Меню
ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ
СПРЯТАТЬ ТЕКСТЫ
НАЙДЁТСЯ ВСЁ >>>
НАШИ АВТОРЫ
ОБСУЖДЕНИЕ
Удачные произведения
Удачные отзывы
Добавить произведение
Правила сайта
РИФМОСКОП
Присоединяйся! Присоединяйся!
Новости Хохмодрома: лучшее из свежего
Сортировка:
 Лучшее из свежегоСвежееЛучшееОбсуждаемоеЧитаемое

ИТОГИ КОНКУРСА «20 ЛЕТ!»

(Дейтерий)
42 Про Хохмодром 2024-08-19 4 843
Уважаемые авторы,

Подведены итоги КОНКУРСА «20 ЛЕТ!» Жми сюда.

I место завоевал Сергей Е. Жми сюда, Про царевну Несмеяну Жми сюда - 55 баллов
II место Вадо Жми сюда, Есть повод Жми сюда - 47 баллов
III место Алексей Царегородцев Жми сюда, Что рассказать о Хохмодроме? Жми сюда - 44 балла

Призы за самое полезное для читателей поздравление получают:
Саратовская гармонька Жми сюда, Двадцать - это круто! Жми сюда,
Gameboy Жми сюда, Поздравление с 20-летием! Жми сюда

Приз за лучшую рецензию Жми сюда получает
Олег Индейкин Жми сюда, Re: Юбилейный МордомхоХ Жми сюда

Все рецензии по местам выстроились ТАК >>> Жми сюда

Начиная с 4-го, места произведений-участнков распределились так:
4. Юрий Десяткин Жми сюда, Хохмодрому – 20 лет! Жми сюда - 40
5. раб Божий-прохожий Жми сюда, Юбиляру Жми сюда - 40
6. Заколебаба Жми сюда, Happy Birthday, вас всех, to you! Жми сюда - 40
7. Олег Индейкин Жми сюда, 20 Жми сюда - 40
8. Саратовская гармонька Жми сюда, Двадцать - это круто! Жми сюда - 39
9. JulиЯ Жми сюда, Кто же? Жми сюда - 38
10. Лена Пчёлкина Жми сюда, С двадцаткой, Хохмодром! Жми сюда - 37
11. Gameboy Жми сюда, Поздравление с 20-летием! Жми сюда - 37
12. Митюнюшка Жми сюда, У Хохмы есть потенциал Жми сюда - 36
13. Дейтерий Жми сюда, Поздравление на 20-летний юбилей Жми сюда - 34
14. Uri Pech Жми сюда, Юбилейный МордомхоХ Жми сюда - 28
15. MAA2 Жми сюда, Два червонца Жми сюда - 27
16. Уралочка🎀 Жми сюда, Пожелать хочу... Жми сюда - 24
17. Хм Жми сюда, Этапы РОСТА Жми сюда - 23

Большое спасибо всем участникам конкурса и поздравления победителям!

И, конечно, выражаю искреннюю благодарность JulиИ Жми сюда за участие в финансировании этого конкурса.

Разложу призы, добавлю регалии, уберу номера из названий сегодня до вечера, конкурсные бонусы добавлю через неделю.

КОНКУРС ПОЗДРАВЛЕНИЙ С 20-ЛЕТИЕМ ...

(Дейтерий)
44 Новости сайта 2024-07-12 4 741
ВНИМАНИЕ! КОНКУРС УСПЕШНО ЗАВЕРШЁН.
ИТОГИ КОНКУРСА >>> Жми сюда
КОНКУРСНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ >>> Жми сюда

======

Уважаемые авторы,
24 августа 2024 г. Хохмодрому исполняется 20 лет.
По этому замечательному поводу объявляется
КОНКУРС ПОЗДРАВЛЕНИЙ С 20-ЛЕТИЕМ.
Но при этом на привязке темы конкретно к юбилею Хохмодрома никто особо не настаивает.

Принимаются смешные поздравления с 20-летием, всё равно чего или кого, объект выберите сами. Формат - смешные стихи, речи, песни и т.п. Присутствие хотя бы части в стихотворной форме обязательно. Хотя бы часть произведения должна иметь поздравительный характер. Одни рассуждения не принимаются.

Призы победителям:
      1 место - 3500 руб.
      2 место - 2500 руб.
      3 место - 1500 руб.

      Плюс два приза по 1500 рублей за самое полезное для читателей произведение.

      Плюс приз 1000 рублей за лучший отзыв на конкурсные произведения.

      Кроме этого, на странички и на произведения победителей будут добавлены соответствующие регалии.

Выражаю большую признательность JulиИ Жми сюда за финансовую поддержку конкурса.

Правила конкурса практически те же, что и раньше, только даты и названия другие.

Участвуют только авторы, зарегистрированные на Хохмодроме. Гостям ничто не мешает зарегистрироваться.
Произведения должны быть новыми.
Принимается только одно произведение от каждого автора. Можно склеивать несколько поздравлений в одно произведение.
Минимальное количество строк в произведении: 4, максимальное для стихов 100 строк, речи и сценарии в сумме могут быть длиннее, но просьба жалеть читателя и не перегружать его излишней длиной.
При желании к произведению могут быть прикреплены картинки.
У каждого произведения должно быть название, соответствующее теме.
Конкурс анонимный.
Произведения-кандидаты принимаются в эл.почту emaslov1@gmail.com с темой «20 ЛЕТ» до воскресенья 11 августа я 23:59:59 , в тексте должно быть указано название произведения и Хохмодромское имя автора. .
Организатор оставляет за собой право отклонить работы не по теме и не в формате конкурса, а также откровенно слабые работы.
Конкурсные произведения будут опубликованы все вместе в понедельник 12 августа утром от имени автора "20 лет" в специальной рубрике конкурса.
В течение конкурса авторы смогут самостоятельно исправлять недочеты своих произведений, без замены всего текста.
Голосование продлится до воскресенья 18 августа 23:59:59, результаты будут объявлены в понедельник 19 августа утром.
Произведения-победители определяются по сумме набранных баллов. Учитываются оценки всех проголосовавших авторов.
Запрещается приглашать других авторов проголосовать за свои произведения, в том числе по частным каналам.
За свои произведения голосовать не запрещается, собственные оценки при финальном подсчете будут вычтены из результата.
На время голосования оценки и комментарии к ним скрываются, их видят только авторы произведений.
Список произведений в рубрике конкурса будет перемешиваться каждые 6 часов в случайном порядке.
Все рецензии под конкурсными произведениями анонимны до завершения конкурса.
Отрицательные оценки должны иметь обязательный комментарий о причине минуса. При отсутствии вменяемого комментария оценки ниже нуля перед подсчётом голосов будут удалены.
По опыту прошлых конкурсов, будет считаться, что все призёры (1,2,3 места) поставили друг другу по +2, независимо от их реальных оценок.
При равенстве оценок преимущество получает произведение, присланное на конкурс первым.
Участник конкурса, поставивший за конкурсные произведения меньше 10 оценок, лишается призового места, и место переходит к следующему участнику в результатах. Ноль считается оценкой, но кнопочку у поля оценки надо непременно нажать. Поставленные оценки можно посмотреть на своей страничке по ссылке "Вы поставили оценки".
После подведения итогов конкурса произведения, как обычно, перейдут на странички их авторов.
В качестве компенсации привычной скупости конкурсных оценок, через неделю после подведения итогов конкурса и вручения призов организатор добавит баллов произведению на 1 месте до 130 баллов, произведению с оценкой 0 - до 45 баллов, остальным линейно пропорционально набранным оценкам. Оценки к отзывам добавляться подобным образом не будут.
Призы будут перечислены на странички авторов, откуда по выбору авторов смогут быть выведены на сотик, на карту Сбербанка, а при невозможности перевода использованы ими в качестве приза для организации последующих конкурсов или для других целей.


Удачи всем участникам!
СТИШОК О СЕМЬЕ

Новая работа

(Актёр (Александр Окр.))
58 2024-04-01 10 1235
По распоряжению генерального директора телеканала «Россия-Культура» Сергея Шумакова принят на должность ведущего программы "Новости литературы".
Программа будет выходить по субботам, с 12:00 до 12:10.
Первый эфир 6 апреля.
Уже свёрстан, ждите выхода.
Кроме России телеканал транслируется в Белоруссии, Казахстане и Армении.

Буду рад телезрителям с Хохмодрома



______

Ну, что же.
Наступило утро 2-го апреля. Конец интриге.

Конечно же, это были фотошоп + незлая первоапрельская шутка.
Спасибо всем, кто искренне порадовался моему успеху.

Что касается самого кадра...
Посещайте ВДНХ. Там сейчас стенды не только телеканалов.

ЗЕВС на Умном смехе

(ЗЕВС)
36 Про смех 2024-06-26 2 610

В Москве прошёл VIII Всероссийский конкурс-фестиваль «Умный смех», организованный творческим объединением столичных юмористов и сатириков «Чёртова дюжина».
Конкурсанты, вышедшие в финал, выступали в знаменитом зале «Амфитеатр», что неподалёку от Московского молодёжного центра КВН в Марьиной роще.
К заключительному этапу конкурса-фестиваля был выпущен сборник произведений финалистов, на титульном листе которого «красуется» Альберт Эйнштейн с высунутым языком.
Юмористику Саратовской области представлял Евгений Запяткин, выступивший, согласно жребию, во второй части гала-концерта.
В жюри конкурса вошли многажды титулованные в литературном мире такие известные личности, как Анатолий Белкин, поэт и учёный, некогда блиставший уникальным умом в телепрограмме «Что? Где? Когда?», Наталья Хозяинова – старейшина в области юмора и сатиры, Юрий Викторов – известный острослов и Татьяна Кормилицына – самая заметная фигура в современной юмористической литературе.
Гала-концерт, длившийся более четырёх часов, выявил лучших участников конкурса-фестиваля: им щедро аплодировали зрители.
Евгений Запяткин стал лауреатом конкурса-фестиваля «Умный смех» в номинации «Малые формы», в связи с чем ему были вручены символическая фигурка в виде звёздного часа и соответствующее удостоверение.

Выступление Евгения Запяткина на конкурсе-фестивале «Умный смех»:

      Жми сюда

Конкурс-фестиваль «Умный смех», часть вторая (более качественная запись):

Жми сюда

ИТОГИ КОНКУРСА «ГОД ДРАКОНА»

(Дейтерий)
60 Год дракона 2023-12-11 4 5491
Уважаемые авторы,

Подведены итоги КОНКУРСА «ГОД ДРАКОНА» Жми сюда.

Гран-при завоевала Юлия К Жми сюда, Поздравление Горыныча Жми сюда - 68 баллов (от участников конкурса - 36 баллов)
I место primo Жми сюда, Я вам понравлюсь! Жми сюда - 58,
II место КсюХа Жми сюда, Зелёный трёхголовый исполин Жми сюда - 58,
III место Gameboy Жми сюда, Приручение дракона Жми сюда - 56.

Приз за самое полезное для читателей поздравление получает Сергей Е. Жми сюда, Дерябнем за год Дракона (ТОСТ) Жми сюда

Приз за лучшую рецензию Жми сюда получает Неразговорчун Жми сюда, Re: Поздравление Горыныча Жми сюда

Начиная с 4-го, места произведений-участнков распределились так:

4. Сергей Е. Жми сюда, Дерябнем за год Дракона (ТОСТ) Жми сюда - 52
5. Олег Индейкин Жми сюда, Дракон для жены Жми сюда - 50
6. Юрий Десяткин Жми сюда, Поздравление Дракона с Новым Годом Жми сюда - 50
7. Камикадзе Жми сюда, Лети, дракон! Жми сюда - 48
8. Игорь Мальцев Жми сюда, У дракона… Жми сюда - 46
9. Ильх Жми сюда, Мы в Новый год на лучшее надеемся Жми сюда - 44
10. Клементина™ Жми сюда, Поздравление с годом Дракона 2024 Жми сюда - 44
11. Заколебаба Жми сюда, Ты давай, Дракон, скорее Жми сюда - 43
12. Манюня Леско Жми сюда, Драконий год, приветствуем тебя!.. Жми сюда - 43
13. Тарасыч Жми сюда, Предновогодние порошки Жми сюда - 42
14. Кузьма Швеллер Жми сюда, Дракон в законе Жми сюда - 41
15. Pilot Жми сюда, На год Дракона Жми сюда - 40
16. Люся Лагутина Жми сюда, Есть предложение Жми сюда - 38
17. Wova Жми сюда, Как правильно встретить год дракона Жми сюда - 37
18. САХ Жми сюда, Дракон и ми(л)фы Жми сюда - 35
19. Уралочка🎀 Жми сюда, С нетерпеньем ждём, хороший Жми сюда - 35
20. Дейтерий Жми сюда, Шуточная песня на Год дракона Жми сюда - 35
21. Izverg Жми сюда, Пятый всратый Жми сюда - 34
22. Варвара Г. Жми сюда, С зеленым Змеем Горынычем! Жми сюда - 33
23. раб Божий-прохожий Жми сюда, Год Дракона - новогоднее Жми сюда - 33
24. Митюнюшка Жми сюда, Матёрый симпапут Жми сюда - 31
25. Вадо Жми сюда, Поздравление поэтам в Год Дракона Жми сюда - 31
26. Хм Жми сюда, Что год грядущий нам готовит Жми сюда - 20
27. Gapon Жми сюда, Коллаж разделанный Жми сюда - 9

Большое спасибо всем участникам конкурса и поздравления победителям!

И, конечно, выражаю искреннюю благодарность Gameboy Жми сюда и САХ Жми сюда за участие в финансировании этого конкурса.

Разложу призы, добавлю регалии, уберу номера из названий сегодня до вечера, конкурсные бонусы добавлю через неделю.

Желаю быть!

(Тю ♥)
68 День рождения 2024-04-13 2 1195

***

Засела мысль головоломкой:
быть может, что-то мне принять,
чтоб дни у времени в котомке
не проморгать, не потерять.

Как пони, бегаю по кругу:
семья, работа, дом, и вот…
Апрель! Рождение подруги!
Ещё один промчался год…

Шкварчит привычно, словно каша,
пересолёных дней казан.
Лишь ты мудрей. Мудрей и краше!
Шагаешь, не смотря назад.

С прищуром взгляд, улыбка – светом,
и мысли добрые в устах.
Подруга, помоги советом –
как в этой жизни не устать?

Желаю быть! И быть счастливой!
Чтоб, не теряя каждый миг,
с улыбкой тёплой, прозорливой
шептать, как жить, свой новый стих!

Цвети роскошно, словно груша,
что зацвела в моём саду!
И говори! Я буду слушать,
тараня время, на ходу.

.

Страничка хорошего человека, умницы,
шутницы, бесконечной оптимистки
Жми сюда

.

С днюхой Кукушкин!

(MAA2)
58 2024-03-01 5 1081
Рюмки мало, пью из кружки
Между завтра и вчера:
С днём рождения Кукушкин!
Троекратное УРА!!!

Страничка виновника торжества: Жми сюда

КОД ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

(Моголь)
14 Философия 2024-05-10 7 643

Однажды на даче я поведал дочери, что публикую свои философские сочинения на юмористическом сайте "Хохмодром", и что они там пользуются гораздо большим успехом, чем мои юмористические стихи.
Тут из-за дерева высунулась моя жена и сказала:
"Наверное это обидно".
Дочь тут же принялась хохотать, а внучка от смеха свалилась с лавки.
Тем не менее, я готов вновь подвергнуться осмеянию и поруганию, ибо важность темы моего нового сочинения не позволяет мне капризничать и проявлять гордыню.

1.
    Примерно год назад я стал посещать сайт профессора Дугина. Мне было интересно, какими проблемами на текущий момент озадачен наш знаменитый философ?
      Как выяснилось, Александр Гейлевич, среди прочего все еще продолжал осмысливать идею Евразийства. На эту тему он в свое время написал книгу «Четвертая политическая теория», где показывал отличия Русского Мира от Западной Цивилизацией и предлагал вести беспощадную борьбу с идеологией либерализма. Но, похоже, Дугин не считал книгу завершенной, и потому на страницах сайта время от времени публиковал все новые соображения и идеи по поводу «злого рока человеческой цивилизации», каковым именовал либерализм. Одна из таких идей философа мне показалась достаточно примечательной, тем более, что Дугин повторял ее снова и снова. Было ясно, что он придавал ей некое решающее значение. «Нам необходимо взломать код Западной Цивилизации», - твердил профессор с маниакальной настойчивостью.
    Поначалу эта идея мне показалась странной. Что это за код такой? Он что, вроде ключа к сейфу? И зачем он нужен? Неужто Дугин намерен как-нибудь ограбить западную цивилизацию или хочет изменить ее код, чтобы закрыть доступ к ценностям либерализма? Да и существует ли такой необычный ключ?
      Однако азарт, с которым пытались решить поставленную задачу участники сайта, свидетельствовал о том, что проблема кода актуальна и достойна самых серьезных философских размышлений. Правда, ни одно из решений своих поклонников Дугина не устраивало. В лучшем случае, в качестве кода предлагалось рассмотреть «доллар» или «рынок». Однако эти версии не выдерживают критики. Ведь и в России американская волюта в ходу уже больше тридцати лет, но кроме озабоченности по поводу курса доллара, он мало что прибавил к нашей ментальности. Что же касается рынка, то рыночные отношения, конечно, является условием развития производительных сил, но все же рынок – это процесс, которому свойственны превратности и кризисы. Притом, как теперь доказано, рынок возможен и в условиях социалистической системы. Кстати в Советском Союзе рынок тоже существовал, и не один. Такие рынки назывались «колхозными». Между тем, сам же Дугин, в одной из своих лекций указывал на то, что наш человек даже думает совсем иначе, чем европеец.
    Словом, мне стало интересно разгадать этот магический код. В этой связи я поискал сведения о коде русской цивилизации и вскоре выяснил, что некоторые представления о таком коде существуют. Правда, они оказались довольно пространными, сложными, противоречивыми и скорее напоминают генетический код, который состоит из целой цепочки генов, определяющих наследуемые признаки. В такой код русского мира часто включают традиции, обычаи, установки, понятия, идеологию, ценности, языковые, географические, религиозные особенности и т. д. По моему же мнению, искомый код должен быть очень простым, как гвоздь в стене, на который подвешена вся картина цивилизации. Указанному требованию, как будто, отвечает формула Уварова, выражающая основные принципы Русского государства: «Православие. Самодержавие. Народность». Но можно ли считать эту формулу кодом Русского Мира, если в России после революции нет самодержавия, да и православие – не единственная религия на ее территории.
      Впрочем, нас интересует код западной цивилизации. По этому поводу мне даже припомнилась некогда популярная сказка Гайдара, где у Мальчиша-Кибальчиша буржуины пытались узнать военную тайну. Только здесь все наоборот, тайну нужно выведать у буржуинов. Для этого, быть может, стоило воспользоваться методом самих буржуинов, и, приперев к стенке наиболее толстого из них, задавать ему примерно такие вопросы:
- Отчего ты, проклятый Буржуин, все загниваешь, загниваешь, да никак не загниешь, а мы бились с тобой, бились, да только сами разбились?
- Отчего в твоем отвратительном Буржуйстве товары и услуги получаются лучше, чем у нас, хотя есть у нас и нефть, и газ, и алмазы, и атомная энергия, и леса, и поля, и вообще мы – самая большая страна в мире?
   - Отчего, буржуйская твоя морда, все, что у вас придумают и сделают, у нас пытаются повторить, и песни ваши поют, и на машинах ваших ездят, и джинсы носят, и фильмы ваши смотрят, но мы все равно остаемся другими?
    - И что заставляет наших Плохишей бежать в ваше Царство Мироедов, прихватив с собой, украденные у нас, бочки варенья с мешки печеньков.
    Однако, я думаю, что даже под пытками буржуин нам бессовестно наврет, сообщив, например, что вся тайна его царства заключается в свободе.
    Собственно, в реальности так и случилось. Мы поверили, что успехи Западной Цивилизации заключаются именно в свободе. Но впустив дух свободы на просторы нашей Родины, мы получили эффект разрушительного урагана, который мало, что оставил от Советской державы. Между тем, как выяснилось, в самом Буржуинстве свободы не так уж много. И даже сейчас, когда нам удалось несколько укротить тлетворный дух вседозволенности и безответственности, свободы у нас осталось никак не меньше, чем в странах Запада. Тем не менее, наши лучшие умы, таланты, ресурсы и капиталы широким потоком текут за рубеж. Почему же так?
    Может, все дело в климате?
    Климат у нас, действительно, на большей части страны неблагоприятный, а в иных местах и откровенно суровый. Мало того, что даже в средней полосе больше полугода у нас просто холодно, и природа лишена радостных красок, так еще в этих условиях нам приходиться работать. Помнится, это сильно возмущало Остапа Бендера, изрекшего: «В какой холодной стране мы живем!» Сам же он, как известно, мечтал о Рио-де-Жанейро, где можно круглый год ходить в белых штанах.
      Между тем, есть и у нас места с прекрасным климатом, где ныне существует все то, о чем грезил Великий Комбинатор: «… пальмы, девушки, голубые экспрессы, синее море, белый пароход, мало поношенный смокинг, собственный бильярд, платиновые зубы, целые носки, обеды на чистом животном масле и, главное, маленькие друзья, слава и власть, которую дают деньги». Однако и там очередной Бендер нудит: «Нет, это не Рио-де-Жанейро. Это гораздо хуже».
      Кстати, в Европе климат не везде завидный. Например, далек от идеала климат Великобритании. Но, как известно, многие наши Плохиши выбирают местом красивой жизни Туманный Альбион.
    Говоря о красивой жизни, мы невольно подразумеваем богатство, сервис, комфорт. Уровень жизни, конечно, может быть решающим аргументом в пользу эмиграции на Запад. Но известно, что как раз богатые и успешные граждане скорее покидают Россию. И это понятно. Бедным в Буржуинстве жить труднее, чем у нас. Кстати, в Англии есть много людей, уровень жизни которых ниже уровня жизни среднего россиянина. По последним сведениям наших СМИ каждый седьмой англичанин в целях экономии высушивает чайные пакетики для их повторного использования. Но при этом бедного англичанина мы считаем представителем Западной Цивилизации, а нашего гражданина, у которого, быть может, две машины, три квартиры и дача у реки, мы таковым не считаем. Между прочим, и он в тайне не считает себя европейцем, даже если привык к гипермаркетам, иномаркам и пляжам Красного моря. Так что, видимо, не зря говорят, что нашего человека в Европе можно узнать со спины.

2
      Так в чем же «фишка» этой Западной цивилизации, где по данным Бендера звучит чарльстон «У моей девочки есть одна маленькая штучка» и «все поголовно в белых штанах!»
    Замечу, однако, что «белые штаны» и «Чарльстон» скорее элементы культуры. Но культура и цивилизация – близкие понятия. Притом настолько, что некоторые философы их безбожно путают. Существует даже проблема отличия культуры от цивилизации. Ну, а так как мы взялись разгадать загадку Дугина, нам необходимо окончательно разобраться с этим вопросом. Я к этому готов, но вынужден начать несколько необычно, дословно повторив слова Бендера:
      «В моем мозгу родилась забавная комбинация. Сегодня мы с Божьей помощью впервые потрогаем господина Корейко за вымя. Трогать будете вы, Шура».
      Однако не волнуйтесь, вам делать ничего не надо. «Командовать парадом буду я». И вообще, причем здесь господин Корейко, когда речь идет о философии. Конечно, под личностью литературного афериста я подразумеваю знаменитых философов, таких как Гераклит, Гегель и Маркс, которые долгое время морочили нам голову, утверждая, будто мир обязан своим существованием и развитием диалектическому закону «единства и борьбы противоположностей». Таковыми противоположностями обычно считают зеркальные пары, например, пол - потолок, свет – тьма, нечто и ничто и т.п. Допускаю, что философам это будет неприятно, но к их сведению без стен потолок просто рухнет на пол, и в результате останется только их единство, а тьма – это отсутствие света, и значит, никакого единства со светом у тьмы нет.
    Предвижу, возмущение философов в духе Великого Слепого, Паниковского: «Кто ты такой?». На это у меня имеется резонный антитезис Балаганова: «А ты кто такой?»
    Кстати, этот спор «детей лейтенанта Шмита» - есть лучший пример диалектики, где тезисы вступают в борьбу, но вопреки уверениям Гегеля никаким консенсусом и развитием в данном случае не пахнет.
    Я же утверждаю, что своим существованием и эволюцией мир обязан «креативным принципам» творческой энергии Вселенной, главным из которых является «принцип дополнительности».
    Знали бы вы, как мне не хочется в очередной раз пояснять суть этого фундаментального принципа, но придется.
    Так вот, суть «принципа дополнительности» легко понять из взаимоотношения энергии и массы, когда первородная энергия, разделившись в себе, создает себе некое дополнение, в данном случае материю, которая, в виду своей диалектичности, тяготеет к отрицанию энергии. Зато энергия не отрицает материю, а питает ее, стремясь преодолеть ее склонность к самоуничтожению. Нечто подобное мы наблюдаем во взаимоотношениях между генератором электротока и его потре***елем.
    Примерно то же происходит и с разумом человека, когда разум, разделившись в себе, творит мышление, которое склонно отрицать логос в пользу логики, и через то оно, мышление, способно отрицать, и даже переформатировать разум.
    Важно знать, что «принцип дополнительности регулирует отношения между сущностями несоизмеримыми, такими как «пол – стены», «товар – деньги», «любовь – секс», «Я и не Я»…
      Математической моделью «принципа дополнительности» служит тригонометрический треугольник, вписанный в круг так, что радиус круга является гипотенузой прямоугольного треугольника. Под гипотенузой обычно подразумевается источник творческой энергии с ее «креативными принципами», а вертикальный катет обозначает дополнение источника, его производное, которое подчиняется законам диалектики, где главным принципом является пресловутое «отрицание отрицания». Тогда нижний катет, расположенный на горизонтальной диагонали круга, показывает величину отрицания источника его дополнением.
    Из нашего треугольника видно, что чем острее его верхний угол, тем меньше величина отрицания, и наоборот.
    Так вот, культура и цивилизация – несоизмеримые, но связанные сущности. И значит, их отношения определяются творческим «принципом дополнительности». Первична, разумеется, культура. Будучи произведением природы и человека, она является источником цивилизационных процессов, и значит, цивилизация является дополнением культуры. Уровень цивилизации определяется научно-техническим прогрессом, плодами которого пользуется общество. Но, как всякое дополнение, цивилизация склонна отрицать культуру. В свою очередь культура стремится преодолеть негативное влияние «второй природы», приспосабливаясь к ней и повышая градус творческой энергии. Благодаря этому, возникают варианты цивилизаций, когда каждую цивилизацию допустимо определять словами из Википедии, то есть, «как локальную межэтническую общность народов, имеющих общую историческую судьбу, единую систему ценностей и механизмов социальной регуляции». Холодильник везде холодильник, но в одной географической точке в нем хранится сало, а в другой – овечий сыр.
      Из сказанного следует, что «белые штаны» и «Чарльстон», конечно, явления культуры, но культуры переформатированной, и потому эти вещи можно считать продуктами цивилизации. Отсюда следует, что наш искомый код, должен быть подобен «золотому ключику», который одновременно подходит и к сундуку Пандоры с дарами цивилизации, и к двери за очагом на холсте, где Буратино обнаружил театр.
      С тем и продолжим.

3
      Даже в свете Новой Хронологии признается, что западно-европейская цивилизация возникла на основе античной культуры, а корни русской цивилизации следует искать в самобытной культуре древних славян, которые сохранили свою независимость от Рима, но подверглись влиянию восточных этносов.
      Дальнейшему размежеванию русской и европейской цивилизаций способствовало христианство. Казалось бы, вера в единого Бога должна сближать культуры. Но, если мы исходим из онтологии «креативной философии», где Единый Бог мыслим как животворящий дух в виде вездесущей энергии, которой свойственны творческие принципы, а разум человека создан по образу и подобию этого Бога, то есть подчиняется тем же креативным принципам, то мы должны согласиться с тем, что религиозные верования – плод творчества человеческого ума. Соответственно, образ Бога зависит от представлений человека о прекрасном. Но эти представления во многом определяется природными и историческими условиями существования этноса.
      Здесь-то и следует искать глубинные причины раскола христианства на православную и католическую церкви. Их сущностное отличие состоит в том, что католическая церковь склонна к материалистическим, рациональным воззрениям, а православное верование тяготеет к духовности, идеализму. Интересно, что в этом религиозном размежевании проявляется «принцип дополнительности», как в случае, когда разум дополняется мышлением. Эта аналогия тем справедливее, что духовность логоса и интуиции православия справедливо отнести к сфере разума, а вот в католичестве высока роль рационального мышления. Исходя из этого, как-то более понятно, почему католическая церковь содействовала разрушению Византии.
      Можно назвать целый комплекс причин того, что Византийская ортодоксия с ее акцентом на духовность оказалась ближе восточным славянам, проживающим на Русской равнине. К таковым причинам обычно относят:
      - Отсутствие дефицита жизненных пространств и суровость климата, что способствовало сближению людей, повышало ценность человеческого тепла и помощи общества;
      - Природные богатства в виде лесов, рек, земельных угодий. Это давало все необходимое для жизни и хозяйственной деятельности. То есть, в товарном производстве, торговле и деньгах большой нужды не было;
      - Деревянную культура славян, где дома, утварь и прочие изделия из дерева недолговечны, что предполагает предпочтение материальным благам ценности духовного содержания.
      - Соседство с кочевыми племенами. Их агрессия требовала единения, а значит, морально-нравственных скреп и мобилизующей идеологии.
    В силу этого семена истины православия легко прижились и проросли на русской земле, что послужило очередным фактором объединения населения, соборности и коллективизма с его нормами, установками и ценностями.
    Особую роль в становлении русского государства сыграло, так называемое, татаро-монгольское иго, когда православная вера с ее идеологией терпимости, милосердия, взаимовыручки, упований на Бога, помогала выжить в тяжелые времена. Кроме того, зависимость от внешнего врага подавляла внутренние распри князей, дисциплинировала общество, приводила к сплочению населения, создавала условия для централизации власти.
      Иное дело католицизм. Борясь с античным язычеством Европы, христианство впитало в себя дух эгоизма и вещного фетишизма рабовладельческого Рима. Это привело к развитию индивидуализма и поклонению «золотому тельцу», что повышало роль знаний и мышления. Но, как известно, хотя бы из учения Гегеля, мышление – «генератор сомнений и отрицаний». Этому автору «рукотворной природы» Европа и обязана своей бурной историей с ее властолюбием, династиями, религиозными орденами, рыцарями, затяжными войнами, колониализмом, мятежами, инквизицией, гностицизмом, протестантизмом… а также, схоластикой, философией, наукой, техникой и прогрессом в целом.
      К дальнейшей поляризации Запада и Русского мира привели буржуазные революции в Европе, а пролетарская революция и социализм в Российской империи довершила этот выбор путей развития.

