже "любимой" супруге назло
Тринадцатый год жил у друга на даче.

Домой приходил поменять свой «прикид»
Да в праздники слопать с полсотни пельмешек.
И чувствовал: скоро жена отомстит
В альковах уютных, заветных кафешек.

Он даже готов был поспорить, в каком!
Но с кем и когда - не узнать без прослушки.
И что оставалось? Идти напролом;
Раздался звонок в коридорчике "двушки":

- Алло, дорогая?
- Любимый, привет!
У бедного Оси вспотели ладони;
Сейчас он узнает о встрече секрет!
Но понял, что в собственной ревности тонет.

Домой прибежал он, не чувствуя ног,
И месяц в любви признавался супруге!
Про то, что сосед обнаружил " жучок",
Супругу призналась потом на досуге.

Про то, как решили его разыграть,
Вернуть "летуна" в родовые пенаты.
Гулёна Остап семьянином смог стать,
А всё остальное - пустые дебаты!

В армии в условиях Крайнего Севера, для многих, особенно для городских жителей, из которых на 90% состояла наша рота, справить естественную нужду, оказалось проблемой. Дело в том, что солдатские туалеты в гарнизоне, по причине вечной мерзлоты, делались без выгребных ям. Ставился эдакий 2-х этажный, 4-х метровый в высоту, скворечник на сваях, где отходы жизнедеятельности, падали прямо на землю и по мере накопления убирались и вывозились проштрафившимися солдатами с гауптвахты. Такая конструкция порождала страшный сквозняк и сидеть на "очке" зимой (а зима там 9 месяцев), было невозможно. Мало того, что дерьмо просто прилипало к заднице от ветра, так ещё и геморрой зарабатывался моментально. В каждой казарме стоял свой котёл и она отапливалась индивидуально. Топили углём, для которого, при каждой казарме был, построен угольник(склад). Туда и бегали все по малой нужде. С большой, было сложнее. Ходили на ведро в том же складе, которое вечером относили салаги в общий туалет на улице. На уголь гадить строго запрещалось, топить потом таким углём было невозможно, по причине страшной вони из котла. За этим строго следили и больно наказывали нарушителей. Это предыстория.
В один из холодных зимних дней, когда на улице дула страшная пурга и ветер, буквально валил с ног, ведро вовремя не вынесли, по причине непогоды и оно стояло полное до краёв. А тут одному салаге сильно приспичило. Он заскочил в угольник, но увидев полное ведро, стал паниковать, что делать? В таких случаях мозги работают как у Эдисона и он моментально нашёл выход – схватил совковую лопату для угля, насыпал на неё мелкой угольной пыли (чтоб не прилипло) и облегчился. Но от дерьма надо было срочно избавиться. Подхватив наперевес лопату, он выскочил на улицу. Ветер со страшной силой толкнул его в грудь, но боец, собрав последние силы, устоял под напором стихии. Сильно размахнувшись, он бросил с лопаты своё дерьмо, куда-то в снежную круговерть. В первый момент он ничего не понял. Очередной порыв ветра бросил ему в лицо что-то тёплое, мягкое и вонючее. Заскочив обратно в склад и проведя по лицу рукой, он с ужасом понял, что это его же дерьмо, которое ему вернула рассерженная пурга. Боец, тихо крадучись, попытался прошмыгнуть мимо дневального в умывальник. Но бдительный дневальный тут же заорал на всю казарму: "Рота, тревога" и весь, выбежавший личный состав роты, увидел "картину маслом", которую я даже не хочу описывать, настолько она была мерзкой и отвратительной. Бойца, заставили раздеться и отмыться, но дабы не было повторения этого прецедента, на вечерней поверке комвзвода доходчиво объяснил "салагам", что против ветра, не то что срать, но и плевать нельзя!
Однажды Лёвка Малахаев взнуздал железного конька-горбунка и подался в Москву за покупками. В нашем городке не всегда бывают нужные для жизни человека товары, так что, горожанам нередко доводится мотаться в столицу по вещевой надобности. Вот и Лёвке довелось. Конёк его носил гордое имя ВАЗ-2107, родословную вел из глубин прошлого тысячелетия, но все еще бодро шевелил своими резиновыми копытцами. Долго ли, коротко, но неблизкий путь привел-таки Лёвку к московской кольцевой. Ему надлежало обогнуть мегаполис с севера на юг, чтобы попасть в нужные магазины, минуя чересполосицу городского центра. А надобно отметить, что лето в том году выдалось жаркое, забористое. И народ, словно муравьи, разогретые горячим светилом, задвигался по поверхности планеты с особым рвением и энтузиазмом. От машин на дорогах было тесно, как никогда. Все катили то ли в отпуска, то ли обратно, то ли просто сидеть в офисах, дома и на дачах стало невтерпеж. В общем, на сороковом километре МКАД уперся Лёвка в хвост огромной автомобильной пробки. А пилить до цели оставалось еще километров с полсотни. И так неудачно вышло, что пробка оказалась на транзитном возвышенном участке – ни съехать вбок, ни отскочить в кусты по нужде было решительно невозможно. А главное, за Лёвкиным «жигуленком» тут же набилась еще туча машин и всё это счастье мертво встало в многокилометровый, источающий чад и рычание хвост. «Абзац подкрался незаметно!» - философически изрек Лёвка, вздохнул и выключил двигатель.

