ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ
Смешные истории: лучшее из свежего
 Лучшее из свежегоСвежееЛучшееОбсуждаемоеЧитаемое

Посадил дед репку (задачка)

(Yu)
22 Сказки про репку 2024-03-04 9 401
Посадил дед репку. Выросла репка большая, пребольшая... (с)

Все мы хорошо помним и сказку, и действующих, и бездействующих лиц.

Но не знаем: а как дальше сложилась бы история не в сказочно-репчатом, а в правовом поле?

Итак, имеем:
дед, бабка, внучка, жучка, кошка, мышка (репка не в счет, как объект права)

Деяние: вытаскивание репки против её воли для последующего распила
и справедливый делёж материальной ценности

Вопрос: А КАК ДЕЛИТЬ?

Предложение всё оставить деду не рассматриваем, так как он изначально делиться ни с кем не собирался, а тянул одеяло (репку) на себя.

Может, разделить поровну? Но с какой стати?! Давайте взвесим всё и всех:

Доминирующее положение:
дед — домовладелец, бабка — совладелец (или имеет регистрацию по месту жительства),
жучка — наёмный работник
внучка и кошка — иждивенцы на доверии,
мышка — темная (серая) личность

Социальное положение
Дед и бабка, как пенсионеры, имеют обязательное право на долю (а если инвалиды, то и на львиную)
За внучку вступятся органы опеки, а если барыш того стоит, то и ювенальная юстиция (где родители?)
За животных поднимут вой экологи и агенты нко...

Разный вклад:
дед имел, как минимум, шесть подходов к репке, а мышка только один

Не было общего трудового договора:
дед позвал бабку, бабка-внучку итд, то есть имеем субподрядчиков, и дед вообще может заявить, что колхоз (внучка-жучка-кошка-мышка) дело добровольное, и тогда их доля отчуждается из доли бабки

Разные потребности:
деду или бабке требуется пищи больше, чем мышке
внучке жить дольше, чем осталось бабе-деду вместе взятым
жучка и кошка вообще репу не едят (чаще по репе получают)

Стартовый посадочный капитал
только у деда, так как других желающих сажать не нашлось

Доход операции
большая-пребольшая репка минус репка изначальная за минусом упрощенного налога, ФФОМС и соц-страх.выплат юридически принадлежит ИП Дед. При грамотной декларации доход может быть уменьшен так, что даже мышь останется с носом (например, посажено-1шт, собрано-1шт, прибыль=0)

Мотив
Каждый из участников(кроме деда) действовал из послушания(бабка), доверчивости(внучка), приказа(жучка), нездорового любопытства на «кис-кис»(кошка) и страха(мышка), а не по собственной воле

Бытовая дискриминация
Сначала звали близких родственников, потом хороших знакомых и лишь потом доходягу-мышь

Так как же делить???

Комментарий автора:
Если бы дед вырастил апельсин, задача бы не стоила и золот выеденного яйца. Но это уже другая сказка...

Задачку я как-то размещал на другом сайте
Ниже - выборочная дискуссия:

Json:
Погодите, так из сказки совсем не ясно, был ли дед зарегистрирован в качестве предпринимателя. Если нет, то и выплат нет. И вообще, не ясно, с какой целью он репу сажал, извлекал ли из этого регулярно прибыль...
Yu:
Юридически и физически, не сажал, а закапывал.
Был ли криминальный мотив, нам не известно. Но что-то пошло не так.
Возможно, не стёр отпечатки. Возможно, решил перепрятать. Или взяли вверх какие-то наклонности.
Но бабка явно была подельницей - иначе он держал бы рот на замке, а её в колодце   

Json:
выросла репка большая, пребольшая...
А никто не задаётся вопросом, почему такая репа выросла? Радиация, ГМО? В сказке явно недоговаривают...
Yu:
Во-первых, в тексте нет ссылки на масштаб
Во-вторых, в сказке использована гипербола. А гипербола, как мы знаем из учебника геометрии, ниспадающая кривая по положительной оси Х (в нашем случае - времени). Значит, репка до посадки была огромная-преогромная

Json:
Дед с бабкой ведут общее хозяйство, следовательно репа в их общей собственности. Остальные, судя по всему, на иждивении.
Внучка. Где родители у несовершеннолетней, почему её оставили с дедом и бабкой? Если родителей нет, то что с ними случилось? Здесь вскрыта острая социальная проблема, на самом деле.
Yu:
Родители в гамаке. Они единственные знают, что в сказке обойдутся и без них.
Это у стариков склероз, у внучки планшет, а у животных неграмотность

Bruno:
Дед имел, как минимум, шесть подходов к репке, а мышка только один
Ух ты! Крутая мера! А я проглядел её, хотя как раз её-то не хватало... Спасибо!
Yu:
Фатализм любого корнеплода заложен уже в том, что его конус направлен остриём вниз, а основание выступает над землёй. И сопротивление той же репки не только лишено смысла, но и идёт против воли природы и коллектива.
Именно против эгоцентризма индивидуума и направлена мораль:
когда дед с репкой были одни, их желания 50/50, но с добавлением участников матрица поворачивалась к репке, как избушка к лесу   
Bruno:
А что фатального? Неровность поверхности репки и натяжение прилегающей земли во время роста корнеплода создают достаточное сопротивление. Конусность даёт лишь одномоментность выдёргивания корнеплода - если уж он пошёл из земли, так пошёл быстро.
Yu:
В Ваших словах есть крупа истины.
Вот объясните, почему саженец репы изначально не имеет резьбы, чтобы по правилу буравчика выкручиваться мере роста на поверхность и спелой мякотью упасть к ногам деда?
Bruno:
Саженец не знает наперёд грунтовых и других условий роста, чтобы задать нужные параметры резьбы.
Yu:
Зададим метрическую и пусть тянется в сторону от Гринвича.

Кон-тин:
А если дед и бабка просто сожительствовали без юридически оформленных отношений? И была ли это вообще дедова бабка? Семена не из колхозной ли кладовой? Вопросов очень много.
Yu:
"Позвал дед бабку..." (с)
Мы имеем устный Договор на оказание услуг. имеющий юридическую силу, превышающую физическую немощь бабки.
А с другой стороны, может он просто позвал, а бабка своим деянием препятствовала деду (тянула его от репки и других зелёных в помощь себе пригласила)

parhonf:
По правилам повествования, если бабка- не личная дедова бабка, то было бы уточнение, например " позвал дед соседскую бабку".Даже если "отношения юридически не оформлены", бабка может доказать с помощью свидетельств соседей, да и той же внучки, что обретается на территории деда, хозяйство ведётся совместное, вполне возможно, что она даже эту репу и поливала.
Yu:
ещё вариант:
1. Тянул, тянул - не вытянул
2. Начертил пентаграмму
3. Вызвал позвал бабку
А уж бабке никто не решился отказать...

      (ИЗ ЛИЧНОГО ОПЫТА)

   Это было в одной из заводских парторганизаций в застойные времена.   
   Шло очередное собрание. Наряду с другими вопросами обсуждалось письмо ЦК партии к коммунистам. Письмо как письмо, вроде о важном и в то же время ни о чём. Секретарь партбюро, из молодых да ранних, старался слепить из этого неудобоваримого чтива пулю: в одних местах форсировал голос, в других – отрывал глаза от бумажки и проникновенным взглядом обводил аудиторию, будто не по шпаргалке шпарит, а свои заветные мысли излагает. В общем прочитал.
− Кто за то, чтобы письмо принять к сведению? – как и полагалось в таких случаях, спросил секретарь.
   Подняли руки.
   − Кто против? – больше механически поинтересовался парторг, глядя уже не на собравшихся, а в повестку дня: какой там следующий вопрос?
−Я против! – вдруг раздался голос.
   Взорвавшаяся бомба, наверное, не произвела бы такого впечатления, как эта реплика. Против?! Письма ЦК КПСС?! И где, на многолюдном партийном собрании? Он что, сумасшедший, раз позволяет такое?
   − Я против, − повторил возмутитель спокойствия. – Что значит принять к сведению письмо ЦК? – спросил он при гробовой тишине. − Я повторяю: что значит принять к сведению письмо ЦК ? – возвысил диссидент голос. – Принять к сведению можно отчет или письмо товарища Антипова, Вихровой, − кивнул он в сторону присутствующих, − а письмо ЦК КПСС, − тут голос выступающего зазвенел, − нужно не к сведению принять, а как руководство к действию!
   И − сел, гордый и неприступный.
   Вздох облегчения, а вместе с ним и восхищения вырвался из груди присутствующих. Вот ведь завернул! Это ж уметь надо!
    − Правильно! – раздались одобрительные голоса.
   Теперь уже единогласно проголосовали за то, чтобы письмо ЦК принять как «руководство к действию».
   Вот так «диссидент» неожиданно стал героем дня.

Поучительная история

(Неразговорчун)
30 Смешные истории 2024-01-01 2 215
С Новым годом!
Ни шуток, ни просто рифмованных слов у меня нет.
Но есть поучительная история о знаках свыше с простой и доброй улыбкой.
На празднование Нового года меня пригласили родственники из другого города. Я живу один, и поэтому стал готовиться - готовить подарки, печатать календари и самодельные маски... Но тут же пошли знаки, на которые я внимание обратил(!), но решил действовать наперекор им. Карахтер, мля...
Знаки посыпались с самого начала в виде нескольких снегопадов, которые заблокировали мою машину во дворе. На работу я хожу пешком, и в другое время не сильно бы переживал, но тут надо было откапывать. Откопал. Но спину буквой зю скрючил, и дня два после этого усиленно мазал бальзамы и пил лекарства. Нет, я поеду! 30-го я решил заправиться (скидки!). Сажусь, завожу. Пауза. Вы, конечно, поняли, что не завелась) Что, не надо ехать? Хрен тебе - поеду! Не услышал жужжания бензонасоса после включения зажигания - ага! Поднимаю заднее сиденье, отрываю крышку бензонасоса - вот она (..ука) ! Неплотное соединение клеммы (с чего бы?), контакты не подгорели, но надо бы потом заняться... Чищу, втыкаю, завожу. Трогаться с места - шлифую и стою. Сдвиг своим плечом 1,8 тонны на колесах с места хотя бы на полметра, МСЛ и очистка до асфальта. Ура. Поехали. Заправился, прокатился, поставил у подъезда.
31-го с утра довольно нудная головная боль. Пара аспирина, чуть позже спаз...н. Вроде норм. После обеда выехал, ехать недалеко, 100 км. Пока по автостраде - было все ок, но потом началась двухполосная. Трасса сырая, вся шняга - в морду, дворники почти не выключал. Хорошо, незамерзайку залил полный бачок. Приехал, ура! Остановился у старших родственников, вечером собираемся у младших. Выходим с приготовленными блюдами, я с гитарой, в общем полные руки. Сажусь завожусь и ... как говорит мой товарищ на работе, КВН - "купил, включил - не работает". Стартер даже не щёлкает (все остальное норм). Переживать некогда, пошли на автобус. Дальше было обычное празднование - стол, песни, гуляние на елку в город, спать лег в 4. Встал в 10 с одной мыслью - надо уехать сегодня, пока оттепель (+1), а то завтра минус 20 по прогнозу. Вернулся к машине, а вдруг "отдохнула"? Ни фига. Народу на улице нет, одни бабушки выходят. Мужиков среди родственников почти нет. К часу дня позвонили знакомым, тут и парни соседские вышли собаку выгулять. Вытолкали на свободное место. Ну, родная, не подведи... Завелась с полтычка! Бегом за гитарой и сумкой, и - домой! Омыватель кончился на полпути, пристроился за фургоном - и ориентир заметный, и все-таки сырость дворниками легче чистится. Особый респект встречным фурам и автобусам - после них так окатывало, что дворники очищали лобовое до приемлемой видимости). Доезжаю домой и думаю - звонить ли знакомому мастеру, чтобы сразу к нему загнать, или ладно... В итоге решаю просто поставить на свое место - праздники же, чего человека беспокоить? Новый стартер всё равно надо ещё заказывать и ждать. Ставлю. Глушу. И пробую завести. КРУТИТ, ГАД! ) Съездил на радостях на мойку, и поставил. Зашел домой, поел и лег отдыхать. Как хорошо дома, как спокойно, какие хорошие фильмы!... )
А ведь должен бы быть умнее. Ибо учёный. Рос я в деревне. В школе, в классе шестом, катались всем классом с горы на санях. И вот я на своих санях, сваренных из прутка в палец толщиной, со спинкой, мчусь с горы между старыми березами, наклоняясь на виражах, и представляя себя летчиком на ИЛ-2) В итоге попал в колею, и несусь прямо на березу. Вырулить не удалось, и в последний момент я, как летчик из горящего самолета, вываливаюсь из санок вбок. Но т.к. сидел, то прямой правой ногой въехал в березу. Передняя часть санок вогнулась соответственно кривизне ствола. Нога целая, но ушиб больно. Сижу, отдыхаю. Мои санки (хорошие) взял мой одноклассник, а мне оставил свои без спинки. Я сидел сидел, а все вокруг катаются, веселятся. Я лег на его санки на живот и поехал тоже. История повторилась) С той разницей, что когда я сваливался с санок в сторону, то ударился бедром другой ноги о заднюю часть санок. Класс у нас был дружный, домой меня привезли.
И с тех пор я стал более внимательно слушать внутренний голос (который меня предупреждал заблаговременно до ударов!). Частенько он меня уберегал от всяких глупостей или необдуманных обгонов, или внезапно выскакивающих пешеходов. Вот и в этот раз голос мне буквально кричал. Ну почему я такой упрямый?
А стартер всё равно надо бы заказать... Знак-то был)