4.
      Напомню из словаря: «Социали́зм (от лат. socialis — «общественный») — идеология, направленная на реализацию социального равенства и социальной справедливости, достижение которых предполагается в том числе через общественную собственность на средства производства».
    Соответственно, в Советском Союзе источником власти и собственником всех богатств страны объявлялся народ. Но народ представим, в лучшем случае, как некая творческая сила. На самом деле, общественной собственностью распоряжалось государство. То есть, государство брало на себя функцию управления трудовыми и производственными ресурсами, а также распределения материальных благ. В результате этого устранялась эксплуатация человека человеком, и общество освобождалось от паразитических элементов и негативных явлений, присущих прежним экономическим формациям.
    О преимуществах такого общества написано горы книг. Вот несколько выдержек, взятые, как говорится, «из открытых источников»:
   «Социалистическое общество – это общество ассоциированных производителей, покончивших с эксплуатацией, сообща и планомерно применяющих средства производства на основе сотрудничества, взаимопомощи и товарищеского соревнования».
    «Важнейшая черта общенародной собственности – ее неделимость. Никто не вправе потребовать от государства «своей доли» общенародной собственности. Общенародное имущество принадлежит всем вместе, а не каждому в отдельности».
   «Общественная собственность распространяется на средства производства и предметы потребления, используемые людьми совместно. Что же касается потре***ельских благ, для индивидуального и семейного пользования, то они поступают в личную собственность членов социалистического общества».
   «Специфическая черта социализма – единство интересов общества, коллективов, отдельных людей».
    В теоретическом изложении все это представляется возможным и разумным. Действительно, если человек является частью общества, от процветания которого зависит его благополучие, то он должен быть заинтересован в развитии этого общества.
    Однако заметьте, тут общество является дополнением человеку. Притом эти сущности несоизмеримы, и значит, их отношения определяются «принципом дополнительности». Но как мы знаем, дополнение тяготеет к отрицанию своего источника, а через то стремится к его переформатированию. Как же такое отрицание возможно при социализме, где «единство интересов общества, коллективов и отдельных людей» исключает всякие антагонизмы?
    Впрочем, откуда известно, что единство интересов общества и человека в советском государстве существовало во всех случаях? Вот, например, что говорит Бендер Балаганову:
    «Я хочу отсюда уехать. У меня с советской властью возникли за последний год серьезнейшие разногласия. Она хочет строить социализм, а я не хочу. Мне скучно строить социализм. Что я каменщик, каменщик в фартуке белом?.. Теперь вам ясно, для чего мне нужно столько денег?»
    Легко понять, что если часть общества представляют пресловутые «нездоровые элементы» и «моральные уроды», то вся система отношений в социалистическом государстве рушится. Ни о каком единстве и общественной собственности говорить не приходиться. Добросовестный труженик, вносящий посильный вклад в «неделимое» общественное благо, остается в дураках. Такая вопиющая несправедливость, помнится, тревожила даже Остапа, признавшегося Корейко: «После разговоров с Берлагой, Скумбриевичем и Полыхаевым я потерял веру в человечество».
      Отсюда ясно, что социалистическое общество должно состоять из сознательных граждан. Но это означает, что всех «несознательных» необходимо как-то переделать, подчинить интересам общества, переформатировать или устранить. Вот вам и момент отрицания обществом индивида, когда Левиафан государства посягает на свободы личности в угоду равенства и социальной справедливости. Притом, чтобы исключить паразитизм и иное антиобщественное поведение, возникает необходимость репрессивного аппарата. И как мы знаем из истории нашей страны, такой аппарат успешно искоренял «сорную траву» и множил «щепки» на лесоповалах Сибири. Благодаря этой заботе государства о моральном облике своих граждан, каждый из них мог рассчитывать на то, что люди с «нечистой совестью» рано или поздно «понесут заслуженную кару».
      Вместе с этим, создавалась идеология как упрощенная система представлений и понятий, призванная воздействовать на сознание гражданина. Ведь еще Сократ учил, что причиной всего плохого в человеке является отсутствие нужных знаний. Вот и советский человек должен был знать, что государство делает «все во благо человека и во имя человека». Более конкретно это выражал основной закон социализма, где государство ставило себе целью удовлетворять растущие потребности населения. Ему же, населению, вменялось в обязанность всего лишь добросовестно трудиться и соблюдать нормы поведения.
      Предполагалось, что в таких тепличных условиях человеку ничего не остается, как раскрывать и проявлять свои лучшие природные качества. Однако вместо гармоничного единства между человеком и обществом (государством) странным образом проявлялись и нарастали противоречия. Например, чем меньше было у населения потребностей и чем медленнее они росли, тем легче и проще было их удовлетворять. Однако потребностям, в силу закона их «возвышения», свойственно лавинообразно нарастать, что противоречило интересам государства. Притом плановая система была способна удовлетворять лишь текущие потребности, но не могла предвидеть будущие, и тем более культивировать их так, как это происходит в условиях стихийного рынка при капитализме. Что же касается «общественной собственности», то будучи отчужденной от конкретного собственника, она, по существу, была нечейной, что провоцировало бесхозность и воровство. И здесь противоречия пробирались порой    в само сознание человека, как в известном случае:
    «Завхоз 2-го дома Старсобеса был застенчивый ворюга. Все существо его протестовало против краж, но не красть он не мог. Он крал, и ему было стыдно. Крал он постоянно, постоянно стыдился, и поэтому его хорошо бритые щечки всегда горели румянцем смущения, стыдливости, застенчивости и конфуза». («12 стульев»)
    Впрочем, напомню, подобные противоречия советской наукой не признавались антагонистическими. Действительно, государство вполне в состоянии создать институты и механизмы культивирования потребностей, и направить усилия общества в нужное русло прогресса. А учет, контроль и неотвратимость наказания позволяют дисциплинировать исполнителей. Для этого нужно только, чтобы во главе государства стояли мудрые и сознательные руководители, а исполнительные органы и рабочие коллективы добросовестно «претворяли их планы в жизнь». Отсюда как будто следует, что в советском обществе ведущую роль играет личностный фактор. Но выдающиеся личности в условиях равноправия и равных возможностей не могут быть какой-то избранной кастой. Они должны являться такими же членами общества, которые делают общее дело, связаны общими условиями жизни, и потому близкие друг другу. Сообщество таких людей в словаре Ушакова определяется словом «товарищи».
    В СССР и в других социалистических государствах обращение, «товарищ» стало общепринятым среди граждан. В связи с этим оно утратило свой сокровенный смысл и превратилось в обыкновенную формальность. На самом же деле это слово выражает сущность отношений человека и общества, где «человек человеку – товарищ».
    Сказанное приводит нас к мысли, что в социалистическом обществе вместо классического отношения «господин – раб» возникает диалектическая пара «товарищ – товарищ», где дополнением человеку служит подобный ему товарищ, или коллектив товарищей. В теории такой коллективизм выглядит естественным, полезным, продуктивным. Природа дает достаточно примеров плодотворного сотрудничество муравьев, пчел, прайдов и стай, где практически все их члены – равноправные товарищи. Вот и наш диалектический треугольник показывает, что, чем выше градус творческой энергии человека, тем гармоничнее его отношения с дополняющим его товарищем или коллективом. То есть, товарищеские и коллективные отношения могут быть прекрасным стимулом для мобилизации способностей человека.
    Однако все тот же «принцип дополнительности» предупреждает, что товарищи или коллектив тяготеет к отрицанию личности. Если этому нужен яркий пример, его можно найти на страницах романа «12 стульев»:
    «Знаете, Киса, я, кажется, ничего вам не дам. Это баловство. А возьму я вас, Кисуля, к себе в секретари. А? Сорок рублей в месяц. Харчи мои. Четыре выходных дня… А? Спецодежда там, чаевые, соцстрах… А? Доходит до вас это предложение?..»
    Как видите, товарищ Ипполита Матвеевича подчинил его своим интересам, и через то переформатировал личность предводителя дворянства. Но переформатирование личности выражается в ее самоотрицании, что приводит к изменениям сознания. И как результат:
    «Свет погас, но комната оказалась слегка освещенной голубоватым аквариумным светом уличного фонаря.
    – Тем лучше, – прошептал Ипполит Матвеевич.
    Он приблизился к изголовью и, далеко отставив руку с бритвой, изо всей силы косо всадил все лезвие сразу в горло Остапа».
    Конечно, в романе речь идет о «несознательных членах общества». Но вспомните, что случилось с товарищами по классовой борьбе во время французской буржуазной революции и после пролетарской революции в России. А ведь то были лучшие и благородные умы их современности. Да и Христа, кстати, предал его товарищ.

5.
    Таким образом, в условиях советской модели социализма в отношениях «личность – товарищ», а также «индивид – коллектив» и «гражданин – государство» важнейшую роль играет сознательность. Подразумевалось, что сознательный человек - есть человек порядочный, ответственный, дисциплинированный, морально устойчивый, отдающий отчет своим действиям и помыслам, и потому действующий в интересах общества. Притом выбор в пользу этих добродетелей личность делает осознанно, исходя из принципов социалистической морали. И в этом проявляется подлинная свобода воли человека, ибо согласно мысли Спинозы «Свобода – есть осознанная необходимость». В формировании такой сознательности большую роль играла идеология в виде базовых понятий, аксиом и идей из теоретических работ марксизма – ленинизма, а также пропаганда социалистических завоеваний, призванных «определять сознание».
      В формуле Маркса, где он опроверг утверждение Гегеля о том, будто «сознание определяет бытие», речь также идет о «сознании». Мы же, как будто, говорим о «сознательности». Впрочем, эти понятия неразделимы. В основе сознательности все же лежит сознание. Но вот с представлением о сознании все обстоит не так просто, как может казаться.
      Над вопросом, «что такое сознание?» философы ломали голову не один век. Некоторые считали сознание проявлением воли, другие под сознанием подразумевали внимание, третьи отождествляли сознание с переживаниями, а иные вообще объявляли несуществующей вещью. Есть целое научное направление, изучающее сознание. Оно так и называется «философия сознания». Правда, чем дальше эта наука продвигается в познании своего предмета, тем неопределенней он выглядит. Но таково свойство мышления с его диалектическим законом «развития от простого к сложному».
    Некоторые варианты современных представлений о сознании можно найти в словарях. Вот один из них: «Сознание – есть совокупность устойчивых взглядов, воззрений на действительность». Похоже, авторы понятия «сознательность» пользовались подобным определением. Ведь из него следует, что человеку достаточно привить правильные взгляды и воззрения, и это детерминирует его поведение и помыслы. Такое воздействие на человека, конечно, может дать свои результаты. Подозреваю, что на этом принципе строились все утопии. Но, к сожалению, воспитание ума человека невозможно без воспитания его души. Так что, приведенное определение слишком примитивно и узко.
    Между тем, в Википедии можно ознакомиться с более основательными научными концепциями сознания. Только я бы вам не советовал. Сам-то я, конечно, пробовал, но вот, что из этого получилось:
      W: «Сознание – это функция мозга, связанная со способностью интерпретировать мысли, (Какие мысли? Откуда они берутся? Что значит, «интерпретировать»? Если речь идет об осмыслении чего либо, тогда это мышление), заключающаяся в обобщённом и целенаправленном отражении действительности (Что значит «отражение обобщенное и целенаправленное»? Куда отражается? Зачем?) в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов (по-моему, и здесь речь идет о логических выводах), в разумном регулировании (Что значит, «в разумном регулировании»? Чем оно отличается от неразумного?) и самоконтролем поведения человека за счёт рефлексии (Рефлексия — это способность сознательно обращать внимание на свои мысли, эмоции и поведение, оценивать принятые решения и перспективы. Получается, что сознание связано со способностью к самоконтролю с помощью сознания.)
      Словом, мне не хватает ума все это осознать. И вообще, мне больше по вкусу простота и ясность. Поэтому я предлагаю рассмотреть проблему «сознания» с точки зрения «креативной философии», где, кстати, «восхождение к простоте» признается одним из творческих принципов.
    Тут нам необходимо вновь вспомнить наш диалектический треугольник. Он вписан в круг бытия человека. То есть, периметр этого круга отделяет внутренний мир человека от внешнего. Кстати, это не противоречит представлениям о монаде, которую рисуют в виде круга с точкой в его центре. Гипотенуза из центра круга у нас обозначает линию разума, которому присущи принципы творчества и красоты, свойственные первородной энергии Вселенной. Если разум не дополняется мышлением, то никакого треугольника не будет. Линия разума устремляется вверх, и, возможно, выходит за круг бытия, что выражает гармоничную связь разума с космосом и Богом. При этом «сознание», следует искать в верхней точке гипотенузы по аналогии с наконечником копья. Ведь решения разума воздействуют на организм, и через то порождают чувства и образы, переживание которых и есть первоначальное сознание, то есть знание о мире без участия мышления.
    За пределами круга бытия сознание как бы растворяется в природе, куда разум пытается встроить свой биологический организм. Для этого разум прибегает к собственным творческим способностям, и потому его знания о мире, не столько объективны, сколько художественны. Напомню, что логос имеет сетевую структуру, и потому познание с его помощью подчиняется принципу «из общего – частное». Зато мир в свете разума для сознания, наверняка, выглядит волшебным и прекрасным. Иначе существование организма и самого разума не имеет смысла. Заметим, что вниманием в этом случае руководит разум. В его же воле остаются впечатления, интерпретации реальности, образы и сны, которые выводятся на экран воображения, доступный сознанию.
      Тут следует заметить, что многие философы, полагают, что сознание и внимание – одно и то же. Но это не так. Посредником между сознанием и вниманием является разум. То есть, сознание получает информацию через фильтр разума. Поэтому в «креативной философии» мы говорим, что сознание имеет дело с консервированной энергией, впечатлениями, сведениями из памяти.
    В реальную действительность, и соответственно, внутрь круга своего бытия сознание могут вернуть страх и боль. Тогда сознание справедливо обозначить точкой пересечения гипотенузы и периметра круга.
      С осознания страха и боли человеку открывается самосознание, где «Я» отделяется от «не Я». Эти сущности несоизмеримы. Соответственно, их отношения подчиняется «принципу дополнительности», что диктует необходимость познания и преодоления опасности. Так возникает нужда в объективных данных о реальности. И тогда сознание с помощью микро-движений мышц тела запускает процесс мышления, который служит разуму дополнением. С тем образуется наш диалектический треугольник с катетом, падающим из верхней его точки на горизонталь диаметра круга.
    Будучи дополнением разума, мышление должно быть несоизмеримо с логосом. Иначе в его деятельности нет смысла. Эта несоизмеримость выражается в том, что мышление извращает творческие принципы разума, утратив, в частности, принцип любви (дополнительности) в пользу, например, «принципа новизны». В силу этого мышлению присущи диалектические законы. В их числе «развитие от простого к сложному» и «отрицание отрицания». Так мышление начинает отрицать разум. Этому служат, в частности, анализ и логика, благодаря которым мышление добывает выводные знания. Они-то и являются одной из форм отрицания разума, поскольку встраивают в логос новые представления о мироустройстве.
      Из нашей схемы следует, что знания, полученные с помощью мышления, перетекают в разум по горизонтальному (нулевому) катету отрицания. Такой круговорот информации напоминает движение тока в электро-цепи. Некоторые знания доводятся до сознания, и вновь осознаются в процессе мышления. В частности так происходит с командами, когда мышление сообщает разуму необходимость переключить внимание, сделать то или иное усилие, подумать о чем-либо. Выполнение этой команды будет актом воли.
      Быть может, кому-то эта схема кажется сомнительной. Ведь тут получается, что сознание и мышление сообщается между собой через посредство разума, то есть, через сферу бессознательного, а не напрямую, как принято думать. Но я тут «теорий не измышляю». Все это следует из нашего «треугольника дополнительности». Да и подумайте сами, откуда у мышления своя база данных, своя память, свой экран воображения, свои навязчивые идеи? Ведь мышление не какой-то отдельный орган. Притом это на схеме у нас куда-то что-то течет. В действительности же мышление встроено в разум, а все процессы мыслительной деятельности проходят мгновенно. Разум остается главной инстанцией. Все окончательные решения его заслуга. А что такое мышление? Где оно? Его функция состоит в том, что оно вынуждает разум постоянно строить логические цепочки умозаключений по самым разным поводам. Наверное, это сравнимо с игрой на бильярде, где биток запускает череду столкновений шаров, изменяя их положение на столе. Вариантов столкновений и попаданий шара в лузу множество. Результат зависит от выбранного битка и логики цепочки столкновений. Соответственно, каждый вариант по-своему хорош и отрицает остальные. Попадание шара в лузу в нашей аналогии – решение задачи. Таковое решение доводится до сознания опять же средствами разума, например, в виде чувства удовлетворения.
      То сеть, мышление, по сути, «ничто». Но это «ничто» способно «ничтожить» разум, что показывает и наш треугольник, где угол гипотенузы может быть минимальным по отношению к горизонтальному катету. Это значит, что творческая энергия разума истощена. Сектор бытия личности сужен. А мышление порабощает разум.
    И наконец, возможен вариант, когда катет отрицания совпадает с гипотенузой. Тогда можно говорить о самоотрицании разума. Здесь, очевидно, мы имеем дело с чем-то, вроде шизофрении, когда в разуме поселяется мистическая личность.
    Ну, а если продолжить падение линии мышления за горизонт катета отрицания, то геометрически она тотчас выйдет за пределы бытия (круга), в зазеркалье, где перед разумом разверзается мир инфернальных сущностей.
      Из этого следует, что мышление, подобно вирусу в биологической клетке, эксплуатирует разум, питается его энергией, и при этом склонно его порабощать и переформатировать. Разум этому, по возможности, противостоит, пытаясь избежать истощения своей энергии и смерти организма. Основным средством для этого является повышение творческой энергии с помощью волевых усилий, направленных на созидательное творчество, где главным принципом (напоминаю) является креативный «принцип любви».
    Таким образом, сознание является слугой двух господ: мышления и разума. С одной стороны на сознание влияет микрокосм логоса посредствам чувств, побуждений, переживаний, которые человек может осознавать, интерпретировать, осмысливать, а с другой стороны сознание запускает процессы мышления, результатом которых являются решения, основанные на логике, опыте, усвоенных алгоритмах.
      Так что, сознание – это не какая-то устойчивая данность взглядов и воззрений, а арена и результат борьбы двух несоизмеримых сущностей. И насколько сложно предвидеть бессознательные решения разума, которые могут зависеть даже от аппетита, настолько же непросто предугадать течение мысли в тех или иных состояниях организма, а также логические выводы из совокупности сведений и знаний при условии диалектических отрицаний.
    И все же, сознание можно контролировать с помощью все тех же рациональных решений, и соответственно, путем волевых актов. Ведь сознание предполагает самосознание, самоконтроль, или рефлексию, и значит, организацию познания, влияющего на решения разума. То есть, можно сознательно внушать себе те или иные убеждения, базовые установки, алгоритмы, правила, образы, принципы, но это не значит, что они не будут подвергаться атакам мышления с его отрицаниями, инициированные например, здравомыслием или логикой Эго, и не явятся разрушительными элементами для логоса.
    Отсюда понятно, что сознание человека не так просто приручить, подчинить, воспитать. Мы сколь угодно можем убеждать себя в том, что «деньги – зло, и портят людей», но при виде вкусной семги, например, логика приводит нас к выводу, что деньги – лучший друг человека.
      Так что, сознание личности нередко пребывает в конфликте с сознательностью, и в итоге их противоборства к иным товарищам оказывается применим приговор Бендера:
    «Нет, он не был нравственным человеком… Все свои силы он положил на то, чтобы жить за счет общества».
   
6.
   Источниками противоречий между товарищами могут быть множество факторов. В их числе зависть, недопонимание, эгоизм, ревность, корысть, несовместимость характеров и даже просто плохое настроение.
    Часто отношения товарищей обременяется конфликтом интересов, особенно по поводу собственности. Последнее, быть может, кажется странным и противоестественным в условиях социализма, где собственность возможна только личная. Но и будучи личной, она является продолжением человека, его дополнением. И тогда собственность показывает уровень способностей человека, повышает его общественную значимость, достоинство, что может свидетельствовать о превосходстве человека над своим товарищем.
    Кроме того, дополнение человека в виде собственности увеличивает его возможности и зачастую даже больше, чем «плечо товарища». А это угрожает отношениям равноправных товарищей, как в случае, когда «гусь свинье – не товарищ». Но главное, собственность способна переформатировать личность и даже перевести товарища в разряд господина.
    «–– Вы знаете, Шура, – зашептал Паниковский, – я очень уважаю Бендера, но я вам должен сказать – Бендер осел! Ей-богу, жалкая, ничтожная личность!.. Да, Шура. Мы с вами получаем мизерный оклад, а он купается в роскоши. И зачем, спрашиваю я, он ездил на Кавказ? Он говорит – в командировку. Не верю. Паниковский не обязан всему верить. И я бегал для него на пристань за билетом. Заметьте себе, за билетом первого класса. Этот невский франт не может ездить во втором классе. Вот куда уходят наши десять тысяч!..» ( Золотой теленок»)
    Словом, приходиться признать, что гармоничные отношения между товарищами в бесклассовом обществе не такое уж естественное явление, как мыслилось идеологам коммунизма.
    Разумеется, между разными товарищами могут возникать различные отношения от симпатии до антипатии, что, видимо, и отличает эти отношения от тех, которые называют «антагонистическими». Но такая избирательность, не смотря на внешнее проявление свободы личности, имеет свои негативные стороны. Ведь тут явно присутствует элемент неравенства, предпочтений одного товарища другим. А среди других могут быть представители иной национальности, иных убеждений, иной веры.
      Боюсь, что нельзя назвать позитивными и такие явления, когда в целях сохранения товарищеских отношений, человеку приходиться мириться с «недостатками» товарища, снижать «требования к его моральным качествам», прощать ему проступки, грубость, слабости, прегрешения, а то и уподобляться ему. Это представляется проявлением гуманизма, эмпатии, даже «любви к ближнему», но на самом деле такие попустительства провоцируют и запускают механизмы «обратной селекции», когда отсутствует мотивация к тому, чтобы хорошо работать и выглядеть, то есть, когда человек решает: «А для кого стараться. Они такие же товарищи, как я. Небось, перебьются. Не господа».
      Впрочем, не стоит забывать и о психологических качествах самого человека, когда его снобизм, самомнение, критический взгляд на окружающих и действительность, определяет его отношение к товарищам. И это вовсе не какая-то патология или аномалия. Ведь если верить словам поэта: «Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей». Не понуждает к возвышению личности и товарищ на положении вассала, подчиненного, раба.      
Таким образом, в товарищеских отношениях обнаруживается множество условий для деградации личности, и соответственно, для разложения советского общества.
      Между тем, наш диалектический треугольник показывает, что противоречия между товарищами тем меньше, чем более они соизмеримы. То есть, легче всего минимизировать противоречия между товарищами, лишив их собственности, приведя их порядку с помощью репрессий и единой идеологии. Такая жесткая дисциплина вполне оправдана в условиях войны или революционной борьбы. Кстати, не в этом ли заключается «военная тайна» Кибальчиша?
    С другой стороны, при максимальном сближении гипотенузы и вертикального катета в нашем треугольнике пропадает необходимость самого дополнения человеку. И тогда возможен такой вариант, когда человек становится сам себе товарищ. «Сам себе и командир, и начальник штаба».
      Но допустима ли такая изоляция человека в современном обществе? А почему нет? При определенной организации взаимоотношений человека и государства в условиях технического прогресса это вполне реально. Такие индивиды были в Советском Союзе. Правда, к ним относились с подозрением и называли «отщепенцами». Однако, если мы учтем все вероятные искрения и накалы в контакте товарищей, то, быть можем, самоизоляция человека от товарищей в пользу отношений «гражданин – государство»,   нам покажется предпочтительней. И тогда получается, что социализм в большей мере предрасположен к индивидуализму, чем к коллективизму.
      Индивидуализм представляется оправданным и с точки зрения «креативной философии», где признается, что человек – есть творческий процесс. Ведь творчество не терпит казарменные порядки и иные ограничения свободы, которую Бердяев считал главным условием развития, а значит, и прогресса. Отсюда растут уши еще одного, быть может, главного противоречия социалистической системы, противоречия между природными потребностями человека в творчестве и заинтересованностью государства в дисциплине, единомыслии и отсутствии частной инициативы.

7.
    Идеологи коммунизма считают, что индивидуализм – это та самая стволовая клетка, из которой может развиться весь организм капитализма. А поскольку социализм является полным антиподом капиталистической формации, то ему должно быть присуще нечто совершенно противоположное, и значит, коллективизм. Ведь именно коллектив позволяет человеку реализовать свои способности, повышает его возможности, является условием «сотрудничества, взаимопомощи, товарищеского соревнования». Впрочем, у Маяковского это звучит более выразительно:
Единица - вздор,
      единица - ноль,
один -
      даже если
      очень важный -
не подымет
      простое
      пятивершковое бревно,
тем более
      дом пятиэтажный.
      Конечно, коллектив может являться индивиду вполне продуктивным дополнением. Где же еще, как ни в коллективе, человек имеет возможность проявлять то главное природное свойство, которое сделало его творцом: эмпатию, сопереживание, сострадание. Да собственно, и сами творческие способности скорее будут востребованы и имеют смысл в коллективе, чем наедине с собой. Так что, теоретики коммунизма вовсе не какие-то злодеи или недоумки, которые, по уверениям критиков советской идеологии, норовят загнать народ в стойло, уподобить стаду, превратить в рабов и пр. Но упомянутым теоретикам было бы не лишне знать о «принципе дополнительности», который свидетельствует о возможных, но естественных отрицаниях коллективом его членов. Основаниями к таким отрицаниям могут быть, например, различие интересов, целей и задач коллектива и личности, повышенные требования к человеку, недооценка его способностей и заслуг, наветы, несправедливость и т.п.
    «– Нам с вами по четыре тысячи, – сказал он Бендеру, – а Балаганову две. Он и на две не наработал.
      – А Козлевичу? – спросил Балаганов, в гневе закрывая глаза.
      – За что же Козлевичу? – завизжал Паниковский. – Это грабеж! Кто такой Козлевич, чтобы с ним делиться! Я не знаю никакого Козлевича!» ( «Золотой теленок»)
      Да что говорить? Лучшая среда для распространения болезнетворного вируса – это коллектив. И разве мы не знаем, что коллектив часто становится местом ссор, скандалов, обид, конфликтов, борьбы за лидерство, принижения одних и возвышение недостойных, притеснение и эксплуатация слабых.
      Где еще, кроме как в коллективе, человек может проявлять способность к лицемерию, вранью, ненависти, мстительности, подлости, предательству и тому подобным экзистенциям.
      В коллективе равных субъектов трудно достигнуть единого мнения, и потому коллектив нуждается в лидере, несущем бремя власти и ответственности. Соответственно, коллектив – колыбель единоначалия, а в масштабе государства – централизации и автократии.
      Кроме того, коллектив может навязывать человеку определенные ценности, идеалы, принципы, прививать вкусы, понятия, определять правила поведения и рамки дозволенного, с тем ограничивая свободы личности.
      Из этого следует, что коллективу присуще стремление адаптировать человека, подчинять своим интересам, переформатировать его. Между тем, коллективы могут быть разными, в том числе и криминальными. Но даже, в так называемом, «здоровом коллективе», от человека требуется не столько проявления его выдающихся способностей и талантов, сколько достижения взаимопонимания с остальными членами. То есть, человеку дают понять, что ему следует быть равным среди равных. «Будь проще, и люди к тебе потянутся». Но это и есть механизм «обратной селекции». Опасность этого социального феномена особенно велика в государстве, где гегемоном признается рабочий класс и крестьянство, а класс аристократии упразднен. С тем в обществе отсутствует образцы высоких форм культуры. Другое дело, нужны ли такие эталоны и ориентиры в стране, где «человек человеку – друг, товарищ и брат», а не какой-нибудь «ваше превосходительство» или «господин»?
      Я думаю, нужны. Мы же не хотим жить в обществе хамов, примитивных, невежественных, невоспитанных граждан. Но пригодны ли образцы благородства, утонченных вкусов, галантности, изысканных манер для коллективных отношений, где, как правило, не приветствуется «белая ворона»?
    «При общем молчании Остап сгреб деньги обратно в чемодан и забросил его на багажник жестом, который Остапу показался царственным. Он снова сел на диван, отвалился на спинку, широко расставил колени и посмотрел на шайку-лейку.
   – Как видите, гуманитарные науки тоже приносят плоды, – сказал миллионер, приглашая студентов повеселиться вместе с ним.
    Студенты молчали, разглядывая различные кнопки и крючки на орнаментированных стенках купе…
      – Я пошутил, – забормотал он, – я трудящийся! Я дирижер симфонического оркестра!.. Я сын лейтенанта Шмидта!.. Мой папа турецко-подданный. Верьте мне!..
    – Пустите! – зашипела девушка.
    Великий комбинатор остался один.
    Купе тряслось и скрипело. Ложечки поворачивались в пустых стаканах, и все чайное стадо потихоньку сползало на край столика. В дверях показался проводник, прижимая подбородком стопку одеял и простынь».
    Как бы там ни было, но формула «человек человеку – товарищ» предполагает необходимость борьбы с «обратной селекцией» и другими деструктивными явлениями в социалистическом обществе. Одним из главных инструментов этой борьбы считалось повышение уровня образованности населения.
      Предполагалось, что просвещение неизбежно приведет человека к постижению высших истин, в числе которых идеи коммунизма, и это сформирует его сознание, необходимое строителю Нового Мира. Однако наука апеллирует к мышлению, а оно в силу его диалектичности достаточно коварно. Мало того, что мышление - «генератор сомнений», так оно еще служит человеческому Эго. Поэтому образование отнюдь не всегда дает эффект духовного восхождения человека. Чаще наоборот, располагает к приспособлению, паразитированию, коррупции, умению убедительно врать, изворачиваться, находить оправдания своим проступкам и слабостям. Но главное, образованность не приводит к единомыслию и отречению от собственных интересов в пользу провозглашенных идеалов социалиализма.
    Между тем, развитие социалистического общества, и значит, научно-технический прогресс, оказался невозможен без людей интеллектуального труда. Их-то и представляла та самая «прослойка», которая называлась интеллигенцией. Предполагалось, что интеллигенция должна служить правящему классу. То есть, «гегемон», разделившись в себе, создает себе дополнение в виде интеллигенции. Как вы понимаете, тут мы опять возвращаемся к нашему треугольнику. Притом, очень похоже, что новый треугольник возник из отрицания и переформатирования товарища товарищем. Во всяком случае, ясно, что в новом треугольнике дополнением товарищу служит интеллигент. Заметим, кстати, что обе эти сущности гораздо более несоизмеримы, чем товарищи. Ведь у них различны не только род занятий, но и уровень образования, культуры, потребностей, а главное, у них разные роли в обществе, где интеллигенция занимает руководящие позиции. Соответственно, и в нашем треугольнике их отношения гораздо более определенны. И, как вы уже знаете, результатом их взаимодействия явилось нарастание отрицания товарища интеллигенцией. В истории России это привело к «перестройке», а точнее, к присвоению части общественной собственности представителями «прослойки».