В открытые окна машины ввалилась густая липкая волна зноя, пахнущего бензином, расплавленным битумом и пересохшими травами обочины. Лёвка отворил дверь и вышел из салона. Он застрял в третьем ряду четырехполосного потока. Водители соседних авто также выбрались наружу, приставили ладони козырьком к глазам и тревожно вглядывались в безрадостную даль МКАД. До Левкиных ушей долетели голоса заложников трафика:
- ДТП у них там, что ли?
- Нет, кажется, ремонт моста. Там всех в один ряд сгоняют.
- Но почему же мы вообще встали? Хоть какое-то движение, но должно же быть, ёксель-моксель!
- О! Дорожное радио только что сообщило, что там и мост в ремонте, и два ДТП на подъезде к нему.
- У-у! Капец, братва! Суши весла. Это на полдня, как пить дать...
- Мам, ма-ам! А я писать хочу!
- Ох ты, горе моё! Ну, давай отойдем к краю дороги, что же делать…
- Вася, а я к краю не могу! – раздался из другого ряда писк молодой женщины. – А меня тоже уже подпирает!
- Потерпи, солнышко, что ж тут поделаешь…
- Тебе-то хорошо, ты в презерватив сходил, а мне каково?

Лёвка крякнул с досады и угнездился обратно в машину. Беспокойно прислушался к организму. Похоже, его скоро тоже станет волновать проблема сброса лишней влаги… Очередь судорожно рыкнула, вздрогнула и продвинулась метров на двадцать. И вновь застыла, как вкопанная. Чтобы как-то отвлечь себя от нарастающего физиологического дискомфорта, Лёвка стал придумывать сюжетец фантастического рассказа. На злобу дня. О том, как просто будет решаться проблема автомобильных пробок в недалеком будущем. Пусть героя рассказа зовут, допустим, Глебом. Едет, значит, наш Глеб в своей машине по МКАД. И попадает в такую же адскую пробку, как эта. А время поджимает, впереди очень важная деловая встреча, на которую опаздывать нельзя никак. Что же делать? Нет, машина вертикального взлета – это тривиально и скучно. У Глеба другой козырь в кармане – автопилот! Глеб включает в машине программу: «В автономном режиме вернуться домой, в гараж!» Захлопывает дверцу и спокойно уходит с трассы к ближайшей линии монорельсового трамвая, которые будут сопровождать в будущем любой городской автобан. Или даже не так, а еще более элегантно: Глеб включает функцию «Найти меня в городе, припарковаться и дать сигнал!» И, легкомысленно насвистывая какой-нибудь будущий шлягер, уходит восвояси. А машина потом, когда пробка рассосется (когда-то это же обязано случиться!), выискивает хозяина в городской среде по маячку в смартфоне, самостоятельно к нему приезжает, корректно паркуется и присылает сообщение, где ее можно снова найти. Лёвке самому эта история ужасно понравилась! Не понравилось одно: давление жидкости в нижней части организма достигло критического предела.