Азбука Морзе

(Камикадзе)
26 Сумасшедшие 2023-11-29 1 305
… Бабушка оказалась шизофреничкой. Симпатичная старушка-божий одуванчик, которая сдавала нам с мужем пристройку, вдруг набросилась на меня, как фурия, размахивая поварешкой. Глаза её метали молнии, из ноздрей шёл дым, даже волосы стояли торчком, как змеи Медузы-горгоны. Такая неожиданная трансформация порядком озадачила и даже испугала – о диагнозе мы с мужем узнали позже, недели через две. Дочь бабули (которая и привела нас в этот дом) правду скрывала. Ну, разумеется… Неплохой домик с удобствами (хотя и лишенный какого-либо уюта) по баснословно низкой цене… Всё встало на свои места.
      – Убью, тварь такая! Негодяйка, проститутка!   –
Нинель Петровна даже в гневе была похожа на вспылившую выпускницу института благородных девиц. Спину держала ровно, а поварешкой помахивала, как веером – с потрясающей ловкостью и изяществом. Я невольно попятилась… Хрупкая маленькая старушенция – казалось бы: чего бояться? Но от неё исходила какая-то страшная, тёмная сила…
    Приступы повторялись каждые две недели, с завидным постоянством. В остальное время Нинель Петровна была милой и приветливой и совершенно не помнила о своих выходках.
    С работы я всегда возвращалась крадучись – экстремистские наскоки сумасшедшей случались всегда неожиданно. Сейчас, по прошествии времени, всё это кажется смешным, но тогда было не до смеха. И всё же… Причина, по которой старая воительница регулярно пыталась меня зашибить, вызвала хохот у всех моих знакомых: Нинель Петровна ревновала. Её муж, 90-летний угрюмый старик, похожий на облезлого кота, никак не мог быть предметом чьих-то романтических грёз. Когда-то, он, вероятно, был ходоком и, скорее всего именно это обстоятельство стало косвенной причиной супружней шизы. Но сейчас…
    Даже обладая недюженной фантазией, сложно было представить себе ситуацию, в которой дедушка мог бы заинтересовать какую-нибудь нимфоманку.
Воображение рисовало мне (просто ради хохмы) всеобщий конец света. Двое выживших – я и супруг Нинель Петровны. Необитаемый остров, в конце концов… При любом раскладе – только он и я. Дедушка, кокетливо прикрытый одним лишь фиговым листком, подходит ко мне… Ну нет!!!
    Но разве ревнивцы дружат с логикой?
    Участь Дездемоны бывшему ловеласу не грозила – всё негодование, отчаяние и злость были направлены на меня. При этом бабуля ни разу не повторялась: она придумывала всякий раз новые причудливые сюжеты (вот кому бы писать и детективы, и любовные романы!) Главными персонажами её фантазий были герои-любовники – я и дедушка. Одна из таких выдумок врезалась мне в память на всю жизнь.
    …Пристройка хоть и являлась формально «жильём с удобствами», но санузел к центральной канализации подключён не был, поэтому при заселении нам настоятельно рекомендовали по большой нужде ходить в деревянное строение «типа сортир». Без всяких там букв «МЭ» и «ЖО».
    В этом домике можно было на несколько минут (это уж как повезёт) придаться мыслям о бренности всего земного и круговороте веществ в природе. Тишина и уединение… Красота. Но именно это уединение было беспардонно нарушено Нинель Петровной:
      – Шлюха! Дрянь! Я всё слышу! Ты назначаешь свидание Фёдору Кузьмичу!
      – Как???   – возмущенно рявкнула я, охренев от бредовости ситуации:
      – Как, вашу мать я назначаю ему свидание, сидя в сортире?
      – Как-как…   –
Невозмутимо ответила мне темпераментная дама:
      – Азбукой Морзе!!!
      
* * *
    Прошло много лет. За эти годы я освоила много навыков, сменила много мест. Могу очень быстро печатать на машинке, разрисовывать вазы, делать рекламные банеры, петь, попадая в ноты, до кристальной прозрачности мыть окна…
    Научилась даже фрезеровать портреты на могильных памятниках. Но азбуку Морзе я не выучила до сих пор.

Писатель-репрессант Виктор Кин (Суровикин, 1903-1938) малоизвестен не только единств. полностью изданным романом «По ту сторону» (1928, одноименная экранизация - 1958), но и уцелевшими «Записными книжками». В них есть и такое:

-   Мы были чем-то вроде кроликов: нам прививали науку, как новую, еще не известную болезнь, и следили за нашими конвульсиями.
- Врачи резали его кусок за куском, как колбасу.
- Он был смелый человек и ничего не боялся, кроме щекотки.
- В балете близорукому человеку рассказывают, кто мужчина и кто женщина.
- Рассказывая неприличные анекдоты, она просила потушить огонь.
- ...И тут входит мораль под руку с агентом из угрозыска.
- Чесать в затылке - наш национальный жест.
- Сидишь себе и разлагаешься...
- О женщинах у него были самые избитые представления.
- Жеманная критика: нахал, оставьте!
- Она женщина - это недостаток неисправимый.
- ...Дурак густо пошел.
- От линейного письма - к групповому.
- Хочу размножаться!
- Остригли и смазали голову эликсиром, который убивает все живое.
- Первое, что бросается в глаза, это то, что У. дурак. Потом уже замечаешь, что он брюнет
и т.д.
- ...Но я внештатный и в социализм верить не обязан.
- Допился до правого уклона.
- Он так обленился, что у него перестали даже расти ногти.
- У меня нет ни полосатого кота, ни собаки, ни канарейки. Когда я прихожу домой, мне некому почесать за ухом и никто не трется о мои ноги. И единственное, что заменяет мне уют, это мой аппетит. Это мое единственное домашнее животное.
***
Другой сталинский репрессант, писатель-одессит Михаил Лоскутов (1906-1941), в рассказе о появлении в Одессе производства пробок изобразил потомка владельцев пробкового дела так: «Он был романтиком и хотел более изящной жизни. Поэтому вскоре он получил сифилис».
***
И.Губерман, как многие, отвечает на записки и общается после выступления в фойе. Поделился результатом такого общения с эмигранткой из России в Германию: та поведала, что долго выпрашивала визу для любимого человека, чтобы состоялся их брак. Власти снизошли до разрешения. Через год её с коляской случайно увидела работница той конторы и радостно спросила как дела? В ответ услышала: «Он прилетел. Я залетела. Он улетел.». Лапидарность восхитила Губермана.
***
Литературный институт носит имя несуществующей личности: «А.М.Горький» (типа поручика Киже или Мюнхгаузена, или Козьмы Пруткова etc).
«Несуществующей» потому, что Алексей Максимович с рождения имел фамилию Пешков, который стал писателем Максимом Горьким.
------


Я Дракона повстречала,
Стал ухаживать за мной.
Отношения начало,
Это вам, не боже ж мой!

Улыбнулся мне, красивой,
Расцвела любовь-морковь.
День и ночь звонит с мобилы,
Слушать лепет я не прочь.

Речь завёл, что породниться,
Не мешало б поскорей.
То ли всё   мне это    снится,
То ли гнать его взашей?

Ведь пришёл он к нам-то на год,
А как бросит, что тогда?
Статус жёнушки так   сладок -
Мы не "два с ним сапога"!

Он другой и я другая:
Я мышонок, он гора.
И к тому ж детя Китая,
Только из России я!

Значит быть ему недолгим -
Нашему роману с ним.
В этом браке мало толку,
То, что было сохраним.

Через лет, этак двенадцать,
Замаячит новый цикл...
Возраст - свадебку не"сбацать",
Не до брачных будет игр.

04 12 23
(Быль)

Очень короткий рассказ о том, как я познакомился с ректором Ленинградского государственного университета Александром Даниловичем Александровым.

В ту пору, а шел это 1961 год, я был - а точнее, считался - студентом первого курса химического факультета ЛГУ. А кем я конкретно был - не студентом, так называемым вольнослушателем, поскольку на вступительных экзаменах в университет получил тройку. Но это уже другая история (Жми сюда). И вообще я отвлекся от темы.

А жил я в ту пору, не имея общаги, у старой бабки на Литейном проспекте, дом 62. Пешком до факультета - полтора часа, на транспорте тридцать минут. Я был лентяй и предпочитал ездить на транспорте. Но транспорт, в частности нужный мне троллейбус, в утренние часы был предельно загружен, и ездил я на колбасе.

Вскакиваю в очередной раз на колбасу, а на ней уже мужик примостился. Гляжу - чувствует он себя свободно, чуть ли не газетку читает, не хватаясь руками за спасительные железки. Далее выяснилось, что к нужной железке он был пристегнут альпинистским карабином.

- Привет, мужик! - кричу. Мужику где-то под полтинник или чуть более того. Смотрит на меня и говорит: - Здорово, приятель. Далеко едешь?

- В университет, - отвечаю, - учусь я там.

- А я, - говорит мужик, - там работаю.

Хотел мужика подковырнуть: мол, университетский работник, серьезный человек, а разъезжает на подножках, как хулиган-пятиклассник. Но пока я обдумывал свою издевательскую фразу, соскочил с провода токоприемник и троллейбус остановился. Случилось это на Дворцовом мосту. Сейчас прибежит из кабинки баба и начнет отчитывать нас за безбилетный проезд и вообще за хулиганское поведение. Видимо, такие мысли посетили и моего попутчика. Он живо отстегнулся от решетки и говорит: пошли мол пешком, недалеко уже.

Шел мужик резво, пружинисто. Я интересуюсь его страховочным приспособлением. - Да так, - говорит, - отголоски альпинизма...   Применяю в быту иногда...

Завязался разговор. - Мужик, а кем в университете работаешь? - спрашиваю.    (Как-то незаметно сам для себя перешел на "ты".) Отвечает - ректором. Ха-ха. Его юмор мне очень понравился. Плох солдат, не мечтающий стать генералом.