   
8.
   Кому-то может показаться, будто я, пользуясь темой, взялся разоблачать советскую модель социализма. Поверьте, от этой цели я далек. Напротив, я восхищаюсь подвигами советских людей, построивших огромную сверхдержаву. И вообще, мне по душе идея сотворения человека высокой нравственности. Это отвечает идеалам православия и христологии. Быть может, великая миссия России том и состоит, чтобы открыть человечеству пути к истинному восхождению.
      Кстати, я не считаю, что отношения «товарищ – интеллигент» обязательно должны привести к перерождению интеллигенции в господ, как это случилось в России. Ведь подлинная интеллигенция, в отличие от аристократии, творчески активна и состоятельна, и значит, ее сущность может быть выражена в нашем треугольнике через гипотенузу. То есть, в определенных обстоятельствах отрицания товарища (рабочего) могло перерасти в его переформатирование и выразиться в формуле «человек человеку – интеллигент». Думаю, эта формула не противоречит коммунистическим идеалам, а скорее, отвечает им.
    Впрочем, сказанное здесь, прежде всего, необходимо, для доказательства того, что формула «человек человеку – товарищ» является не только императивом общественной жизни. Она - ядро конденсации всей социалистической системы, фокус энергетических затрат общества и государства. На этом основании мы смело можем признать эту формулу кодом советской цивилизации. И как выяснилось, он показывает, что человек в системе советского социализма, чтобы не быть отрицаемым коллективом, государством или товарищем, должен максимально реализовать свои творческие способности, направленные на созидание и нравственное восхождение. Вместе тем этот код нам открывает источник ошибок, просчетов и заблуждений в теории и практике строительства Нового Мира. Заметьте, не я указываю на эти ошибки. Они проявляются в свете философии, которую я исповедую. Это дает мне основания думать, что теория диалектического материализма ущербна.
      Признание «принципа дополнительности» основополагающим в процессах развития меняет, в частности, некоторые устоявшиеся идеологемы. Вот скажем, отношение между «трудом и капиталом» в Марксизме называют антагонистическим, то есть, коренным, непреодолимым? Но как показывает наш треугольник, капитал может быть прекрасным дополнением труду. Вложенный в машины и технологии капитал делает труд производительным и легким. Вместе с тем, при снижении творческих усилий трудящегося, капитал способен отрицать его труд и даже сделать ненужным. Здесь-то и появляется антагонизм. То есть, никакого изначального антагонизма не существует. Он развивается.
   Впрочем, «капитал и труд» слишком отвлеченные понятия, чтобы быть императивом общественной жизни. Более конкретны отношения между «господином и рабом».
    Известно, что диалектика «господина – раба» считается ключевым элементом в философской системе Гегеля.
    По сведениям из Википедии: «Гегель полагал, что отношение «господин – раб» возникают, когда два индивида манипулируют друг другом в своих собственных интересах. Они нарциссически заворожены тем, что видят себя "отраженными" в другом, и пытаются, как они это делали раньше, контролируя свое собственное тело, утвердить свою волю. Начинается борьба не на жизнь, а на смерть. В этой борьбе господин становится господином потому, что не боится смерти, в то время как раб из страха соглашается на подчинение. Однако этот опыт страха со стороны раба имеет решающее значение на более позднем этапе диалектики, когда он становится предпосылкой для дальнейшего развития раба. По мере того, как раб создает все больше и больше продуктов со все большей изощренностью посредством своего собственного творчества, он начинает видеть свое отражение в созданных им продуктах, он понимает, что мир вокруг него был создан его собственными руками, таким образом, раб больше не отчужден от своего собственного труда и достигает самосознания, в то время как господин стал полностью зависимым от продуктов, созданных его рабом; таким образом, господин порабощен трудом своего раба».
    Если верить Гегелю, то получается, будто в результате какого-то отражения, бесстрашия и беспощадной борьбы господин создает раба. Тут действительно, налицо настоящий антагонизм, изначальное противоречие, сопротивление, битва не на жизнь, а на смерть за право господствовать, повелевать, присваивать продукты чужого труда. Однако откуда появляется этот готовый господин, который без раба – ничто?
      Конечно, Гегель опять все усложнил и напутал. Это показывает наш треугольник, где сначала проявляет себя творческая сила работника, выраженная через гипотенузу. Этот-то работник и создает себе господина, диалектичную сущность которого показывает вертикальный катет.
      Собственно в истории так и было. Члены племени выбирали себе вождя. Им становился самый сильный, опытный и умный «товарищ». Ему-то и вручались бразды правления, власть. На первых порах признанный лидер наверняка пытался соответствовать своей должности, понимая, что племя легко может его сместить и, например, съесть. В нашем треугольнике этот период отношений вождя и племени соответствует самому минимальному катету отрицания. Кстати, заметьте, что эти гармоничные отношения сторон очень напоминают наш код цивилизации, где «человек человеку – товарищ».
      Но, как вы помните, вертикальный катет под бременем диалектических отрицаний тяготеет к сокращению. Да это и понятно. Пока члены племени всячески поддерживают авторитет вождя и откармливают в нем начальника, вождь, боясь ответственности и потери теплого местечка, всеми способами пытается укрепить свою власть. Средством для этого нередко выступает обожествление личности вождя и мистификация власти. Таким образом, вождь все больше действует в своих личных интересах, и соответственно, все явственней в нем проступают черты господина, несоизмеримого с рабом, и отрицающего раба. Окончательно сформировавшийся господин, очевидно, соответствует описанию Гегеля, когда становится «полностью зависимым от продуктов, созданных рабом». Но вот, что касается того, будто «господин оказывается порабощенным трудом раба», то тут уж дудки. Для господина это смертельно. И потому он готов на любые преступления, чтобы усмирить и подчинить раба. Тут- то и проявляется настоящий антагонизм, а также мистическая сущность господина, который будучи «ничто», «ничтожит» человека.
    Если моя концепция диалектики «Господин – раб» все же вызывает у вас сомнения, то пример развития отношений Бендера и Кисы, думаю, вас убедит. Ведь это Воробьянинов сотворил себе господина Бендера. Помните?
    «Ипполит Матвеевич снял с головы пятнистую касторовую шляпу, расчесал усы, из которых, при прикосновении гребешка, вылетела дружная стайка небольших электрических искр, и, решительно откашлявшись, рассказал Остапу Бендеру, первому встреченному им проходимцу, все, что ему было известно о бриллиантах со слов умирающей тещи…
      А уже через час оба сидели за шатким столиком и, упираясь друг в друга головами, читали длинный список драгоценностей, некогда украшавших тещины пальцы, шею, уши, грудь и волосы…
   – Спокойно, спокойно. За дело берусь я. Заседание продолжается. Кстати, нам с вами нужно заключить небольшой договорчик.
      Тяжело дышавший Ипполит Матвеевич кивком головы выразил свое согласие…»
    И далее:
   «— Никогда, — принялся вдруг чревовещать Ипполит Матвеевич, — никогда Воробьянинов не протягивал руки.
    — Так протянете ноги, старый дуралей! — закричал Остап…
      В то время как великий комбинатор ловко торговал видом па малахитовую лужу, Ипполит Матвеевич, сгорбясь и погрязая в стыде, стоял под акацией и, не глядя на гуляющих, жевал три врученных ему фразы:
— Мсье, же не манж па… Гебен зи мир битте… Подайте что-нибудь депутату Государственной думы…»
      Наверное, найдутся философы, которые готовы признать диалектику «господин - раб» сущностью западной цивилизации, и даже ее кодом. Но, во –первых, деление общества на господ и рабов – общемировое явление. А во-вторых, в результате борьбы трудящихся и социальных преобразований в странах западной цивилизации откровенное   порабощение труженика как бы осталось в прошлом. И тут быть может прав Гегель, говоря:
    «По мере того, как раб создает все больше и больше продуктов со все большей изощренностью посредством своего собственного творчества, он понимает, что мир вокруг него был создан его собственными руками, таким образом, раб больше не отчужден от своего собственного труда и достигает самосознания».
    Впрочем, не знаю как Гегель, а наш треугольник показывает возможность переформатирования раба. То есть, в результате научно-технического прогресса и демократических преобразований раб становится собственником особых знаний, умений и навыков, без которых современное производство невозможно. В этих условиях раб, по сути, становится господином. И возникает социальный феномен, когда «человек человеку – господин».
    Конечно, тут напрашивается вопрос, что такое «человек»? Ведь чтобы стать господином необходимо иметь собственность, деньги, капитал. Индивид, не имеющий этого экономического инструмента, видимо, остается рабом, или недочеловеком. Но к человеку с деньгами на Западе отношение в магазине, ресторане, гостинице в норме соответствует статусу господина. Притом не имеет значение, где он взял деньги, и каковы его личностные качества. В этом смысле он обезличен. Допускаю, что такая простота отношений может быть подвергнута критике. Зато самосознание человека как господина не только повышает его самооценку, прибавляет ему достоинства, но и позволяет требовать качественного обслуживания, товарного изобилия, соблюдения его прав и свобод. В свою очередь сам он, исполняя свою работу, с пониманием относится к требованию тех, кто в данной ситуации является для него господином.
      Как видите, формула «человек человеку – господин» выглядит вполне притягательно для нормального человека. Ведь каждый человек в душе хочет, чтобы к нему относились, как к господину. Пожалуй, этим-то и объясняется стремление наших Плохишей умотать в страну Буржуинов.
    Однако, должен признаться, сам я не жил за «кордоном» и знаю о западной жизни из книг и кинофильмов. Поэтому мои представления о жизни в Европе и США имеют, скорее, теоретический характер. В частности, я вынужден полагаться на закономерности нашего диалектического треугольника. А он показывает, что гармония между господином и его дополнением в виде господина является идеальным вариантом. Такой вариант, очевидно, обеспечивается за счет энергии денег. Но так как вертикальный катет стремится к сокращению, то денег для удержания гипотенузы в наивысшем положении должно быть все больше. Между тем, никакая демократия не отменяет паразитическую сущность господина, который - ничто без раба. Это, видимо, определяет миграционную политику капиталистического государства, и   внешнюю политику страны господ, И она по моим сведениям часто агрессивна. По крайней мере, экономически.
    Кроме того, наверняка возможны конфигурации треугольника, в которых господин отрицает господина. Это, например, может выражаться в конкуренции, алчности, преступлениях, коррупции, развращенности, потре***ельстве, паразитизме, а в масштабах государства даже в военной агрессии против других стран.
      Впрочем, о загнивании капиталистического общества вы, наверняка, знаете и без меня. Моя же задача, как вы, надеюсь, помните, сводится к разгадке кода западной цивилизации.
    Так вот я считаю, что кодом западной цивилизации является формула: «Человек человеку господин». Не знаю, устроит ли такой ответ нашего Дугина. Но моя версия, по крайней мере, объясняет, почему наши Плохиши как только обзаведутся бочкой варенья и мешком печений сразу смотрят, как бы удрать в страну Буржуинов.
    Говорить о правильности их выбора, к сожалению, наши треугольники не позволяют. Ведь они отражают лишь общие тенденции отношений источника и потре***еля творческой энергии. На самом деле для каждой личности такой треугольник свой, и потому лишь иллюстрирует старую мудрость о том, что в процессе развития умный человек становится умнее, а глупый глупее.
      Что касается меня, то я не собираюсь никуда уезжать из России, поскольку искренне верю, что настанет время, когда кодом Русского мира будет формула «человек человеку – творческая личность, творец, мастер». Правда, пока я не представляю, какие формы примут отрицания одного творца его дополнением, но надеюсь, что это будет, как в случае, когда ученик превосходит своего учителя. Думаете, я про себя и Дугина? Возможно.

ЭЙНШТЕЙН ФИЛОСОФИИ

(Моголь)
10 2024-06-03 1 326

Друзья мои, я конечно виноват, что опять взялся за старое. Но, надеюсь, вы все же меня поймете, если вспомните рассказ Сергея Довлатова, где он повествует:
    "В молодости Битов держался агрессивно. Особенно в нетрезвом состоянии. И как-то раз он ударил поэта Вознесенского.
      Это был уже не первый случай такого рода. И Битова привлекли к товарищескому суду. Плохи были его дела.
    И тогда Битов произнес речь. Он сказал:
— Выслушайте меня и примите объективное решение. Только сначала выслушайте, как было дело. Я расскажу вам, как это случилось, и тогда вы поймете меня. А следовательно — простите. Ибо я не виноват. И сейчас это всем будет ясно. Главное, выслушайте, как было дело.
   — Ну и как было дело? — поинтересовались судьи.
    — Дело было так. Захожу я в "Континенталь". Стоит Андрей Вознесенский. А теперь ответьте, — воскликнул Битов, — мог ли я не дать ему по физиономии?!..»
    Так вот, как я мог пройти мимо учения Анри Бергсона. Ведь он первый в мире философ, ставший Нобелевским лауреатом. Поэтому он, конечно, должен был стать настоящим бриллиантом в моей коллекции философских заблуждений. Впрочем, я специально для вас постарался изложить свои сомнения в истинности его учения в удобной для чтения форме.
Притом я больше не буду