Дорожная пробка снова эпилептически дернулась, сместилась на полсотни метров и замерла. А впереди, в сизом мареве июльского зноя, сколь ухватывал глаз, виднелись унылые спинки автожуков, не имеющих возможности проскочить проклятое узкое место на автобане. Над рядами парализованных машин время от времени пролетал полицейский дрон. Люди смотрели на него с завистью, мечтая и самим взмыть в воздух и вырваться из проклятого дорожного плена.

Лёвка чертыхнулся по поводу того, что на последней заправке выкинул в мусор литровую бутылку из-под выпитой в пути минералки. Вот бы сейчас пригодилась в качестве мочесборника! И вдруг, его мозг пронзила гениальная идея: «А ведь у меня в багажнике, кажется, лежит пустой десятилитровый бак, если только я его не выгрузил перед поездкой!» Лёвка быстро выскочил из машины и рванул крышку багажника. Есть! Полиэтиленовый бак-спаситель был на месте! Его Лёвка обычно брал с собой, чтобы привезти ключевой водицы из придорожного источника по пути домой. И вот теперь он оказался исключительно кстати! Бак с широким горлом и винтовой крышкой как нельзя лучше подходил для целей аварийного опорожнения мочевого пузыря. Жаль, конечно, что потом его придется выбросить или списать на технические нужды после столь специфической процедуры. Ну, да здоровье дороже!
Лёвка установил бак в багажнике вертикально, свинтил крышку и, стеснительно отвернувшись от соседей по несчастью, с наслаждением справил малую нужду. По завершении процесса в который раз убедился, как мало нужно человеку для счастья! Умиротворенно закрыл бак, багажник и только собрался вернуться за руль, как его деликатно, но настойчиво, тронули за локоть. Лёвка обернулся: перед ним стоял грузный потный мужчина с выражением муки на распаренном лице.
- Извините, любезный! – проскрипел грузный. – У нас в машине тоже критическая ситуация. Вы так ловко вышли из пикового положения, что я хочу попросить у вас… дать нам воспользоваться вашим… э-э… вашей ёмкостью! Умоляю, войдите в наше положение!
Лёвка рассмеялся: - Да пожалуйста! Там еще места хватит! Подходите по одному!
Он вернулся к багажнику и откинул крышку: - Прошу!

В течение пятнадцати минут к Лёвкиной машине подошли еще пятеро мужчин из очереди и поработали над спасительным приспособлением, блаженно покряхтывая. А двое из них еще и одолжили бак для дам с выносом в свои авто. Но самым удивительным для Лёвки оказалось следующее: когда он подошел закрыть багажник после очередных визитеров, то обнаружил в картонной коробке, валявшейся в багажнике рядом с баком, несколько пятидесяти- и сторублевок. Народ самоорганизовался и отплатил благодетелю за проявленное сострадание звонкой монетой!
- А немало я срубил на малой нужде! – скаламбурил про себя наш герой с удовлетворением. – Будет детишкам на молочишко!
Сарафанное радио быстро разнесло по рядам автомобилистов благую весть. И за полтора следующих часа, в период постоянных остановок в пробке, к Лёвкиному санитарному гаджету прильнуло еще немало заложников транспортного катаклизма. И каждый что-то добавлял в коробку с купюрами, следуя примеру предшественников. Финал же у этой истории был предсказуем, поскольку мало-помалу бак заполнялся. И завершителем его наполнения оказался микроавтобус с японскими туристами, которые укомплектовали емкость под завязку, под самую винтовую крышку. Правда, эти не стали мелочиться и их гид в знак благодарности торжественно вручил Лёвке ассигнацию в сто евро.

Через три часа постоянного ёрзания пробка все же просочилась за пределы ремонтируемого моста и поток машин пошел с прежней скоростью, легко и с ветерком. И Лёвка с наслаждением набрал ход, не переставая удивляться неожиданной дорожной удаче: в активе оказалось четыре тысячи пятьдесят рублей и сто евро! В пассиве – бак, заполненный жидкими отходами жизнедеятельности человеческих организмов. С баком и его содержимым Лёвка решил распрощаться у первой же заправки, оборудованной туалетом и мусорным контейнером. А на вырученные деньги купить жене серебряные сережки с яшмой, о которых она давно мечтала. Сыну же и дочке – каких-нибудь развивающих игр типа паззлов или «Юного химика». С этими мечтами он и подкатил к посту ГАИ, где, как выяснилось, его уже ждали.