Спустя какое-то время на общеуниверситетской конференции я увидел своего "колбасного" попутчика, безбилетника. Даааааа - и впрямь ректор Ленинградского университета, Александр Данилович Александров, профессор, академик, доктор физико-математических наук. Мастер спорта по альпинизму. Мне стало стыдно за свой вопрос на колбасе троллейбуса: "Мужик, а ты кто такой?" ...   Ужас...
Вы же помните, как на первых занятиях по-английскому учитель как-будто чихнула, а это было не апчхи, а название английского алфавита? Как-то так, будто полный нос соплей и хочется от них избавиться - аэлф****!
А буквы? Ну хотя бы А. У всех в алфавитах А как А, потому что она от быка-алефа происходит и специально в виде башки быка нарисована. Но нет, в английском - это Эй! Как будто англичанин, которому первому подарили азбуку, открыл ее на первой страничке и решил поздороваться с буквой: "Эй!". Но в какой-то невежливой манере, будто это не англичанин, а прям американец: "Эй, буква, вот зе фака?"
Ну раз так пошло, англичанин этот, который вычихнул название алфавита и поздоровался с А, подумал, что и другие буквы не стоит именовать, как их все прочие называют, а надо как-нибудь эдак, чтобы другие поняли, он не какой-то вам там, он с буквами на эй.
- Чо там у вас дальше? Бэ, Цэ, Дэ, Е? Так, все э меняем на и.
- А зачем?
- Так надо!
Би, Си (тут он Ц не смог выговорить, полный нос соплей же, вы сами попробуйте цэкнуть при таких осложнениях), Ди... Ну дальше по его логике должно быть Еи. Ну как, он же все э на и заменил. Но нет, чувак стал думать: Е - это же когда звук состоит из Йэ, а раз мы э меняем на и, то будет Йи. Ерунда какая-то, аэлф**** (будь здоров), просто И и осталось.
Но тут он немного испугался своего революционного рвения, мол, если я с Е в И дошел, то что из-за Эф выйдет. И решил, что хрен с ним, с F, будет как у всех эФ.
А потом испугался, что его примут за банального конформиста: алфавит вычихнул, а дальше И не ушел. И сразу так хрясь об тейбл:
- Джи!
Ему говорят - да Гэ же. А он, Джи. Чтоб вообще никакого Г не было в помине - ни тебе Ги, как с Ди, ни тебе эГ, как с эФ... Джи, мазафака! И чо хочешь, то и думай, почему. Может, тоже чихнулось так.
И тут он он увидел букву, похожую на Эй, но которую распрямили - Н. И решил с ней на всякий случай поздороваться тоже, как со старой знакомой А. Поэтому добавил ещё чуток панибратства:
- Эйч!
Ну типа, эй, тёлочь. Но так как простымший, часть слов сжевал и получилось Эйч.
Только сразу же испугался, что так себя по-американски повел с уважаемой буквой. И испуганно же выпалил:
- Ай!
А дальше ему показывают вот это - J. Вот какое оно на слух? Один Жи говорит, другой - Йот.
- Короче, я дальше буду просто с буквами здороваться и к ним Эй добавлять. Это будет Джей. А это - Кей. Окей?
- А эта - Элэй?
- Не, Элэй - это город. Фиг с ней, пусть тупо останется Эл. А эта Эм. А эта Эн.
- Ну скучно же. Давай О как-нибудь украсим?
- А она какой звук передает?
- О.
- О передает О? Да, скучно. Давай назовём ее ОУ. Пусть все парятся в школе, О это или У. Ну, то есть, одна это будет О, а две - хоба - и нежданчиком У.
- Но У же там ниже.
- Подожди, не все так просто...
- А эту как?
- Ну, давай по старой схеме.
- С у?
- С и.
- Ладно, Пи, так Пи. А вот эту Ку?
- Блин, я ее как раз с У и хотел заморочить. Придется с и.
- Куи?
- Киу. Не, подожди, что-то жёстко я пошёл, давай, смягчим. Кью.
- А это Ррррр.
- А.
- А - это ты типа понял, что это Рррр?
- Не, я вдруг понял, что поздоровался с А, но теперь она не А. Давай, эта будет А.
- Может, всё-таки Рррр. Она же согласная, она не может называться, как гласная.
- Чо это?
- Ну так-то да, ОУ, Джи и Эйч.
- Вот именно. Чо там дальше?
- Эс.
- С одной или двумя С?
- Давай, с одной? Её ещё детям учить.
- Ладно. Тогда следующую через и напишу.
- Ти?
- Ти, Ти.
- С одной Ти, про детей помни. А вот и У, я обещал.
- Ну у меня У - это две О. Давай, эта У будет Ю? А по тексту она вообще может быть чем угодно.
- Чем, например?
- Ну вот если перед U поставить О, а перед О поставить Y, то получится..., то получится... Да фиг его знает, Ю и получится.
- Но мы же до Y ещё не дошли, так нельзя.
- Вай, вай, вай, вай. Соряньте. Ну тогда опять по привычной схеме, Вэ - это Ви.
- А дубль Вэ - это дубль Ви...
- Нифига, это дабл Ю.
- Но ведь там две V читаются.
- Я художник, я так вижу.
- Икс.
- А тут мы наоборот - И заменим на Э. Ну ты понял, как Пэ - это Пи, а Икс - это наоборот.
- Ски?
- Экс, блин.
- Ну Y, как ты раньше сказал, это Вай-вай-вай-вай. Ты с буквами то здороваешься - Эй, то их пугаешься - Ай, то вот извиняется перед буквой - Вай. Интересно, что ты с Зет сделаешь?
- С Зет? Тут надо крепко подумать. Это же последняя буква? Тут надо какую-то жирную точку поставить, чтобы все охренели в конце. Типа, как? Почему? Что случилось? Тут надо серьезную подлянку им засунуть! Зэд!
- Зэд?
- Прикинь, они ждут какой-нибудь Зей или дабл ОУ, а я им - а вот Зэд вам.
- Но почему?
- Потому что это что? Это конец алфавита, это зад. А у нас как А читается?
- Как?
- Да как попало, только не как А. У нас как А читается У, а А читается как Э. Зэд!


Были кошка и собака -
Много радости от них.
Но ушли они, однако,
А квартиры пульс затих.
И не рвёт никто дивана,
Лай не слышен вообще...
А такая вот нирвана
Мне совсем не по душе.
Им на радуге не скучно,
Ну а мне-то каково?
Чтоб увидеть солнца лучик,
Вновь взяла, не одного,
Я игривого котёнка,
Притащила в дом щенка!
Если пожалеть о чём-то,
То почти наверняка,
Догорать не в силах свечкой,
Хочется пожить ещё...
Нет, с хвостатыми осечки -
С ними ой, как весело!
08.11.23
Я работаю в детской школе искусств концертмейстером, Светлана Анатольевна Нестерович – хормейстером.
Утренняя смена младшей группы хора пришла на занятие, как обычно, в 8.30 – три девочки и семилетний Ваня, любитель поиграть в своём мобильном телефоне, с которым никогда не расстаётся.
После распевки начали петь русскую народную песню «Вот задумал комарик жениться», что разучили прошлый раз. Девочки встали, а Ваня лёг набок, на соседние стулья, закрыл глаза и молчит.
Светлана Анатольевна:   
– Ваня, вставай!
Ваня лежит.
– Ваня, вставай!
Ваня лежит, не хочет вставать.
В это время кто-то из девочек спел неточно. Её подружки засмеялись.
Светлана Анатольевна:
– Не нужно смеяться. У каждого из вас есть что-то хорошее, что можно взять остальным: у Светы – отчётливое произношение, у Кати – правильное дыхание, у Даши – красивый звук. А что можно взять у Вани? – И призадумалась.
Тогда я быстро подсказал:
– А у Вани можно взять телефон, пока он спит.
Тут Ваня вскочил как ошпаренный и больше уже не ложился, а пел вместе со всеми.

Рубрика: Мемуары

Всю-то жизнь в моем подсознании сидит одна проклятая вещь. Подсознание гласит, что английский язык - вовсе не средство общения меж людьми, а дьявольский инструмент для выявления кретинов и тупиц, подобных мне, полностью лишенных филологического таланта - дабы имелось основание насмехаться, издеваться над ними и тыкать в них пальцем.

Портило мое представление об английском языке как о средстве общения еще то обстоятельство, что человек я необщительный. Лучше я стопчу подошвы в поисках какого-то там места или предмета, чем спрошу (даже по-русски).

Началась пытка в середине школьного обучения. Вроде, в пятом классе. Английская училка была очень нервная женщина, трижды контуженная на войне. Когда она была чем-то недовольна, она бледнела, краснела, синела, зеленела, топала ногами и швырялась чернильницей в учеников.

Помню: разыгрывали мы всем классом спектакль. Мне, как безнадежно отстающему, была выделена самая простая роль - надо было в нужный момент произнести короткое четырехбуквенное слово "Bibs!" (что оно означает, не знаю до сих пор и знать не хочу). С ролью я не справился: сначала произнес слово раньше времени, чем сбил с катушек весь ход лицедейства, потом не произнес его в нужный момент, погрузив тем самым класс в долгое томительное ожидание, а в итоге вместо "бибс" ляпнул "байбс". И это было только начало.

В десятом классе англичанка (она же была нашей классной дамой) подпрыгивала, как крышка на чайнике, и орала: "Этого дурака я переведу в школу УО, умственно отсталых!" Дама забыла, что класс у нее на попечении - десятый, а школы УО - восьмилетки. Когда ей деликатно напомнили об этом, она принялась вопить: "Я добьюсь его перевода с понижением!!!!"

Как я выцарапал себе тройку на школьном выпускном экзамене, не помню. Я обладаю счастливым качеством забывать ужасы.

Через год состоялось мое поступление в университет. При штурме дневного отделения надо было обязательно сдавать иностранный язык. Экзаменов мне предстояло сдать пять штук: три профилирующих (химия, физика, математика) и два второстепенных - сочинение и английский. А требование было: в сумме двадцать три балла без троек.

Четверка по английскому в моем случае являла собой химеру из области бредовых фантазий. Но я все ж решил попробовать.

Английский был последним. Набрав двадцать баллов на предыдущих четырех испытаниях, иду на убой. Экзаменаторшей оказалась строгая очкастая аспирантка с филологического факультета, казавшаяся мне тогда жутко старой (ей было порядка двадцати восьми - тридцати лет).

Как и ожидалось, я одеревенел, остолбенел, отупел, впал в ступор, не смог ответить на простейшие вопросы. Очкастая старуха занесла перо над моим экзаменационным листом, дабы поставить "неуд".   И тут я применил всю силу своего нереализованного артистического таланта (для справки: за месяц до описываемых событий я пытался прорваться в театральный): страстно убеждал ее, что я - исключение, что мне обязательно надо поставить тройку во имя бурного прогресса советской науки, что на тройку я предмет знаю, только стушевался от волнения. Вожделенную тройку я выклянчил.

Напомню: требование было: "двадцать три балла без троек". У меня получилось двадцать три балла с тройкой. В список принятых я не попал. Иду в приемную комиссию со слабой надеждой на чудо — я имел год крайне важного в ту пору рабочего стажа после школы. А там говорят: - "Год стажа? Примем вас вольнослушателем - без общежития, без стипендии. А если первую сессию сдадите хорошо, и если после первой сессии будет достаточный отсев двоечников, переведем вас в полноценные студенты".

Так оно и получилось - сессию я сдал всю на пять (благо не было экзамена по английскому) и был принят в лоно полноправных студентов со стипухой и общагой. Тем не менее, за первые четыре месяца обучения мне пришлось преодолеть полосу англоязычных ужасов: перевод "тысяч печатных знаков", контрольные, зачеты.... Каждый раз с огромным трудом, обычно не с первого раза, удавалось выцарапать три шара. Но слава Богу, текущие (вне сессии) оценки не были решающими.

Ужасно было на занятиях по английскому языку. В аудиторию я входил на деревянных ногах и ждал начала пытки. Я рисовал в тетрадке круг, разделенный ня пять равных секторов — каждый сектор означал десять минут академического часа. С течением времени я замазывал сектор за сектором и с радостью наблюдал, как время мучений подходят к концу. В тетрадке по английскому языку у меня не было никаких записей, а только вот эти заштрихованные круги.

А в конце четвертого курса - самое кошмарное испытание (к счастью, последнее): госэкзамен по английскому! Сначала я его провалил, потом пересдал на вожделенную тройку. Великое событие! Теперь к этому поганому предмету возврата нет на веки вечные!!! Пригласил друзей на пикник в лес - там развел большой костер и торжественно спалил все пособия, конспекты, учебники по английскому языку. ВСЁ - конец средневековым пыткам и насилию над личностью!!!!

После того, как я успешно защитил диплом, шеф предлагал мне дневную аспирантуру. Я категорически отказался, ибо поступление в дневную аспирантуру требовало сдачи вступительного экзамена по английскому языку. А там еще три года новых мучений... Это было бы для меня совершенно ужасно.

Несколько лет я отдувался от англоязычных тягот. Но надо было двигаться вперед, делать диссертацию - а это требовало сдачи кандидатского минимума, и (увы!) по английскому языку тоже.

В ночь накануне экзамена где-то на лестнице моего девятиэтажного дома дико орала кошка, не давала спать. Приперся я на экзамен с больной головой, в надежде на великое чудо. И великое чудо свершилось - сдал. Даже на четверку. До сих пор не пойму, почему так получилось.

Спустя сколько-то лет, имея аллергию на советскую власть, я пытался удрать за рубеж. Но только не в Англию и не в Америку, упаси Бог - там все говорят по-английски. Ориентировался на Италию, Францию, Швецию.   Языки, модные в тех странах, хоть и считаются труднее английского, давались мне легко, особенно итальянский - музыка для слуха.

Но судьба распорядилась так, что я эмигрировал именно в Соединенные Штаты. Живу тут уже тридцать два года и английскому так и не обучился. Понять речь или текст означает для меня "перевести на русский".   При том, когда я работал на фабрике в бригаде мексиканцев, ихний испанский воспринимал без перевода, да и сам заговорил по-испански довольно неплохо.

А вот некоторые моменты, связанные с моим общением на английском языке.

1. Захожу в магазинчик при бензоколонке, обращаюсь к мужику за прилавком: "Cup of coffee, please" (Чашку кофе, пожалуйста. Звучит: Кап оф кофи, плиз).
Мужик ошарашенно смотрит на меня и спрашвает: "What?" (Что? - в смысле, чего я хочу?)

Повторяю slowly and distinctively (медленно и доходчиво): Кап оф кофи, плиз.

Мужик годами стоит за этим прилавком, постоянно продает кофе и уж наверняка знает эту стандартную фразу: Кап оф кофи, плиз. Тем не менее мужик выпадает в мелкокристаллический осадок, таращится на меня осоловелым взглядом и совершенно подавленным голосом переспрашивает:

- W H A T ?

Я тоже в осадке. Произношу спеллинг (по буквам): Си, оу, эф, эф, и, и.

И тут мужик, наконец, с великим трудом врубается. - Ааааааа, кофе!!!!!!
(Произносит в точности так же, как я ему уже дважды сказал). Процветает от озарения. Наливает чашку.

2. Когда я трезв, американцы не понимают меня, а я их. Когда я пьян и рот набит закуской, все наоборот: американцы меня отлично понимают, а у меня нет проблем с восприятием ихней речи.

3. Много времени и сил я отдал отработке английского произношения. Меня убивало это "а", похожее на мучительный звук перед приступом рвоты, шепелявое и совершенно не эстетичное "фз" (th), изуродованное до неузнаваемости "р". Когда я пытался исторгать из себя эти звуки, американцы шарахались от меня в диком испуге. Доброжелатели дали хороший совет: не пытайся копировать ихнюю речь, говори на английском по-русски: если "river" (река), то Ривер, если "back" (обратно), то Бяк, и даже если "doughter" (дочь), то Доугхтер. Туземцы начали меня немного понимать.