      «Я отношусь к бывшим доселе философам как к презренным распутникам, нарядившимся в капюшон женщины – «истины», - прочел я заключительную строку второй главы сочинения Ницше «Воля к власти» и вдруг услышал:
      - Вы философ?
      - С чего вы взяли? – ответил я единственному из пассажиров в купе, которому мог принадлежать мужской голос.
    И только после этого я разглядел его подробней. Ему было лет пятьдесят. Он был толст, лыс и пучеглаз. Притом пучеглазым он был настолько, что казался либо сумасшедшим, либо, наоборот, отчаянным трусом. Почему наоборот? Потому что трусу более других нужен ум. Ведь трус должен быть очень внимателен, осторожен и памятлив. Впрочем, еще большую остроту ума часто обнаруживают злодеи. У них мир отчетлив, поскольку белое лучше всего оттеняется черным, а черного в восприятии злодея хватает. Однако лицо лупоглазого выражало некую рассеянность, свойственную интеллектуалам, как будто они видят вещи в их неоднозначности и неопределенности. Словом, мой сосед явно не был злым человеком.
    - Ну, вы же читаете Ницше, - сообщил сосед, указав на книгу в моих руках, и посмотрел на свою спутницу, будто хотел поделиться с ней своим пучеглазым недоумением.
      Спутницу его я успел рассмотреть, еще когда она только вошла в купе.
      Все в ней было прелестно: и миленький носик, и умные губы, и светлые волосы. И ей, очевидно, было очень уютно в своей хорошо организованной внешности. Об это свидетельствовали ее серые глаза. За линзами очков в тонкой блестящей оправе они казались за стеклом витрины, где демонстрировались всякие привлекательные вещи, такие как добродушие, улыбчивость, открытый интерес, но главное, вероятность любви.
    - Это я так. Из любопытства, - решил я не признавать себя «презренным распутником».
    - Да, лучше быть, чем казаться, - выкатил на меня свои глазные яблоки толстяк, как бы, приглашая разделить восторг по поводу его удачной шутки.
    - Не уверен, - отозвался я несколько растерянно, поскольку шутка мне не понравилась. Ведь его спутнице она могло показаться намеком на мое желание казаться умнее, чем я выгляжу.
   - Это я к тому, - сказал пучеглазый воодушевленно, - что мы с Леночкой как раз философы.
    Леночка по этому поводу не выказала никакого возражения. Она просто улыбнулась, притом достаточно уверенно. Однако на философа она не была похожа. Она выглядела раза в два моложе лупоглазого, и в лучшем случае, была его дочерью или студенткой.
    «Да, истина как всегда рядом, - мысленно произнес я, - Но вот интересно, философ, где твой капюшон?»
    - Мы едем в Елец, - продолжил философ, - Читать лекции в университете. По приглашению.
      - Наверное, будете рассказывать о западно-европейской философии, - предположил я.
      - Разумеется, о западно-европейской, - пожал он плечами, показывая, что вопрос излишен. - А вы по этому предмету что-то знаете?
      - Кое-что слышал, - скромно заявил я. – Например, что это сплошное надувательство и чернокнижие.
      - Как это? – оторопел мой собеседник.
      - Вот так, - подтвердил я свой тезис.
    - Кто же это вам такое сказал? – пришел в себя философ.
    - Да вы и сами, небось, в тайне так думаете, - заявил я и добавил. – Если вы настоящий философ, а не кажетесь.
      - Что за чушь! – возмутился философ. – Я профессор. А вы… Что вы знаете о философии, чтобы говорить такое?
      - Да какое такое? - предъявил я ему свои пустые ладони. – Нельзя уже правду сказать. Шарлатанство и вранье. Это нетрудно доказать.
      - Как же вы это докажете, не будучи философом? – вытаращился мой оппонент, но почему-то на Леночку, как будто она была причиной такого абсурда.
      В ответ Леночка посмотрела на меня с насмешливой улыбкой.
      - А так, - подтвердил я свое намерение. – Хотя бы с помощью простого здравомыслия. Давайте, возьмем любого из западных мудрецов. На любую букву «А», «Б», «В»…
      - «А», «Б», - словно в забытьи повторил профессор. – Анри Бергсон. Подойдет? Тут вам и «А» и «Б». Да, например, Анри Бергсон. Слышали про такого?
    - Пусть будет этот Анри, – легкомысленно согласился я. – Какую истину открыл ваш Анри?
    - Ваш Анри, - поморщился профессор. – Анри Бергсон первый философ, ставший лауреатом Нобелевской премии. Выдающийся ученый, писатель, основоположник экзистенциализма, персонализма, философии жизни…
    - Да понятно. Выдающийся. Глыба. И прочее, - перебил я философа. – Давайте, ближе к делу. В чем сущность учения Анри Бергсона?
    - Лен, что ты на это скажешь? – вновь обратил на спутницу свой шальной взгляд профессор.
    - У вас ничего не получится, - заявила вдруг Леночка.
      Голос у нее был такой же чистый и свежий, как блестящая оправа ее очков, и потому я допустил возможность отражаться в нем, как в зеркале.
    - Почему? – спросил я, едва сдерживая улыбку, причиной которой была ее самоуверенность, свойственная школьной учительнице.
    - Ведь вы хотите доказать, что философия Бергсона – надувательство и, как там, вранье, - пояснила она. – Но это невозможно. Дело в том, что Александр Львович может предложить лишь свою интерпретацию учения Бергсона. А, чтобы оспорить самого Бергсона, нужно, чтобы перед вами был сам Бергсон. Такова этика философии..
    - Да, интерпретация - прекрасный способ сделать из чужого учения свое собственное, - рассудил я. – Но это почему-то считается этичным.
      - Ну, это вы зря, - деловито вмешался в нашу беседу профессор. – Я плагиатом не занимаюсь. Моя интерпретация, конечно, выражает мой собственный взгляд на учение Бергсона. При этом я, разумеется, немного упрощаю его тексты, но это нормально. Не пересказывать же мне все его сочинения.
    - Иное упрощение хуже воровства, - заметил я. – Ведь простота бывает разной. Одна приводит к ясности, а другая – к абсурду.
      - Насчет ясности у Бергсона и не мечтайте, - доброжелательно пообещала Леночка. - Даже если Александр Львович перескажет вам все книги Бергсона дословно, то в лучшем случае, у вас появится своя интерпретация, а в худшем вы вообще ничего не поймете. Тем более, что в контексте учения Бергсона такие слова как «порыв», «интуиция», «поток», «длительность», «время» имеют несколько иное значение, чем в обыденном языке.
      - Но зачем же нужно такое учение, которое невозможно понять? – разыграл я недоумение.
      - Вы не обижайтесь, но ваша проблема в том, что вы далеки от философии, - снисходительно заявил профессор.
      - Вы говорите, это моя проблема? - удивился я. – Да, это будет моей проблемой, если я позволю всяким мошенникам манипулировать моим сознанием с помощью игры слов. Но пока это проблема философов, которых никто не понимает.
      - Почему же «никто»? – пожал плечами профессор. – Если вы далеки от философии, это не значит, что далеки все. Вот Леночка, например, прекрасно понимает Бергсона.
    - Прям-таки прекрасно? – усомнился я, вопросительно глядя на Леночку.
      Вместо ответа Леночка полезла в свою сумку, достала планшет, и через минуту обратилась ко мне глядя на экран гаджета:
      - Вот, попробуйте понять. Это из Википедии: «В "Творческой эволюции" Бергсон утверждает в качестве подлинной и первоначальной реальности жизнь, которая, пребывая в некой целостности, отличается от материи и духа. Материя и дух, взятые сами по себе, являются продуктами её распада. Основные понятия, с помощью которых философ определяет сущность «жизни» — «длительность», «творческая эволюция» и «жизненный порыв». Жизнь не может быть схвачена интеллектом. Интеллект способен создавать «отвлечённые» и «общие» понятия, он — деятельность рассудка, а воспроизвести реальность во всей органичности и универсальности можно, только воссоздав её. Это под силу лишь интуиции, которая, будучи непосредственным переживанием предмета, «внедряется в его интимную сущность». Ну, как, поняли что-нибудь?
      - Прежде всего, понятно, что автор этой интерпретации сам не понимает, что говорит, - объявил я. – Одна его фраза «Жизнь не может быть схвачена интеллектом» чего стоит. Как будто интеллект – это какой-то жандарм. Но еще глупее утверждение, будто жизнь отличается от материи и духа, которые почему-то являются продуктами ее распада. Как вы себе это представляете? Ведь жизнь – это и есть существование материи и духа. «Распад» ее на материю и дух возможен только в случае смерти или в голове этого автора. Притом он говорит, что, сущностью жизни является «длительность». Но «длительность» чего? Жизни? И что же тут нового? Жизнь, действительно, имеет свою длительность. Ведь это процесс.
    - Нет, вы не понимаете, - вмешался профессор. – Автор статьи правильно толкует Бергсона. Бергсон и в самом деле рассматривает Вселенную как арену столкновения двух противоположных движений: жизни, которая стремится вверх, и материи, которая падает вниз. Под жизнью он подразумевает жизненный порыв, данный в начале мира и борющийся, чтобы пробиться через материю с помощью ее организации.
    -- Но ведь это же невозможно слушать, - возмутиться я. - Где этот верх и низ во Вселенной? Куда падает эта материя? Куда устремляется жизнь? Что значит, порыв в начале мира? Каково его направление и что с ним происходит в настоящее время? И разве жизнь может быть без материи?
    - Но это же все метафоры, образы, чтобы было понятней, – пояснила Леночка. - Кстати, Бергсон как раз и отличается образностью языка. Его слова, как впрочем, и голос, и сам его облик в свое время буквально зачаровывали публику. Когда он читал свои лекции в Колледж де Франс, зал был переполнен. Поэтому богатые дамы посылали своих слуг, чтобы те занимали им места.
      - Узнаю очередного лжепророка, - заметил я. – И все же я настаиваю на том факте, что жизнь – это существование материи.
      - Да жизнь – это существование материи, - вдруг согласился профессор, - Но материи живой. Неживая материя безжизненна. Поэтому у Бергсона мир разделен на две в корне различные части: с одной стороны – жизнь, а с другой – материя.
    -- В корне различные части, - усмехнулся я. – Насколько мне известно, живая материя состоит из тех же элементов, что и неживая. Роговой панцирь у черепахи – это живая материя? А раковина моллюска? А ваш скелет? А сама биологическая клетка из чего она состоит, и что ее делает живой? У вас получается, что живой ее делает жизнь. Но жизнь в обычном понимании – это результат зарождение живой материи и процесс ее существования. Понимать жизнь как причину жизни – явное передергивание. Вы уверены, что правильно понимаете Бергсона?
    - Бергсон представляет жизнь как результат жизненного порыва, силы, данной однажды, в начале мира, - назидательно произнесла Леночка, и, глядя в свой планшет, продолжила. – «Жизнь, - пишет Бергсон,- в ее целом является как бы огромной волной, которая распространяется от центра». И вот еще: «Все организованные существа, начиная от самых примитивных, проявляют силу жизненного порыва, и все поддаются этому страшному напору. Все живое вместе с человечеством – это огромная армия, скачущая галопом в сокрушительной атаке и способная преодолеть всякое сопротивление материи, может быть, даже смерть».
    - Да, впечатляет и ошеломляет,- признался я, не скрывая иронии. – Хотя, конечно, вранье. Жизнь не могла явиться сразу в виде сокрушительной волны. Она началась тихо и скромно, с примитивных организмов. Не будем говорить о причинах зарождения жизни. Бергсон, наверняка об этом умалчивает. Но вот, интересно, почему первые организмы начали производить себе подобных, стали размножаться и эволюционировать? Чего им не хватало: питания, удовольствий, секса, свободы? Ведь Бергсон, как я понял, не верит в Мировой дух Гегеля и пытается объяснить жизнь и эволюцию другими средствами.
      - Да, у Гегеля творцом сущего выступает Мировой дух, а диалектика является его инструментом, - взглянул на меня пучеглазый с некоторым подозрением. - Но Бергсон объясняет эволюцию с материалистических позиций. А вы говорите, чернокнижие. Надеюсь, вы хотя бы не отрицаете первичность материи? Так вот, - поспешил он продолжить, - Восхождение жизни вверх – это значит, эволюция. Ею движет непреодолимое желание усовершенствования с целью лучше приспособиться к внешней среде. Первые организмы, видимо, не были приспособлены к ней наилучшим образом. Но нельзя предвидеть заранее, как эта потребность окажется реализованной. Например, желание особи видеть реализуется в разных вариантах. У стрекозы одно устройство глаз, у собаки – другое. А это значит, что эволюцию нельзя предсказать. И это доказывает присущую природе свободу творчества.
    - Подождите вы со своей свободой, – остановил я профессора. – Философы носятся с ней, как сумасшедший в смирительной рубашке. Скажите лучше, откуда берется это «непреодолимое желание усовершенствования»? Допустим, какая-нибудь амеба недостаточно комфортно чувствует себя в грязной луже, но оттого, что она наплодит себе подобных и запустит эволюционный процесс, ей не станет легче. Неужели, все дело в жизненном порыве?
    - Возможно, - произнесла Леночка, углубляя взгляд в планшет. – Вот, например, что пишет сам Бергсон: «Материя – это деградировавший жизненный порыв. Порыв, потерявший креативный импульс».
    - То есть, жизненный порыв имеет креативный импульс, - прокомментировал я. - Притом сначала возникает жизненный порыв. Он деградирует. И из него получается материя. Где-то я слышал, что Гегель называл материю «окаменелостью духа». Впрочем, у вас там жизнь распадается на материю и дух. Значит, сначала появляется порыв. Из него – жизнь… Что-то я совсем запутался. Как там у Бергсона?
    - Вот прямая цитата – нашлась Леночка - «Жизнь – непрерывно обогащающееся действие, в то время как материя прогрессивно распадается и деградирует, что подтверждает второй закон термодинамики».
    - Ну и как вам это? – поинтересовался я у профессора. – Привет Гегелю. У него, говорят, тоже, из «ничто» возникает «нечто», а потом из «нечто» - «ничто. Обычно философы решают проблему возникновения «нечто» с помощью духа.
      - Но Бергсон не отрицает дух, - возразил профессор.- Он, например, говорит, что материальный мир служит для духовного мира некой подставкой.
      - Да-да, - подтвердила Леночка. Бергсон так и говорит: «Материя и дух два полюса одной реальности». И еще: «Жизнь – это рост духа посредствам материальных контракций, делающих его длящимся».
    - Вот даже как! – восхитился я. - Оказывается, материя делает дух длящимся, да еще обеспечивает ему рост. Что же это за дух такой, который растет. Вряд ли это животворящий дух. Божий дух затруднительно представить в пеленках. А вы говорите, не чернокнижие.
      - Да какое еще чернокнижие? - возмутился профессор. - Наоборот, у Бергсона дух более конкретный и внятный. Притом, если мы берем дух в ветхих представлениях о его всесилии и разумности, то сразу возникает проблема детерминизма. Ведь существование духа, который творит и властвует в природе, предполагает отсутствие свободы. А Бергсон как раз решает вопрос свободного творческого развития человека. Поэтому его дух имеет несколько иную сущность. Его дух находится внутри самого человека. Вот, почему он говорит: «Духовное превращается в мираж, если оно уносится от тела и материального мира». Остается выяснить природу этого духа и доказать, что ему присуща свобода, а значит, и творчество. Ведь как сказал Бердяев: «Творчество происходит из свободы». Так что, свобода – это вам не бред сумасшедшего. Это вековая проблема философии. И Бергсон находит источник этой свободы для живых организмов. Этим источником является время.
    - Время? – разыграл я недоумение.
    - Да, время, - торжественно подтвердил пучеглазый. – В обыденной жизни мы делим время на прошлое, настоящее и будущее. Но будущего пока не существует, а прошлое уже не существует. Зато существует наш опыт прошлого, хранящийся в нашей памяти. И этот опыт влияет на наше настоящее и даже на будущее. Отсюда получается, что настоящее и будущее может быть детерминировано прошлым. Но тогда непонятно откуда берется эволюция. Даже приспособление к условиям среды посредством опыта не дает развития. Условия изменились, организм к ним приспособился, а дальше ему нет нужды изменяться самому. И вот Бергсон открывает эту движущую силу эволюции. Для этого он рассматривает апорию Зенона, где тот доказывает, что стрела в каждый отдельный момент времени не летит, а стоит на месте. Вы слышали о таком парадоксе?
    - Ну, это как на кинопленке, - уклонился я от ответа.
    - Вот именно, - поднял свой толстый палец профессор, - Из этого некоторые философы сделали вывод, что реальна только стрела, а время иллюзорно. Ведь каждый момент настоящего может быть исчезающе мал. Зато другие философы стали доказывать, что реально только время. Оно продляет существование стрелы. Не будь его, стрела осталась бы на месте. Притом полет стрелы определяется ее перемещением относительно других предметов. И значит, положение стрелы и сама она весьма условны. Интересно, какую сторону приняли бы вы?
    - Ну, я-то бы обе эти партии… - решительно начал я.
    - Понятно, - прервал мой протест профессор. – Вот и Бергсон как будто принял обе эти точки зрения. Но на самом деле он разделил их, отнеся в разные сферы познания реальности. Этими сферами являются интеллект и интуиция. «Интеллект, - как пишет сам Бергсон, - в том виде, как он выходит из рук природы, имеет своим объектом неорганическое твердое тело». В частности интеллект может фиксировать в пространстве и времени стрелу, но, как говорит Бергсон: «Интеллект характеризуется естественной неспособностью понимать жизнь». Геометрия и логика, которые являются типичными продуктами интеллекта, в основном применимы к материальным объектам. Бергсон даже видит в них общую природу. Он пишет: «Один тождественный процесс должен был выкроить одновременно материю и интеллект из одной ткани, их обоих содержавший».
    - Ну, и бред, - не вытерпел я. – Ваш Бергсон упорно пытается перелицевать Гегеля. У Гегеля, действительно, мышление и материя подчиняются общим законам диалектики. Но это не значит, будто они выкроены из одного и того же материала, да еще одновременно. Так что, на самом деле Бергсон извращает Гегеля и сводит его идею к каким-то примитивным представлениям. Я понимаю, он литератор. Отсюда его: «Из рук природы», «твердые тела», «из одной ткани», «поток разделился». Но разве эти метафоры не продукты его интеллекта, которому должны быть чужды подобные образы? Впрочем, быть может, вы перевираете Бергсона.
      - Нет, Александр Львович не перевирает, - вмешалась Леночка. – Вот цитата Бергсона: «Интеллект, дробя анализирует». «Интеллект – это жизнь смотрящая вовне, становящаяся вне относительно самой себя, принимающая как принцип приемы неорганизованной природы, чтобы применять их в действительности».
    - Ну, конечно, опять эти художества, - прорычал я. – Какой же нужен интеллект, чтобы все это понять? – тут я посмотрел на пучеглазого. - Только причем здесь время?
    - В том-то и дело, - подхватил профессор. – Бергсон считает, что существует два вида времени. Одно физическое, линейное. Интеллект действует в этом настоящем времени и способен фиксировать его реальное течение, сообразуя его с очередностью событий в пространстве. Но есть время для предметов и опыта уже воспринятых нами. И для них время уже другое. В этом случае объекты из прошлого, которых уже нет, продолжают существовать в нашем настоящем. Бергсон даже вводит специальный термин, говоря, что они «длятся». Понимаете? Длятся. То есть, это тот случай, когда мы наблюдаем полет стрелы, которой уже нет.
    - То есть, она, стрела, находится за пределами бытия. В мире теней, - подсказал я.
    - Пусть так, - поторопился согласиться профессор. – Тут важно, что длительность событий и объектов в памяти, а значит, и их значения для человека различны.
      - Бергсон так и говорит, - заметила Леночка, глядя в планшет. – «В жизни каждого есть моменты, которые длятся вечно. И есть многие месяцы, пролетающие без следа».
      - То есть, в мире духа время относительно, - пояснил профессор.
      - Вот еще цитата, - сказала Леночка и прочла. – «Жизненное время подобно клубку, который увеличиваясь не теряет накопленного. А механическое время – это жемчужное ожерелье, где каждый момент сам по себе». Еще вот, из Бергсона, чтобы вы не думали, будто мы привираем: «На часах я фиксирую не время, а одномоментность. Только внутри меня есть процесс взаимопроникновения, создающий длящееся время. В пространстве одно событие не существует после появления другого. В сознании происходят события неразделимые. Внутри нас есть преемственность без рядоположенности».
    - Так Бергсон подводит нас к открытию источника свободы – авторитетно вмешался лупоглазый.
      - Да. Он так и говорит, - подтвердила Леночка. – «Преемственность временем событий прошлого, отношение к ним заставляет нас воспринимать свое действие, свою мысль не как следствие чего-то внешнего, а как следствие прожитого, проанализированного, прочувствованного, устремленного в будущее. Поэтому длящаяся текучесть характеризует сознание в модусе свободы. Сознание хранит прошлое. Для него нет точного воспроизведения событий, как говорят детерминисты. Жизнь сознания не разложима на дискретные состояния. Там нет ничего тождественного. Нельзя ничего предсказать. Следовательно, мое действие, мой импульс свободен. Единственным мотивом поступка человека является сознание в его истории». «Чем более мы углубляемся в себя, тем мы свободнее». Впрочем, он тут уточняет: «Мы свободны только тогда, когда наши поступки выражают наше личное начало, нашу персональность». Вот, почему он считается персоналистом.
    - Ну, хорошо, - остановил я Леночку. – Мы тут имеем дело с прямыми высказываниями Бергсона. Так? Поэтому, давайте, разбираться без интерпретаций. Вот Бергсон говорит: «Единственным мотивом поступка является сознание в его истории». Опустим слово «Единственным», поскольку это явное вранье. Но что такое «сознание в его истории». Как это понимать? Вряд ли имеется в виду, что сознание находится среди объектов прошлого. Значит, речь идет о сознании в настоящем времени. Тогда как же мы осознаем минувшие события и опыт, наколенный в нашем «клубке жизни»? Может быть, с помощью интеллекта? Но интеллект по заверениям Бергсона для этого совершенно неприспособлен. Он - деятельность рассудка, предпочитает иметь дело с твердыми телами и не понимает жизнь. Впрочем, анализ фактов из прошлого с помощью интеллекта нам, как будто, и не нужен. Ведь Бергсон прямо говорит: «Сознание хранит прошлое». Притом «для сознания нет точного воспроизведения событий, и оно ничего не может предсказать». Что же это за сознание такое? Зачем нам оно, если не может ничего предсказать. А кто может? Интеллект? Но зачем тогда сознание хранит прошлое? Может быть, для того, чтобы осознавать свою свободу? А главное, разве у сознания есть память, в которой оно хранит образы прошлого, как хранят продукты в погребе? Если допустить, что у сознания есть такой погреб, то получается, что его наполняет интуиция. Помниться вы цитировали: «воспроизвести реальность можно, только воссоздав её. На это способна только интуиция». Заметьте: не сознание, не интеллект, а только она, интуиция. Притом, Она же, интуиция - «суть переживание предмета, его интимной сущности». Правильно?
      - Получается так, - неуверенно подтвердила Леночка.
      - Тогда неплохо бы получше узнать, что такое интуиция, - показал я на планшет. – Ведь, если я правильно понял, именно она образует мир, где растет тот самый дух.
      - Думаю, вы правильно понимаете - вопросительно взглянула Леночка на профессора, и не обнаружив признаков возражения, прочла. – «Интеллект вынужден отвергать движение, а интуиция, выплывая из реки жизни, обнаруживается в виде памяти и длительности. Она подтверждает нашу свободу, проникая в жизненный порыв. Человек берет с собой не вещь. Человек берет с собой жизненный порыв. Жизненный порыв становится в человеке творческой активностью».
      - Час от часу, - сокрушенно потряс я головой – Ладно, из сказанного, по крайней мере, понятно, что интуиция «обнаруживается в виде памяти и длительности». Но у Бергсона «сознание хранит прошлое». Остается допустить, что сознание хранит прошлое с помощью интуиции. Притом в интуиции все относительно и неточно. Стрела там существует в виде образа с его ассоциациями. Так что, интуиция дает сознанию лишь представление о вещах в их «интимной сущности». Отсюда следует, что интуиция, скорее связана с чувствами, переживаниями, или же какими-то озарениями, которые становятся объектами сознания. То есть, интуиция – это внутренняя работа. Она не способна познавать объективную реальность. Но сам же Бергсон говорит: «Воспроизвести реальность во всей органичности и универсальности можно, только воссоздав её». Как же мы можем воспроизвести реальность, когда интуиция не в состоянии воспринимать даже геометрические фигуры в реальном пространстве? – адресовал я свой вопрос профессору.
      - Ну, как, как? – пожал плечами философ. – Ясно как. Очевидно, сначала внешние объекты воспринимает наш интеллект. Как же иначе?
      - Хорошо, - с готовностью согласился я.
      - Давайте это зафиксируем, - предложил я Леночке.
      По ее внимательному взгляду я понял, что она догадывается о подвохе и с удовольствием ждет его.
    - Дальше, - продолжил я. – Поверим Бергсону, что в духовном мире, существует не столько стрела, сколько ее образы, ассоциации, ощущения, жизненные порывы. Все там взаимопроникает и относительно, вроде винегрета, где причинно следственные связи весьма условны. Тогда вопрос второй: причем здесь время?
      - Но ведь мы знаем, что эти образы прошлого длятся и, благодаря этому присутствуют в нашем настоящем, - сказал профессор и посмотрел на Леночку с видом человека, изумленного глупым вопросом.
      Леночка ответила ему улыбкой, в которой читалось: «Не думаю, что все так просто».
    - Нет. Это Бергсон так решил, - возразил я. - Он просто обозначил существование образов в памяти словом «длятся». Но, во-первых, нам неизвестно, что там длится. В атмосфере относительности и винегрета воспоминаний стрела может принимать разные образы. Относительно чего-то она – орудие смерти. А относительно другого - просто палка. Во-вторых, даже такие смутные отпечатки прошлого никуда не длятся. Они просто существуют в пространстве нашей памяти, или интуиции, если хотите, как старые вещи в подвале. Вы даже можете сказать, что они живут в этот темном мире бессознательного, взаимодействуя между собой. Но время там не играет никакой роли. Можно сказать, его там просто нет. А если и есть, то оно там существует на правах таких же относительных величин, как ингредиенты винегрета. Ведь время предполагает причинно-следственные связи, последовательность событий в их логике. Но связи здесь достаточно непредсказуемы, а возможно, и случайны. Тогда о каком времени может идти речь? Есть еще и в третьих. На самом деле время, воспринимаемое нашим интеллектом, вовсе не дискретно и не напоминает бусы. Оно для нас и наяву субъективно и относительно. То оно ускоряется, то замедляется. А все это потому, что объективного времени вообще не существует. Время – это величина, но не сущность. Мы же не можем сказать, что мир существует, благодаря времени. Временем, конечно, можно измерять скорость протекания физических процессов, но сам этот процесс зависит от количества приложенной к нему энергии. Больше затраченной энергии – быстрее идет процесс и короче период его длительности.
      Судя по удовольствию в лице Леночки, она получила то, что ожидала. Зато в облике профессора легко читалось желание ринуться в бой.
      - Вы не понимаете сущности времени как раз потому, что пытаетесь понять его интеллектом, - заявил он. – У вас время либо фиксация момента, либо период, либо процесс, но переживая время в его интимной сущности в интуиции, мы понимаем, что время это нечто большее. Один из его образов - река, текущая из бесконечности прошлого в бесконечность будущего. Все вовлечено в его поток. Все в нем изменяется.
      - Другой образ: время - лекарь, - подсказал я профессору. – Третий: время - деньги. Благодаря интуиции, ваш Бергсон пользуется временем, как каким-то джокером. Есть такая карта во французской колоде. Этой карте придаются самые разные функции в зависимости от игры. Скажите, Бергсон, часом не француз?
    - Француз – почему-то обрадовалась Леночка.
    - Вот, откуда в интуиции Бергсона идея джокера в представлении о времени. Оно и понятно, у него ведь «жизнь противопоставляется материи». Но жизнь – это и есть время существования живых организмов. Отсюда недалеко до мысли сделать время движущей силой развития. Надо только открыть механизм превращения времени в творческую энергию. Таким механизмом у Бергсона и стала интуиция. Интересно, что оспорить существование этого механизма и роль в нем времени совершенно невозможно. Ведь по заверениям Бергсона, интеллект для этого слишком примитивен. Проникнуть в «интимную сущность» этого генератора прогресса можно только с помощью интуиции. А в ее недрах даже стрела представима в образе хвоста сивой кобылы. Но знаете, на самом деле, «проникнуть в интимную сущность времени» можно только с помощью интеллекта. Ведь именно ему свойственна логика. А время – это, прежде всего, смена событий в их логике. Поэтому, движение летящей стрелы может быть вычислено только с помощью интеллекта, но никак не интуицией, где все относительно, и даже сама стрела – неизвестно что.      
    Пока Леночка смотрела на профессора в ожидании его ответа, тот пялился на меня, очевидно, пытаясь вникнуть в интимную сущность сказанного мной.
      - Пойдем дальше, - призвал я своих слушателей очнуться. – Бергсон говорит о сознании как о самоочевидной вещи. Но его представление о сознании спорно. И это неудивительно. Ведь в его время многие философы занимались исследованием феномена сознания. Среди них были такие именитые мыслители как Фрейд, Гуссерль, Хайдеггер, Сартр. Однако к единому мнению они не пришли. Это даже позволило Джеймсу заявить, что никакого сознания не существует. Между тем, все не так уж безнадежно. Вот, как вы думаете, у сивой кобылы есть сознание?
      - Если верить Бергсону, то сознание, действительно, как-то связано с интуицией, - охотно отозвалась Леночка, не замечая, что ее гипнотизирует пучеглазый, словно пытаясь сообщить ошеломительную новость, возможно, по поводу моего знакомства с американским философом Джеймсом.
    - Как-то, – уточнил я. – Кобыла явно сознает боль? Она знает даже, где у нее болит. Понимает, что голодна или насытилась, что трава вкусная и сочная. Но осознает она это, видимо, по средствам чувств и ощущений. С помощью чувств она вырабатывает отношение к окружающим предметам и событиям. Наверное, Бергсон сказал бы, что эти смутные знания ей приходят из ее духовной сферы, где длится ее опыт и все объекты относительны. Ведь интуиция предпочитает заниматься «длительностью» в ущерб наблюдениям стрелы. При этом вряд ли вы будете утверждать, что у кобылы есть интеллект. Между тем, мы зафиксировали ваши слова: «Очевидно, сначала внешние объекты воспринимает интеллект». Из этого следует, что сивую кобылу мы должны наделить интеллектом. Иначе она не сможет бегать и кушать. Ведь без представления о пространстве и геометрии это просто невозможно. Вот и получается, что Бергсон, благодаря своей интуиции, вывернул наизнанку естество человеческого ума. В традиционном представлении сначала появился разум, который присущ всем животным, и уже на его основе возникло мышление.
    - Нет, Бергсон этого не отрицает, - возразила Леночка. – Он же пишет… Где это у меня было? Ага, вот: «Развилка эволюции разделила жизнь на растения и животных. Растения концентрируют в себе потенциальную энергию, Животные – креативную, и, наконец, появляется интеллект».
    - Еще лучше, - покивал я. – Тогда он сам себе противоречит. Ведь из его учения следует, что сначала появилась способность воспринимать реальность твердых тел, то есть интеллект, а разум является его производным в виде интуиции, которая превращает материю в длящиеся объекты духовности. Обратный процесс невозможен, как невозможно из винегрета сделать овощи. Но у кобылы интеллекта нет. Ее побуждения и желания зависят от ее интуиции и инстинкта. То есть, ее воля и внимание находится в ведении разума, лишенного мышления. Из этого следует, что Бергсон врет, когда говорит, будто интеллект – единственная инстанция, которая способна воспринимать реальность.
    - Ну почему же сразу врет? – оживился вдруг профессор. – Он же прямо говорит: «Воспроизвести реальность во всей органичности и универсальности можно, только воссоздав её. Это под силу лишь интуиции».
      - Тогда мы должны признать, что интуиция сама воспринимает реальность во всей ее геометрии и упорядоченности объектов. И только после этого крошит длительность опытов в свой винегрет.
    - Ну, это вообще какая-то чепуха, - промолвила Леночка.
    - Я и говорю. В рамках учения Бергсона, получается чепуха. Или вранье, - согласился я.
    - По-моему, это не называется враньем, - вдруг сказала Леночка, но, как мне показалось, вовсе не для того, чтобы оспорить мой тезис.
    Тогда для чего? Хотелось бы думать, для того, чтобы я заметил, как она поправляет свои волосы.
      - Неосознанное вранье, быть может, даже хуже осознанного, - возразил я ей. – Впрочем, где у нас основания думать, что его ложь нечаянная. Ведь некоторые его утверждения противоречат здравому смыслу. Это особенно заметно, когда он подгоняет решение проблемы под нужный ему ответ. Например, он доказывает, что источником творчества и эволюции является его пресловутая длительность опыта прошлого. И, мол, в этом заключается природа нашей духовности.
    - Вы что, и это хотите оспорить? – выкатил на меня профессор лучшие образцы своего пучеглазия.
    - Еще как, - пообещал я Леночке. – Ведь если у сивой кобылы мы не обнаруживаем признаков интеллекта, а наличие длящихся впечатлений в ее памяти мы не отрицаем, то кобыла должна быть очень творческой натурой. Все в ее интуиции относительно. Какие-то переживания в прошлом у нее ярче, какие-то слиплись с другими. То есть, винегрет длительности опыта налицо, и значит, у нее возможны интуитивные желания взбрыкивать и мотивы нестись, сломя голову, вскачь. Как вы думаете, можно ли назвать такие жизненные порывы творчеством?
    - Нет. Пожалуй, это бред сивой кобылы, - засмеялась Леночка.- Я думаю, что отношения объектов в интуиции не так хаотичны. Что-то их организовывает, выстраивает иерархию длящихся опытов. Таким организующим условием, очевидно, является то отображение реальности, которую воссоздает интуиция. Тогда в духовном мире кобылы есть представление о вкусной траве, о том, что трава растет на земле, а по этой земле можно бегать и скакать. И каждый следующий опыт укладывается в систему ее представлений. Думаю, не последнее место в этой системе занимает тело самой кобылы, ее ощущения и потребности. Вот, у Бергсона я тут нашла: «Тело ограничивает жизнь духа, но делает его действительным». «Ограничивает» может быть здесь в значении «дисциплинирует». Наконец, у кобылы есть инстинкты. Сообразно им, возможно, вырабатываются некоторые ее интуитивные решения.
    - То есть, вы согласны, что одной длительности образов в памяти для творчества кобылы вовсе недостаточно. И впрямь, винегрет из впечатлений прошлого может дать самые неожиданные интуиции, - поддержал я Леночку, - Кстати, а не говорит ли Бергсон что-нибудь о том, как он понимает инстинкты.
    - Говорит, конечно, – почему-то обрадовалась Леночка, углубляясь в свой планшет. - Тут он много что говорит. Например, он пишет: «Для позвоночных характерен разум, для членистоногих – инстинкт». «Инстинкт наследуется, разум – нет». «Инстинкт повторяет, разум творит». «Разум, в отличие от инстинкта, знает не вещи, а отношения между вещами». «Ни инстинкт, ни разум не создают реальности». «Разум никогда полностью не отделен от инстинкта». «Разум в возвратном движении к инстинкту становится интуицией». Еще?
    - Достаточно, - безнадежно отмахнулся я. - Практически каждый тезис, если не полное вранье, то, как минимум, требует хирургического вмешательства».
    - Я как-то не заметил, – упрямился профессор.
    - Да возьмите хоть первый тезис, – возразил я ему. - Из него получается, что позвоночным присущ разум. Это верно. Но разум животных не представим без инстинкта. Он играет главную организующую роль в жизнедеятельности и интуиции животных. Верно? – обратился я к Леночке. – Это же вы сказали. От Фрейда нам известно о двух главных инстинктах: «Инстинкт размножения и инстинкт самосохранения». А дальше Бергсон пишет: «Инстинкт наследуется, а разум - нет». Откуда же тогда берется разум, присущий позвоночным. И сам же он говорит: «Разум никогда полностью не отделен от инстинкта». В общем, опять бред сивой кобылы. Более-менее интересным, мне кажется, утверждение: «Инстинкт повторяет, разум творит». Тут, как будто все правильно, тем более, что признается творчество разума. Но в сочетании со следующим тезисом: «Разум, в отличие от инстинкта, знает не вещи, а отношения между вещами», становится непонятно, что Бергсон понимает под разумом и инстинктом. Ведь если инстинкт повторяет, то он уже действует, и соответственно, он устанавливает отношения между вещами, скажем, отношение к еде или к особям другого пола. Но, не зная вещи, невозможно устанавливать между ними отношения. А вот разум у Бергсона знает лишь отношения между вещами. Тогда непонятно, из чего же он творит образы духовного мира, которым у Бергсона заведует интуиция. Отсюда понятно, что неверна и другая фраза: «Разум в возвратном движении к инстинкту становится интуицией». Это тот самый разум, который «никогда полностью не отделен от инстинкта». Эта формула может быть верной, если под разумом подразумевается мышление. Но если речь идет о разуме, который имеется у животных, тогда исходное утверждение нужно читать наоборот: «Инстинкт понуждает разум воспринимать реалии действительности, из которых образуются объекты интуиции». Так творятся те самые «длительности» минувших событий, о которых толкует Бергсон. Благодаря этим нашим поправкам, становится ясно, откуда берутся объекты интуиции при отсутствии интеллекта. Разум воспринимает их с помощью органов чувств. Он делает это в силу инстинкта, о котором не знал Фрейд, и соответственно, Бергсон. Я говорю об инстинкте творчества, который присущ разуму всех животных. Он-то и есть самый главный инстинкт биологических организмов.
    - Инстинкт творчества? – попытался профессор угостить Леночку своим глазастым сомнением. – Откуда вы взяли, что он существует? Да еще самый главный?
    Однако Леночка, судя по ее вниманию, предпочла угощения от меня.
    - Откуда? Я же говорил, из простого здравомыслия, - пояснил я. – Не будь этого инстинкта, животные просто не смогли бы жить. Жизнь просто не приносила бы им никакого удовольствия, а все их действия были чисто механическими и просто не имели бы смысла. Посмотрите на поведение птиц, на их брачные танцы, послушайте их пение. И вы поймете, что инстинкт творчества самый главный.
    - По-вашему, получается, что животные – творческие личности? – усмехнулся профессор. – Вы же сами это только что отрицали.
      - Как известно, творчество разума делится на творчество восприятия и творчество созидания, терпеливо продолжил я. - Последнее не бывает без первого. Ведь как заметил Хайдеггер: «Творчество порождает творчество». Так вот, кобыла с помощью своих сенсорных органов воспринимает реалии действительности во всей их геометрии. Но эта реальность в ее разуме получает художественное представление о внешнем мире. Однако это не значит, что сама кобыла творит эту картину. Ее внимание и воля находится в полном подчинении ее разума. Поэтому интуиция не является источником творчества организма. Она – средство сообщения разума с сознанием. Источником творчества организма животных является его разум, а сам этот организм и его сознание пребывает в положении раба, или орудия разума. Так что, винегрет интуиции, о котором говорит Бергсон, имеет к творчеству весьма отдаленное отношение. А пресловутые «длительности», в лучшем случае, можно представить как материал для креативных упражнений разума.
    - Ну, не знаю, – сказал профессор, скрещивая на груди руки и отваливаясь на спинку дивана. – По-моему, слишком сложно. Как ты думаешь, Лен?
    Леночка смотрела на меня, но так, когда пытаются разглядеть что-то в мутной воде.
    - А как же тогда быть с эволюцией, - спросила она. – Ведь Бергсон объясняет эволюцию через творчество, а оно подразумевает свободное развитие. Но у вас кобыла находится в рабстве у разума и, значит, не способна к улучшению своего вида.
    - Так я этот вопрос и имел в виду, когда спрашивал, почему первые организмы стали размножаться и эволюционировать? – напомнил я. – Какое дело кобыле до того, будет ли ее далекий потомок иметь третий глаз. И вообще, как вы представляете эволюцию кобылы? Может быть, вам мечтается, что у нее вырастут крылья или длинные клыки? На самом деле кобыла и не помышляет о своей эволюции. Об этом заботится ее разум, которому и свойственно творчество. Поэтому не разум существует для кобылы, а кобыла существует для разума. Разум управляет кобылой. Он и пытается встроить ее организм в природную систему. Но что интересно, чем лучше ему это удается, тем меньше у нее жизненных препятствий, которые необходимо преодолевать. И тогда эволюционный процесс останавливается. Отсюда получается, что вовсе не свобода является источником развития, а наоборот, - необходимость преодоления. Кстати, в «философии творчества» среди креативных принципов созидания упоминается «принцип преодоления». Но принципа свободы нет. Я думаю даже, что эволюционный процесс обусловлен не только стремлением разума к достижению гармонии с внешним миром, но и теми условиями, которые открывает для этого внешний мир. Это примерно, как слово в тексте зависит от контекста. И то и другое постоянно меняется, и потому эволюция не останавливается.
    - Но из этого следует, что эволюция это всего лишь приспособление, - нахмурился профессор, насколько позволяли его глаза. – Тогда какова цель такого творчества? Разве его цель не состоит в стремлении к идеалу?
      Тут он посмотрел на Леночку, как бы предлагая ей продолжить его мысль.
      - Да, - несколько растерялась Леночка. – Бергсон, например, вот, что говорит: «История эволюции – есть история органической жизни, ее непрестанных попыток освободиться от пассивной инерции материи».
      - Тьфу, ты, - чуть не выругался я. – Опять эти эффектные фразы, за которыми ничего не стоит, кроме расчета на глупость публики. Что это за «инерция материи»? Зачем же органической жизни освобождаться от инерции материи, из которой сама она состоит, да еще как вы сказали, занимается ее организацией? Если речь идет об идеале, к которому, якобы, стремится эволюция, то опять же, как вы себе его представляете? Быть может, в виде пресловутого духа, который освободился от материи? Тогда понятна мысль Бергсона о том, что жизнь распадается на дух и материю. Но что же в результате такого распада будет с реальностью, полюсами которой, по заверениям Бергсона, являются материя и дух? Надо полагать, реальности просто не будет. Впрочем, какая реальность может быть без материи? Да ведь и эволюция без нее невозможна, потому что невозможно творчество? Ведь целью творчества является красота. А она подразумевает гармонию.
    - Красота? – удивилась Леночка. – Но красота – понятие относительное. Для одного красиво одно, для другого – другое. Красота в глазах смотрящего.
    - Я же говорил о творчестве восприятия и творчестве созидания, – напомнил я – Думаете, разум кобылы не видит и не понимает красоты. Видит и понимает. И умеет передать это чувство сознанию кобылы. Думаю, это доказывает, что целью эволюции является достижение гармонии организма с внешним миром. Это и есть идеал.
    - Так вы считаете, творчеству не нужна свобода? – неодобрительно заерзал профессор.
    - Да причем здесь, вообще, свобода? – возмутился я. - Вам об этом сам же Бергсон толкует. Ведь он прямо указывает, что ваша свобода заключается внутри вас, где к вашим услугам интуиция с ее «длительностями», то есть мир, лишенный реальности, нематериальный мир духа. Правда, Бергсон и здесь врет. На самом деле, винегрет его «длительностей» предполагает свободу случайных переживаний опытов прошлого в сознании. Но это очень сомнительная свобода. Ведь винегрет сродни хаосу. А хаос только кажется идеалом свободы. На самом деле, к свободе он не имеет никакого отношения. Свобода предполагает цель, которая в хаосе исключается. Конечно, создание любой структуры в хаосе можно признать целью и даже творческим актом. Но случайные образования – еще не творчество. Ведь само творчество не свободно от его креативных принципов. Какое творчество мыслимо без принципов новизны, преемственности, непохожести, преодоления… любви, наконец? Эти принципы присущи даже разуму кобылы.
    - Подождите, а как же интуиция? – не унимался профессор. – У кобылы же есть интуиция? Почему она не может подчиняться этим принципам.
    - Да есть, есть у кобылы интуиция, - заверил я профессора. – Но в категориях Бергсона ее функция непонятна. Она у него какой-то накопитель, смеситель и потре***ель прошлого опыта. С этим он никак не может разобраться. И быть может, как раз, потому, что делает это с помощью своей интуиции. Например, когда он утверждает, будто бы «материя и дух являются продуктами распада жизни», а жизнь в его представлении – жизненный поток, то речь может идти о только «распаде» в самом уме человека. В природе это невозможно. Как невозможен в природе процесс, в котором материя деградирует, а дух растет. Но вот вопрос, что это за поток жизни и как он раздваивается? Возможно, это поток сознания. То есть, поток проникает внутрь разума через канал сознания. Но тогда как же быть с интуицией и интеллектом, которые направляют в сознание продукты своей деятельности. Тут получается, что в сознании потоки сталкиваются и смешиваются. Не знаю, как интуиция, но логика с этим примириться не может. Тогда следует предположить, что поток идет по какому-то другому каналу. Из таких приемников у нас остается только разум. Что там, у Бергсона, по поводу разума, - обратился я к Леночке.
      - «Разум в отличие от инстинкта знает не вещи, а отношения между вещами, поэтому он владеет понятиями и формами», - добросовестно прочла Леночка. – И еще: «Разум вращается вокруг объекта, а интуиция входит внутрь жизни». «Ни инстинкт, ни разум не создают реальности». «Есть вещи, находимые только разумом, но сам по себе он никогда их не находит. Только инстинкт мог бы открыть их, но он их не ищет». Разум в возвратном движении, становится интуицией.
    - Последнее вы уже приводили, - заметил я. – Я даже помню, вы цитировали фразу, где говорилось, что разум творит. Но смотрите, что у нас получается: разум вращается вокруг объекта, знает вещи, владеет понятиями и формами, может стать интуицией, творит, но не создает реальности. Похоже разум у Бергсона очередной джокер в его рукаве. Зато это не мешает нам предположить, что разум является приемником информации от органов чувств нашей сивой кобылы. В таком случае, картина ее духовной жизни будет выглядеть иначе, чем у Бергсона. Представьте себе некий сенсор, допустим, зрение кобылы. Благодаря ему, она видит объекты реалий. Разум воспринимает их, и находит им место в системе своих знаний о мире. Эта система знаний образует контекст представлений о внешней среде. И, как в любом контексте, частное здесь зависит от общего, а общее от частного. Соответственно, здесь все относительно. Важность и характер некоторых объектов определяется инстинктами, других – повторениями опытов, и т.д. То есть, в сфере разума внешний мир имеет свой образ. Важно, что этот образ построен по законам творчества и красоты, что предполагает стремление к гармонии. Вот эту деятельность разума мы условно обозначим линией, ведущей вниз, в темное чрево кобылы. Нижняя точка этой линии пусть у нас означает решение разума, которое необходимо довести в виде чувства до сознания кобылы. Тогда линия, соединяющая эту точку и точку сознания кобылы, и будет обозначать ее интуицию. Получается, что интуиция у нас всего лишь передает сознанию отношение разума к наблюдаемому предмету. Переживание интуиции в сознании может заставить кобылу вновь наблюдать объект, либо искать новый. Таким образом, если мы свяжем линией сознание в интуиции с глазами кобылы, то у нас получится некий треугольник. Поток информации течет по его замкнутому контуру в одном направлении: от сенсора к разуму, от разума к интуиции, от интуиция к сознанию, от сознания вновь к сенсору, и тогда начинается новый цикл. Проверить справедливость этой схемы очень просто. Достаточно заглянуть в глаза любой кобылы.

    Последние слова я произнес, глядя в лицо профессора, но краем глаза заметил, что Леночка увела взгляд в планшет, как будто для того, чтобы я не заглянул ей в глаза.
    - Ну, с кобылой понятно, – произнесла она деловито. - А что человек? Он что, тоже раб инстинктов и интуиции?
    -Конечно, у человека есть и инстинкты, и интуиция,- ответил я. – Но человек зависим от них лишь отчасти. Дело в том, что у человека есть мышление. Благодаря ему человек оспаривает у разума руководство вниманием и волей. Поэтому мышление как раз и является настоящим источником его свободы и творчества. Но оно же, мышление, может явиться причиной разрушения разума. И тут Бергсон прав, говоря, что о склонности мышления к деградации.
    - Говоря о мышлении, вы имеете в виду интеллект? – уточнил профессор.
    - Пожалуй, тут необходимо разобраться, что такое интеллект, - вздохнул я. – В креативной философии мышление представляется в виде дополнения разуму, и никакого понятия «интеллекта» не требуется. Но это не исключает возможность представить структуру интеллекта. Для этого возьмем уже известную нам точку, обозначающую решение разума. Она у нас, как вы помните, обозначает интуицию и идет вверх, где соединяется с точкой сознания. А уже от нее пойдет вниз линия мышления. Ее нижняя точка соединиться с исходной точкой линией, которая в креативной философии называют величиной отрицания разума, которое может выражаться в новых знаниях. Так у нас получится треугольник. О свойствах этого треугольника я говорить не буду. В данном случае это лишнее. Главное, что этот треугольник показывает, что интеллект включает в себя и сознание, и мышление, и интуицию. Доказательством того, что это так, служит наш разговор. Ведь мы же в его течении пользуемся и не только геометрией, но и образами, и опытом, и всякими «длительностями» из памяти, а также способны понимать жизнь. Таким образом, интеллект у Бергсона – это его еще один джокер, с помощью которого он всегда выигрывает в манипуляциях сознанием внемлющих его игре слов. С другой стороны, ему ничего не оставалось делать. Ведь, если бы он разложил интеллект на составляющие, то он бы столкнулся с мистичностью мышления, которое с одной стороны является инструментом созидательного творчества человека, с другой – причиной мутаций разума, и при этом в своей сущности остается «ничто, которое ничтожит». Думаю, само мышление препятствовало Бергсону в познании своей тайной сущности. Зато оно готово было поддержать его гордыню, когда он решил опровергнуть ветхозаветные представления о мире и человеке. Для этого мышление подвигло Бергсона искать ответы на вопросы о творчестве, свободе и эволюции в недрах разума, для которого мышление является своего рода паразитом. Так поступает вор, когда кричит: «Держи вора!» Кстати, вам не кажется, что учение Бергсона – это по существу та же теория относительности Эйнштейна. Ведь в философии Бергсон мы имеем дело с пространственно-временным континуумом, который лежит в основе относительности. Так что, я думаю, у нас есть все основания признать Бергсона Эйнштейном философии.
    - Вы хотите сказать, что Энштейн тоже ошибался? – лупоглазость профессора делала его предположение ужасающим.
    - Насчет Энштейна не знаю. Я не физик, - успокоил я профессора.
    В это время дверь в купе открылась, и проводница, глядя на меня сказал:
      - Подъезжаем к вашей станции. Готовьтесь.
      - Значит, у вас получается, – вдруг усмехнулся профессор, следя за тем, как закрывается дверь, - что у кобылы один треугольник, а у человека два. И поэтому человек более свободен чем, кобыла или сивый мерин.
    После этого он победоносно взглянул на Леночку, очевидно, показывая ей, что они имеют дело с придурком.
    - Нет. Я же сказал, что у человека можно все свести к одному треугольнику, где есть линия творческой энергии разума, линия мышления, которая является ему дополнением, и линия отрицания мышлением разума, - невозмутимо пояснил я. – Впрочем, эта схема не так проста. Но объяснять ее особенности слишком долго. Зато это всего лишь схема. И значит, вам ничего не мешает вообразить другую схему, где у человека два треугольника. Можете даже вставить один треугольник в другой. И у вас получится символ иудейской веры, звезда Давида. Как вы понимаете, это дело интуиции.
    - Звезда Давида, - подивился моей шутке профессор. – А что, ведь Бергсон, к вашему сведению был чистокровный еврей.
    - Ой,- сделала Леночка жест нетерпимости в сторону профессора, - Зачем эти глупости? Вы знаете, - обратилась она ко мне. – Быть может Бергсон и впрямь слишком поэтичен и в чем-то путается. Но в целом-то он прав. Мы же свободны в своем внутреннем мире. Даже, если считать что источником этой свободы является наше мышление и воля, все равно же это так. Об этом учили еще древние мудрецы, в частности, стоики. Главное, что Бергсон обосновывает нашу природную расположенность к свободе и творчеству. Это позволяет ему говорить о морали свободы. Об открытом обществе. О динамической религии. О том, что Бог – есть любовь.
    - Ну, например, - кивнул я в сторону ее планшета, оглядываясь в поисках своих вещей.
    - Например, вот,- поспешила доказать свой тезис Леночка, - «Источник открытой морали - совесть, которая ведет разговор с Богом». «Фундамент открытой морали – творческая личность». «Человеческий разум угрожает развернуть ход событий против жизни. Разумное существо тяготеет к эгоизму и рвет социальные связи. Оно создает собственную конечность, непредсказуемость будущего и бренность всех человеческих начинаний. Религия предохраняет социальные связи от распада, дает веру в свои силы, надежду на бессмертие чувство защищенности, возможность влиять на происходящее. Религия защищает человека и общества от угрозы, создаваемой интеллектом». Видите, он говорит здесь о Боге. Но он еще говорит и о динамической религии: «Догмы для нее - моменты непрерывного жизненного прорыва. Это мистическая религия. Ее цель – контакт и совпадение с тем творческим усилием, которое демонстрирует жизнь. Такое усилие божественно, чтобы не сказать, что это сам Бог». «Христианский мистицизм достигает высшей точки жизненного подъема в выходе из себя, который, по сути, есть действие в мире». «Единственное доказательство существования Бога – мистический опыт. Бог становится реальным для нас в момент мистического контакта с ним. Динамическая открытая религия – есть религия мистиков». «Только мистика излечит недуги современного общества. Если слово великого мистика отзывается в ком-то из нас, то не потому ли, что внутри нас дремлет мистик в ожидании момента, когда он стряхнет с себя сон».
    - И что? – укоризненно покивал я ей. – Вы разве не видите, что вся его проповедь – игра джокерами? Все его сентенции легко выворачиваются наизнанку. Он говорит о разуме как о враге человечества и жизни вообще. А где же тогда пребывает «источник открытой морали – совесть»? Традиционной религии он предпочитает некую динамическую, где важен «мистический опыт, «который является главным доказательством существования Бога». Но какого бога? Какого бога он призывает любить? Какой бог, какая совесть может явиться результатом его свободы, его переживаний неких «длительностей»? Что, если в винегрете опытов человека, есть приятные воспоминания о каннибализме, жертвоприношениях, насилии, убийствах себе подобных? Что в парадигме учения Бергсона ограничивает порывы его творчества? Интеллект, занятый геометрией, к совести глух, а с интуиции вообще какой спрос. Там все относительно образно. Он говорит о духовности. Но что создает эту духовность? Инстинкт самосохранения? Инстинкт репродуктивности? Да этим инстинктам только дай волю – небо в овчинку покажется.
    - Но вы же сами говорили об инстинкте творчества, - с надеждой подсказала Леночка.
    - Правильно, - одобрил я ее замечание. – Есть такой инстинкт. Вот он-то и заставляет разум творить прекрасное. Но Бергсон же об этом не говорит. Он же не говорит, что главным условием духовности является эмпатия. Эмпатия позволяет одухотворять природу. Без эмпатии человек – мыслящее животное. Говоря словами Бергсона, человек, лишенный эмпатии, не способен проникнуть в интимную сущность вещей. Не способен любить. Зато к чему же призывает Бергсон, говоря: «Если слово великого мистика отзывается в ком-то из нас, то не потому ли, что внутри нас дремлет мистик в ожидании момента, когда он стряхнет с себя сон»? Думаю, он разумел в качестве великого мистика себя. И он прав. Его учение мистично. И знаете, его услышал другой великий мистик, в котором слова Бергсона отозвались громогласным эхом. И он пришел. Как вы думаете, кто он?
    - Гитлер, - произнесла Леночка, чуть бледнея.
    - Конечно, Гитлер читал, а возможно, и слушал Бергсона, - покивал я Леночке, беря в руки свою дорожную сумку. – И он воздал должное его трудам. Он ведь освободил великого философа от повинности носить Звезду Давида. Но это и погубило философа. Вот и получается, что Бергсон очередной лжепророк. Его красивые слова, фразы, а возможно, и намерения содержат в себе яды заблуждений. Впрочем, «заблуждения» - это в лучшем случае. И тем, кто повторяет, озвучивает эту ложь, следует знать, что он множит ряды мистиков, среди которых могут оказаться великие мистики, от которых зависят судьбы мира. А, в общем, до свидания. Всех вам благ, – сказал я, и пожив мягкую руку профессору, в последний раз заглянув в витрину очков Леночки.
    То, что я там увидел, мне понравилось. Там был поцелуй. Быть может, это служило поводом молчания профессора, который в дополнение к рукопожатию почесал свой затылок.
      К моменту моего подхода к дверям тамбура, поезд остановился. Я сошел на перрон. И уже сделал несколько шагов, как вдруг услышал голос Леночки.
    - Послушайте,- позвала она, и когда я обернулся, она продолжила. Притом как-то беспокойно, как-будто, боялась что-то упустить, - Скажите, вы же философ? Философ, да? Вы тогда не признались. Но я сразу поняла. Ну, признайтесь. Философ ведь?
    - Ну, допустим, - кивнул я снисходительно и подмигнул ей.
      - Зато он добрый, - вдруг объявила Леночка, притом так, как показывают язык.
      - Кто он? – изумился я.
    Но этот вопрос достиг лишь спины Леночки. А через секунду она вообще исчезла, и поезд начал трогаться.
      «Кто – он? Почему зато? Причем здесь добрый? – пытался сообразить я, ступая по бетону платформы вслед ускорению поезда.
      Вряд ли он – это Бергсон. Тогда он – это пучеглазый толстяк. Он, конечно, добрый. Это я сразу понял. Но причем здесь я? И главное, почему «зато»?
      Раздумывая над этими вопроса, мне вдруг показалось странным, что я это делаю с помощью логики. Нет, с помощью логики безупречного решения не находилось. Зато интуитивно я чувствовал, что решение рядом. Но я боялся признать эту истину. Ведь, если я ее признаю, то мышление немедленно начнет ее опровергать, требовать аргументов, заставлять сомневаться. Такова природа мышления. Поэтому я оставлял эту догадку неосознанной. И потому образ Леночки длился во мне, приходил в мое воображение. И мне было это приятно. Черт, а может быть в чем-то прав этот Бергсон? Не зря же он, в конце концов, отхватил своего Нобеля. Может, я просто не способен понять этого Эйнштейна философии?