Румяный молодой лейтенант поднял полосатый жезл и дал Лёвке знак припарковаться. Подошел, вежливо представился:
- Лейтенант Домовитый! Ваши документы!
- Пожалуйста, командир!
У Лёвки с документами всё было чисто, скорости он не нарушал, но в душе всё же что-то ёкнуло: «Ох, не зря проверочка!» И как в воду глядел. К ним пориблизился еще один полицейский в чине капитана. Лицо его не предвещало ничего хорошего.
- Капитан Малясов! – представился тот, взял у лейтенанта Лёвкины права, и сразу перешел к делу:
- Что же вы, Лев Юрьевич, закон нарушаете?
- Какой закон? Ничего я не нарушаю…
- Закон о частном предпринимательстве! Вы оказывали многократные платные услуги гражданам на дороге, принимая, пардон, их мочу. И заработали не этом определенную сумму. Было?
- Ну, было… Но я не продавал услугу, они сами мне деньги оставляли! Как знак благодарности, что ли! Я и тарифов-то никаких не называл!
- А кто докажет? Есть у вас свидетели, готовые подтвердить ваши слова?
- Нет, все мои свидетели уже давно уехали…
- Вот видите! А у нас свидетельство есть – видеосъемочка с полицейского дрона. Полагаю, что лицензии на этот вид предпринимательства у вас нет…
- Нет, конечно… И что же мне теперь будет?
Лейтенант и капитан удовлетворенно переглянулись. Разговор выходил в нужное русло.
- А сколько вы наторговали? – спросил Домовитый лейтенант и сурово сдвинул жиденькие брови.
- Вот… Четыре штуки с мелочью и сто евро… - Лёвка вынул из кармана всю сумму одним комом, так как заранее и не подумал ее как-то распределить и припрятать.
- По закону, вам положен штраф в размере выручки и изъятие самой выручки, а также средств ведения незаконного предпринимательства, - сказал капитан жестяным прокурорским голосом.
- Машину, что ли? – ахнул Лёвка.
- А они у вас что же - прямо в машину писали? – в свою очередь вытаращил изумленные глаза капитан.
- Нет, в бак…
- Значит, деньги и бак.
- А если … без оформления протокола? – намекнул Лёвка, понизив голос.
Полицейские снова переглянулись, немного помолчали, как бы взвешивая предложение. Потом капитан тихо, с нотками сочувствия произнес:
- Надеюсь, у вас это вышло непреднамеренно и… впервые? Как бы случайно?
- Да-да! Именно случайно! Я и не помышлял!
- Ну, тогда обойдемся без штрафа. Но незаконную выручку, извините, придется сдать.
Капитан протянул в салон руку и Лёвке ничего не оставалось, как сунуть в открытую натруженную ладонь блюстителя порядка весь ком вырученных купюр. Взамен он получил обратно свои права и милостивое разрешение скрыться с глаз бдительного наряда. Хотел уж дать по газам, но какая-то вздорная муха его все же укусила. Он вышел из машины, открыл багажник, вынул бак, поставил на обочину:
- Командиры! Ну, если по закону положено изымать средство производства незаконного дохода – изымайте. Я вам его оставляю!
И, пока ошарашенные офицеры переглядывались друг с другом, соображая, как отреагировать на такой наглый фортель, вскочил в машину и дал по газам. Преследовать его почему-то не стали.

Влившись обратно в дорожный поток, Лёвка усилием воли привел бушевавший в крови адреналин в норму, перевел дыхание и сформулировал для себя такой вывод:
- Итак, Лёва, что мы имеем? В минусе - бак для воды. Это плохо. Хороший был бак. В плюсе – новый жизненный опыт. И потом, ты чуть ли не сотню людей спас от мучений на дороге. Это стоит дороже бака! А значит, очередное приключение в жизни было не зря. Дуем дальше, Лёва! Полёт нормальный!

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.