4. Однажды я пал жертвой прикола. Нехорошие соотечественники предложили мне твердо запомнить вежливый отказ от угощения, когда уже сыт и больше ничего не хочешь. Ну я и сказал как-то за столом: "Thank you, I am fool". Тут же раздался дружный хохот, а я мотал головой и никак не мог понять причину тотального смеха. Потом выяснилось, что надо было сказать "Thank you, I am full". Слова "full" и "fool" звучат примерно одинаково (фул), но фраза с первым словом означает "спасибо, я сыт", а со вторым - "спасибо, я дурак".

5. Есть у меня маленькое пристрастие - горные лыжи. Общеизвестно, что для подъема наверх служит канатно-кресельный подъемник. Каждое кресло рассчитано минимум на двоих пассажиров, и потому я каждый раз прилагаю неимоверные усилия, чтобы оказаться на кресле одному и не отбиваться от попутчиков, желающих побазарить со мной на английском языке.

Есть у меня еще одно пристрастие — неискоренимое притяжение к красивым девушкам.

На посадке расставляю по сторонам палки, дабы показать сзади стоящим, что желаю ехать один. Шустро влетаю в кресло. И тут рядом со мной оказывается девушка, проскочившая в кресло еще шустрее.

Не комсомолка и вероятно не спортсменка, но невероятная красавица. Славянский тип лица. Говорит мне без славянского акцента, чисто по-американски: Hello guy, I am single, would you please to ski with me? (Привет, мужик, я одинокая, не желаешь ли покататься со мной?)

Уй, какая красивая, гибкая, тонкая, стройная - объект моей хрустальной мечты. Черные волосы, голубые глаза, осиная талия, прорисованная под легкой курточкой великолепной формы грудь, очаровательная улыбка. Я готов был страстно вцепиться в нее и никогда, никогда в жизни от себя не отпускать. Я ошалел от ее красоты, грации и изящества.

Выдавливаю фразу: What language do you prefer to speak? (На каком языке вы предпочитаете разговаривать?) Ответ прозвучал: Just English, a little Spanish (Английский, немножко испанский). Отвечаю: Sorry, I don't speak neither English nor Spanish. I speak just Russian (Увы, я не знаю ни английского, ни испанского языка. Я говорю только по-русски). На сем наш диалог успешно кончился. Страх англоязычной пытки перевесил желание познакомиться с красоткой.

6. Бурное развитие электроники ныне дает возможность преобразовывать речь в текст. Вот я и говорю в микрофон: "What do you want to tell me?" (Что вы желаете мне сказать?)

На экране компьютера появляется записанный текст: "Why do you want to kill me?" (Почему вы желаете меня убить?)

Даже электроника не понимает моего произношения.

7. Особую трудность и вопиющее отвращение вызывают у меня телефонные разговоры по-английски. При этом мое отупение достигает апогея и я с диким трудом выдавливаю из себя фразу: "I need Russian interpreter" (мне нужен русский переводчик). Если на том конце провода собеседник понимает меня (что случается крайне редко), ответ звучит примерно так: "OK, I'll call you next time" (я позвоню вам как-нибудь еще). Вот и приходится жить в этой Америке без крупного достижения цивилизации — телефонной связи. Слава Богу, часто выручает электронная и бумажная почта - читать я еще как-то читаю и писать пишу.

8. До крайности нелепой кажется мне методика преподавания английского языка в США - на английском же языке! Это как строить мост, таская стройматериал туда-сюда по еще не построенному мосту. Это как воздвигать здание, поднимая кирпичи на существующие еще лишь в проекте верхние этажи. Это... Как ни удивительно, подобная методика работает. Правда, не в моем случае. Сидят в аудитории полуграмотные в английском китайцы, афганцы и прочие там греки с турками, слушают речь преподавателя и в какой-то момент дружно взрываются хохотом. А я осоловело пялюсь по сторонам и пытаюсь понять: а чего это они смеются?

На сем, я полагаю, можно закончить печальную повесть о моем освоении английского языка.

"Откройте, ради бога! Поскор-е-е!!!" –
Молила слёзно девушка его.
Он посмотрел в глазок, ушам не веря, –
Одна. Дрожит. Нет больше никого.

Он отворил. Влетела и бесшумно
Сама закрыла двери за собой.
"Я объясню! За мной бежит безумный!
Я чуть жива, но вы спаситель мой!

Была в гостях у человека, вроде.
А он, вы понимаете, свинья!
Сейчас внизу у дома где-то бродит
И поджидает в темноте меня.

Колотит всю. У вас не будет выпить?"
"Вы проходите. Что-нибудь найду.
Портвейн устроит?" – "Доставайте! Хиппи
Портвейн лишь пили по утрам в порту".

"Присядьте. Я за рюмками". – "А можно
Покрепче дозу? Снял бы стресс бокал.
Я вся дрожу. Мороз идёт по коже".
"Найдутся и бокалы",– он сказал.

"Алина. Познакомимся" – "..." – "Володя?!
Портвейн, Володя, лучше вин Бордо.
Меня трясёт, но страх уже проходит.
Я посижу пока что здесь в пальто?"

Потом, пыхнув душистой сигаретой,
Призналась, отхлебнув глоток вина:
"А у меня под ним одежды нету.
Я не успела, прыгнув из окна.

Так жарко у тебя тут, как на кухне.
Сниму, пожалуй". Встала – и сняла.
Одни чулки сползали стройно в туфли,
Белело то, что мама родила.

"Да!" неуместно-глупое повисло.
Он отшатнулся на просвет окна.
"Сейчас бы кофе, Вова!" – "Есть Бариста..."
"Сойдёт!" – ему ответила она.

Случай из жизни.

***
Волосы во все времена и у всех народов были и остаются быть украшением, как у женщин, так и у мужчин. Но в последние годы в ранг моды возвели бритоголовость. Предположительно её заказали лысеющие толстосумы, чтобы скрывать свои лысины; мол, мы не лысые, а модные. Вот так они подкупом, обманом и все свои дела проворачивают.

***
Раньше автомобиль был не роскошью, а средством передвижения. В настоящее время личный автомобиль – это движимая частная собственность на жизненное пространство. Пешеход занимает 0,25 кв. м., а авто как минимум 8 кв.м., т.е. больше в 32раза. И ещё. За один час работы мотор средней легковушки поглощает столько кислорода сколько нужно человеку для дыхания в течение месяца. И получается, что автомобилисты пользуются привилегиями по отношению к пешеходам. Несправедливо! Надо бы что-то предпринять на этот счёт…
***
Почему волосы и ногти растут у человека непрерывно (причем, только у него)? Может потому, что их стригут с младенчества? Тогда получается, если подпиливать зубы… всё дальше не буду, бред какой-то, а может – открытие.

***
Телевидение, интернет – это искушения, информационного и развлекательного характера. А как говорил Оскар Уайльд: „Единственный способ отделаться от искушения – уступить ему“. Вот и приходиться уступать и тому и другому, кто с предпочтением и избирательно, а кто и без…

***
Читаешь на литсайте иное стихотворение (написанное вроде по всем правилам стихосложения), а о чём оно не понимаешь, какая-то бессмыслица, набор высокопарных фраз и не более. Нередко их авторы апеллируют к тому, что стихи надо читать между строк. Мне же в таких случаях поневоле вспоминается из одной книге по психологии, что по принципу „чувству предшествует предчувствие“ – всякой мысли предшествует предмысль; что прежде чем мысль будет выражена в словах, ей предшествует какая-то неясная, расплывчатая форма, которой дали название – генида.
Когда-то, давным-давно тому назад, бурый и белый медведи жили вместе. Были они закадычными друзьями, сообща охотились и поровну делили всю добычу. Возможно, так продолжалось бы до сих пор, но помешал этому один случай. Тут надо сказать, что каждый из этой мохнатой пары был по характеру таким упрямцем, что никак не мог уступить другому в споре. Так вышло и в то хмурое осеннее утро, когда бурый медведь посетовал на промозглую ноябрьскую погоду и близкую зиму.
      – Нет бы лето стояло круглый год! – проворчал он. – Тепло, сытно, еда сама в лапы просится…
      – А ничего, что комарьё да мошки, овода и слепни поедом едят, житья не дают? – перебил его белый медведь.
      – По-моему, лучше страдать от мошкары, чем от голода, – рассудительно ответил бурый.
      – Да если бы только кровососы донимали, а то ведь от палящего солнца под мехом всё тело зудит и чешется. Нет уж, лучше бы круглый год зима была. Я лично холод люблю, от него себя гораздо здоровее чувствуешь, – стоял на своём белый.
      – Ну ты тупой! – возмутился бурый и добавил ещё парочку столь же нелестных   характеристик умственного уровня своего неизменного оппонента.
      Белый не остался в долгу, и накал спора стал нарастать, как снежный ком, катящийся с крутой горы. Солнце миновало зенит, день стал клониться к вечеру, от громкого рёва спорщиков вся мелкая лесная живность в радиусе километра забилась в норы и дрожала от страха.
      И вот в это самое время прямо над медведями проплывало величественное белоснежное облако, на котором прилёг вздремнуть уставший от тяжких дневных трудов Бог. Недовольный тем, что его разбудил доносящийся снизу гвалт, он решил проблему быстро, к тому же раз и навсегда. Белый медведь был отправлен жить на Крайний Север, а бурый с тех пор ежегодно стал впадать в зимнюю спячку.

Учитель

(Тарасыч)
29 2023-09-01 6 308

„Чем полнее, глубже знания у человека, тем проще и понятнее, он рассказывает о них“, – эту истину я понял в начале своего обучения в Политехе. Лекции по высшей математике читал нам преподаватель по фамилии Бубнов. И надо сказать, что свою фамилию он оправдывал „на все сто“. Бывает же так, что фамилия человека отображает его суть. Он переписывал на доску формулы из своей тетради и что-то монотонно и занудно бубнил, не обращая на нас никакого внимания. В зале (для первокурсников вечернего отделения лекции проводились в актовом зале сразу для нескольких групп) было шумно, и периодически выкрикивали: „Помедленней… повтори... громче...“. Бубнов не реагировал. В общем, его почти никто не слушал, а кто слушал – ничего не понимал. Все просто механически переписывали с доски в свои тетради, надеясь потом самостоятельно во всем разобраться.
      Но вот однажды после звонка к доске поднялся молодой человек и объявил, что Бубнов заболел, и он временно его заменит. Потом спросил, на чём мы „остановились“. Никто толком не мог ему это объяснить. Тогда он посмотрел конспект у одного из студентов, сказал, что ему всё ясно и начал лекцию. Вначале нам показалось, что он вовсе и не преподаватель, а какой-то студент старшекурсник, уж как-то незамысловато он говорил, но вскоре поняли, что перед нами настоящий учитель. В зале воцарилась небывалая тишина. Всё, что он говорил, было просто и понятно. И формулы на доске он не просто записывал, а как бы выводил их заново вместе с нами, периодически обращаясь к нам, примерно с такими словами: „А что из этого следует? Кто подскажет?.. Так, где-то я ошибся, кто заметил?.. и т.д.“. Он общался с нами не на своем „учёном“, а на нашем – „первокурсниковом“ языке. И нам было интересно его слушать.
      Через месяц вернулся Бубнов и опять мы услышали бубнение. Сразу после его лекции стихийно образовалась делегация из старост групп и особо недовольных и направилась в деканат, с просьбой оставить у нас „молодого человека“ вместо Бубнова. Декан вечернего отделения, выслушав нашу просьбу, сказал: „Э-э-э, ребята, чего захотели! Этот „молодой человек“, как вы выражаетесь, доктор физико-математических наук из университета, у нас на полставки ведёт курсы повышения мастерства для наших преподавателей. Он учитель наших учителей. Так что, извините, просьбу вашу выполнить не в силах. Слушайте Бубнова и учитесь вместе с ним“.
      Постепенно мы привыкли к Бубнову, а может он научился чему-то на курсах.
Предыстория

Случайно набрёл в интернете на объявление о продаже котят породы невская маскарадная. Кто не знает, это сравнительно новая порода, выведенная от сибирских и сиамских радостей домохозяек. Обещали, что вырастет огромный пушистый кот с покладистым сибирским характером, кремового окраса с шоколадными ушками, мордочкой, хвостом и прочими коричневыми конечностями, и при этом с голубыми глазами. С фото на меня зазывно смотрело аппетитное шоколадно-кремовое существо двух месяцев от роду.

В глубине души шевельнулось детство и уютно свернулось пушистым комочком, при этом настоятельно постукивая хвостиком по всем фибрам. Вспомнил родителей, которые запрещали оставлять дома «всякую дрянь», которую я регулярно таскал с улицы, чтобы накормить и приласкать.