Листает время календарь…

(Тю ♥)
68 День рождения 2023-12-25 2 1547

***

Листает время календарь…
И что ни день – прогноз обильный.
Лишь 25-ое, декабрь –
незыблем, чёток и стабилен.

Из года в год письмо одно
на почту мне летит сквозь вьюгу –
декабрь гуляет за окном,
и день настал поздравить друга!

Желаю мира и добра!
Чтоб в радость жизнь,
дом – полной чашей!
У вдохновенного костра
ты грейся! И пиши почаще!

.

страничка поэта-юмориста
Жми сюда

Мои поздравления!))

Как его зовут?

(primo)
78 День рождения 2024-01-12 2 1225
Поздрава-загадка с маскировкой и подсказками

1.
Кто украшает Хохмодром?
Владеет мастерски пером?
Пейзажный лучший кто поэт,
Из разных мест кто шлёт привет,
Кто нынче именинник тут,
Скажите, как его зовут?

Ви-зан-тий-цев! *
Ви-зан-тий-цев!

2.
Он очень любит слов игру,
Не пишет всякую муру,
Шлёт омских фотографий рать
И ездит в Сочи загорать,
В иронии он тоже крут,
Скажите, как его зовут?

Ви-зан-тий-цев!
Ви-зан-тий-цев!

3.
Поёт лесам и небесам,
Что надо верить чудесам.
И это нам понять помог
Один веселый мужичок.
В стихах он показал маршрут,
Скажите, как его зовут?

Ви-зан-тий-цев!
Ви-зан-тий-цев!

4.
Я в этот пятничный денёк
Шлю всем сосайтникам намёк:
Пора по рюмочке большой
Поднять нам, с чистою душой,
И прокричать на весь инет:
Удачи, Лёш, и долгих лет!

С Днём рож-день-я!
С Днём рож-день-я!



* - (пошла подсказка) Византия-Царьград… ;)

Оптимистический дебют

(Владимир Рудов)
28 О творчестве 2024-01-28 4 1047

В номере 312 интернет-газеты «Оптимист» (Израиль) за этот год опубликована подборка моих стихотворений, за что искренняя благодарность редакции издания.

Жми сюда

Конкурс «ГОД ДРАКОНА»

(Дейтерий)
50 Год дракона 2023-11-07 0 4311
ВНИМАНИЕ!
Конкурс завершён, итоги подведены.
ИТОГИ КОНКУРСА «ГОД ДРАКОНА» >>> Жми сюда

ПРОИЗВЕДЕНИЯ-УЧАСТНИКИ КОНКУРСА «ГОД ДРАКОНА» >>> Жми сюда

======

Уважаемые авторы,

Объявляется КОНКУРС ПОЗДРАВЛЕНИЙ С ГОДОМ ДРАКОНА.
Принимаются поздравления с Годом Дракона в форме смешных стихов, речей, сценариев, песен, надписей к подаркам и т.п.

Призы победителям:
Гран-при - 4000 руб (от Gameboy Жми сюда и САХ Жми сюда) - по оценкам только участников конкурса
1 место - 3500 руб.
2 место - 3000 руб.
3 место - 2500 руб.

Плюс приз 2000 руб. за самое полезное для читателей поздравление.

Плюс приз 1500 рублей за лучший отзыв на конкурсные произведения.

Кроме этого, на странички и на произведения победителей будут добавлены соответствующие регалии.

Выражаю огромную благодарность Gameboy Жми сюда и САХ Жми сюда за финансовую помощь призовому фонду.



Внимание:
- Участник конкурса, поставивший за конкурсные произведения меньше 10 оценок, лишается призового места, и место переходит к следующему участнику в результатах. Ноль считается оценкой, но кнопочку у поля оценки надо непременно нажать. Поставленные оценки можно посмотреть на своей страничке по ссылке "Вы поставили оценки".
- Минусы должны объясняться в комментарии к оценке. Необъяснённые оценки ниже нуля перед финальным подсчетом удаляются.

Участвуют только авторы, зарегистрированные на Хохмодроме. Гостям сайта, желающим участвовать, ничто не мешает зарегистрироваться.
Произведения должны быть новыми.
Принимается только одно произведение от каждого автора, однако оно может состоять из нескольких маленьких поздравлялок в пределах разрешённого размера в 100 строк.
Присутствие хотя бы части в стихотворной форме обязательно.
Хотя бы часть произведения должна иметь поздравительный характер. Одни рассуждения не принимаются.
Минимальное количество строк в произведении: 4, максимальное для стихов 100 строк, речи и сценарии в сумме могут быть длиннее, но просьба жалеть читателя и не перегружать его излишней длиной.
При желании к произведению могут быть прикреплены картинки.
У каждого произведения должно быть название, соответствующее теме.
Конкурс анонимный.
Произведения-кандидаты принимаются до воскресенья 3 декабря 23:59:59 в эл.почту emaslov1@gmail.com или мне в личку Жми сюда с темой типа «ГОД ДРАКОНА». В тексте должно быть указано название произведения и хохмодромское имя автора. .
Организатор оставляет за собой право отклонить работы не по теме и не в формате конкурса, а также откровенно слабые работы.
Конкурсные произведения будут опубликованы одновременно в понедельник 4 декабря утром от имени автора "ГОД ДРАКОНА" в специальной рубрике конкурса.
В течение конкурса авторы смогут самостоятельно исправлять недочеты своих произведений, без замены всего текста.
Публикация и голосование продлятся неделю до воскресенья 10 декабря 23:59:59, результаты будут объявлены в понедельник 11 декабря утром.
Произведения-победители определяются по сумме набранных баллов.
При определениии Гран-При учитываются только оценки авторов, участвующих в конкурсе.
При определении остальных мест учитываются оценки всех проголосовавших авторов.
Два приза за произведения в одни руки не выдаются. Если автор одновременно выходит на Гран-при и другое призовое место, то призовое место переходит с следующему автору. Два приза за произведение и лучший отзыв получить можно.
Запрещается приглашать других авторов проголосовать за свои произведения, в том числе по частным каналам. За свои произведения голосовать не запрещается, но собственные оценки при финальном подсчете будут вычтены из результата.
На время голосования все оценки произведений будут скрыты, и список произведений в рубрике конкурса будет перемешиваться каждые 6 часов в случайном порядке.
Оценки скрываются, и комментарии к ним видят только авторы произведений.
Все рецензии под конкурсными произведениями анонимны до завершения конкурса.
По опыту прошлых конкурсов, будет считаться, что все призёры (Гран-при,1,2,3 места) поставили друг другу по +2, независимо от их реальных оценок.
При равенстве оценок преимущество получает произведение, присланное на конкурс первым.
После подведения итогов конкурса произведения, как обычно, перейдут на странички их авторов.
В качестве компенсации привычной скупости конкурсных оценок, через неделю после подведения итогов конкурса и вручения призов организатор добавит баллов произведению на 1 месте до 130 баллов, произведению с оценкой 0 - до 45 баллов, остальным линейно пропорционально набранным оценкам. Оценки к отзывам добавляться подобным образом не будут.
Призы будут перечислены на странички авторов, откуда по выбору авторов смогут быть выведены на сотик, яндекс-деньги, или на карту Сбербанка, а при невозможности перевода использованы ими в качестве приза для организации последующих конкурсов.

ЧЕЛЯБИНСК 25 ФЕВРАЛЯ

(Иногда (В.К.))
22 2024-02-15 2 989
Друзья, все кому интересно, буду с концертами в Кургане и Челябинске.
Курган 24.02.24
Челябинск 25.02.24

Афиша с адресом ниже в файле.

Увидимся?))

Тесто на ветер

(В Рот Компот)
40 О творчестве 2023-12-25 4 1347

Клементина™:      +2      2023-12-24      плеть, наручники и кожаные шорты - так будет оптимистичнее))
Моголь:      +2      2023-12-24      Да, плеть-то зачем? Для рифмы?
Юлия К:      +2      2023-12-24      Плеть лишняя. Лучше без плети))
primo:      +2      2023-12-24      :) Предлагаю "Клеть..."

Жми сюда

Как бы мне, без особого мата,
Объяснить сей ударный пример???
Наша жизнь - на Вселенной заплата,
Шрам на вечности, пыль у портьер

Театрального общества быта...
В общем, жизнь наша - полный отстой!!!
Так, что плеть - реквизит для пиита,
Чтоб судьба не казалась простой...

Чтоб иллюзий сомнительный фактор
Реализма не спрятал фасад,
Плеть из гибких, задорных метафор
Выбьет дурь из башки через зад...

Самохвальства откушавши сдобы,
Жиром лени обмазав талант,
Мы себя делегируем в снобы...
А вот плеть - самый тот вариант,

Чтоб немного вернуться обратно
В чёткий мир понимания доз
Стихотворного творчества... Пятна
Разных рифм - графоманский занос...

Трезво мыслить не каждый умеет...
Я вот точно не вижу краёв
И тогда от презрения блеет
Мой Пегас от подобных стихов...

Так, что вот вам значение плети
Для различных, предпраздничных строк...
Плеть без пряника - тесто на ветер...
А без плети и пряник не в прок...)

УГАДАЙ МЕДИЙНУЮ ЛИЧНОСТЬ.

(Моголь)
24 2024-01-01 7 1082

    Друзья, в свое время мне понравилась игра, где предлагалось угадать известную личность, исходя из описаний ее характера и биографических данных. Вот, и я хочу развлечь вас подобным упражнением. Должен сказать, побудило меня к этому не столько намерение позабавить вас, сколько желание разобраться в том странном впечатлении, которое производит на меня некая заметная фигура нашего медиа-пространства. С одной стороны, я признаю немалые достоинства этого человека, но с другой, я нахожу в нем что-то отталкивающее, неприятное. Между тем, мудрость гласит: «Не бойся быть непонятым. Бойся не понять других». Поэтому мы должны быть осторожны в своих суждениях о человеке. Тем более, когда это касается людей, влияющих на общественное мнение. И вот, я надеюсь с вашей помощью проверить верность своего мнения об этой медийной личности. По условиям игры вы должны указать номер абзаца, когда вы узнали, о ком идет речь.

      1.Итак, внешне этот человек весьма привлекателен. Он, как сказал поэт, «и ростом вышел, и лицом». У него хорошие глаза, волосы, осанка, фигура. Он физически развит. Своей статью он, пожалуй, подошел бы на роль поручика Ржевского из «Гусарской баллады».
      2. В движениях он вполне гармоничен, артистичен, хотя и несколько театрален. У него прекрасная дикция, приятный голос, которым он превосходно владеет, притом настолько, что может петь в опере, и по моим сведениям, даже пел на каких-то сценах.
      3.   Говорит он уверенно, внятно, литературно. Обладает отличным чувством юмора, а острота его ума проявляется в диапазоне от невинной шутки до разрушительного сарказма. Смеется он громко и заразительно.
      4. Одевается с большим вкусом и так, что Джеймс Бонд мог бы поучиться у него носить костюмы и галстуки. В общем, по первому впечатлению перед нами «мистер совершенство».
      5.   Таких личностей, как вы понимаете, у нас не так уж много. И если я вам скажу о роде его занятий, вы сразу догадаетесь, о ком я говорю. Поэтому я скажу лишь, что он проявил себя и в творчестве, и в научной деятельности, но особенно, благодаря многочисленным интервью, как лидер общественного мнения.
      6. Судя по откликам на его выступления, многим нравятся его воззрения, высказывания, мнения. Они, как правило, категоричны, однозначны, бескомпромиссны. У него, например, есть обращение к украинцам, где он доказывает пагубность отказа от русского языка, что ограничит и даже отбросит назад развитие их государства во всех смыслах. То есть, создается впечатление, что Он из тех, кто «ясно мыслит и ясно излагает». Однако именно здесь, в этой ясности его откровений, мне кое-что непонятно.
      7. Из его слов абсолютно ясно, что он знает о своих совершенствах, талантах и достоинствах, высоко ценит их, и на этом строится его уверенность в своем превосходстве перед людьми толпы, а также его непомерный эгоизм. Он убежден в том, что люди от природы неравны в своих способностях и, тем более, в своих возможностях. А значит, право владеть всем лучшим в этой жизни заслуживают не все, а только избранные, к коим он, разумеется, причисляет себя.
      8. Особенно для него неприемлемы претензии и запросы на хорошую жизнь людей примитивных, необразованных, невоспитанных, неухоженных, то есть тех, в ком он усматривает черты животных и преступников. Он называет их быдлом (скотами). Поэтому социалистические идеи ему представляются ложными и вредными для цивилизации.
      9. Он – сторонник здоровой конкуренции и борьбы в условиях свободного рынка. А тех кто, выступает против капитализма, он считает недоумками и лицемерами, настоящей целью которых является власть и присвоение чужого имущества. В связи с этим, ему кажется смешными и нелепыми идеи патриотизма, он глумится над понятием «скрепы общества», он издевается над рассуждениями о духовности, которую сравнивает с вонью из сортира.
      10 Он удивляется глупости тех, кто отдает свои жизни за некие высокие идеалы. Даже те, кто вынужден каждый день идти на работу, по его мнению, заслуживают презрения, поскольку не смогли, не сумели или не захотели добиться для себя лучшей участи.
      11. И уж конечно, Он, этот наш откровенный циник, не верит в Бога. Иное было бы просто странно. Но не менее странно выглядит и то, что Он говорит о своих убеждениях и отношениях к жизни вполне отрыто. Он даже несколько бравирует тем, что озвучивает то, что думает, то есть, говорит правду. Ту правду, которая социуму кажется вызовом, эпатажем. Правду, обнаруживающую фальшь идеологических конструкций, срывающую маски с участников игры общества спектакля. И вот, именно эти его откровения меня ставят в тупик. Что ему, по большому счету, можно возразить?
      12. Что, если Он прав? Он талантливый успешный человек. Ему не откажешь в его совершенствах и достоинствах. Да, он любит себя, и считает свою личность высшей и реальной ценностью, в сравнении с которой все остальное, в том числе и идеи, – ничто. А разве я для себя не являюсь высшей ценностью? Но я не обладаю его способностями и качествами, и потому, может быть, подсознательно завидую ему, поэтому-то и готов выискивать у него какие-то недостатки? Кстати он часто говорит о зависти окружающих в его адрес, и это, якобы, является причиной многих конфликтов даже с равными себе по статусу.
      13. Однако я думаю, что истинная причина все же в другом. Чем больше знакомишься с этим человеком, тем больше убеждаешься в том, что главной мотивацией его жизни являются наслаждения. Иногда он прямо об этом говорит. Правда, к роду наслаждений он причисляет и любовь. Она для него – главное наслаждение. Но именно «наслаждение». Слово «наслаждение» он произносит с особым, почти чувственным удовольствием, так, что кажется, будто у него во рту конфета, а его губы накрашены. Но ведь мы знаем, что любовь по своей природе жертвенна. В ее основе способность к сопереживанию, эмпатии. И разве человек, с таким здоровым, как у нашего героя, эгоизмом способен к настоящей любви? Быть может, поэтому любовь в его «устах» звучит несколько пошло, вульгарно. Впрочем, из некоторых его признаний следует, что его любовь, может быть, не совсем обычна, и привычные идеалы, здесь неприменимы. А поскольку эта Его особенность бывает слишком очевидна, то она вполне может служить поводом для недружественного отношения к нему. Думаю, эта странность оттолкнула от него много публики. Но все же это не самое главное. А главное вот что.
      14. Этот человек очень много говорит о своей приверженности к Западной цивилизации и культуре. Он с удовольствием перечисляет произведения искусств, которые доставляют ему истинное «наслаждение». По его признанию он наслаждается музыкой, оперным пением, шедеврами архитектуры и живописи. Он называет имена творцов, художников, сочинителей, приводит фрагменты их произведений, и опять говорит о том, какое наслаждение он испытывает, внимая им…
      15. Однако нам известно, что настоящее высокое искусство не предназначено для наслаждений. В подлинных шедеврах мы встречаемся с великими трагедиями, драмами, высокими идеалами, волнующими помыслами, которые располагают к глубоким переживаниям, и менее всего к наслаждениям. И вот скажите, разве описанный мной человек с его эгоизмом, притупленной эмпатией и цинизмом, способен к полнокровному восприятию настоящего искусства. Мне кажется всех Его совершенств далеко не достаточно для этого. Напротив, его совершенства должны ему мешать. И значит, есть в этом человеке нечто ложное искусственное, неестественное…
      Впрочем, напомню, что тут мы должны быть осторожны в своих выводах и суждениях. Оставим место для рационального объяснения странностей этой личности. Впрочем, для меня важнее, удалось ли вам узнать нашего героя по моим описаниям?.

Дети и внуки

(юрок)
8 2024-03-03 0 809
Вниманию дедушек и бабушек, мам и пап Хохмодрома:
Открыт для тестового прогона информационный ресурс -
Жми сюда

Принимаются авторские зарисовки о детях в раздел ресурса - "Мнемонические дополнения". Замечания и предложения любого формата.

ТУРНИР ПОЭТОВ

(Актёр (Александр Окр.))
54 2023-10-07 2 1495
Всем привет!

Весной мне позвонил друг и коллега по Клубу юмористов ЧД – Иван Колесников (к слову, он тоже по моему совету житель Хохмодрома и тоже был участником турнира), мол, сегодня проходит отборочный тур "Турнира поэтов" в Центральном Доме Литераторов. Хочешь поучаствовать?
А почему бы нет? Оставалось примерно 2 часа. Ну, я взял руки в ноги ...или наоборот..., не помню. Так я попал в программу.

Но тут меня ожидал подвох. Дело в том, что трудно сравнивать поэзию юмориста с поэзией лирика. Ведь то, что хорошо юмористу, то порой лирику смерть (и наоборот). К слову, в лирике не рекомендуется мешать высокое с низким, а в юморе - это литературный приём. И так далее...
Но организаторы решили устроить мне сюрприз и пригласили закалённого юмориста (кстати, тоже моего одноклубника) Юрия Викторова (когда-то давно и он бывал на Дроме). [Тыдыщ!] Юра как соперник - это тебе не конфета "Мишка на севере".
При любом раскладе побеждает Юмор и хорошее настроение, ...ваше настроение. Собственно, ради этого и стараемся. :)

Приглашаю всех неравнодушных, зарегистрированных на Стихах.ру на турнирную страницу, смотрите видео, голосуйте (а то там мало голосов/мнений) за юмор и за того, чья подборка понравилась больше:
Жми сюда

ФИЛОСОФИЯ О СЧАСТЬЕ ч.2

(Моголь)
20 2023-12-25 6 1155



   Друзья мои, предлагаю выпить за товарища Огурцова из «Карнавальной ночи». Великого ума был человек. Помните, как лучшим номером в новогодний вечер он запланировал лекцию минут на сорок. Вот и Моголь, будучи яростным поклонником товарища Огурцова, решил порадовать вас очередным трудом. Да, Моголь постоянно думает о вас! Он любит вас! Он заботится о вашем хорошем настроении и о вашем счастье. Ведь что такое счастье? Спроси любого из вас. И вы ответите нечто невразумительное. А как вам такое: «Если хотите, человек должен быть глубоко несчастен, ибо тогда он будет счастлив. Если же он будет постоянно счастлив, то он тотчас же сделается глубоко несчастлив» ( Ф.М. Достоевский) Так что, давайте не будем спорить и единогласно признаем истинным наслаждением прочтение сочинения Моголя.