Но у меня уже была собака – Шницель. Почти взрослый двухлетний цвергшнауцер – самый красивый и воспитанный пёс Москвы и Московской области. Шницель добр как мать Тереза, бесконфликтен как швейцарский ботаник и со всеми вежлив как лондонский полисмен. В первый раз залаял он в шесть месяцев, и то у лифта при виде соседки. Видели б вы эту фрю с клюкой и сверлящими глазами Бабы Яги в исполнении Милляра!

Однако Шницель совсем не самостоятельный. Когда возвращаюсь с работы, соседи, особенно фря, ябедничают, что, мол, пёс мой снова подвывал. Да, Шницель не выносит одиночества. Я уж было подумывал, не завести ли вторую собаку, чтоб скрасить безрадостные будни моего любимца. А гулять как с двумя собаками? В наших тесных каменных джунглях, где дворы забиты машинами, а редкие газоны – не всегда добрыми собаками, и за одним-то псом не всегда уследишь. Повидал я хозяев, которых собаки на поводках разрывают в разные стороны.

А тут этот кот, который неделю не выходит из головы. Как то пёс его примет? А ну как глаза друг другу выцарапают? Во дворе Шницель с кошками не очень дружил. При встрече те обычно шипели, а при малейшем порыве к знакомству шустро прятались в подвал. Одна чёрная даже активно нападала, так что пришлось спасать питомца на высоко поднятых руках.

«Шницель, а ты братика хочешь?», – спросил я любимое дитя. Пёс поднял уши, встал на задние лапы и, помахивая обрубочком, сказал «угу». И тогда я нерешительно позвонил по объявлению...

Знакомство

Из оранжевого «Вольво» с трудом вылез непомерно пышный усатый дам в чёрном, с кавказским колоритом и суровым неулыбчивым лицом. Уверенным движением она распахнула передо мной заднюю дверцу, где среди коробок, пакетов и сумок на сиденье стояла пластиковая переноска. «Тащи вон тот коробк!» – деловито скомандовала дама. «Картын, карзын, картонк и мааленький сабачонк», – подумалось. Из контейнера извлеклось нечто пушистое и попискивающее. Голубые глазенки молили: «Я буду хороший, послушный и какать прицельно в лоток, только забери меня от этой страшной тётки».

Я расплатился, не торгуясь. Переноску мадам не отдала, зато подарила лоток и пакетик сухого корма, к которому котёнок успел привыкнуть. Когда я завел машину, пушистик вылез из лотка, запрыгнул на панель приборов и удостоверился через лобовое, что дама уехала, после чего прощально и без тоски махнул ей хвостиком и удовлетворенно устроился на моих коленях. Всю дорогу домой я перебирал варианты кошачьего имени.

Знакомство состоялось в прихожей. Увидев на моих руках нечто, Шницель встал на задние лапы, нетерпеливо пытаясь дотянуться и обнюхать пришельца, который от ужаса впился когтями мне в грудь. Когда же я опустил котёнка на пол, другой рукой придерживая пса, кошара изобразил знакомую дугу и прошипел что-то явно нецензурное, однако ни убегать, ни прятаться не подумал.
Тогда я подпустил Шницеля ближе и сказал: «Знакомься, это Рауль» (Все ассоциации с латиноамериканскими диктаторами беспочвенны). Пёс осторожно подполз вплотную, потянул носом и… стал вылизывать котёнка. Ошалевший от такого амикошонства, Рауль затих и только успевал поворачиваться, подставляя бока и живот для сомнительной гигиенической процедуры.

Пока Рауль обследовал новый дом и грыз свой корм, Шницель по-хозяйски пособирал по комнатам все свои резиновые и плюшевые игрушки и выстроил их перед Раулем. Так началась Большая Игра, которая длилась десяток лет, с перерывами лишь на сон и собачьи прогулки.

Мамочка

Говорят, что желудок у котёнка с напёрсток. Куда тогда помещались ежедневные гора сухого корма и кошачья консерва, ума не приложу. С трудом после обеда он запрыгивал на кровать к Шницелю и в сытом урчании ложился рядом. Пёс привычно наводил ему причёску языком. А когда язык уставал и Шницель ложился на бок отдохнуть, Рауль скручивал на собачьем животе конус из шерсти и самозабвенно его сосал. Так Шницель стал мамочкой.

В ту пору я встречался с одной дамой, которую про себя называл женой выходного дня. Однажды она зашла в спальню и увидела на кровати эту сцену сосания мамочки. Её хохот и вопль «извращенцы!!!» я услышал даже с кухни.

– Так ты кошечку завел?
– Нет, у меня мальчик и… мальчик, – повторил я непроизвольно Мягкова из «Служебного романа».

Новый год в сентябре

Удивляло даже не то, как быстро они нашли общий язык. Они выработали особую кошачье-собачью интерлингву с массой междометий, модуляций и мелизмов, не говоря уж о языке жестов и телодвижений. А ещё их объединяли общие интересы. Например, наведение «порядка» в квартире.

…Рулон туалетной бумаги стелился серпантином из ванной по всем комнатам. Сосновый гранулированный наполнитель благоухал россыпями на паласе и издавал подобающий моменту хвойный аромат. Снежку не хватает? А на что ватные диски, которыми я чистил уши Шницелю? А когда под ногами заскрипели осколки пластиковых солнцезащитных очков, стало понятно, что не забыли и про блёстки…

Ни о какой кастрации я и слушать не хотел, потому что считал это несанкционированным вторжением в природу. Ветеринар сказал, что если питомец не будет общаться с другими котами, то инстинкты скорее всего так и не проснутся. А Раулю я шепнул: «будешь метить, пойдешь на операционный стол». Он понял. Так, в мире, дружбе, благополучии, процветании и относительной чистоте прошел десяток лет.

Волюшка-воля

Но недавно мы со взрослым сыном решили купить дом в пригороде и съехаться.
За суетой переезда было не до кота, и он осторожно воспользовался возможностью прогуляться по двору – а был февраль – замёрз и быстро вернулся. Мы успокоились.

Примерно неделю Рауль просидел на подоконнике, мониторя заснеженный двор. При виде кошек недовольно шипел. Но когда увидел во дворе вольготно гуляющего Шницеля, который дружелюбно обнюхивался с соседскими котами, видимо, решил, что лучший друг ему изменяет. Он стал рваться гулять. А по струйкам на углах мы поняли, что начал метить.

Ну что делать? Стали потихоньку выпускать. Возвращался довольно быстро и дисциплинированно. В мае появились мухи, мотыльки и прочая насекомость, за которой было интересно прыгать и гоняться. Но появились и пушистые особы прекрасного пола, за которыми Рауль стал бегать на соседние участки, ибо все дырки и щели в заборе не заткнуть.

Естественно, что появились соперники и враги. Встреча с недоброжелателем выглядела примерно так: Рауль и некий чёрный пушистик сидели на дорожке сада на четырёх лапах в метре друг от друга и гневно завывали. Примерный перевод с кошачьего:

— Тут моя территория, и все течные кошки на ней мои!
— Была твоя, а теперь здесь я живу. Сейчас папа выйдет и даст тебе в ухо, если по-хорошему не понимаешь!
— Да пошёл ты!
— Сам, черномазый, хиляй отседа!
— Не ори, тварь бежевая, пасть порву!
— Завали хлебало, черножопый!
— Да я твою мать…
— Ах ты, байстрюк недоделанный!..

Дальше схватка с впиванием когтями и зубами и валяние с рычанием в грязи. Выхожу на террасу, стучу шваброй по перилам – ноль реакции. Тогда поливаю клубок из шланга. Чёрный убегает. Потом терпеливое отмывание бойца с шампунем в ванной.

Интересно, что Шницель в драках никогда не участвует – драться с котами ниже его достоинства. Другу не помогает, наблюдает как болельщик, но убегающего противника всегда провожает презрительным лаем, показывая тем самым, за кого он болел. Всё же участие своё показывает, когда облизывает обсыхающего Рауля.

Вот так и живут, как кот с собакой. Всё не как у людей. И слава богу.
Прототип
Хвала египетскому богу с собачьей головой, Шницель перестал делать лужи в квартире! Наконец-то у меня благовоспитанная собака. Но вот где-то после полугода стал я замечать за ним странности. Сперва он несмело выяснял отношения с диванной подушкой, подминая её под себя. А вскоре стал частенько обхватывать передними лапами мою ногу и делать недвусмысленные движения. В таком-то возрасте, подумал я, что ж будет дальше? Караул, маньяк в доме!

Во дворе Шницель еще более оживлялся и распалялся. Уже мало было поливать прицельным мочеметанием все достойные объекты в грациозном заносе задней лапы и шаркать потом ножками, будто песочком присыпал царственную подпись на охранной грамоте. Он тщательно и пристрастно обнюхивал «росписи» других собак на кустиках и столбах, затем плутал по следу, пытаясь постичь высокий смысл отношения полов.

Играл с другими собаками Шницель с прежним упоеньем – и в догонялки, и мячик апортировал всегда первым – ну кто по резвости сравнится с цвергшнауцером? Однако появились и новые привычки: вежливое обнюхивание гениталий с пристрастным хвостобиением, а затем и первые робкие наскоки.

К году подростковая гиперсексуальность достигла предела. Шницель пытался совершить садку на любую собаку, невзирая на пол, возраст, рост и породу, за что частенько получал от степенных старожилов по загривку. Все вокруг ухохатывались, когда он обнимал лапами толстую ногу пожилой сенбернарши Рады, не доставая головой, даже на цыпочках, до её гордо задранного пушистого хвоста. Рада аккуратно стряхивала его, флегматично поворачивала голову, недоуменно одаривала моську взглядом слона и шествовала дальше за хозяйкой.

К американскому кокеру Цезарю я вообще старался Шницеля близко не подводить. Дело в том, что Цезарю, в отличие от других мальчиков, неправильно нравилось, когда мой воспитанник зажимал его, впивался зубами в холку и брутально имитировал сцену из жёсткого немецкого порно. Цезарь замирал и довольно закрывал глаза. Причём хозяин кокера, простой инженер метрополитена, смотрел на это снисходительно и говорил о своем любимом чаде: порода мол такая, уже не исправишь. Я же, краснея, суетливо пристёгивал карабин и оттаскивал Шницеля на безопасное расстояние, потом всю дорогу домой внушал ему, что нельзя же так, при всех, что подумают о хозяине.

***
Как-то жарким летним полднем с припёком, чтоб не встречаться с Цезарем, повёл я моего неуёмного в парк, с церковью в глубине, за квартал от дома. Других собак не было, и я отстегнул поводок. Вдруг откуда ни возьмись парниша с пекинесом. После радушных обнюхиваний начались бег кругами и рычащий делёж березовой ветки. Парень, с жирной вермишелью из-под кепки и выпученными как у своего питомца глазами, оказался болтливым, как футбольный комментатор, и стал нудно рассказывать богатую родословную своего любимца. Мы обошли церковь, подходим к крылечку, а там… Разлеглись! Валетом… В теньке, на крылечке храма! Грех-то какой! Да я не против однополых отношений, но не на паперти же! И что он нашёл в этой китайской морде?

Но это были цветочки. В июле настиг нас ягодный сезон: сразу три суки во дворе потекли. Шницель потерял покой и сон, водить без поводка его стало невозможно. А какое удовольствие гулять, когда он, хрипя, рвёт вперед, как бурлак на Волге? А уж как ему на привязи тоскливо.

Пошли мы однажды на школьный двор, где с собаками гулять запрещено. Территория огорожена, газоны там не пыльные, костей куриных добрые старушки не разбрасывают, дорог опасных вблизи нет. Уж поздний вечер, фонарный мягкий свет купается в росе, благостно. Расслабился и я, отпустил Шницеля на вольный выпас.

И надо ж такому случиться, что хозяйка борзой Шельмы тоже решила, что полноценно выпасти свою течную дуру можно только на школьном дворе… В итоге, носились мы с ней за сладкой парочкой по окрестным дворам часа полтора, то теряя из виду, то счастливо обретая беглецов. Утешала лишь разница в росте, хотя мнительная барышня всё приговаривала: «Так эта сука ж и присесть может…». Ни на какие зовы – то ласковые, то требовательные – парочка не отвлекалась. Шельма бежала, Шницель догонял. Шёльма задумчиво останавливалась, Шницель пытался дотянуться до робкого куннилингуса. Кокетка неожиданно срывалась дальше, Шницель – за ней, мы, высунув языки, – за ними. Наконец мы постигли логику маршрута Шельмы и устроили засаду в беседке. Спрятались, минут десять сидели на корточках и, когда сунулась морда беглянки, тётка – хвать её за ошейник, ну а моего засранца уже без труда сняли с задней лапы, как клеща.

***
Да, против природы не попрёшь – оценил я философски половозрастную ситуацию и полез в интернет искать невесту под чавкающий аккомпанемент позорной мастурбации Шницеля. Проблема была в том, что мой кобель не клубный, да и родословную мы купили по дешёвке. Эх, была одна, даже с фоткой, диво как хороша, но в Красногорск ехать не катило.

Но нашёл я таки внеплановую девушку, без претензий, в нашем районе, позвонил. «По моим подсчетам, течка у Греточки где-то через месяц», – интимным тоном сообщила собачья мама, о чем я тут же объявил навострившему ушки Шницелю. Договорились, что как только начнется течка и хозяйка высчитает самые копулятивно (словечко, блин!) благоприятные дни, она позвонит. Во время всего разговора Шницель вертел головой и шевелил ушами, а потом нетерпеливо бегал по квартире, задумчиво останавливаясь лишь у зеркального шкафа.

Когда наконец раздался долгожданный звонок, выяснилось, что там в квартире малые дети и что собачью свадьбу желательно праздновать у меня на дому. Перед приходом девственницы Греты жених получил двойную порцию курятины (чтоб сил хватило и чтоб не опозориться), был изрядно выгулян и мыт огуречным Timotei.

Грета оказалась скромной не по годам. Войдя в квартиру, она даже не взглянула на жениха и стремглав забилась под кровать. Хозяйка Татьяна, серенькая полёвка в мышином джемпере с лицом подруги Микки Мауса в чёрно-белом варианте, смущённо ползала вокруг кровати с протянутой рукой, в которой потели сухие шарики собачьего корма. Шницель тоже взволнованно бегал кругами и всё пытался подползти с тыла. Но капризная невеста порыкивала и не давалась даже на обнюх.

«Сами договорятся», – решили мы с Татьяной взять Грету измором и сели пить чай. Мышка, прикрывая неровные зубы и неистово поглощая эклеры, открыла по мне прицельную стрельбу глазами, но когда поняла, что сердце мое и прочий ливер – в вежливом бронежилете, переключилась на собачьи байки, пока вдруг не вспомнила, зачем пришла. «Греточка, детка, иди-мама-даст-сыыыру!»

Условный рефлекс сработал мгновенно и безусловно. Грета пулей выскочила из-под кровати и зафиксировалась на полу кухни с мольбой в глазах. Пока она ловила пластинки сыра, рот был занят и рычать на обонявшего её сзади Шницеля девица не могла. Тогда осмелевший женишок попытался сделать садку, за что немедленно был прикушен. После чего разъяренная Грета ещё долго высказывалась в адрес нахала, громко и сварливо, с визгливыми бабьими интонациями и угрозами уползти под кровать. Как непохожа она оказалась на свою хозяйку! Я пытался отвлечь невесту колбасой. Она заглатывала её, не прожевывая, и тут же окрысивалась на ухажёра. К сожалению, в Шницеле она видела пищевого конкурента, а не потенциального полового партнера. Облом по всем статьям.

Татьяна пыталась придержать её за ошейник, увещевала, стыдила: «Ты что ж, старой девой остаться хочешь? Тебе ж пять лет уже, совсем к старости характер испортится…». Шницель нетерпеливо гарцевал вокруг. Но все попытки сближения оканчивались злобным рыком и угрозами порвать моего тузика на ветошь.

Тогда Татьяна говорит: «О, у меня ж знакомая работает в клубе, будет у нас секс-инструктор! Я договорюсь, и мы придём все вместе». На этом мы распрощались в надежде на более удачную вторую попытку.

***
На следующий день пожаловали Татьяна, клубный секс-инструктор Дарьмихална и голодная Грета. Дарьмихална была толстой усатой дамой очень средних лет, с пунцовой кустистой бородавкой посреди лба, и напоминала хозяйку бомбейского притона из пряного индийского боевика. Одета она была в бесформенно-балахонистый охряный сарафан, из-под которого виднелись упитанные ноги в черных рейтузах. Квадратный саквояж её ничего хорошего Грете не предвещал.

Шницель среагировал на инструкторскую тушу неистовой бранью и, огрызаясь, убежал в спальню, прихватив тапок. Пока дамы разувались, Грета понеслась на кухню и доела Шницельский завтрак, а сам герой дня пополз за шкаф перепрятать косточку.

Дамы расселись на диване, и Дарьмихална раскрыла свой профессиональный саквояж. Она достала брезентовый поводок и несколько намордников, выбрала нужный размер, затем мёртвой хваткой поймала ищущую чё-б-еще-сожрать Грету и привязала непокорную к батарее. Потом уверенными движениями надела намордник и заявила: «Так, девочка готова! Давайте жениха!»

Но выманить Шницеля из-под кровати было не так легко. Сработал, к счастью, старый трюк: стоило мне подойти к шкафу, как он бросился спасать заначку. Я принёс его к Дарьмихалне, нетерпеливо барабанившей кроваво-красными ногтями по ореховому подлокотнику. Грета мычала и тёрлась мордой о диван, пытаясь лапами снять намордник.

Помня о несговорчивости невесты и уязвленном самолюбии, Шницель безразлично сел на почтительном удалении, всем видом показывая, что не больно-то и хотелось. Тогда Дарьмихална, профсводница с клубным стажем, взяла жениха в оборот. Подтащила, чтоб он понюхал девочку, которая мыча поджала хвост. Кавалер попятился. Я отрезал путь к отступлению. Пока Грета мотала головой, Шницель всё же осмелился приблизиться, но остановился в нерешительности.

Тогда тучная дама подняла его, покачала, поставила на задние лапы, а передние положила на спину Грете, Татьяна же крепко держала недоизнасилованную недотрогу. Шницель размышлял и неуверенно возбуждался. Меж тем Грета трепыхалась, как куропатка в силках. Процедура была повторена несколько раз, пот с тёток уже катился крупнокалиберным градом, пока наконец секс-инструкторша руками не направила орудие в цель, а Татьяна не прошептала с томным придыханием: «Кажется, вошёл…».

Пока «насильник» набирал темп, «насилуемая» постепенно расслабилась и перестала мычать. Через несколько минут Дарьмихална помогла мужчинке перевернуться и стать в замок. Дальше потянулись томительные двадцать минут ожидания, в течение которых секс-инструктор провела нехилую рекламную кампанию, рассказав, что она и ветеринар, и собачий парикмахер, и зампред каких-то клубов, и родословную-какую-хотите-недорого-напишет, и что в-жюри-выставок-свои-люди, и что щенков поможет продать… Короче, нам немыслимо с ней повезло! Скорее бы ушла.

Когда наконец Грета отпустила Шницеля, я угостил её сыром, и бедная девочка покорно ушла вслед за мучительницами. А мой гусар стал виновато зализывать орудие производства.

Через месяц я позвонил Татьяне и поинтересовался, как чувствует себя будущая мать. «Ест, как овчарка, растолстела, соски набухли». Однако через некоторое время пришло сообщение, что беременность оказалась ложной и Грета оказалась пустой. Так я остался без алиментных щенков, а Шницель без реализации отцовских чувств.

***
Как-то вечером под Рождество – а Шницелю шёл уж третий год – снюхался он споро прямо у подъезда с какой-то приблудой. Молниеносно пленил сердце таксообразной дворянки. Я смотрел на брачный танец снисходительно, пока не спохватился, но было поздно… Шницель развивал полученные с Гретой навыки.

А мороз стоял под двадцать. Любовь же случилась аккурат посреди проезжей части внутриквартального проезда. У меня уже зуб на зуб не попадал, а спрятаться в подъезде не мог: от машин охранять надо, пока в замке распутники стоят. Несколько раз за полчаса под хохот соседей разворачивал машины, объясняя водителям уважительную причину объезда.

Рождественскую ночь Шницель проспал, как убитый. Во сне лишь облизывался и подрагивал лапками. Но щенков-то от этой дворянки все равно не найдешь. А цвергов в округе больше не встречалось.

***
Наконец в марте подвернулся случай в том самом парке с церковью. Солнце не грело, но уже назойливо слепило через голые кроны. Сначала Шницель бегал вокруг старого чёрного дерева, на который загнал бедную кошку. Рыжая сволочь невежливо шипела, а разгневанный «хозяин парка», положив лапы на ствол, заливался в выражениях. Я внимательно бдил, чтобы рыжая не прыгнула на него и не выцарапала глаза. Так мы не заметили, как появилась фроляйн Фрося фон Цвергшнауцер.

Её хозяин был под лёгкой, неназойливой мухой, и довольно радушен. Пока «дети» знакомились и резвились, он не без гордости рассказал, что его любимая Фрося в свои два года уже дважды становилась чемпионом Москвы, а летом они собираются на выставку в Прагу. Я сходу врал, что мы тоже не лыком шиты и ведем родословную от первого цверга в СССР, но предлагать собачью свадьбу не решился, хотя и осторожно поинтересовался течкой, блеснув термином «копуляция». «Да уж дней десять, как… ой…» – вздрогнул Фросин папа, и мы обернулись. А они уже в замке, и разнимать бесполезно!

Мужик схватился за голову, мол, жена прибьёт, но оказался не без юмора, только руками развел и предложил по пивку. Взяли мы в палатке по банке и вернулись как свояки на собачью свадьбу. А там уже вокруг два кобелька пасутся. Шницель чувствует всё неудобство положения и смущенно порыкивает. Бесстыжая Фрося кокетливо поглядывает на очередников. Один из них, отдалённый родственник фокстерьера, брешет грозно и нетерпеливо. Вижу, Шницель уже закипает, как бы драки не случилось. Отгоняю палкой претендентов, и в этот момент жених освобождается и бросается на обидчика. Дёрется он специфично: подкрадывается снизу и резко впивается ошарашенному противнику в глотку. Насилу разжали зубы.

«Ну что ж, свояк, через день положено вязку повторять», – сказал с улыбкой хозяин Фроси, беря её на поводок, и мы обменялись телефонами и договорились встретиться в том же месте в то же время. Через день Шницель опять был на высоте. И стали мы ждать прибавления семейства.

***
Фрося осчастливила семернёй. Одно из полуторамесячных существ с купированным хвостиком стало моим алиментным щенком. Он был тёмно-серым и похожим на крысу. Имя я придумал ему по дороге – Крыс. Когда принёс домой, Шницель оторопел. Все игрушки были сразу забыты, а еда и секс отошли на второй план.

Крыс сразу пополз на кухню, сделав по дороге лужу. А Шницель не просто обнюхивал сына с ног до головы, но постоянно тыкал в него носом. Мало того, он осторожно перевернул щенка на спину, снова обнюхал и… стал облизывать. Крыс бойко бил ножками в отцовскую грудь. Вот интересно, понял ли Шницель, что это его потомство? Или сработал развитый у этой породы родительский инстинкт?

Отеческие чувства проснулись не на шутку. Вылизывал он Крыса ежедневно. Все резиновые игрушки великодушно подарил сыну, сам же с видимым удовольствием ходил за ним по пятам. Особенно нравилось Шницелю, когда щенок ползал по нему и покусывал то за лапы, то за хвост. Иногда Крыс цеплялся за папашину бороду, а тот его так и носил, волоча по комнатам.

Щенок был ненасытен. Когда я ставил две миски с едой, он первым подбегал и выбирал всегда большую, отец же безропотно уступал. Когда раздавался звонок в дверь, Шницель с утроенной энергией бросался, заливаясь. Он теперь охранял не просто дом, а семейный очаг. А Крыс всегда занимал арьергардную позицию и пискляво поддакивал.

Так прошли несколько месяцев семейного счастья Шницеля, а для меня – с совком и половой тряпкой. Мать моего сына (а они живут в другом городе) уговорила отдать Крыса им. Я согласился и отвёз. Шницель долго переживал, искал, бродил по квартире неприкаянно, неделю плохо ел, гулял без энтузиазма.
Сейчас очень жалею. Иногда вижу Крыса, растолстевшего, избалованного, капризного, злобивого. Что значит без родительского присмотра…

– Эй, эй! Ну хватит уже! Сколько можно колесо мыть этому «мерседесу»? Глянь, сколько вокруг приличных иномарок, – по улыбке я понял, что папа вовсе не сердится. Я опустил лапу, и мы пошли через арку в любимое собаками место, называемое двором.

И вовсе не холодно, лёгкий прозрачный морозец, ни ветерка. И зачем папа нацепил на меня эту шубку? Она, конечно, пижонская – сверху чёрная плащевая ткань, а внутри цигейка, на липучках – я в ней весь такой выставочный, особенно после тримминга и стрижки. Только перед кем форсить? Все собаки уже сто раз видели этот прикид. Сперва глаза завидущие отворачивали, потом спрашивали, где и почём брали. Ну, я рассказывал по-простому, что, мол, спецзаказ, портной на дом приезжал. Только когда эрдель Грант вышел в кожаных сапожках и комбинезончике цвета хаки, с блестящими заклёпками, все девочки сразу перед ним хвостами вилять стали. Ну, что поделаешь, у Гранта папа – новый русский, и ездит на «лексусе». Зато мой папа самый добрый. Иногда слишком даже, особенно когда гладит всех собак подряд и вкусные кусочки носит бездомным. Нет, мне не жалко, я-то всегда сыт, но когда они наглеют и трутся о папины колени, а иногда и прыгают, пачкая лапами его куртку, терпеть не могу. Так бы и покусал!