      Часть 2
      Итак, мы, как будто, приходим к выводу, что онтология Спинозы является ошибочной, а его рассуждения о счастье не открывает нам природу этого феномена. Тем не менее, руководство Спинозы по достижению счастья вполне может работать. И в этом нет противоречия, как нет его в том, что мы пользуемся электроприборами, толком не зная, что такое электроток. Ведь, согласитесь, если вся ответственность за наше благополучие возлагается на некоего совершенного Бога, и нам остается лишь плыть по течению судьбы, заботясь лишь об искоренении своих страстей, нравственном поведении и любви к Абсолюту, то в этих рамках мы вполне можем сознавать себя счастливыми. К тому же есть мнение, что счастье – это нормальное состояние человека, и только беды и страдания делают его отсутствие заметным.
      Однако подвергнув критике знаменитого философа, мы уже не вправе оставить вопрос о счастье неразрешенным, тем более, что к проблеме счастья обращались многие философы. Правда, в настоящее время их нам заменили сонмы блоггеров и лекторов в видеороликах Интернета. При этом лучшие из них сумели прекрасно интерпретировать, обобщить, систематизировать и даже проиллюстрировать современные знания на данную тему.
      Например, в видеоролике Андрея Лемана автор сообщает о трех концепциях счастья:
1.    Концепция объективных критериев счастья. Ее предлагал еще Аристотель, полагавший, что можно составить список необходимых условий для счастья. Разумеется, в него входит наличие здоровья, материальное благополучие, интересная неутомительная работа, приличное социальное положение, перспективы роста, крепкая семья и т.п. Считается, будто при этих условиях человек вполне может быть счастливым.
      Однако, все эти факторы весьма условны и относительны. Что значит хорошее здоровье, благополучие, перспективы? Все это может быть улучшено, и значит, человека это может не вполне удовлетворять. Соответственно, и счастье человека ставится под вопрос, что обычно и имеет место быть. Притом никто не отменял закон «возвышения потребностей», в результате действия которого материальное благополучие, например, создает условия для новых вожделений. Потому-то богатство не является залогом счастья, а чаще наоборот приносит массу неприятностей, связанных с приобретением, сохранением, и преумножением собственности.
    Словом концепция объективных критериев счастья служит лишь витриной чужого счастья, но вовсе не гарантирует этого ощущения самому объекту, то есть, субъекту.
2.    Большинство людей подлинным счастьем считает получение удовольствий. На этом строится теория гедонизма. Начало ее доктрины положил еще Эпикур. Этот древний философ полагал, что если счастье – это благо, то чем больше благ получает человек, тем больше его счастье.
    Однако опыт древних эпикурейцев показал, что и эта концепция небезупречна. И дело даже не в том, что позиция гедонизма достаточно безнравственна и паразитична, а в превратности самого наслаждения. Еще Платон устами Сократа задавался вопросом: «Что есть подлинное благо – наслаждение или польза?» В результате рассуждений он приходит к выводу, что наслаждение часто несовместимо с пользой. Например, вкусная и обильная пища в сочетании с комфортной праздностью, как правило, ведет к расстройству здоровья и деградации личности.    Исходя из этого, можно прийти к выводу, что подлинное благо достигается через ограничения удовольствий. Правда, если пойти на поводу логики развития этой идеи, то напрашивается вывод, будто источником подлинного счастья могут являться страдания. Ведь даже малейший просвет в ряду нескончаемых мук представляется высшим благом.
    З. Третьей концепцией счастья является доктрина   «отложенного счастья». Здесь, как вы понимаете, человек отказывает себе в сиюминутных удовольствиях в пользу каких-то иных ценностей или целей. То есть, человек имеет намерение получить свою долю счастья в будущем. Однако это далеко не всегда удается, и счастье остается призрачным фантомом, тогда как в настоящем времени о счастье говорить не приходится.
      Как видите, все эти три теории говорят нам лишь об условиях, при которых человек может почувствовать себя счастливым, но не открывают нам природы подлинного счастья. И это служит основанием для отрицания возможности самого счастья. Такое отрицание нашло выражение в забавном видео-ролике под названием: «СЧАСТЬЕ как главная ЛОЖЬ человечества | ЧД».
      Здесь автор не отрицает возможность счастья. Ведь иначе исчезает сам предмет обсуждения. Но говоря о состоянии человека в момент радостного перешивания, сравнимом с эйфорией, мы не можем говорить о счастье вообще. Какое же это счастье, если оно кратковременно? В этом случае оно ничуть не лучше несчастья.
    Представьте, что вы на какой-то момент оказались в сказочных условиях, когда у вас есть все, о чем только можно мечтать, но уже в следующий момент вы навсегда этого лишились, как известная старуха, у которой от щедрот «золотой рыбки» осталось только «разбитое корыто». Можно ли считать такое счастье желанным? По-моему, от такого счастья остается лишь горечь разочарования, поскольку оно способно лишь проявить степень вашего привычного злополучия. В этом случае счастье выглядит какой-то провокацией.
    Зато несомненно, что счастье очень условно и относительно. Тот, кто пережил войну или голод способен видеть благо даже в малом, чего в жизни достаточно много.
    Так что, счастьем, видимо, следует считать нечто продолжительное, длящееся, притом в настоящем времени. Но именно это, по мнению автора видеоролика главная проблема достижения счастья. И виной тому часто служит «эффект привыкания».
    И в самом деле, приобретение вещи, о которой мы мечтали, радует нас лишь некоторое время, после чего вещь становится обыденностью. Примерно то же происходит и с нашими успехами и даже с художественными произведениями, когда, например, какая-нибудь музыка нравится нам настолько, что, кажется, мы готовы слушать ее бесконечно, но со временем ее воздействие на нас ослабевает.
    Другим препятствием на пути к счастью служит психологический эффект «негативного смещения». Он выражается в том, что негативные мысли, эмоции и события захватывают наше внимание сильнее, чем позитивные или нейтральные стимулы. В пример автор ролика приводит прыщ на носу, и утверждает, что у человека в любой момент времени имеется около восьмидесяти поводов для расстройства. Ну, а поскольку плохое слишком оттягивает на себя внимание, а хорошее «уныло сливается с обоями», то задача, по мнению автора, состоит в том, чтобы превратить жизнь в «цепочку радостных событий». Однако автор умалчивает о том, что эта же цепочка будет состоять еще из безрадостных факторов. И тогда неизвестно, что в этой цепочке будет преобладать.
      Еще одним психологическим эффектом диалектики счастья автор называет состояние «предвосхищения счастья». Это когда «цель – ничто, движение – все». Такой эффект обусловлен способностью человека испытывать счастье, покуда преследует некую цель. Когда же цель достигнута, наступает, так называемое «похмелье победителя». Приходит разочарование, когда на месте цели образуется пустота в сопровождении утраты смысла жизни.
    То, что человек способен находить счастье в его предвосхищении, автор объясняет действием особого гормона, дофамина. При достижении цели уровень этого психического стимулятора снижается. В связи с этим, может показаться, что рецепт счастья найден. Достаточно преследовать цель не слишком усердно. Но сознательное торможение немедленно проявит всю сомнительность такого счастья, или даже обманчивость отложенного блага. Вдобавок, надо полагать, что уровень дофамина не может быть постоянным, и значит, само счастье предвосхищения очень условно, зависит от трудностей на пути к успеху и других обстоятельств.
    Вот и автор замечает, что «гнаться за счастьем – то же, что гнаться за пятном света от налобного фонарика». При этом человек часто пользуется спасительной формулой «не сейчас», которая становится его «путеводной звездой», его «опьяняющим наркотиком».
      В заключение автор приходит к выводу, что «природе не нужно, чтобы мы были всем довольны, а нужно, чтобы мы были постоянно неудовлетворены и героически превозмогали трудности на пути к призраку счастья».
    «Мы гонимся за счастьем, - говорит автор, - и из-за этого испытываем хроническое беспокойство и напряжение. Значит, следует прекратить эту гонку, не бежать в будущее, а остаться в настоящем. Для этого нужно направить на настоящее осознанное внимание, перестать относиться к нему, как к чему-то неполноценному, полуфабрикату, принять реальность со всеми ее несовершенствами, печалями. Предполагая счастье в будущем, мы отказываем себе счастье в настоящем. Но нигде кроме как в настоящем счастье попросту невозможно».
      Словом, автор советует научиться видеть прекрасное в самых простых вещах, пребывать с внешним миром в гармонии и извлекать счастье из реального бытия. В связи с этим кажутся справедливыми слова древнеримского императора Марка Аврелия: «Ни один человек не счастлив, пока он не считает себя счастливым».
    Однако, как вы понимаете, все эти представления, рассуждения и концепции, скорее, из области психологии, где уместно говорить о феноменах движений души, о способностях человека, о его восприятии и переживаниях, и даже о гормонах, влияющих на психофизическое состояние человека. Мы же взялись говорить о счастье с точки зрения философии. Но с позиций философии не столько важны сами психологические эффекты, душевные состояния индивида и представления о счастье, сколько исследование фундаментальных оснований для их возникновения. И здесь важную роль играет онтология – учение о принципах бытия. А поскольку нас не устроила доктрина Спинозы, то мне ничего не остается, как предложить иную концепцию счастья. Но тут меня поджидает опасность того, что я могу нечаянно повторить чьи-то идеи, известные из истории философии. Поэтому, прежде, чем высказать собственные соображения, мне следует совершить обзор идей моих предшественников. Такую возможность нам предоставляет Википедия Интернета, где есть специальная статья под заглавием: «Философия счастья». Сведения из нее я привожу с максимальным сокращением и в сопровождении своих комментариев.
    «Философия счастья - это философский подход к существованию, природе и достижению счастья. Философы обычно объясняют счастье либо как состояние души, либо как качество жизни, которая складывается хорошо для человека».
    Разумеется, нас, прежде всего, интересует проблема счастья как состояние души.
      Платон (ок. 428 – ок. 347 до н.э.). Это древнегреческий философ учил, что для достижения счастья, человек должен стать невосприимчивым к изменениям в материальном мире и стремиться к получению знаний о вечных, неизменных формах, которые находятся в сфере идей.
    По-моему, эта идея Платона вполне реализована монахами и отшельниками. Однако, разве у нас есть уверенность в том, будто все они счастливы? По крайней мере, в художественной литературе их житие часто описывается как нелегкая борьбы со своими слабостями и искушениями. Притом в современных условиях полное отрешение от внешнего мира вряд ли возможно, а значит, и счастье аскета, затворника, пустынника нам недоступно. Кроме того, в сфере идей, которую мы можем вообразить как совокупность всех знаний, этих идей так много, что выбрать «неизменные» и «вечные» довольно затруднительно. Как, например, быть с идеей: «Не делай добра – не получишь зла». Но даже если нам удастся выбрать знания, необходимые для обретения счастья, это нам мало поможет, если нет возможности, способности или желания ими руководствоваться. В свое время идее Платона о целительности знаний будет противопоставлена идея притягательности греха, где будет доказано, что человек вопреки знаниям о правильном поведении далеко не всегда способен сопротивляться своим влечениям и соблазнам.
      Аристотель (384-322 гг. до н.э.) – Этот древнегреческий философ считал добродетель необходимой для того, чтобы человек был счастлив, и полагал, что без добродетели максимум, чего можно достичь, - это удовлетворенности. В рамках аристотелевской этики достижение добродетели предполагает постановку вопроса: "каким я должен быть", а не "что я должен делать". Полностью добродетельный человек описывается как достигший эвдемонии. Понятие эвдемония относится к изначально позитивному и божественному состоянию бытия, к которому человечество может активно стремиться и которого может достичь. Однако использование Аристотелем этого термина выходит за рамки общего понятия счастья. При этом Арестотель указывает на тот факт, что многие цели на самом деле являются лишь промежуточными и желанны только потому, что они делают возможным достижение более высоких целей. Следовательно, такие вещи, как богатство, интеллект и мужество, ценятся только по отношению к другим вещам, в то время как эвдемония - единственная вещь, ценная сама по себе.
      Я думаю, божественное состояние бытия – вещь неплохая. Весь вопрос, как достичь такого блаженного богоподобия. Боюсь, что одной добродетели в условиях современной цивилизации, будет недостаточно. А такие промежуточные и относительные ценности как, например, богатство требует немалых трудов, когда о «божественном состоянии бытия» приходиться только мечтать.
    Антисфен (ок. 445 – ок. 365 гг. до н.э.), считается основателем цинизма. Он выступал за аскетическую жизнь, прожитую в соответствии с добродетелью. По свидетельству современников он любил говорить: "Я бы скорее сошел с ума, чем испытывал удовольствие". Антисфен, как и все последующие циники, отвергал любые общепринятые представления о счастье, включающие деньги, власть и славу. Он учил, что все это только мешает вести добродетельную и, следовательно, счастливую жизнь, и что счастья можно достичь с помощью строгих тренировок, и отвергая все обычные желания, предпочитая простую жизнь, свободную от всего имущества.
    Проверить теорию Антисфена достаточно просто. Нужно только спросить у любого БОМЖа, счастлив ли он, и имеет ли он возможность быть добродетельным в своем положении? Уверен, впрочем, что ответ нас разочарует.
    Аристипп Киренейским (ок. 435 – ок. 356 до н.э.). – является основателем школы киренаиков. Ими утверждалось, что единственное благо - это позитивное удовольствие, а боль - единственное зло. Киренаики считали, что все чувства сиюминутны, поэтому все прошлые и будущие удовольствия не имеют реального существования для человека, и что среди настоящих удовольствий нет различия в роде. При этом киренаики учили, что мудрый человек должен контролировать удовольствия, а не быть их рабом, иначе это приведет к боли, а это требует здравого смысла для оценки различных радостей жизни.
    Стремление к сиюминутным радостям и удовольствиям мы рассматривали, когда говорили о гедонизме. Кажется, мы пришли к выводу, что наслаждения далеко не всегда полезны и зачастую противоречат морали, а оценка радостей жизни с помощью здравого смысла, слишком субъективна, чтобы обеспечивать независимость личности от пагубных привычек и излишеств.
    Пиррон (ок. 360 – ок. 270 до н.э.) основал пирронизм, первую западную школу философского скептицизма. Цель практики пиррониста - достичь состояния атараксии – свободы от волнений. Пиррон полагал, что людям мешает достичь атараксии их вера в неочевидные вещи, то есть соблюдение догм. От этих догм пирронисты и предлагали освободиться с помощью скептических аргументов.
   Наверное, победа над собственными чувствами и эмоциями приносит умиротворение, но как понять, счастлив ли человек, если счастье - это все же чувство, а иногда и целый букет радостных ощущений. К тому же, отрицание догм, то есть норм поведения, морали и нравственности, быть может, и дает человеку ощущение свободы и независимости, но противопоставляет личность социуму, что грозит стать источником таких неприятностей, в свете которых человеку трудно оставаться безмятежным. Так что, обычно цинизм весьма избирательно относится к «догмам», и оттого сводится к лицемерию, эгоизму, черствости, и прагматизму. А эти качества характерны для всякого рода преступников.
    Эпикур (ок. 341 – ок. 270 до н.э.), основатель эпикуреизма, учил, что целью жизни является достижение состояния спокойствия и свободы от страха, а также отсутствия телесной боли. Для достижения этих целей Эпикур рекомендовал аскетический образ жизни, благородную дружбу и избегание политики. Одним из средств достижения счастья является тетрафармакос или четырехкратное лекарство: "Не бойся бога, не беспокойся о смерти. То, что хорошо, легко получить, а то, что ужасно, легко вынести". (Филодем, Папирус из Геркуланума).
    Вообще-то Эпикур больше известен своей склонностью к наслаждениям. Об этом свидетельствует и его странное «лекарство», где он предлагает не бояться бога и смерти. Ведь это позволяет не волноваться по поводу воздаяния за праздность и злоупотребления удовольствиями. Но даже если допустить, будто он предпочитал аскетический образ жизни, что предполагает множество ограничений, то и здесь он не открывает ничего нового о способах достижения счастья.
   Стоики - Стоицизм был философской школой, основанной Зеноном Ситийским (ок. 334 – ок. 262 до н.э.) Стоицизм - это философия личной этики, которая обеспечивает систему логики и взглядов на мир природы. Стоики верят, что "добродетели достаточно для счастья". Поэтому они тратили свое время на попытки достичь добродетели. А этого можно достичь, только если посвятить свою жизнь изучению стоической логики, стоической физики и стоической этики. Тот, кто достиг такой добродетели, стал бы мудрецом, который, по словам Эпиктета, был бы "болен и все же счастлив, в опасности и все же счастлив, умирающий и все же счастливый, в изгнании и счастливый, в позоре и счастливый". Стоики учили, что если вы работаете созидательно, серьезно, энергично, спокойно, следуя здравому смыслу, не позволяя ничему другому отвлекать вас, но сохраняя свою божественную часть чистой, как будто вы обязаны немедленно вернуть ее; если вы придерживаетесь этого, ничего не ожидая в награду, но довольный тем, что живете сейчас в соответствии с природой, говоря героическую правду в каждом произносимом слове, вы будете жить счастливо. И ничто не способно отнять у вас этого главного ключа к счастью - добродетели.
    Стоицизм, на мой взгляд, лучшее и наиболее проработанное учение о счастье из всех философских традиций античных мудрецов. Мужество, самообладание, воля, разумное поведение, вера в судьбу, оптимизм, специальные приемы и медитации - все это вполне может быть условием для счастья. И все же такая работа над собой требует немалых усилий. Не всякий человек на это способен. И кому-то может показаться, что такое право на счастье слишком утомительно и дорого обходится, и значит, доступно каким-то суперменам. Притом ведь считать себя счастливыми способны и эпикурейцы, и циники, и киренаики. Так что, пока мы не откроем природы счастья, мы не можем сказать с полной определенностью, какое из учений ближе к истине. Поэтому продолжим.
    Школа секстиев - была основана Квинтом Секстием Старшим (фл. 50 г. до н.э.). Она характеризовала себя в основном как философско-медицинская школа, сочетающая пифагорейские, платонические, цинические и стоические элементы. Секстии утверждали, что для достижения счастья человек должен быть вегетарианцем, проходить ежевечерние проверки совести и избегать как потре***ельства, так и политики, а главное, верить, что неуловимая бестелесная сила пронизывает тело.
   Все эти рекомендации мы встречали в прошлых учениях. Но здесь стоит обратить внимание на веру сектиев в «бестелесную силу». Похоже, под ней подразумевается тот самый дух, который в древней Греции именовался нусом, в Индии называют праной, а в «креативной философии» считается творческой энергией Вселенной. Однако секстии мало что добавляют к представлениям о разумном нусе.
    Святой Августин Гиппонский (354-430 гг. н.э.) был ранним христианским богословом и философом, чьи труды повлияли на развитие западного христианства и западной философии. Для святого Августина все человеческие действия вращаются вокруг любви, и основная проблема, с которой сталкиваются люди, - это неуместность любви. Исходя из этого, Августин считал, что только в Боге можно обрести счастье, поскольку Он является источником счастья. Так как человечество было произведено от Бога, но с тех пор пало, душа человека смутно помнит счастье, когда он был с Богом. Таким образом, если человек ориентируется на любовь к Богу, вся остальная любовь обретет надлежащий порядок. Таким образом, святой Августин следует неоплатонической традиции, утверждая, что счастье заключается в созерцании чисто умопостигаемой сферы. Примерно о том же говорит и Августин Бегемотовский: «Счастливая жизнь - это радость, основанная на истине. Эта радость основана на тебе, о Боже, который есть истина».
      Как вы понимаете, этот способ обретения счастья выглядит менее хлопотным, чем путь к счастью стоиков. На самом же деле полюбить Бога настолько, чтобы испытывать подлинное счастье не так-то просто. Ведь для этого желательно хорошо себе представлять Всевышнего. Так что, дальнейшие изыскания теологов и философов часто сводятся к тому, чтобы дать правильное представление о Творце и истине.
      Боэций (ок. 480-524 гг. н.э.) был философом, наиболее известным благодаря написанию "Философского утешения". В этой книге он утверждает, что счастье достигается путем восхождения к совершенному благу, и это совершенное благо - есть Бог. Затем он приходит к выводу, что, поскольку Бог правит вселенной через Любовь, молитва к Богу и проявление любви приведут к истинному счастью.
      Насколько мне известно, ничего совершенного в мире не существует. И тем более не существует совершенного блага. Однако, если понимать совершенное как гармонию, которая, кстати, не совершенна в том смысле, что всегда находится в процессе становления, то Боэций говорит как раз о таком совершенном благе, которое достигается в гармонии с Богом и истиной. Думаю, что для достижения такой гармонии одних молитв недостаточно, и опять же необходимо представлять себе Бога, или хотя бы его сущность.
      Авиценна (ок. 980-1037), также известный как "Ибн-Сина", был эрудитом и юристом. Он считается одним из самых значительных мыслителей Золотого века ислама. По его словам, счастье - это цель людей, и что настоящее счастье чисто и свободно от мирских интересов. В конечном счете, счастье достигается за счет соединения человеческого интеллекта с отдельным активным интеллектом.
      Хочется верить, что переводчики и интерпретаторы переврали восточного мудреца, и то, что авторы статьи называют «интеллектом» и «активным интеллектом», сам Авиценна именует иначе, или имеет в виду иное. Тем не менее, вовсе недостаточно заявить о том, что природа счастья заключается в соединении разума человека с высшим разумом. Необходимо прояснить сущность этих ипостасей.
      Аль-Газали (ок. 1058-1111) был мусульманским богословом, юристом, философом и мистиком персидского происхождения. Аль-Газали написал "Алхимию счастья», где он подчеркивает важность соблюдения ритуальных требований ислама. Согласно Аль-Газали, есть четыре основных составляющих счастья: самопознание, знание Бога, знание этого мира таким, каков он есть на самом деле, и знание загробного мира. Только используя человеческую способность разума, - данную Богом, можно преобразовать душу, уведя ее от мирской суеты к полной преданности Богу, высшему счастью.
      Думаю, те знания, которые являются основными ингредиентами счастья по мысли Аль-Газали, обычному человеку взять негде. Особенно это касается сведений о загробном мире. Так что, берусь утверждать, что миссия мусульманского богослова попросту невыполнима.
    Маймонид (ок. 1135-1204) был еврейским философом и астрономом, который стал одним из самых плодовитых и влиятельных знатоков Торы. Он пишет, что счастье, в конечном счете, и по сути своей интеллектуальное.
      Ну, у евреев всегда мышление главенствует над разумом. Однако в чем-то этот Маймонид прав. Счастье во многом зависит от интеллекта, но еще более от него зависят несчастья. Поэтому без определения самой сущности счастья его заявление ничтожно.
      Святой Фома Аквинский (1225 – 1274 гг. н.э.) был философом и богословом, который стал доктором Церкви в 1323 году. Он объединил аристотелизм и католическое богословие в своем великом труде "Сумма теологии". Согласно Фоме Аквинскому, совершенное счастье не может быть найдено ни в каком физическом удовольствии, ни в какой мирской власти, ни в какой степени временной славы или почестей, ни в какой конечной реальности. Его можно найти только в чем–то бесконечном и совершенном - и это Бог. И поскольку Бог - это не материальная вещь, а чистый дух, мы соединяемся с Богом, зная Его и любя. Следовательно, союз с Богом является самым совершенным человеческим счастьем и конечной целью человеческой жизни.
      И вновь для достижения подлинного счастья нам предлагается соединиться с Богом. Правда, Фома Аквинский много рассуждает о Боге, рассказывает о нем, всеблагом. И право же, мы понимаем, что Бог достоин нашей любви и союз с ним вполне может быть нашей целью и счастьем. И очень хорошо и желательно, чтобы человек поселил в своем разуме образ Бога. Это, действительно, может стать условием счастья. Но все же это не открывает нам природы счастья.
    Мишель де Монтень (1533-1592) был французским философом. Под влиянием эллинистической философии и христианства, наряду с убежденностью в разделении общественной и частной сфер жизни, Монтень пишет, что счастье - это субъективное состояние души, и значит, удовлетворенность индивидуальна. Он учил, что человеку должна быть предоставлена частная сфера жизни, чтобы реализовать свой путь к счастью без вмешательства общества.
      То, что общество является источником большинства несчастий человека – истина, с которой не возьмется спорить ни один добросовестный философ. И тем более, никто не станет отрицать, что счастье индивидуально и субъективно. Весь вопрос в том и заключается, насколько возможно счастье индивида в социуме. Потому-то нам и нужно знать сущность и природу счастья.
      Джереми Бентам (1748-1832) был британским философом, юристом и социальным реформатором. Он считается основателем современного утилитаризма. Согласно Бентаму, правильный образ действий - это тот, который приносит наибольшую полезность, где полезность определяется как совокупное удовольствие (счастье) за вычетом любых страданий (боли) каждого человека. С целью расчета полезности данного действия он разработал математический анализ счастья. Согласно этому расчету, например, аскетическое самопожертвование аморально.
      Общеизвестно, что полезное редко связано с наслаждениями, а удовольствие в будущем, которое обещает нам полезное, стоит ставить под сомнение, поскольку мы часто не знаем, что именно, насколько и в каких дозах является полезным, ведь для одного полезно одно, а для другого – иное. И уж тем более счастье не определяется с помощью математического анализа.
      Артур Шопенгауэр (1788-1860) был немецким философом. Его философия гласит, что эгоистичные поступки - это те, которые руководствуются личными интересами, желанием удовольствия или счастья, тогда как только сострадание может быть моральным актом. Шопенгауэр объясняет счастье в терминах удовлетворенного желания, которое, в свою очередь, порождает новое желание. А отсутствие удовлетворения - это страдание, которое приводит к пустой тоске. Он также связывает счастье с течением времени, поскольку мы чувствуем себя счастливыми, когда время течет быстрее, и грустим, когда время замедляется.
    В данной интерпретации Шопенгауэра нам представляют полным идиотом, который, якобы, думал, что настроение зависит от течения времени. Конечно, все наоборот. Но не будем об этом, поскольку несущественно. Основная идея Шопенгауэра состоит в том, что мир является ареной борьбы за выживание. Отсюда и счастье имеет волевую сущность. Оно результат победы, удовлетворение ее плодами. А что касается сострадания, - быть может, это и моральный акт – но на его необходимости Шопенгауэр, насколько мне известно, не настаивал.
      Фридрих Ницше (1844-1900) был немецким философом, поэтом, культурологом и филологом, чьи работы оказали глубокое влияние на современную философию. Ницше раскритиковал сосредоточенность английских утилитаристов на достижении величайшего счастья, заявив, что "Человек не стремится к счастью, это делает только англичанин". Ницше имел в виду, что достижение счастья своей конечной целью и смыслом своего существования "делает человека презренным". Эти "маленькие человечки", которые стремятся только к собственному удовольствию и здоровью, избегая любой опасности, напряжения, трудностей, вызова и борьбы, достойны презрения. Вместо этого Ницше предлагает осознавать ценность того, что сложно, чего можно заслужить только борьбой, трудностями и болью. Он призывает стремиться к культуре, которая ставила бы более высокие и трудные цели, чем "простое счастье". В качестве образца Ницше описывает утопическую фигуру "последнего человека" как своего рода мысленный эксперимент против утилитаристов и искателей счастья. Он советует рассматривать позитивную ценность страдания и несчастья, которые создают все ценное в жизни, включая все высшие достижения человеческой культуры, не в последнюю очередь философию.
      Кому нравятся идеи Ницше, то пожалуйста, пользуйтесь. Только я думаю, что стремиться к несчастьям, пусть даже во имя культуры и философии, для человека противоестественно. Несчастий и без того всем хватает. Мы же взялись говорить о природе счастья. Так что, Ницше нам интересен только как пример необычного подхода к проблеме.
    Герберт Маркузе (1898-1979) был немецко-американским философом, социологом и политическим теоретиком. В своем эссе 1937 года "Позитивный характер культуры" он предполагает, что культура порождает напряженность в структуре общества, и в этом напряжении может быть брошен вызов существующему социальному порядку. Если она, культура, отделит себя от повседневного мира, потребность в счастье перестанет быть внешней и начнет становиться объектом духовного созерцания. В "Одномерном человеке" он показывает, что нынешняя система претендует на то, чтобы быть демократической, но является авторитарной по своему характеру, поскольку лишь немногие люди диктуют представления о свободе, позволяя покупать только определенные варианты счастья. Далее он приходит к выводу, что концепция о том, что "счастье можно купить", является психологически разрушительной.
    То есть Маркузе говорит о важнейшей проблеме современности, где личности навязываются определенные ценности и стандарты. Это касается, в том числе и счастья, которое определяется некими показателями. Вот вам и культура, ради которой Ницше предлагает жертвовать собственным счастьем. В этой связи, нам тем более необходимо осознать природу счастья, чтобы ответить хотя бы на вопрос, может ли счастье в современных условиях не зависеть от диктатуры «системы».
      Виктор Франкл (1905-1997) был австрийским неврологом и психиатром. Франкл утверждал, что характерной чертой американской культуры является то, что снова и снова человеку приказывают "быть счастливым". Но к счастью нельзя стремиться; оно должно наступить само. У человека должна быть причина "быть счастливым". Философия Франкла вращалась вокруг акцента на ценности страдания и ответственности перед чем-то большим, чем "Я".
    Таким образом, Франкл определяет счастье как некий социальный феномен. Как по мне, то в этом он прав. Подлинное счастье, действительно, не может быть свободно от общества, как и сам человек, по крайней мере, современный. Однако такое созидательное счастье, доступно далеко не всем. И насколько оно предпочтительнее других способов достижения высшего блага, например, в сравнении с любовью к Богу, остается под вопросом.
    Роберт Нозик (1938-2002) был американским философом, профессором Гарвардского университета. Он наиболее известен своей политической философией и мысленными экспериментами. В мысленном эксперименте "Машина опыта" (1974) он критикует гедонистические представления о счастье на основе повседневной реальности, и отдает предпочтение моделируемой реальности, которая обеспечивает неограниченное наслаждение.
      Конечно, иллюзии и фантазии способны приносить человеку неизъяснимые удовольствия. Собственно, этому и обязан человек своей эволюцией, когда эмпатия предопределила его способность обожествлять природу, а имея дело с мистическими сущностями, мифами и ритуалами, он обрел умение мыслить. Но получив «дар» рационального мышления, человек утратил способность пребывать в волшебном мире призраков и грез. Тем не менее, идея моделируемой реальности близка «креативной философии», и потому я зачисляю этого Нозика в свои союзники.
      Мишель Онфре (1959 г.р.) - французский писатель и философ с гедонистическим, эпикурейским и атеистическим мировоззрением. В своем «Манифест гедониста" Онфрей утверждает, что политическое измерение гедонизма простирается от Эпикура до Джона Стюарта Милля, Джереми Бентама и Клода Адриана Гельвеция. Политический гедонизм направлен на создание величайшего счастья для как можно большего числа людей. Онфрей определяет гедонизм "как интроспективное отношение к жизни, основанное на получении удовольствия самому и доставлении удовольствия другим, без причинения вреда себе или кому-либо еще".
      В словаре «Интроспе́кция или самонаблюде́ние» — это метод психологического исследования, который заключается в наблюдении собственных психических процессов без использования каких-либо инструментов или эталонов. Сдается мне, что данный «политический гедонизм» – это как раз то, что прежде называлось добродетелями. Сразу видно, что этот Мишель большой атеист, на котором нет креста, предостерегающего от безбожного плагиата.
      Должен заметить, что в этом обзоре упомянуты не все философские концепции счастья. Здесь нет, например, учения Спинозы, произведение которого мы рассматривали в настоящей статье. Однако берусь утверждать, что все остальные доктрины и теории мало что добавляют к приведенным здесь. Так что, теперь я со спокойной совестью могу изложить свои соображения о природе счастья.
   3.
      Как, наверное, вам уже известно «креативная философия» исходит из представления о том, что животворящей энергии Вселенной свойственны принципы творчества и красоты. К их числу относятся такие принципы как «принцип преодоления», «принцип новизны», «принцип преемственности (инерции)» и др. Главным в их системе является «принцип дополнительности (любви, гармонии)». Все эти принципы проявляются уже при сотворении первой частицы материи и, соответственно, во всей последующей ее эволюции. Поэтому мы можем утверждать, что творческая энергия разумна, и, по сути, является Богом, который, по словам Энштейна, «не мыслит, но творит» все сущее. То есть, творческая энергия и есть тот самый вездесущий святой дух, который организует материю в целях достижения гармонии в мире. Надо полагать, эта же творческая энергия организует и разум человека. Именно ее-то и называют душой. Соответственно, разуму должны быть присущи креативные принципы первородной энергии, а самого человека следует представлять как творческий процесс. Целью этого процесса, очевидно, является достижения некоего совершенства, которое мыслимо лишь в гармонии с внешним миром, что, очевидно и является высшим благом для человека. Таковое благо мы и называем счастьем. Отсюда ясно, что человек в норме должен быть счастливым. И значит, прав классик, изрекший «человек создан для счастья, как птица для полета».
    Однако, как мы знаем, счастью человека препятствуют множество факторов. Некоторые из них приведены выше. Другие авторы называют иные, в том числе дурные привычки, негативные установки, опыт прошлых неудач, информационный шум, навязанные стереотипы, завышенные ожидания, мнимые потребности и т.д. М. Литвак, например, говорит, что путь к счастью нам преграждают «страх, зависть, чувство вины». Б. Паскаль учит: «Суть несчастья в том, чтобы хотеть и не мочь». А если верить Достоевскому, то счастью подчас мешает само счастье. Иначе как можно понять его тезис: «Если хотите, человек должен быть глубоко несчастен, ибо тогда он будет счастлив. Если же он будет постоянно счастлив, то он тотчас же сделается глубоко несчастлив».
    Словом факторов, отрицающих возможность счастья так много, что кажется, будто счастье человека - вещь недостижимая. Но ведь и болезнетворных микробов так много, что вероятность жизни человека ничтожно мала. Тем не менее, разум человека, которому подчиняется наш организм, находит средства борьбы с болезнями. Это позволяет верить в творческую силу нашего разума, особенно с учетом свидетельства Хун Цзычена: «Все радости и несчастья людей созданы их собственными мыслями».
    И впрямь, иные высказывания известных мыслителей заставляют оптимистично смотреть даже на несчастья. Например:
    «Двумя обычными причинами несчастия людей являются, с одной стороны, незнание того, как мало им нужно, чтобы быть счастливыми, а с другой — мнимые потребности и безграничные желания» (К. Гельвеций)
   «Несчастья приносят ужасную пользу: они поднимают душу, возвышают нас в собственных глазах». (А. Герцен)
    «Бывают такие жизненные ситуации, в которых несчастье дает право на бессмертие». П. Буаст
    «Лишь несчастья учат глупцов благоразумию». (Демокрит)
    «Без несчастий люди скучали бы. Горе захватывает сильнее, чем радость». (Э. Рей)
    «Нет человека более жалкого, чем тот, которому не дано было испытать несчастья». (Д. Тейлор)
    «Именно в несчастье человек обретает множество друзей. Быть наперсником счастья удел и добродетель немногих». (А. Моруа)
   «Кто сам считает себя несчастным, тот становится несчастным». (К. Гельвеций)
   «Несчастные имеют более верное и точное представление о счастье». (А. Вампилов)
   «Нередко несчастье — это инструмент, с помощью которого Бог придает нам более совершенную форму». (Генри Уорд Бигер)
   Подобных высказываний так много, что создается устойчивое впечатление, будто сами несчастья не настолько страшны, как его малюет наше воображение, а в некоторых случаях оно даже необходимо. Вот и в креативной философии мы рассматриваем несчастья как природный механизм понуждения человека к творчеству. И в этом смысле, очевидно, прав Горация, говоря: «Несчастье имеет свойство вызывать таланты, которые в счастливейших обстоятельствах оставались бы спящими».
    И все же, нашей темой не является апология несчастий. Мы взялись говорить о счастье, и потому воспользуемся цитатой Пушкина: «Говорят, что несчастие хорошая школа, может быть. Но счастье - есть лучший университет».
      Поэтому вернемся к нашему утверждению о том, что согласно представлениям «креативной философии, человек – есть творческий процесс. Целью этого процесса является красота, или высшее благо, то есть то, что мы называем счастьем. Но красота – понятие субъективное, и потому представление о ней, также является творческим процессом, который подчиняется тем же креативным принципам, как и само творчество. Отсюда следует, что и благо счастья – есть результат нашего творчества. То есть, получается, что у счастья творческая природа. И тогда понятно, почему счастье – столь неопределенная категория, и почему у каждого человека есть свои представления об этом особом душевном состоянии.
    Вместе с тем, мы привыкли мыслить счастье, как некую встроенность в такие жизненные условия, при которых мы можем получать максимальное удовлетворение своих потребностей и как результат, удовольствия от жизни. И мы также знаем, что это зависит от наших усилий, от нашей созидательной деятельности, то есть от нашего творчества. Но, как мы убедились, все философы едины в том, что одного комфорта и материального благополучия для ощущения счастья недостаточно, а по мнению многих мыслителей это даже препятствует счастью.
      Очевидно, вопрос о счастье состоит не в том, счастлив ты или нет, а в том умеешь ли ты быть счастливым? Значит, счастье следует понимать как своего рода искусство. Но в искусстве, как известно, нет пределов совершенства. Вот, почему в известной оперетке мы слышим простую истину: «Счастье не бывает полным. Обязательно какого-нибудь пустячка недостает». Впрочем, и этот феномен вполне объясним, исходя из принципов творчества. Ведь в их системе есть «принцип прямолинейного восхождения», который предусматривает бесконечное движение к совершенству. С него-то мы и начнем наше тестирование идеи счастья на предмет его творческой природы.
1.       Творческий принцип «прямолинейного восхождения» — Геометрически, всякое отклонение от прямой линии предполагает ее завитие в некую спираль с ее конечной точкой. Так и в творческом процессе отклонение его развития от направления к совершенству способно приводить в точку небытия, и потому не может быть благом. Между тем, среда обитания человека создает множество препятствий на пути к счастью. Такими препятствиями могут быть не только факторы физического, материального порядка, но и различные поля тяготения в виде соблазнов, социальных влияний, страхов и прочее. Однако, это не отменяет самого стремления к линейному восхождению в направлении идеала. Таким образом, путь к счастью предполагает наименьшее отклонение от идеалов красоты и нравственности. Отсюда понятны слова Эпиктета, учившего: «Люди только потому несчастны, что не живут согласно с законами правды и добра. Часто люди не понимают этого и думают, что они несчастны по другим причинам. — Я несчастен, — говорит один, — потому что я болен. Неправда, ты несчастен потому, что не переносишь терпеливо своей болезни. — Я несчастен, потому что я беден, — говорит другой. — А я — оттого, что у меня злые родители. — А я — оттого, что Цезарь не благоволит ко мне. Так говорят люди. Но все это неправда — они несчастны только потому, что живут не так, как велит им разум».
Только прямая линия предполагает бесконечное движение в пространстве к недостижимой звезде, что подразумевает вечность. Вот и для ощущения счастья совершенно необходимо верить в его бесконечность. Ведь всякое помышление о смерти может оказаться тем самым «пустячком», которое способно омрачить счастье. Так что, восхождение к счастью обязательно связано с верой в силу творчества, способную преодолевать негативные влияния и факторы. Отсюда возникает необходимость следующего креативного принципа, «принципа преодоления».

      2.«Принцип преодоления» — Как было сказано, на пути к счастью приходится преодолевать множество препятствий. Помехами здесь могут быть самые элементарные жизненные неудобства, бытовая неустроенность, недостаток средств существования, агрессивная социальная среда, даже погода. Для преодоления всех этих обстоятельств, человек в большинстве случаев прибегает к творчеству. Он строит дом, налаживает быт, сажает сад, носит одежды и т. д. Но не менее серьезными противниками нашего счастья являются факторы идейного или психологического характера, порожденные социумом и больше нашим мышлением с его склонностью к диалектическим отрицаниям. К числу последних относятся, например, «эффект привыкания», «феномен отложенное счастье», «эффект негативного смещения» и другие из упомянутых выше. Борьба с подобными агентами также носит творческий характер, когда мы можем призвать себе в помощь знания из психологии, опыт духовных практик, а также кое-что из философских учений. То есть, творческая природа счастья позволяет превращать в благо все то, что не является настоящей бедой. Так что, такие трагедии, как прыщ на носу, не должны отравлять человеку существование. Но даже если никакие реальные причины не угрожают счастью человека, он склонен сам их придумывать и даже реально создавать, часто не отдавая себе в этом отчета, подсознательно. Дело в том, что победы над жизненными трудностями помогают человеку обрести уверенность в своих силах, побороть страхи и сомнения, способные отрицать всякое наслаждение. И как мы уже говорили, человеку необходимо верить в отсутствие границ и времени счастья, и значит, верить в свое бессмертие. Между тем, человеку дано знать о неизбежности физической смерти. Однако во власти человека попрать смерть и сохранить отпечаток своей личности в веках с помощью творчества. Значение «принципа преодоления» в представлении человека о счастье хорошо показано у Веллера в его «теории максимального усилия», где писатель-философ доказывает, что без элемента преодоления счастье неполноценно, и сам факт победы над трудностями жизни является важнейшим условием ощущения счастья.

      3.«Принцип новизны» — Счастье немыслимо без новых впечатлений, ощущений, новых открытий, знаний, решений, без смены эмоций и настроений. Однообразие угнетает человека и способно повергать в самые негативные состояния. И это понятно, поскольку однообразие сравнимо со смертью. Человек тяготится однообразием. Подсознательно он стремится вырваться из его вериг. И это иногда становится причиной его бунта, необдуманных поступков, конфликтов, семейных ссор. Возможностью смены обстановки и условий жизни определяется степень свободы человека. А ведь в свободе люди нередко видят истинное счастье. Именно поэтому человека манят путешествия, привлекают новые открытия, произведения искусств и даже приключения. Новизна часто сулит человеку новые наслаждения, ощущения, удовольствия. Однако, как мы знаем, соблазны новизны способны обманывать человека. Прельщенный новизной человек нередко попадает в драматические и даже трагические ситуации. В поисках новизны человек может утратить истинные ценности, лишиться семьи, предать любовь и даже потерять будущее со всеми его возможностями счастья. Таким образом, новизна, будучи важным и необходимым элементом счастья, в то же время очень опасный его инструмент. Поэтому в обращении с новизной следует учитывать творческий «принцип рациональности».