Сегодня особенная прогулка, праздничная. Через два часа Новый год. Гостей полон дом. Сразу три тёти на кухне суетятся. Ой, чего я только не унюхал! В духовке гусь с яблоками, на плите рыбка, тушёная в молоке с морковкой и лучком. А в холодильнике… Одним глазком удалось подсмотреть... Докладываю: рыба красная и белая, ветчина, салат с креветками, колбаска сырокопчёная и сыровяленая с мелким жирком. Грибы, соленья и зелень для травоядных не в счёт. Но главное – прозрачная баночка с красными ягодками, пахнущими лососем. Помню, на папин день рождения меня угостили бутербродом с этими ягодами – райское наслаждение.

Ну хватит слюнки раньше времени распускать, немного осталось. А ещё в другой маленькой баночке загадочные черные ягодки помельче, вот бы попробовать. Ну, с моим-то опытом… Гости подопьют, внимание рассеется, отвернутся от стола… Тссс!

Вон Дикси на поводке тащат. Такая смешная бассетиха. Ушами всю грязь соберёт. А стоит к ней подойти и приветливо обнюхать, тут же ложится кверху пузом и замирает, скромница.

А меня папа без поводка водит, потому что доверяет. Это только молодые и глупые убегают. Так и под машину попасть недолго. Вон шустрик Рой маму не слушался, через улицу рванул… Не хочу в праздник вспоминать.

А ещё дядя Коля, старый знакомый, принес целых два торта, я видел. Божественный аромат исходит, даже через пластиковую коробку. А дядя Витя явился, как всегда, гремя бутылками. Чёрта с два я ему хвостом помашу. И вообще, не люблю его нетрезвых ласк: зальет глаза и сюсюкает, будто я щенок какой.

От тети Ани пахнет, как всегда, кошкой. Давненько её не было. Я уж думал, они с папой рассорились. Раньше он часто к ней ездил и на ночь оставался. А меня никогда с собой не брал, наверно, из-за кошки. Хотя я давно безразличен к этим капризным созданиям. Играть в мяч они не умеют, только шипеть и спины выгибать. Невоспитанные твари.

Таксиха Барби идёт-переваливается. Такая грымза злая, дева старая. Брехать начинает за сто метров, аж заходится, как будто кто-то её обижает. Никто с ней во дворе уж и не здоровается. Не люблю сварливых. Папа тоже её недолюбливает, и мы правильно свернули, чтобы не встречаться. Мы лучше к Найде со школьного двора пойдём. Она родила пару месяцев назад в подвале дивных щенков, и сдается мне, что серенький с лохматыми бровями – мой.… Ну вылитый цвергшнауцер. И я-то знаю, что косточки и хрящики в папином кармане – для Найды.

Какой-то дядька ёлку тащит. Чё так поздно? А нарядить успеет? Вот мы с папой вчера нашу красавицу украшали. Я помогал! Я умею картонные коробки с игрушками раскрывать и гирлянды с мишурой разматывать по всей квартире. Под ёлку папа поставил маленького дедушку в красном пальто и шапочке, с белой бородой, и строго наказал, чтоб я этого дедушку за нос не кусал. А как хотелось! Потому что нос у него красный, как у дяди Вити. Перед приходом гостей папа надел мне на голову похожую красную шапочку с белым мехом. Сейчас я гуляю в ней, и все завидуют. Вот бы Толик меня таким видел.

Вспомнилась моя первая ёлка. Ох и стыдно. Мне тогда было месяцев пять. На ёлке, кроме игрушек, висели неинтересные мандарины, а еще шоколадные конфеты в блестящих обёртках. Ну я потянул одну… Елка опрокинулась, и несколько игрушек разбилось. Я еще наступил на стекло и поранил лапу. Но меня не наказали, наоборот, гости смеялись, пока папа бинтовал лапу, и даже кто-то угостил тортом с орехами.

А самый весёлый Новый год был, когда папа взял меня с собой в другой город, где живёт его сын со своей мамой, то есть, мой сводный брат Толик. Всю ночь мы ехали в поезде, а утром я гулял по длинному коридору, заглядывая в раскрытые двери купе, и меня все угощали разными вкусностями. А папа бегал за мной и умолял пассажиров: «Только жирного и сладкого не давайте!» Но как же мне не дать, если я вставал на задние лапы и царапал жадинам коленки? ...Еле дождался остановки поезда и попросился на улицу, и папа в лютый мороз вывел меня на перрон какой-то станции.

А как нам весело было с Толиком! Он мой ровесник, учится в школе и ходит в спортивную секцию, но быстро бегать совсем не умеет, особенно когда становится на четвереньки – мячик мой. Какой он неловкий!

Самый же грустный Новый год был, когда папа ушёл в гости, и я остался один. Хотя свет он мне, как обычно, оставил. Но даже ёлка сразу как-то померкла, и курятина стала невкусной, и косточка не грызлась.

И еще один Новый год был невесёлым. Потому что перед самым праздником папа свалился от гриппа. Он лежал в жару под тяжелым одеялом, пил чай и смотрел телевизор. Мне было очень жалко его, я ложился сбоку, прижимался спиной и иногда лизал ухо. Поэтому он скоро поправился. И даже свозил меня потом в зимний сосновый лес на свежий снежок, где я прятался в сугробах, а папа с друзьями меня искали. Ещё я видел в лесу живую белку, – это такая рыжая крыска с очень пушистым хвостом, которая грызет орехи, – но она меня испугалась и удрала на дерево. А я хотел всего лишь её понюхать и поздравить с Новым годом.

Так… Этот столб пахнет фокстерьером Филей, моим противным врагом. Опять по моему маршруту урод ходит? Надо будет с ним разобраться. А кто там впереди, не вижу? Совсем со зрением плохо стало. А что вы хотите, тринадцатый год пошёл. Доктор говорит: какая-то глаукома. В сумерках так и с пяти метров уже ничего разглядеть не могу. Только по слуху на папин свист и ориентируюсь. Но ему не показываю, стыдно. Ведь я же охранник. Это глупые молодые собаки думают, что на улицу ходят для оправки. Я же хожу, чтобы сопровождать папу на прогулках и охранять. А остальное – между делом.

Однажды наткнулся в темноте на железную сетку забора – не разглядел. Носу было больно. Но папа, кажется, не заметил. А еще стыдно было, когда я сослепу облаял гонимый ветром вдоль земли пластиковый пакет. Папа тогда только пошутил: «Мальчик, тебя не разорвёт от ярости?» Потом поднял пустой пакет и дал мне понюхать. Я чуть сквозь землю тогда не провалился. Мне кажется, что папа всё понимает. Но поводок мне не пристёгивает. Потому что я стараюсь гулять очень дисциплинированно и не отхожу ни на шаг. И заборчик вокруг газона перепрыгивать больше не просит. Тяжеловато стало, тринадцатый год пошёл, а нам, собакам немного отмерено…

Вот и к дому повернули. Когда придём, непременно сам прыгну в ванну лапы мыть. Я ещё покажу всем, какой я ловкий! А то придумали же: старый мальчик.… Какой же я старый в Новый год?

/ Авторские анекдоты /

- Ржевский, знаете ли вы, чем отличается женщина от медали?
- Разумеется, знаю, чёрт побери! Медаль герою на грудь вешают, а женщина герою на грудь сама вешается!
-----

- Поручик, вы не находите, что женщину можно сравнить с неким сказочным существом?
- Тр-р-ри тысячи чертей! И даже знаю, с каким... С трёхглавым Змеем-Горынычем! Она говорит одно, думает другое, а делает - третье!!!
-----

- Как вы думаете, поручик, существуют ли в природе верные жёны?
- Увы, Оболенский, увы... Нам давно уже нечего ждать милостей от природы!!!
-----

- Ржевский, вы что, действительно хотите жениться на Наташе Ростовой? Да она же - круглая дура!
- Что я, дружище Голицын, больше всего люблю в женщинах - так это именно округлости...
-----

- Ну что, милый мой поручик, пригубим по "маленькой"?
- Княгиня, не могу-с...
- Что-о-о?! Вы - и не можете?!!
- Не могу-с ... отказать даме!
-----
Прототип
Сегодня у Шницеля День рождения. Пять лет. Ну конечно, я помню тот день, когда нашёл его на помойке. Он копошился в мусорном баке и попискивал, слепо ища, чего бы соснуть. Двор обволакивал вечерний душный август, гнило-овощные ароматы отходов большого города перебивались едким дымом из соседнего бака, от непогашенной сигареты. Первым движением души и рук было достать из сумки пластиковый пакет и бережно уложить туда замызганного щенка. Вторым движением души и ног было отнести его домой, с обдумыванием по дороге последствий.
Тёмно-серая жёсткая щетинка и молочные зубки, которыми он норовил меня куснуть за палец, сыпь на животике – всё, что я успел рассмотреть. Соседка у подъезда сказала, что он похож на цвергшнауцера из соседнего дома. Шнауцер, шнауцер – пусть будет Шницель.
Первым делом я отмыл его в ванне с детским шампунем. Он фыркал то и дело и отряхивался, обдавая меня веером брызг. Палец мой по-прежнему не давал ему покоя, видно, зубки чесались. Потом я поставил перед ним блюдце сметаны. Ударно работая язычком, он по совместительству сделал первую лужу, а потом и фу-бяку. Какашкин-Копошидзе.
Позже выяснилось, что от него избавились хозяева суки цвергшнауцера, как от самого слабого в помёте, к тому же с сильнейшим диатезом. На ноги я его поставил за две недели, а через пару месяцев на прогулках мне завидовал весь двор. Особенно после первой стрижки у собачьего парикмахера: чистопородность вылезла в квадратном формате крепко сбитого шестикилограммового тельца, окрасе перец с солью и густых брежневских бровях.
Он как-то быстро превратился в суетливого жизнерадостного живчика, своим любознательно-смешливым характером разводившего на игры даже самых степенных и авторитетных псов во дворе.

***
У Шницеля куча друзей. Причём носиться с ним по кустам сломя голову не брезгуют не только родственно-сорвиголовые ризены и миттели, добродушные колли и кокетливые кокеры, но даже сама Графиня, местный авторитет из овчарок.
Кайф Шницель ловит от догонялок, поскольку ни одна собака не может за ним угнаться. Он петляет как заяц, просачивается в самые узкие щели под заборами, нахраписто наскакивает на зазевавшихся неповоротливых сенбернара и ньюфаундленда.
А кошки… Кошки – это кошки. Жить, по частному определению Шницеля, они должны в подвалах или на деревьях. Куда и отправляются незамедлительно, завидев распушённую бороденку страшного зверя и заслышав возмущенно-писклявый лай.
Породистых снобов Шницель не очень жалует. Исторически сложилось, что лучшими друзьями его стали три бездомные оторвы, которых кормил весь двор и которых обозвали Волчара, Чернушка и Выродок.
У серого Волчары светлая морда с темными дугами под глазищами и пушистый волчий хвост. Он первым всегда радостно бросается навстречу, завидев Шницеля, и после обряда приветственно-уважительного обнюхивания гениталий дает кругового стрекача по кустам, ставя олимпийские рекорды по преодолению низкозаборных препятствий. Тогда у Шницеля в глазах выстреливает победная пробка от шампанского, он делает коронный занос ноги на ножку лавочки, меткими струйками поливая подолы праздно-любознательных старушек, и с низкого старта – за Волчарой!
Когда наступает перерыв на отдышку, к ним кокетливо подходит жгучая брюнетка Чернушка, с колосящимся хвостом и умопомрачительной тазобедренной амплитудой. Она непременно опускается на передние лапы, вытягивает лебединую шейку и норовит лизнуть Шницеля в нос. Бдительные мальчики споро проверяют состояние женских прелестей и хитро переглядываются, задирая буйны головы и просчитывая, сколько месяцев до Чернушкиной течки.
Рыжий Выродок, которого так прозвали за куцый хвост и неискренний взгляд, обычно предпочитает тереться о мои ноги и подставлять заушную ложбинку для почёса. Но когда подходит ревнивый собственник Шницель, теряющий терпение от навязчивого нахальства приятеля, куцый хвост вздрагивает, лицемерно извиняясь, и отходит на время, плебейски признавая права сеньора. Наведя порядок лёгким рычком, правильный Шницель стремглав отправляется вдохновлять собачью площадку на новые подвиги.