      4.«Принцип рациональности» - Наверное, далеко не все готовы считать рациональность важной составляющей счастья. Многие мыслят счастье как некую череду удовольствий, состояние беззаботного блаженства, опьянения, эйфории. Между тем, рациональность часто ассоциируется с трезвым расчетом, прагматизмом, холодным рассудком, практичностью. Однако философы предлагают понимать рациональность как мудрость, благоразумие, трудолюбие. Без этих регуляторов творческого процесса настоящее счастье столь же маловероятно, как сочинение хорошей музыки, спортивные достижения или научные открытия. Это, конечно, не означает, будто счастью присущи планомерность, дисциплина, подчинение протоколу и инструкциям, и будто счастье обходится без душевных треволнений, вдохновений, экзальтации, сильных переживаний и эмоций. Разумеется, счастью не чужды душевные порывы и стихии чувств. Однако, как мы знаем, в поисках счастья человек нередко стремится добывать его с помощью различных сильных средств, в том числе алкоголя и наркотиков. Иные безумства, действительно, возносят человека на пик удовольствий, доставляют ему минуты радости и восторга, позволяют испытать миг блаженства. Но, как правило, скороспелое счастье, головокружительные поступки и азартные игры с жизнью способны вознести дух человека лишь на очень короткое время, после чего наступает период похмелья, опустошения, а порой и падения с неизбежным раскаянием. Не зря же усилия по извлечению мимолетного счастья зачастую выглядят глупыми, нелепыми и даже преступными. Иные страсти и услады травмируют человека, приводят к душевным и физическим страданиям. Если истинное счастье представляет собой творческий процесс, то это означает, что счастье следует созидать, что необходимо уметь его творить, и даже взращивать из некоего семени первобытного блага от нежных робких побегов добра до могучего дерева, под сенью кроны которого таится возможность отдыха и блаженства. И в этом искусстве, искусстве быть счастливым, вполне уместны тренировки, духовные практики и особые знания.

   5.«Принцип разнообразия и непохожести» — Общеизвестно, что человек несвободен от общества. Особенно это заметно в наше время, когда человеку навязываются не только потребности, стандарты поведения и модели жизни, но и образы мысли с их системой ценностей и мировоззрением. Некоторые идеологи считают, что эта практика тем более характерна для потре***ельского общества, отмечая, что вещный фетишизм приводит к обесцениванию индивидуальности, стирает естественные особенности личности, выстраивает иерархию статусов. Существуют даже образцы счастья. Согласно этим образцам, счастье ставится в зависимость от успеха в области приобретения денежных знаков, способных обеспечить комфортный быт и престижные блага. Таким образом, счастье становится понятием относительным, и человек, сверяя свое счастье с «образцами и стандартами счастья», редко бывает удовлетворен результатами тестирования. Притом даже если все показатели такого сравнения указывают на то, что он теоретически должен быть счастлив, он, прислушиваясь к себе, может этого не ощущать. И это потому, что счастье, будучи творческим процессом, личностно, индивидуально. Если, например, человеку нравится писать стихи, вовсе не обязательно, что он будет с тем же удовольствием рулить дорогим автомобилем. Словом, относительность в представлении о счастье современного человека очень мешает ему осознавать свое счастье. Однако и в рыночных отношениях, где счастье – предмет купли продажи, все не так уж безнадежно. Как показывает практика, для потре***ельского общества характерно изобилие товаров и услуг. А это в свою очередь предполагает разнообразие спроса и предложения. Правда есть мнение, будто у потре***ельского общества притупляется вкус к творчеству. Но это, разумеется, чепуха. Как раз разнообразие товаров и есть доказательство потребности общества в творчестве. Ведь творчество не сводится к созданию произведений искусств. Главная задача творчества это как раз созидание самого человека. Разнообразие товаров позволяет человеку не только выразить свою индивидуальность, но и быть разнообразным в жизни. Изобилие, приложенное к демократическим и либеральным завоеваниям, в конечном счете, приведет к тому, что человек осознает ценность творческой индивидуальности, где одним из ключей к счастью будет признана непохожесть, безотносительность подлинного, личностного счастья. Не это ли имел в виду Маркиз де Кондорсе, советуя: «Наслаждайтесь своей собственной жизнью, не сравнивая ее с жизнью других».

      6.«Принцип целесообразности» — Как мы уже говорили, подлинное творчество подразумевает восхождение к некоему идеалу. И если суть счастья – творчество, то у него должна быть цель, где предмет творчества достигает своего совершенства. Предметом творчества для достижения счастья человека обычно являются некие внешние условия, которые человек в силах изменить или создать. Предполагается, что в новых условиях человек станет другим, то есть счастливым. Но многие мудрецы солидарны с У. Диснеем, заявившим: «Счастье - это состояние души. Оно зависит от твоего взгляда на вещи». Поэтому, имея целью сотворение условий для счастья, человеку необходимо самому стать предметом собственного творчества. Заметим также, что достижение намеченных целей не всегда удовлетворяет человека. В творчестве это обычное дело. К тому же сама цель бывает обманчивой. Вдобавок, получение желаемого нередко разочаровывает человека, поскольку в мечтах оно было гораздо краше и привлекательнее. И это придавало человеку сил и творческой энергии. Это его организовывало и мобилизовало. Доставляло ему минуты радости от осознания содеянного. То есть, мы здесь имеем дело со знакомым нам «эффектом предвосхищения счастья». В итоге же человеку приходится признать, что на самом деле он был более счастлив в процессе восхождения к идеалу. Жаль только, что здесь счастье ретроспективно. Куда как разумнее осознавать счастье в процессе его творения, имея путеводную мечту и зная при этом, идеал, строго говоря, недостижим. В этой связи стоит заметить, что при движении к идеалу хороши далеко не все средства. И если мы признаем источником счастья творчество, то жертвовать его принципами отнюдь нецелесообразно. В этом случае это будет уже и не творчество, да и сама мечта как идеал девальвируется. И тогда с высоты своих сомнительных достижений ощущение счастья невозможно даже ретроспективно. Говорят, перед смертью Наполеон воскликнул: "Боже, да был ли я счастлив хоть два часа в своей жизни?»

      7. «Принцип восхождения от сложного к простому» — Творчеству присущ один удивительный парадокс. Суть его в том, что самое сложное создать простое. Как выразился поэт Симонов: «Чем проще сказано, тем лучше». Вот и счастье не может быть сложным. Да, оно – есть нечто наивысшее и прекрасное, что может происходить с человеком, но если оно сложное, тяжелое для уразумения или ощущения, то человек, пожалуй, откажется от него, как от некоего утомительного бремени. Счастье представляется человеку лучшим вариантом разрешения всех его проблем и трудностей. То есть, само по себе счастье это достаточно простое чувство. Зато путь к счастью таит и подразумевает те самые трудности и проблемы, в которых заключается вся сложность счастья. То есть, сложность мешает счастью, подразумевая препятствия, и даже отрицает его. Но, как мы уже говорили, само творчество является благом, а значит, и условием для счастья. Известно также, что, все сложное состоит из простых элементов. Соответственно, у человека есть все основания, преодолевая сложности на пути к грядущему счастью, приходить к осознанию счастливых моментов в настоящем. И, например, мечта о полете на Луну, никак не должна портить человеку удовольствие от похода в лес. Так что, видимо, прав Г. Кейн, говоря: «Успех - это не ключ к счастью. Счастье - это ключ к успеху. Если вам нравится то, чем вы занимаетесь, вы будете успешны».

      8.«Принцип преемственности (инерции)» — Напомню, нашей задачей является вовсе не уяснение всех аспектов и механизмов счастья, а доказательство того, что оно есть творческий процесс. Поэтому, говоря о «принципе преемственности» в достижении счастья, мы ограничимся наиболее ярким его проявлением – памятью человека. Ведь память это основа сознания и мышления личности. Каждое прожитое мгновение немедленно уходит в область прошлого, где становится достоянием памяти и может стать объектом осознания. По сути, память созидает личность, формируют ее характер, влияет на восприятие действительности, образует формы поведения, оставляет отпечатки прошлого в нашем облике. Иные воспоминания нас могут радовать, доставлять нам удовольствия, а иные способны нас угнетать, мучить, отравлять нам жизнь. Воспоминания могут быть даже невыносимыми, несовместимыми с жизнью, разрушительным фактором для нашего организма и психики. То есть, память с ее тенями прошлого может делать человека глубоко несчастным. Иные призраки прошлого, вообще способны отнимать или оспаривать у человека право на счастье. В религии даже есть понятие о покаянии, об искуплении греха и о грехе несмываемом. Все это делает счастье явлением социальным, где право на счастье обусловлено нравственными установками и моральными нормами. К их числу относятся, например, представление о чести, о долге, о достоинстве, о приличиях, о человеческом предназначении и пр. Разумеется, подобные нормы необходимы обществу и не менее человеку, регулируя его поведения, указывая ему пути возвышения духа. Но вместе с тем все эти условности значительно усложняет доступ к счастью. Ведь нравственные критерии имеют свои идеальные образцы, сверяя с которыми свое поведение и поступки, человек редко остается удовлетворен. А через то, его право на счастье может выглядеть сомнительным. Притом, оставаясь в прошлом, проступки, прегрешения и ошибки уже не могут быть исправлены. И подчас это кажется приговором и даже запретом на право быть счастливым. Однако, мы утверждаем, что счастье есть творческий процесс. А в творчестве, как известно, художник по возможности исправляет неудачную картину или вообще замалевывает холст. Так что, признание счастья творчеством дает нам право корректировать наши воспоминания, украшать их и менять отношение к ним, перелицовывать интерпретировать события в позитивном свете, и даже удалять иное из памяти, как это делает сочинитель, сжигая неудачные страницы рукописи. То есть, мы рассматриваем жизнь человека и человека как творческий процесс, где человек в состоянии оставить в памяти все лучшее, на основе чего он способен созидать лучшее в себе, и через то свое счастье. В этом контексте становится понятной фраза Христа, которую он адресует ученику, желающему похоронить отца: «Иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов». Примерно то же поучение мы находим у античных мудрецов: «mortuus, mortua vivere vivit». «Мертвое — мертвым. Живое — живым».

      9.«Принцип таинства» — Говорят, знания множат скорби. С этим трудно не согласиться, особенно имея в виду те, из знаний, которые способны отравлять нам существование и помыслы. Некоторые знания, как мы уже отмечали, неплохо бы вообще вытравить из нашего сознания. К таким знаниям относится знание о неизбежности старости и смерти. Но даже те знания, которые мы считаем нужными и полезными, подчас мешают нам удивляться жизни, благоговеть перед чудесами природы и тайнами ее творений, верить в волшебства этого мира и искать покровительство мудрого и доброго Бога. Когда человек не знал, что облака — это просто пар, он наверняка восхищался грандиозными горами в небесной синеве, их величием и красотой, изумлялся их невесомостью и мечтал достигнуть их, как это делают птицы. Оказавшись в лесу, такой человек воображал лес живым организмом, с непостижимым разумом, с незримыми сущностями. Словом, таинство способно очаровывать человека, манить, давая простор его иллюзиям и фантазиям, и, соответственно, пробуждать в нем творческие силы, то есть те самые творческие силы, которые, как мы считаем, необходимы для счастья. Именно тайны увлекают человека на путь дерзаний, открытий, поиск истины, и как ни странно, эти же тайны приводят к обретению знаний, которые способны опечаливать человека своей прозаичностью. Впрочем, таинства мира неистощимы. И человек, несмотря на развитие науки, вполне может найти то непознанное, что способно его восхищать и воодушевлять. Тем более, что знать все не в человеческих силах. Кроме того нашему мышлению свойственна диалектичность, что определяет сомнения в знаниях и требует все новых. Тут на нашей стороне, например, Радищев, заметивший: «Чем выше человек восходит в познаниях, тем пространнейшие открываются ему миры». Так что, «таинство», будучи необходимым элементом творчества, остается одним из ключей к счастью.

      10.«Принцип дополнительности, гармонии, любви» — Говорить о роли любви в счастье человека, пожалуй, излишне. Напомним лишь, что речь идет не только о любви человека к конкретному лицу, но и о любви в широком смысле как способности к сопереживанию прекрасного в мире. Добавим к этому, что все перечисленные выше принципы счастья, теряют свою способность открывать заветные его врата без этого главного ключа первозданного блага. Любовь альфа и омега гармонии, без которой творчество счастья просто немыслимо, да и бессмысленно. Предположив, что человек счастлив в ненависти, мы немедленно приходим к извращению всех творческих принципов, и в этом случае счастье уже не может быть благом, хотя бы потому, что его продуктом является зло. Кстати, любовь, как и счастье, человек вполне способен и даже должен в себе взращивать, подобно тому, как взращивают плодоносное дерево. Ведь будучи, главным ключом к творчеству, любовь сама по себе есть творчество, творчество нашего разума, и значит, она подчиняется творческим принципам.
    Впрочем, о любви можно говорить много и даже бесконечно. Но делать это бессмысленно, поскольку об этом, всеми признанном, источнике счастья уже сказано бесконечно много. Мне же представляется важным пояснить суть «принципа дополнительности». Если коротко, он сводится к тому, что все в мире взаимосвязано через этот принцип. Каждая сущность дополняется другими сущностями посредством обмена энергиями. Без этого она не может существовать. Но сущностью этой может быть и атом, и клетка и живой организм, и планета, и человек. Это как раз то, что философы называют монадой, но очень невнятно определяют этот элемент гармонии. А причиной тому является то, что философы пытаются определить монаду, исходя из самой монады. Но так монада не определяется. Определяет ее то, что ее дополняет и тем актуализирует. Мы, например, не может определить, что такое планета, исходя из самой планеты. Ее сущность выясняется через представление о космосе, звездах, планетных системах. То же и человек. Его сущность выражается через то, что его дополняет. Этими дополнениями могут быть общество, коллектив, семья, потомство; также дополнением человеку служит его собственность, денежные средства, вещи; дополнением разума индивида является мышление, во многом определяющее интересы личности, его работу, его творчество. Но вот, что интересно, всякое дополнение монады диалектично. То есть, дополнение требует от участника гармонии максимальной творческой энергии. И пока это происходит, монада отвечает условиям логоса. Но если энергия монады истощается, то дополнение начинает ее отрицать. Эти отрицания способны приводить к смерти монады. Отсюда понятен механизм «понуждения к творчеству». То есть то, что дополняет человека, постоянно требует от него творческой отдачи. Чем более творчество человека позволяет ему достигать гармонии с окружающим миром, тем выше его вероятность его счастья. Но чем менее деятельность человека созидательна и творчески неполноценно, тем сильнее дополнения и внешняя среда будет оказывать на него негативные воздействия, что и проявляется как несчастья. Думаю, это лишний раз доказывает жизненную важность творчества и творческую сущность счастья.

СТРАННЫЙ КУТЮРЬЕ ДЛЯ АФИНЫ

(Моголь)
20 2023-12-02 8 1155


Друзья мои, хочу вас порадовать новым философским опусом Моголя. Для тех, кого это не очень радует, я привожу скриншот из отчета о прочитанных произведениях:
Гость      ХАЙДЕГГЕР и КРЕАТИВНАЯ ФИЛОСОФ      2023-11-29 23:53:11       84      
   Гость      ВЕЛЛЕР и КРЕАТИВНАЯ ФИЛОСОФИЯ      2023-11-29 23:53:10      67      
Гость      БЕРДЯЕВ и КРЕАТИВНАЯ ФИЛОСОФИЯ      2023-11-29 23:53:10      84      
Гость      ДИАЛЕКТИКА ДУХА И ЛОДОЧКА ДЛЯ      2023-11-29 23:53:10      89      
Гость      ВЕЛИКИЙ МОШЕННИК ДОКТОР ФРЕЙД      2023-11-29 23:53:10      94      
Гость      ПЛАТОН МНЕ ДРУГ, НО АРИСТОТЕЛЬ      2023-11-29 23:53:10      95      
   Гость      ТАК Я ГОВОРИЛ С ЗАРАТУСТРОЙ      2023-11-29 23:53:10      113
   Как вы думаете, если прочтения сочинений насчитывает до сотни в секунду, нужны ли они широким массам? Вот и приходится Моголю напрягаться и идти навстречу читателям, желающим знать что почем.