***
День рождения Шницеля – а точную дату я все-таки узнал у заводчицы – это семейное событие, требующее Праздника, причём, собачьего. Ну, с подарком проблем не было: косточку из бычьих жил и резинового ежика с пищалкой я подарил ему с утра, сразу после обтёра обзавтраканной бороды. Радость, конечно, была. Выдал хвост, танцующий степ, но изумления, даже притворного, никакого.
Косточку Шницель с ходу деловито уволок в спальню, оглядываясь, не подсматриваю ли, в какое из сверхсекретных потаённых мест он прячет заначку. Я, разумеется, сделал вид, что не вижу. Потом он вернулся к жёлтому ежику.
Резиновых игрушек у Шницеля, как рекламы Chappy по телевизору. Зайчик безухий, обезьянка одноглазая, дракончик бесхвостый, котик одноногий, шлоник без, извините, хобота, бегемот с тако-ой дыркой в попе… Несть числа инвалидам шницельского труда. Всех жертв роднит одно: отсутствие пищалок, которые Шницель упоенно выгрызал в первый же час приятного знакомства.
Пока надрывный писк новой жертвы не довёл до мигрени, я предлагаю мальчику прогуляться. При слове «гулять» он роняет обслюнявленного ёжика и делает метровый подпрыг перед дверью. Затем нетерпеливо принимает высокий старт на коридорном диванчике. Марш!
Свора друзей выползает из-под иномарок, где бедняги прячутся от августовского зноя. Собачьи игры и танцы, описанные столбы, накаканные клумбы, котяры на каштане – всё как всегда.
И тут я решаюсь. Пригласить Волчару, Чернушку и Выродка на День рождения! Немножко волнуюсь.
Перед металлической дверью подъезда, до которой друзья привыкли провожать Шницеля, собаки попятились. Даже когда я распахнул дверь и позвал всех поимённо. После долгих приглашений троица, прижимая уши, уважительно последовала за бывалым Шницелем. Лязг раскрывающегося лифта отбросил неиспорченную цивилизацией и транспортно малообразованную Чернушку в ворох рекламных листовок под лестницей. Только мои ласковые уговоры, нетерпеливо-догадливый трепет хвостов сопровождающих даму кавалеров и страх остаться одной в замкнутом пространстве подъезда подвигли Чернушку на героический шаг в лифт.

***
Войдя в квартиру первым, я успел перекрыть двери в комнаты и направить ораву на кухню. Шницель, конечно, принялся душераздирающе форсить новым ёжиком, воображая себя как минимум джазовым импровизатором уровня Лундстрема. Через десять минут какофонии на пищалке звуки эсэсовской губной гармошки я воспринял бы с не меньшим удовольствием.
Гости слушали внимательно, подобострастно и завистливо, сообразно социальному статусу. Выродок шевелил ушами, напрягаясь уловить мелодию и постичь высокий уровень исполнительского мастерства. Чернушка втянула уши под стол, испытывая восторг жэковского сантехника на симфоническом концерте. Волчара, меломан по случаю, нахлебавшись воды из шницельской миски на штативе, внимательно вертел головой вослед моей продуктово-посудной суете.
Наконец праздничный стол был накрыт. Три миски отварного индюшачьего фарша с гречкой были выставлены на пол посреди кухни. Гости мигом потеряли стеснение и жадно упали мордами в кашу. Именинник в растерянности перестал музыкально изгаляться и морщинил лоб, обдумывая, куда бы спрятать от них игрушку, пока его рот будет занят едой.
«Шницуля, ты ж натрескался уже каши! Погодь, сейчас второе будет…» Но второе, такое ревнивое, дыхание уже проснулось не на шутку, и он беспардонно оттёр от миски шакалоподобного куцехвоста. Пришлось поставить четвёртую миску.
На второе были поданы четыре долгоиграющие суповые косточки. Десерт в виде пломбирного брикета был выставлен на стол для оттаивания, а табуреты предусмотрительно задвинуты под стол, и мне как прислуге можно было передохнуть, удалясь в комнату с телефоном. Увлекшись сюсю-обсуждением мероприятия с другом-собачником, я спохватился часа через пол…
Открываю дверь, вхожу на кухню, открываю рот…
Шницель пыхтит и тужится подвинуть носом ножку табуретки, чтоб запрыгнуть потом на неё и успеть на остатки, которые ох как сладки… Потому что Волчара и Выродок, чинно рассевшись, уже долизывают клеёнку с растёкшимся пломбиром.
Чернушка удобно расположилась в дамской позе мочеиспускания, тоскливо глядя на свой прокол – поваленную табуретку.
Ёжик, разумеется, уже без носа, закинут в кастрюлю с супом на плите. Пищалка навсегда затихла под холодильником. Но как с подоконника упало кашпо с пальмой и зачем кому-то понадобилось отгрызать у неё верхушку – останется Маленькой Собачьей Тайной Дня Рождения Шницеля.
Поскольку танцы после банкета обещаны не были, я с лёгким сердцем проводил гостей вниз. А юбиляр горевал недолго, он всегда вовремя вспоминает, что, если отодвинуть третью подушку на софе, под ней окажется заначенная косточка.

Вот если...

(Уралочка🎀)
46 Про Солнце 2023-05-11 2 428


Декада мая пролетела
В весельи, скорби, но в жаре.
Поскольку солнышко так грело,
Что мне порой, не по себе -
Лучей завидный темперамент
В веснушках замечать не ах.
Ведь не к лицу такой орнамент,
Что вызывая женский страх,
Сподвигнуший на огорченье
В атаке солнечных лучей,
Принять завидное терпенье
На то, чтоб выглядеть бледней.
Молить о пасмурной погоде,
Напополам с дождём в числе...
Вот, если, будь веснушки в моде,
То не мечтала б о дожде.
10.05.23

Понарошку

(Тэопен)
20 2023-06-10 2 291
На орбите космонавты
Передёргивали факты.
И, увлёкшись, оказались
В чёрной алчущей дыре...

Во дворе, не сомневаясь,
Забривали дети кактус.
Было кактусу паршиво
И забавно детворе...

Ты ходила и искала -
Где конец и где начало.
Находила и теряла.
Потеряв, опять нашла.

Словно это было в ванной...
Строя рожицы и планы,
Кот, как уличный грабитель,
Нападал из-за угла.

Нападал на человека...
Через реку ехал Грека.
Что-то в речке бомбануло -
Греков стало миллион...

Всё само собой срасталось.
Пиво - живо, не кончалось.
Это было понарошку.
Только это был не сон...
Меня всегда ставило в тупик слово «счастье». «Они счастливо прожили всю жизнь и…» она ****овала, он регулярно бил ей морду. Но пили вместе. Умерли в один день. От отравления стеклоочистителем. Счастье – это момент, процесс, состояние? Есть рабочая версия: счастье – это большая радость, близкая к эйфории, плюс некоторое время спустя, когда еще свежи о ней воспоминанья. Это был пролог, якобы не имеющий никакого отношения к дальнейшему моему сумасбродству.   

Вы в центре города, выходите из офиса, в планах купить билеты в театр назавтра (сослуживцы такого про спектакль нарассказывали!), садитесь в метро. И тут чувствуете всей нижней частью туловища острую потребность, естественную надобность, если угодно. Пытаемся отвлечься приятными мыслями о завтрашнем культпоходе с любимой девушкой и последующими сексуальными радостями с благородными напитками и вкусным ужином. Добегаем до касс – а билетов нет. И туалета поблизости тоже. Сколько их в центре и где они расположены, вы знаете? То-то.

Здесь благородный читатель должен поморщиться, почувствовав запах табуированной темы. Да, опять не про фиалки в росе. Но те, кто хоть иногда писают и какают, могут продолжать чтение.

Бежим обратно к метро, прикидывая, на работу или домой ближе. По дороге гостеприимно хлопает дверью какая-то забегаловка. А почему нет? «Девушка, а туалет у вас есть?» – «Для посетителей нет, к сожалению», – вежливая, сука. Ну ничего, рядом ресторан. Некрасиво говорить сразу, что я к вам в туалет. «Столики свободные есть?» «Да, пожалуйста» – мой вид внушил швейцару доверие. Лечу мимо столиков куда-то в подвал на запах и читаю: «Извините, туалет временно не работает». Вежливо, гады.

Снова метро. Стоять на эскалаторе невыносимо, бегу. Первое везение за вечер: влез в вагон с первой попытки. Дальше пытка. Плюс давка. Выйти на станции, где мой офис, немыслимо. Еду домой. Довезу ли? Схватки начались… Только б не родить.

От метро стрекачом. Лифта не жду, бегом по лестнице с ключом в руке. Врываюсь в квартиру и, не сбрасывая ботинок, несусь в заветный четырехстенок. Еле успеваю расстегнуться и падаю на стульчак… Вот оно, счастье! Облегчение – настоящее, не книжное счастье. Счастье освобождения от унизительной зависимости, навязанной природой. Ощущение подлинной свободы!

Даже последний чушок на зоне встает с параши – пусть на миг – счастливым и свободным. С тем же чувством, что и олигарх, отобедавший гратэном из спаржи, буйабесом с чесночными крутонами с айоли, свежими мидиями в луковом бульоне с пряностями, и запившим Шабли, Домэн де Буа д'Ивер, урожая 1965 года... Всех уравнивает толчок. Истинное, глубинное равенство!
Вот и задумаемся, прежде чем сказать «фи», что дарует нам свободу, равенство и счастье.
Я всегда беззаветно любил Советскую армию. Отдать всего себя воинскому долгу было делом чести. Но меня было так мало для себя самого, так не хватало, что отдавать всего и сразу я не мог, поэтому экономил себя, предусмотрительно делая заначки.

В стране бурлила перестройка и уже открывала рот гласность. После четвертого курса нас, студентов-медиков, ждали военные сборы. Почему-то особенно ждала танковая часть в глухом райцентре.

Сразу по прибытии выдали комплект обмундирования из стратегических запасов времен ВОВ: гимнастерку через голову, штаны галифе, белый верх от кальсон, серые застиранные семейники, новые кирзачи и кусок полотна для портянок.

Потом строем повели в баню, где и намылить гениталии толком не успели, после чего «старики» учили нас мотать портянки. Ни хера мы за раз не научились, и за обратные три километра стерли ноги в мозоли.

Институтское кафедральное начальство добилось для нас привилегии: некоторое время мы могли ходить, даже в строю, в носках и кедах. Гармония галифе с кедами – кутюр убойный.

К строевой я отнесся довольно легкомысленно. Как итог, уже на третий день схлопотал наряд вне очереди. Командир взвода, местное мурло с мелкими мордвинскими глазками и кривым носом, огласило на вечерней поверке подо ржач однокурсников: «Ногу не держит, слов песни не знает, в строю сосет конфету». Увы, это была справедливая правда, потому что я успел осилить только про «раскудрявый клен зеленый, лист резной». Про карамельки тоже правда.

Наряд, к счастью, был на стратегический объект «тумбочка», а не на мытье сортира класса «очко» (что меня, судя по добрым глазам мордвина, неизбежно ожидало в недалеком будущем). Стоять пол-ночи возле идиотской тумбочки и охранять журнал дежурств у двери казармы мне не понравилось. Но на следующий же день я реабилитировал себя в глазах начальства на стрельбах. Пятерки по пистолету Макарова и по Калашникову! Сам не ожидал, тем более с недосыпу, о чем и поведал в стенгазете «Молния!», редактором которой я себя выбрал, поскольку все отказались.

По отношению к данному прискорбному факту «стариков» я вскоре понял, что таких стрельб мне не простят и что объекта «сортир» не миновать. Тут-то из глубин студенческой памяти и всплыли 33 способа «заболеть». Впрочем, хватило щепотки перца в нос и щепотки соли под мышки. Громко чихнув несколько раз, стараясь попасть брызгами по физиономии местного фельдшера, и достав термометр с достаточными 37.5º, я слег в вожделенную санчасть с тяжелым диагнозом ОРЗ.

Палата на шесть коек это вам не бесконечная казарма с двумя ярусами. Мы называли санчасть Домом отдыха танкиста. Это был дворец с унитазами. Но танкисты по привычке ходили в кусты – метить территорию. Перед утренним обходом активно расходовались запасы перца и соли. Фельдшеру на всякий случай наливали. Днем отсыпались или загорали возле корпуса, ночью - водка и преферанс. А масть все не шла.

Старожилы показали две дырки в заборе. Одна вела к винно-водочному, другая – к Райке в барак через дорогу. Раиса, местная шмара почтенного возраста, жила на пенсию, но алчной не была - лишь бы наливали. Ей не нравилось слово «****ь», велела называть себя путаной. Никогда не пила бормотуху, предпочитала белую. А за коньяк могла и отсосать. Запомнились ее синюшный нос и неровные черные края ногтей под облезлым вишневым лаком. Моя экскурсия в мини-бордель закончилась ничем: Райка восседала на облезлом диване как Екатерина Великая на троне в предвкушении дани от вассальных калмыков, а я не налил. В спину она мне зачем-то прошипела «у-у-у, п***рюга!»

К принятию присяги пришлось ненадолго выздороветь. Я начистил сапоги и бляху, подшил воротничок и стеснительно стал в строй, надрывно покашливая. Учить текст, славбогу, не пришлось, все читали из папки, потом торжественным хором прокричали «клянемся!». В этот момент я поклялся жизни не щадить во имя Родины, всю кровь до последней капли пролить во славу Партии и ее ЦК, Политбюро и лично товарища генерального секретаря.
Но после присяги пошел дождь, а я – в уже родную санчасть.

В последний день сборов был прощальный банкет. По случайному стечению обстоятельств меня в тот день выписали из Дома отдыха танкиста, и я с наглой скромностью подсел к столу. По выходе, перед посадкой в автобус мне, правда, дали пенделя «старики», но не сильно, поскольку в присутствии офицеров. Уже в автобусе я достал сэкономленный на Раисе коньяк, и мы помирились.

Проезжая мимо санчасти, в окна которой высунулись кореша-танкисты, я помахал им рукой и пожелал доброго здоровья и семерки в прикупе на мизере. Хотелось обнять их и поблагодарить за то славное армейское лето…

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.