    Как-то одна моя знакомая из тех, кто читает много художественной литературы, спросила меня, почему я занимаюсь философией, да еще пишу статьи, в которых указываю на ошибки известных или даже великих мыслителей? Мол, дело это неблагодарное, поскольку философией интересуются и понимают ее немногие, а критика ее светил вообще позволительна лишь избранным, выдающимся, и авторитетным ученым. Дескать, чтобы указывать на просчеты гениев, вначале следует самому стать гением.
    На это я ответил, что мне мои упражнения интересны, как может быть интересен анализ шахматных партий, как игра ума, как расследование преступлений в стиле Шерлока Холмса. А то, что гений я или не гений, мне вообще до лампочки. Пусть лучше гении поменьше заблуждаются в своих умозаключениях и теориях. Однако самому мне такой мой ответ показался слишком легковесным. Я даже почувствовал себя, вроде Буратино, сунувшим свой длинный нос в чернильницу под строгим взглядом Мальвины.
    Но случилось так, что вскоре за этим диалогом мне подарили книгу: «Мераб Мамардашвили. Введение в философию» Издательство «КоЛибри» 2023г.»
    О философе Мамардашвили я кое-что слышал, главным образом в связи с событиями «перестройки», но с его трудами знаком не был, и это неудивительно, поскольку, как сказано в Википедии: «Своё философствование М. К. Мамардашвили иногда называл «сократическим», имея в виду не только диалогичность, но и то, что он не оставил письменного наследия. Вместе с тем, он читал много лекций в университетах Советского Союза и за рубежом. При жизни его работы почти не публиковались «по идеологическим соображениям».
      Тем не менее, Мамардашвили считается выдающимся философом современности, в Тбилиси ему установлен памятник за авторством Э. Неизвестного, а в моих руках оказалась книга, представляющая собой собрание его лекций.
    Разумеется, я поспешил ознакомиться с книгой. Я прочел две главы, и вдруг понял, что не могу читать дальше. Мне мешало острое и непреодолимое желание высказаться по поводу прочитанного. Это вернуло меня к вопросу моей знакомой. И вот тогда я, наконец, осознал природу того позыва, который заставляет меня заниматься критикой иных авторитетных философов. Припомните сказку «Новое платье короля» и мальчика, выкрикнувшего: «А король-то голый!» Точно так же и я, при виде того, как «царицу наук» очередной портной обряжает в одежды отнюдь не приличествующие богине мудрости и знаний, Афине, не могу заставить себя благоразумно промолчать и безропотно принять мнение толпы.
   Однако к делу.
1.   
    Свою «лекцию № 1» Мамардашвили начинает с обычного для философа вопроса: «Что такое философия?». В этом, конечно, нет ничего странного. Странно выглядит то, что зачастую философы пытаются дать собственное определение своей науке. И тогда получается, что занимаясь философией более двух тысяч лет, философы до сих пор не договорились, чем же они, в сущности, занимаются.
    «Приступим к историко-философскому введению, - говорит Мамардашвили. – Такое введение нельзя сделать без понимания самого факта философии, без понимания, что такое философия, зачем она, и как это случилось, что люди философствуют?»
    Казалось бы, самое время заглянуть в словарь, где сказано:
    «Филосо́фия — особая форма познания и система знаний об общих характеристиках, понятиях и принципах реальности (бытия), а также бытия человека».
    Однако вместо этого наш лектор вдруг предложил определить, «что такое философия», с помощью интуиции и заявил, что это вполне возможно.
      Я тоже думаю, что это возможно, но зачем же это нужно? Ведь, как известно, в интуиции ведущую роль играют полученные знания, сведения и опыт. Если соответствующих знаний нет в разуме, то никакая интуиция не поможет. Зато любой школьник, знакомый с изречениями, вроде «Не рой другому яму», отличит это мудрое поучение от сказки про колобка. С другой стороны, иной малограмотный человек, говоря «нет худа без добра», то есть, размышляя о неких принципах реальности, может и не знать, что он философствует. Бесспорно, есть и такие, кому кажется, будто он философствует, а на самом деле мелет чушь, подобно Журдену, полагавшему, что говорит стихами. Впрочем, сам Мамардашвили, видимо, не из таких, ибо утверждает, что сразу узнает подлинную философию там, где, по его словам,
      «… выполняются некие самостоятельные акты мышления, в которых мы не чувствуем какой-либо ритуальной или священной окраски, то есть не можем их отнести к мифу и ритуалу, а относим их сразу же к автономной мысли или теоретической мысли и называем эту мысль философией, или мудростью».
    - Эге, - подпрыгнул во мне сорванец из сказки про одураченного короля. - Если акт мышления не относится к мифу или ритуалу, то это и есть философия!?
      То есть, когда Журден говорит: «Одеваюсь я теперь, как одевается знать, и мой портной прислал мне шелковые чулки, до того узкие, — право, я уж думал, что мне их так никогда и не натянуть», то это означает, что он философствует. Ведь он совершает акт мышления, никак не связанный с мифом или ритуалом.
    В связи с этим, я снова спрашиваю, зачем нужен этот сомнительный подход к уяснению сущности философии? Быть может, автор предлагает нам начать с азов любомудрия, чтобы разрушить старые представления об этой науке и на их руинах воздвигнуть здание какой-то новой «формы познания»? Тогда он, действительно, подобен Сократу… но что, если Журдену?
    Во всяком случае, понятно, что мифы для нашего мудреца являются главной антитезой философии. Но тогда неплохо бы знать, что он понимает под мифами?
    «Миф – это некие знания, - поясняет наш лектор, - некие организованные способы поведения человека – не практические, а духовные… Миф – это упакованная в образах, метафорах многотысячелетняя коллективная и неименная традиция… Таким образом, на уровне интуиции мы не только узнаем акт философствования как некий акт автономной, неритуальной мысли, но и узнаем его еще и потому, что с мыслью всегда связано имя, - философия в отличие от мифа индивидуально датируема».
    Теперь вам ясно, что наш философ подразумевает под словами «миф и традиция»? Мне как-то не совсем. Я, например, вижу мало разницы между мифом о богине Афина и героем пьесы «Мещанин во дворянстве». И то и другое, упакованные в образах и метафорах, сведения, притом духовные, художественные произведения. Разница только во времени их существования, а также в том, что авторы мифов древней Греции нам неизвестны, а автором упомянутой комедии является Мольер. Но насколько это принципиально? С другой стороны, образ Сократа вполне может быть придуман Платоном, то есть является мифическим. И, между прочим, существование платоновских «эйдосов» никак не доказано, чем они сильно смахивают на фантастические представления о реальности.
    Но еще менее понятно, зачем автор предлагал нам пользоваться интуицией, когда далее вдруг говорит:
    «Философия – есть определенный тип размышления, определенный тип текста, передаваемого другим… Когда мы говорим о философии, или теории, или мысли, мы говорим о занятии, связанном с проблемами… Миф, ритуал и так далее отличаются от философии и науки тем, что мир мифа и ритуала есть такой мир, в котором нет непонятного и нет проблем, а когда появляются проблемы и непонятное, тогда появляется философия и наука – иными словами, философия и наука есть способ внесения в мир непонятного».
    Вот оно. Что я вам говорил! Чем перед нами не Сократ, который проделывал примерно то же, когда доказывал собеседникам, что они не знают даже того, что он ничего не знает.
      Оказывается, философия – это то, что делает мир непонятным. Нам, например, не понятно, зачем пользоваться сомнительной интуицией, когда разработано ясное определение предмета философии. Но, как утверждает Мамардашвили, сотворение непонятного, как раз, есть задача подлинной философии. Отсюда получается, что настоящими мудрецами являются вовсе не те, кто ищет истину, или пишет философские словари, а тот, кто говорит нечто загадочное, сомнительное и, быть может, даже нелепое.
   Однако не спешите смеяться. В философии иная нелепость может запросто оказаться мудростью. Помните, «И гений – парадоксов друг».
    И ведь наш Сократ неожиданно прав. Это легко показать с позиций «креативной философии». Дело в том, что мы утверждаем, что разум, который присущ животным практически в той же степени, как и человеку, и мышление, которое свойственно только человеку, имеют разную природу. Разум основан на принципах логоса и творчества, а мышление подчиняется принципам диалектики, где одним из ведущих законов является закон «отрицания отрицания». Так вот, если разум, будучи сферой чувственного и бессознательного, способен творить мифы и верования, объясняя с их помощью реальность, то мышление склонно рассматривать мир, с исходя из, присущих материи причинно-следственных связей, то сеть, с помощью анализа и логики, отягощенной сомнениями и отрицаниями. Вот эти отрицания и проявляются в актах агрессии рационального мышления против художеств разума, противоречащих логике. Вторжение логики мышления в область мифотворчества, их критический анализ, рушит устоявшийся мир иллюзий и фантазий, и с тем делает его непонятным.
    Доказывая свой тезис, Наш Сократ пускается в описание мира древнего человека, наполненного таинственными мифическими существами, где все объяснимо присутствием потусторонних сил и сущностей, с которыми человек входит в отношения с помощью ритуалов и магии. При этом человек наделяет богов, демонов и прочих духов сверхприродными качествами.
    «И вот почему-то, - говорит автор, - эти существа играют такую роль в человеческой жизни, что они эту человеческую жизнь могут организовать; почему-то посредствам их человек придает своей жизни некий смысл, то есть делает эту жизнь соизмеримой с самим собой. Ведь что такое понимание? Понимание есть в принципе нахождение меры между мной и тем, что я понимаю. Соизмеримость. Ведь если я сказал, что молния – это знак божественного гнева, то я выполнил операцию соизмеримости, то есть молния – это носитель смысла. А смысл, даже божественный, соизмерен моей способности понимания – я в этом смысле могу участвовать, то есть миф – это мир соучастия и, таким образом, понимания вещей, предметов, сил».
    Странно. Автору понятно, что происходит, но не понятно «почему?». «Почему-то», - говорит он. Но почему бы не предположить, что этот внешний мир на самом деле соизмерим с человеческим разумом? А ведь это очень старая, даже ветхая идея древних греков, где началом мира является «разумный дух», нус, все создающий и во всем присутствующий, в том числе и в человеке. В Индии таким духом считался брахман. Вот и мы в «креативной философии» исходим из того, что все сущее является произведением творческой энергии Вселенной, которой присущи креативные принципы, и в этом смысле она разумна. Человеческий разум строится на тех же принципах. Главным в их системе является «принцип дополнительности, любви и гармонии». Благодаря ему все в мире взаимосвязано, а также существует логос разума, где, по словам Парменида: «Из одного - все, и из всего - одно». Этот «принцип любви» лежит в основе нашей способности к эмпатии, вчувствованию, сопереживанию. Реализация этого свойства человека и приводит к обожествлению внешних объектов, природы и явлений. Отсюда понятна природа богов и мифов. То есть, мистические сущности не появляются случайно. Их образы, а значит, смыслы и их целеполагания творит сам человеческий разум из внешних объектов и явлений, и потому они соизмеримы с ним. Не гроза определяет состояние человека в гневе, а состояние рассерженного человека напоминает грозу. Что же тут может быть непонятного?
    Но, похоже, «Нашему Сократу» с его интуицией это как раз и непонятно.
    «Почему же по отношению к человеку миф может выполнять такую роль, – вновь вопрошает он, – то есть, роль придания смысла человеческому окружению, такую роль, что человек посредством мифа овладевает своими природными силами, определенным образом их канализирует? Этот пункт пока не ясен, но за него зацепившись, можно одновременно разъяснить и то, что предшествовало философии, и саму философию».
    И опять я в недоумении. Что тут неясного? Философии предшествовало отсутствие мышления или его примитивность, когда разум без участия сознания творил из реального мира свой волшебный, мистический мир. Боги этого мира были естественным результатом способности человека к эмпатии, а значит, любви, притом любви к творцу всего сущего. Пусть люди этого не осознавали, но одухотворение природы проистекало из их любви к ее таинственному Создателю. Ведь когда мы любим кого-то, то любим не столько некий его застывший образ, фотографию, или икону, сколько проявление его качеств, его личностных признаков, его творчества. Так что, отрицание пантеизма вовсе не христианская позиция, а скорее, богоборческая. Она продиктована верой в некоего эгоистичного бога, в абсолют, каковым подлинный Бог вряд ли является. Во всяком случае, само его творчество предполагает иное.
      Условием зарождения мышления стало созревание разума человека до такой степени, когда появилось возможность образования в логосе разума логических цепочек умозаключений посредствам волевых усилий человека, основанных на физико-моторных реакциях организма. А спусковым механизмом зарождения и развития мышления, очевидно, послужили страхи и сомнения. Ведь логика и знания реалий необходимы, прежде всего, в минуты опасности. Правда, страхи и сомнения являются лишь предвосхищением возможного, что в сущности – ничто. Поэтому и мышление считается производным «ничто». Тем не менее, мышление стало дополнением разума. Но будучи дополнением, оно по определению должно быть несоизмеримым с тем, что дополняет. Иначе в его образовании нет смысла. Отсюда ясно, что у мышления иная природа. И если разуму присущи творческие принципы, то мышлению должны быть свойственны иные. Но откуда они возьмутся, если мышление остается продуктом разума. Значит, мышлению должна быть свойственна способность присваивать, искажать, извращать имеющиеся творческие принципы логоса, и через то отрицать разум. И мышление, как мы знаем, подчиняется законам диалектики, главным из которых является «отрицание отрицания». В силу этого мы узнаем в мышлении природу паразита. Оно и прививается разуму человека благодаря посредничеству других людей, то есть, как вирус.
    Известно, что мышление связано с умением анализировать, то есть, мысленно разделять объекты на части и выделять значимое, выстраивать цепочки умозаключений, идя от простого к сложному, обобщать и накапливать знания, а также проделывать иные операции абстрагирования от конкретных предметов интенции.
      Магия, быть может, помогала человеку на охоте или в хозяйственной деятельности, благодаря таинственным свойствам разума, но практические знания и правильные умозаключения давали лучший результат. Изучение повадок животных и усовершенствование орудий охоты были полезнее жертвоприношений духам леса. Но процесс мышления в силу бесконечности возможных ходов рассуждений и недостатка знаний часто приводит к ошибкам и вопросам, которые требуют ответов. С накоплением знаний прогрессия таких вопросов растет. С тем в мифы проникают рассудочные мотивы. Более того, сами мифы изменяются. К пантеону богов добавляются все более абстрактные боги, такие как богиня мудрости, Афина, богиня справедливости и правосудия, Фемида, Музы и т.п. По сути, боги очеловечиваются. К богам предъявляются претензии, их делят на хорошие и плохие. И возникают мысли типа: «На бога надейся, а сам не плошай». Появляется житейская мудрость, теоретические поучения, опытные данные, стремление знать больше, что обеспечивало независимость от мифических сущностей. Примерно так и зарождалась рассудочная философия.
   Все это мне представляется настолько очевидным, что не о чем говорить. Но наш философ упорно напускает тумана. Вот, что он говорит:
    «Непонятное и неясное, именно философию я буду пояснять другим столь же непонятным и неясным. Мы не знаем ни того ни другого – мы не знаем ни что такое философия, ни что такое человек, и я заранее скажу, что формального определения ни того ни другого дать нельзя».
    Ну, разве не о том же говорит Сократ, утверждая: «Я знаю только то, что ничего не знаю».
   И наш новоявленный Сократ продолжает:
    «Человек – это существо, которое есть в той мере, в какой он самосозидается средствами, не данными в самой природе. Это значит, что человек в том человеческом, что есть в нем, не есть природное существо, не есть существо, которое рождается природой… То, что мы в человеке интуитивно называем человеческим, не может быть приписано по своему происхождению никаким природным механизмам ни в мире, ни в биологии, ни в самом человеке… В этом смысле человек есть существо, висящее в пустоте и не имеющее никаких оснований».
      - Ну, что за чепуха! - отчаянно вопиет во мне наивный мальчик из сказки. – Разве человек висит в пустоте?
      Вот и вы, скажите, только честно, согласны ли вы с тем, что болтаетесь в пустоте, взявшись неизвестно откуда и независимо от природы? Биологически, физически, механически мы ничем не отличаемся от животных. Каждого из нас может в любой момент уничтожить даже какой-нибудь микром. Наш организм практически такой же, как у обезьян. Наш разум превосходит разум млекопитающих разве что более высокими творческими способностями, но, несомненно, творчество свойственно и животным, иначе они не могли бы приспосабливаться к условиям среды обитания. Наш талант к эмпатии сродни способности живых существ к мимикрии. Единственное, что нас заметно отличает от всего природного, так это наше мышление с его логикой. Но ведь и некоторые животные обладают способностью устанавливать причинно-следственные связи, делать выводы, приобретать и использовать опыт. Правда, вряд ли животные владеют абстрактным мышлением с его диалектическими отрицаниями. Но что такое мышление? Будучи плодом страхов и сомнений, явившихся из «ничто», мышление само является «ничто». Без разума оно просто невозможно. И тогда получается что это самое «ничто» устами нашего философа говорит о себе. Это оно, оставаясь противником разума и стремясь к его отрицанию, желает быть выше и вне всего сущего. И в этом случае оно, словно вывернув реальность наизнанку, само уже превращается в единственное сущее.
      Возможно, именно эту позицию отчужденности мышления, а значит, и человека от природы пытается обосновать Мамардашвили. Однако, как вы понимаете, сделать это не так-то просто. Автору все же приходиться признать, что в нашем организме происходят физические и психические процессы, в результате чего нам присущи, чувства, переживания, память. Но все это свойственно и животным. Это, как будто, не устраивает «Нашего Сократа». И тогда он говорит:
    «Феномен памяти не держится на сохранении физических следов. По законам энтропии следы рассеиваются или должны быть закодированы. У животного они закодированы в инстинкте, то есть работает природный механизм инстинкта. Животному в этом смысле не нужно ничего решать… У человека такого механизма нет: то, что он может знать в качестве мудрого и полезного, - это он может узнать, но может и не узнать. То есть человек – это такое биологическое существо, которое способно отклониться от биологических законов».
      Такую аргументацию следовало бы ждать от философов древней Греции, а не от нашего современника. Некоторые античные мудрецы, в том числе и Сократ, действительно, считали животных неразумными. На самом же деле, инстинкты не мешают животным решать практические задачи, приобретать опыт, делать выводы на его основе и выбирать какое-либо из возможных действий. Правда, они это делают без глубокомысленных рассуждений. Они руководствуются чувством, которое является продуктом их логоса, где врожденные инстинкты сосуществуют с опытом. Мышление же человека начинается с осознания разницы между «Я и Не Я». Во всяком случае, так считают многие философы. Конечно, это имело место. Ведь мышлению присущ анализ, то есть умение выделять отдельные части объекта. Однако, я думаю, это не главное. Ведь и собаки выделяют себя из стаи своих собратьев. И они не склонны уступать свою косточку другим. Я полагаю, мышление начинается с переживания пережитого. Замечу, русское слово «переживание» очень похоже на слово «пережевывание». Так вот, первые акты мышления, видимо, связаны с умением переключать внимание с внешних объектов на объекты и события, запечатленные в памяти. Переживания ярких эпизодов с помощью внутреннего взора, очевидно, позволяло не только проявлять причинно следственные связи происшедшего, но и домысливать их посредством воображения. Из этой способности оперировать фантомными образами, и сопереживать им, благодаря эмпатии, видимо, и развивалось образное мышление, детищем которого стало мифотворчество. Отсюда понятна роль ритуалов, где человек взаимодействовал с собственными фантазиями и, соответственно, учился мыслить. В дальнейшем мыслительная деятельность все больше выражается в выборе исходного знания, сведения, опыта, из которых развивается змейка умозаключений. Этот выбор, обусловленный разными причинами, в частности позволяет человеку разуметь свое «Я», воображать его в том или ином виде и через то волевым образом настраивать свой организм на отклонение от биологических процессов.
    Что же касается памяти, то она действительно у человека выше, чем у животных. Но причиной такого развития памяти опять же является мышление. Это мышлению требуется огромное количество знаний, сведений, информации. Представьте, сколько всего этого нужно хотя бы для того, чтобы говорить, читать и понимать тексты. И все это, разумеется, закладывается в логос разума. Само мышление, не располагая собственной библиотекой, лишь пользуется этими данными. Однако стоит заметить, что вся эта закодированная информация родом из прошлого, даже если получена мгновение назад. То есть, по сути, и по форме она – сродни самому мышлению, то есть «ничто». И это, как будто, помогает нам понять нашего лектора, когда он говорит:
      «Таким образом, человек рождается через соотнесенность с вневременным. Что такое вневременное? Это, очевидно, сверхприродное. Что такое сверхприродное? Это сверхъестественное, так ведь? Значит, есть некая фундаментальная связь человеческого феномена со сверхъестественным. Поэтому, кстати, в мифе существа, которые там живут, сверхъестественны в обыденном смысле этого слова».
    То, что человек - сверхприродное существо, и даже мистическое, утверждают многие философы. И с этим трудно не согласиться. Но в основе мифов могут быть образы, рожденные разумом без участия мышления, как результат естественной способности человека к воображению и одухотворению природы. И тогда человек вполне природное существо. Внеприродным его делает мышление, сущность которого, действительно, мистична, и которое способно вносить в творчество разума свои представления на основе выводных или полученных извне знаний. И это ставит под сомнение следующий вывод Мамардашвили:
      «Что мы с тем имеем? Все, что я говорил, можно выразить иначе: человек от Бога, то есть я изложил теорию божественного происхождения человека – не природного, а божественного».
    «Вот так открытие! – возмущается во мне мальчик из сказки. – Конечно, человек божественного происхождения. Ведь сама природа божественного происхождения. Но зато какое самомнение! Он, видите ли, изложил теорию.
    Однако где теория? Я ее что-то не заметил в тексте «Нашего Сократа». Может, он имеет в виду библейский вариант происхождения человека? Сообщил бы хоть, как он представляет себе Бога. И он сообщает:
    «Бог есть символ. Всякий символ есть не утверждение, а иносказание. Символ есть иносказание того, что я перед этим описал без символа, но раз иносказание совершено, человек может соотноситься с самим символом, не восстанавливая то, что в него упаковано. Поэтому я могу сказать, не распаковывая: мы от Бога».
      Вот всегда так. Когда философы чего-то не понимают, они начинают так все запаковывать, что невозможно распаковать. Ведь тут получается, что Бог – это всего лишь символ, в который уложены какие-то идеи. И мы с вами произошли из этого символа. То есть, Бог – это миф, сочиненный человечеством. А сам человек – производное этого мифа. Тут время вспомнить знаменитую проблему первичности «курицы - яйца». Впрочем «наш Сократ» продолжает:
    «И если при этом еще разработать разные технические процедуры соотнесения себя с Богом, на этом можно основывать и мораль – она ведь не может быть основана на природе. По природе – забыть, в культуре – помнить. По природе я забыл бы, но помню, - следовательно, моя память в данном случае нравственная, этическая связь между мной и предками – основана не на природе. А на чем? На вневременном, или сверхъестественном».
      Этот тезис можно уподобить шахматному этюду, где для достижения нужного результата необходимо жертвовать фигурами, под которыми я подразумеваю элементарные знания. Надо сказать, философы частенько доказывают свои концепции подобным образом. Вот и здесь, разве мы не знаем, что память способна предоставлять такие сюжеты, которые отравляют нам жизнь, вызывают желание отомстить за нанесенные обиды? Тогда где тут нравственность? И почему это «по природе - забыть»? Собака, например, помнит запахи своих друзей и врагов всю жизнь. И разве этическая связь с предками основана не на природе? Они, предки, что, из параллельных миров? И почему мораль не может быть основана на природе? Мораль ведь – производное нравственности. Неужто, автор полагает, что природа безнравственна? Тогда откуда же берется сама нравственность? Может, в результате «разных технических процедур соотнесения себя с Богом»? Тогда кого - «себя»? Кто разрабатывает эти процедуры? С каким, с которым богом следует «себя соотнести»?
    Между тем, природа нравственна, хотя, быть может, и не всегда с точки зрения моральных норм, выработанных социумом. В основе нравственности природы лежит творчество, целью которого является красота в гармонии. Так что, когда речь идет о справедливости в борьбе за выживание, то правой стороной всегда оказывается творчество. Если кошка поймала мышь, то не права мышь. Она не проявила необходимой изобретательности. Зато мышь, которая стала летучей, обезопасила себя от кошки.
    И вы знаете, что-то наш Сократ все больше напоминает мне Журдена. И хотя он справедливо замечает, что: «Моральные нормы чаще всего выводятся из религии», ему бы следовало указать источник зарождения самой религии. А им является разум с его природной нравственностью в силу творческой одаренности. Напомню, главным в системе креативных принципов разума является любовь, инициирующая эмпатию – мать всех богов, а значит, фантазий человека.
      И вот тут наш … э-э, лектор вдруг заявляет:
      «И тем самым мы стоим на пороге философии. Я могу сформулировать основной вопрос философии; с акта задания этого вопроса и датируется рождение философии и мысли – не мифа, не ритуала, в мысли. Вопрос следующий: «Почему в мире есть нечто, а не ничто?»
      От такого даже мальчик из сказки во мне просто онемел.
      Что за бред?! Теперь мне уже окончательно ясно, что перед нами самый настоящий Журден, пытающийся перещеголять Сократа. Ведь любому дураку абсолютно понятно, что «ничто» потому и не существует, что оно – ничто. А «нечто» потому и есть, что оно – то, что существует.
      Однако, не стоит забывать, что перед нами мудрец, утверждающий, что философия должна вносить в известное непонятное. Более того, наш Сократ, или Журден, вдруг говорит:
      «Философия – это любовь к мудрости, и греки обязательно соединяли это слово со словом «удивление», считая, что любовь к мудрости рождается из удивления».
      Иначе говоря, чем непонятней выразится философ, тем это будет для нас удивительнее, и потому послужит хорошим поводом полюбить философию. В связи с этим вспоминается сюжет из старого советского фильма, где придворный мудрец рассуждает: «Сон - это про не сон, а про не сон – это сон». То есть я не уверен, что удивление способствует любви. Прохожий со свиным пятачком вместо носа, мне может быть удивителен, но это не значит, что я готов его полюбить.
    Впрочем, наш… э-э, лектор в защиту своего ошеломительного тезиса, сообщает, что главный вопрос философии присутствует в неких философских текстах или подразумевается. А понимать его следует как вопрос: «Почему существует порядок в мире, а вовсе не хаос». Однако это совсем другое дело. Проблема Хаоса и Теоса, действительно, издавна занимает философов. Но хаос – это все же не совсем ничто. Он, конечно, не представляет из себя полноценное нечто. Тем не менее, прежде чем появился хаос, должно появиться нечто, приведенное в состояние хаоса. Так что, здесь наш Журден явно плутует. С другой стороны, выразив ясно свой тезис, он мог бы получить достаточно обоснованный ответ даже у древних греков, веривших во всесилие нуса. Напомню, в «креативной философии» под этим разумным духом мы подразумеваем первородную энергию, которая организует материю. Кроме «принципа любви и гармонии» в системе ее креативных принципов есть «принцип преодоления». Благодаря ему, энергия стремится к преодолению смерти, ничто и хаоса. Однако, боюсь, что нашего лектора такой ответ не устроит. Для него это слишком просто, и значит, чуждо настоящей любви к мудрости. И в самом деле, что это за любовь, где все понятно и объяснимо? Любовь – это таинство и даже творчество. Как ни странно, тут я на стороне нашего Журдена (или все же Сократа?). Тем более, что в систем принципов творчества, есть «принцип таинства», согласно которому истина сакральна.
    Притом ведь Мамардашвили и не обещал разрешать вопросы философии. Он рассказывает о том, что такое философия.
      «Философия удивляется тому, что вообще что-то есть, - вещает он. – Вот удивительно, что есть хоть где-то, хоть когда-то, хоть у кого-то совесть. Не отсутствие совести удивительно, а то, что она есть; не отсутствие чести удивительно, а то, что она есть; не отсутствие морали удивительно, а то, что она все-таки есть. Удивительно то, что есть нечто, под которым понимается порядок. Когда я говорю Бог – это определенный философский выляпюк, а не язык религиозной проповеди – мы символом зафиксировали факт принадлежности себя к вневременному и божественному».
      «Так вот в чем дело! – горячится во мне мальчик из сказки. – Он просто не верит в существование Бога. Бог у него какой-то вылюпок. Вот и непонятно ему, откуда порядок и все остальное».
    Бог для нашего мудреца всего лишь символ, изобретение человеческого ума. И в этом случае, конечно, необъяснимо, откуда взялась нравственность, гармония и все прочее в мире. Между тем, существование порядка и гармонии Космоса, а также логос нашего разума, микрокосм – лучшее доказательство присутствия вездесущей созидательной силы. И в этом случае удивительно не наличие совести у человека, а ее отсутствие. Ведь совесть – это отнюдь не вылюпок, не символ, не продукт мышления. Совесть – плод творчества разума, для которого естественны любовь и представление о прекрасном. Что касается чести, то здесь, впрочем, все несколько сложнее, поскольку в формировании представления о чести принимает участие мышление. Зато ясно, что честь – производное совести.
    Позволив мышлению завести себя в платоновскую пещеру, где, как известно, просвет бытия дает возможность видеть лишь тени истины, наш мудрец, вдруг обнаруживает еще один главный вопрос философии:
    «Почему есть многое, а не одно?»
      То есть наш мудрец спрашивает: что является причиной разнообразия в природе? Этот вопрос выглядит менее абсурдным, чем предыдущий главный вопрос философии. Но, как ни странно, он более сложный. Физики, например, могут лишь доказывать вариативность устройства атомов и молекул, но не объясняют первопричину и необходимость их разнообразия. Притом физика философии не указ. У философии свои пути и инструменты познания. Зато, исходя из допущения существования Бога как творца всего сущего, данный вопрос решается просто. Вот и в нашей философии разнообразие в природе объясняется реализацией творческих принципов первородной энергии, таких как «принцип новизны», «принцип непохожести», «принцип разнообразия». Еще одним важным фактором разнообразия служит становление гармонии, как противодействие силам и процессам хаотизации материи. И здесь главную роль играет «принцип дополнительности, любви». Однако наш мудрец не знает онтологии «креативной философии» и не склонен верить в реального Бога. Поэтому он остается верен своей манере философствовать. То есть он начинает увиливать от прямого ответа, поднимая клубы мути пространных рассуждений.
    Он, например, говорит, что в философии следует прислушаться к совету Дельфийского оракула, как это делал Сократ, прочтя воззвание: «Познай себя». В связи с этим наш мастер философии говорит:
    «Человек есть микрокосмос, углубляясь в который, то есть, войдя в маленькое, мы можем где-то вынырнуть, на каком-то его уровне, в большое… Шаман, как вы знаете, пляшет и уходит в себя, а потом, после своего шаманского путешествия, выныривает с какой-то истиной или предсказанием».
      Может показаться, будто наш философ решил поговорить на отвлеченные темы. Как вы помните, похожим образом действовал Сократ, когда задавал вопросы, в которых было трудно угадать, куда он клонит.   
    Поясняя трюк шамана, наш философ сообщает, что шаман добывает нужную информацию вовсе не из самого себя, а из сферы трансцендентального. Надо сказать, философам очень нравится рассказывать об этом «трансцендентальном», хотя представляют его по-разному. Некоторые даже считают этот источник знаний более надежным, чем выводы с помощью рассудка. Именно там, полагают они, только и возможна встреча с истиной. Между тем, в словаре сказано:
    Трансцендента́льное — выходящее за пределы чувственного опыта. И. Кант описывал этим словом то, что предшествует чувственному опыту и делает опыт возможным. В философии термин «трансцендентный» образован от глагола transcendo — «переступаю», «перешагиваю», «выхожу за пределы».
    Хороший пример трансцендентального познания дает знаменитый сон Менделеева, когда ему привиделся принцип его таблицы химических элементов. То есть, сначала ему было видение, а потом он его осмыслил. Этот феномен имеет разные объяснения, например, способностью души вспоминать известные ей истины, о чем сообщал Платон, или даже умением разума проникать в информационное поле, где хранятся все знания Вселенной. Впрочем, эффекту столь загадочного просвещения есть и вполне рациональное объяснение, где предполагается, что наш разум в силу своих творческих задатков способен создавать собственный воображаемый мир с его явлениями и образами. Отсюда ясно, что откровение или информация, полученная с помощью выхода в сферу трансцендентального, далеко не всегда оказывается истиной. Причиной ошибок в подобных прозрениях, очевидно, является неправильная картина мира, закодированная в логосе. Особенно это возможно с внесением в логос ложных знаний, сведений, представлений, выводов, полученных извне или с помощью мышления.
    Считается, что после того, как физика, психология, лингвистика, социология и прочие науки, сделали своими объектами изучения темы философских раздумий, большая философия стала похожа на короля Лира, раздавшего дочерям все свое состояние. Единственное, что осталось у философии так это то самое, «трансцендентальное», на которое пока еще не покушается наука по причине неуловимости и мистичности предметов познания. Вот и наш Сократ, как видно, возлагает большие надежды на эту загадочную сферу деятельности разума в целях ответа на вопрос о происхождении философии. Возможно, это как-то связано с тем, что сам он предпочитает познание с привлечением интуиции.
    «Трансцендирование – речет автор, - без разъяснения этого непонятно и само появления философии, и все последующие задачи, которые в ней возникли… Живя в природе, мы ее трансцендируем, то есть те основания, которые мы под себя «подкладываем», чтобы возникать в качестве людей, ищутся, разыскиваются через выхождение человека за свои собственный природные, или натуральные, рамки. Этот акт, это выскакивание человека за естественный, природой регулируемый ход событий, стал называться трансцендированием».
    Как видите, наш философ настаивает на том, что транцендирование – это «выскакивание» человека за границы своего естества. К сожалению, так считает большинство философов. Но это большая ошибка. На самом деле, трансцендирование, одухотворение природы – естественная, природная и сущностная способность нашего разума. Ведь если разуму присущи творческие принципы животворящей энергии Вселенной, то в разуме и скрывается тайна Бога как личности, того Бога, к которому мы обращаем свои молитвы, и который способен нам помочь посредствам мобилизации способностей нашего разума. Так что, не зря существует притча о том, что Бог, следуя совету одного из архангелов, спрятался в человеке. И в этом случае стоит пересмотреть концепцию, где считается, будто разум служит человеку. Похоже, здесь мы идем на поводу у нашего коварного мышления. Думаю, все наоборот: не разум существует для человека, а человек - для разума. Однако, как же быть с тройственностью бога, на чем настаивают теологи? Тут стоит вспомнить о сыне божьем, каковым, видимо, следует считать человека мыслящего. Таковым, например, согласно библейскому мифу, был Адам, который вопреки наставлениям Небесного Отца, сорвал плод с древа познания, то есть обзавелся мышлением. Но, как известно, Христос искупил грех Адама, доказав, что и с помощью мышления человек способен вернуться к Создателю, то есть соединиться с Богом в своем разуме. Кстати, это объясняет смысл символа христианской веры, креста, где вертикальная линия соединяет земное и небесное, обозначая разум, а под горизонтальной линией, очевидно, подразумевается дополнение разума – мышление. Точка пересечения этих линий, возможно, означает сознание.
      Впрочем, я не собираюсь отнимать хлеб у богословов и теологов. Я лишь утверждаю, что трансцендирование естественно для человека, это природный дар разума. Я даже готов допустить, что и животные воспринимают окружающий мир в фантастических образах. И, пожалуй, я соглашусь с нашим лектором в том, что в трансцендировании следует искать начало философии. Это выглядит тем более правомерным, что сам Мамардашвили понимает под трансцендендированием те акты, когда мы имеем дело с предметами, не существующими в природе.
    «Все, что дано в мире и в природе, - учит наш философ, - дано нам в опыте, а следовательно, если я говорю о чем-то другом, значит, я говорю о том, что существует по ту сторону опыта – следовательно, сверхопытно».
    Это означает, что трансцендирование – это не только экскурс, проникновение в мир духовных сущностей, созданных нашим разумом, но и сотворение несуществующих объектов и явлений с помощью нашего мышления. Казалось бы, мышление, благодаря логике, должно способствовать восприятию объективной реальности и познанию взаимосвязей существующих объектов, но на самом деле мышление создает и множит новые фантомы. Притом, будучи плодом «ничто», мышление способно творить гораздо более внеприродные, а также бездуховные, и значит, ложные сущности. Достаточно сказать, что при осмыслении чего-либо мы пользуемся понятиями, смыслами, идеями, словами, но ничего этого в природе не дано. Тем более в природе нет математических формул, научных знаний, письменности, технологий и технических средств. Тут-то и выясняется, к чему вел наш Сократ, ибо он говорит:
    «Мы произошли через культуру, а не через природу, и миф закрепляет это напоминание об источниках происхождения человека в качестве человека. Мифический рассказ есть память о такого рада событиях, которые не есть конкретные события. Трансцендирование происходит на деле в бытии человека, без него нет бытия человека как человека, а язык философии содержит в себе слова, не имеющие конкретного предмета, а указующие на совершающиеся акты трансцендирования. Тем самым философия – есть учение о бытии. Бытие – это то, чего нет без трансцендирования, или без внеприродных оснований; бытием называется нечто, что есть только в сцеплении человека с основаниями, не данными природой».
    Ну, скажите, стоило ли так долго крутить, чтобы дать философии столь простенькое определение?
      То, что «философия – учение о бытии», нам известно из словаря. Я его привел в самом начале. И то, что «без трансцендирования нет бытия человека», тоже вполне достоверно. Но зачем же врать, говоря, будто природа не дает оснований для бытия человека? Разве возможно наше бытие вне природы, в космосе, например? И разве культура внеприродна? В мифах народа, проживающего на равнине, не может быть богов, обитающих на Олимпе. Песни, танцы, изображения животных, ритуалы и прочие искусства имеют своим источником природные объекты и явления. В конфликт с природой культура начинает вступать только под влиянием цивилизации. Также, как мышление является дополнением разума, так и цивилизация, будучи продуктом мышления, является производным культуры, и также как мышление тяготеет к отрицанию разума, так и цивилизации со временем начинает отрицать культуру, перерождает ее, трансформирует и, в конечном счете, подменяет. Вот тогда-то культура, читай: «цивилизация», и становится внеприродной.
      Наконец, говоря о мифах, наш Сократ сводит их роль к закреплению в памяти неких событий, связанных с формированием человека, хотя сам же уверял, будто в мифах видит зарождение философии. А ведь мифы, действительно, содержали семена мудрости. Они давали представление о добре и зле, о героизме и благородстве, о нравственном поведении, о красоте и идеалах и т.д. Являясь произведением разума, они выражали его творческую сущность, а значит, и сокровенную истину бытия. По сути это была философия как откровение небес. Ну а поскольку, как мы знаем из учения Хайдеггера, «Дазайн порождает Дазай», то есть «творчество порождает творчество», то следует признать созидательную силу таких божественных откровений. То есть произведения разума человека и стали той субстанцией, которая, по словам самого же Мамардашвили, явилась «источником происхождения человека в качестве человека».
      Однако наш Сократ, похоже, не представляет себе открытие истин без участия мышления. И потому вдруг дает другой определение философии:
    «Философия – есть учение о мышлении».
      Разумеется, это определение подсказало нашему Сократу само мышление. Ведь это позволяет мышлению стать в центре внимания всей философии и тем гордо возвысится над разумом, и даже игнорировать его, заняв его место. Конечно, мышление необходимо изучать. И этим занимались многие выдающиеся философы. Благодаря их исследованиям, мы знаем о диалектическом материализме, который открывает нам принципы мышления. Однако, как выясняется, этого недостаточно. Необходимо было установить роль разума в мыслительной деятельности и принципиальную разницу между разумом и мышлением. Это оказалось не так просто. Ведь для этого необходимо выяснить сущность, природу разума, его происхождение, что такое врожденные знания, какую роль играет душа и что она такое? Кроме того, важно знать, что заведует памятью, волей, сознанием, воображением, вниманием, ассоциациями, чувствами? Но сделать это, наверное, также трудно, как определить, что в живой клетке, пораженной вирусом, принадлежит самой клетке, а что уже является собственностью вируса. Тогда за дело взялись экзистенциалисты. Объявив целью своих исследований бытие, они, как будто выяснили роль творчества в существовании человека. Но дальше мышление принялось их дурачить, да так, что они стали противоречить другу и окончательно все запутали. Одни приписывали разуму свойства мышления, и тогда разница между мышлением и разумом исчезала, другие отменяли сознание, делегируя его функцию воле, третьи подменяли разум подсознанием, инстинктами, бессознательным, где благодаря мышлению, размещается интуиции. В итоге они отдали мышлению приоритет над разумом, уровняв его сущность с сущностью бытия.
      Вот и наш Сократ ( или все же Журден?) говорит:
    «Любовь не есть отношение к конкретному предмету, а есть условия того, что вообще нечто может любиться, в смысле человеческой привязанности, которая, как я показал, не имеет природных законов, то есть не может в качестве человеческого содержания чувства зависеть от природных состояний».
    То есть, если я правильно понял эту невнятицу, любовь внеприродна. Для того, чтобы она проявилась необходимы какие-то условия. Но какие же нужны условия, если они - не само отношение к предмету любви? Впрочем, наш философ поясняет:
    «Значит, есть некие принципы – не вещей, а принципы организации, которые лежат в основах нашего сознания».
      Казалось бы, наш Сократ на правильном пути. И я уже готов простить ему внеприродость любви. Пусть только назовет эти принципы. Ведь, возможно, это те самые, творческие принципы бытия, о которых я все время толкую. Но он вдруг сообщает:
    «Описывая бытие, я употребляю термин «сознание», или «понимание». Я сказал, что философия есть учение о бытии, а бытие есть такая вещь, которая содержит в себе мышление».
    Вот так. Без мышления нет ни любви, ни понимания, ни бытия. Но может быть, он прав? Возможна ли любовь без понимания? Если мы не понимаем, что видим, как мы можем это любить. Однако почему мы должны понимать с помощью мышления? Мы же можем понимать и посредствам разума. Притом посредствам разума, например, интуитивно мы скорее поймем, нравится нам объект или нет, чем, если мы возьмемся логически рассуждать по поводу своего отношения к предмету. Но даже если мы будем вырабатывать отношение к объекту с помощью умозаключений, создавая, таким образом, нужные условия, конечное чувство все же сложится, возникнет в нашем разуме. Кроме того, степень понимания может быть разной. Зависит ли от этого наша любовь? Очень возможно, что в любви недопонимание предпочтительнее полному пониманию. Помниться, сам же Мамардашвили уверял, будто, чем непонятней выразится философ, тем это будет для нас удивительнее. Мол, «любовь (к мудрости) рождается из удивления», то есть практически из непонимания. Кстати, я не понимаю, почему бытие обязательно содержит в себе мышление? Как это возможно? Если мышление это процесс логических рассуждений, то как это присуще бытию суслика, например? Ведь не станем же мы отрицать, что у суслика есть свое бытие.
    Да нет же, нет! Никакой это не Сократ. Перед нами натуральный Журден, притворяющийся Сократом.
    Между тем, наш мнимый Сократ, уподобившись шаману, «ныряет» в глубину веков и извлекает в помощь себе самого Парменида. Неплохой акт трансценденции. Но вот, что мы слышим:
      «Когда Парменид говорит: «бытие и мысль – это одно и то же», что он имеет в виду? Мысль и вещь одно и то же? Не может быть, чтобы люди такое говорили. И, действительно, они этого не говорили. Но мы ведь понимаем, о чем идет речь – о таком виде существования, который зависит от моей озабоченности этим существованием, то есть то, что я узнаю, то же самое, что и мысль, посредствам которой я это узнаю. Вот в этом смысле бытие тождественно мышлению, а не в том смысле, что некая идеальная сущность, как бы ментальное содержание мысли было бы тождественно тому, о чем эта мысль. Да нет, этого философы никогда не говорили».
    Думаю, вы согласитесь с тем, что не так просто понять, что имеет в виду наш Журден. И уж тем более затруднительно установить, что конкретно говорил и подразумевал Парменид две с половиной тысячи лет назад. С тех пор философы могли сильно переврать его слова. Но вот, что известно из справочника:
    «Парменид был одним из первых философов, кто ввел понятие «Логос» в контексте философии. Он считал, что истинное познание возможно благодаря соединению человеческого разума с космическим Разумом, или Логосом, который лежит в основе всего сущего и частью которого человеческий разум является. Парменид видел в Логосе нечто большее, чем просто человеческую мысль».
   Из этой мысли Парменида, очевидно, происходит знаменитая фраза Гегеля: «Все действительное разумно. Все разумное действительно». Кстати, и наша «креативная философия» всего лишь развивает эту фундаментальную идею древнегреческого мудреца.
    Что же касается мышления, то Парменид утверждал, что «Мышление и мыслимое – есть бытие, поскольку нельзя мыслить не о чем». А под бытием он подразумевал «чистое настоящее», полагая, что прошлое и будущее бытия – это то, чего нет, то есть «ничто». Однако из его же концепции следует, что прошлое и будущее у бытия появляется, если о них помыслить. Это ставит под вопрос сущность мышления. Чему оно больше тождественно: чистому настоящему или ничто? Для разрешения этого конфликта проще всего вычесть мышление из «чистого бытия». Тогда оно будет то, что не имеет отношения к «чистому бытию», помимо которого, по заверению Парменида ничего нет. И действительно, если мышление - процесс, то он должен длиться во времени. Философы, например, размышляют над своими доктринами годами. Но у бытия нет ни прошлого, ни будущего. Значит, мышление и мыслимое не является бытием.
      Впрочем, я подозреваю, что Парменид, располагая знаниями о логосе, говорил совсем другое. Скорее всего, он говорил о тождественности разума и бытия. Тогда бытие – это проявление космического разума, или логоса. Однако как быть с мышлением, если оно является дополнением разума, его производным? Очевидно, придется признать, что ничто все же существует, а у бытия есть и прошлое и будущее, хотя бы за счет творческой энергии Вселенной, в системе принципов которой есть «принцип преодоления», «принцип преемственности» и «принцип новизны».
      Но что же наш Журден? А он вдруг объявляет, что у него есть еще одно определение философии. «Философия – это учение о философии», - провозглашает он.
      - Ха-ха! - потешается мой сорванец из сказки. – Вот так сказал! Значит, история – это наука об истории, а география – это сведения географии.
      - Э, нет, - окорачиваю я мальца. – Здесь наш Журден не врет. Его философия как раз и есть учение о том, как надо философствовать, в условиях, когда многие истины открыты другими философами.
      Ведь если философия – есть любовь к мудрости, то настоящего философа не может устраивать открытие искомых истин. Иначе, о чем же он будет размышлять. Если вы любите, допустим, вино, вам же не понравится, когда бутылка опустеет. Так что, настоящий философ, скорее пойдет на преступление против истины, чем согласится с тем, что она всем известна. Вдобавок, то и дело появляются сообщения о том, будто философия потеряла актуальность, исчерпала себя, находится в кризисе. В связи с этим, меня уже не удивляют дымовые завесы нашего лектора, его шаманские ныряния в интуицию, его перевирания и опровержение знаний человечества.   
      Подтверждение этого обстоятельства я нахожу в следующем тезисе нашего любителя мудрости:
      «Сократ – явно личность и философствует; а может быть тот факт, что он философствует, связан с тем, что он конституирует себя в качестве личности. То есть я хочу сказать, что философия есть конститутивный элемент объективного бытия в мире личностных структур, если под личностной структурой, по меньшей мере и прежде всего, понимать нечто, что – вне данной культуры, вне данных обычаев, вне данных традиций, вне данных общественных установлений и нравов, привычек, обычаев, то есть нечто, что не основано ни на данном нраве, ни на данном обычае, ни на данной традиции, и так далее, а основано на самом себе».
      Пожалуй, это можно понять как заявление о том, будто в философствовании главное - утверждение личности философствующего. Но тогда, как вы понимаете, всякому Журдену позволено натягивать на Афину свои «узкие чулки» и наряжать богиню мудрости в кафтан от Тришки. И я, знаете ли, против искусства таких кутюрье. Ведь, если истины лежат в основе бытия, то их изменение возможно только с изменением самого бытия. Это дает нам право считать истину тождественной бытию. Отсюда ясно, что ложные истины представляют бытие в ложном свете.
      Истина отличается от константы научных знаний, тем, что всегда находится в становлении подобно бытию. То есть, она нуждается в постоянном подтверждении, что отвечает креативному принципу творчества - «Принципу преемственности (инерции, трансляции)». Но в этом случае необходима некая сущность, которая ставит под сомнение истину. И этой сущностью, конечно, является мышление. Именно поэтому мышление называют «генератором сомнений». В этом смысле мышление похоже на то самое «ничто», куда направлены центростремительные силы вихря энергии элементарной частицы, угрожающие ее схлопыванию. Поэтому «ничто» служит для энергии чем-то вроде, ядра конденсации, и значит, является необходимым условием образования материи. При этом существование элементарной частицы связано с постоянным преодолением небытия, что согласуется с творческим «принципом преодоления». Отсюда ясно, что с появлением мышления истина становится не только познаваема как предмет, но и отрицаема посредством мышления.
    К примеру, многими философами признается истиной формула: «Свобода – это осознанная необходимость». Тем не менее, это высказывание Спинозы не раз подвергалось сомнению и критике. Действительно, для нашего мышление это звучит неубедительно, и даже нелепо. Тут достаточно вообразить «шведский стол» из десятков вкуснейших блюд, где нам предписано выбрать только помидоры. Вы скажете, какая же это свобода при таких ограничениях? И зачем нам этот разнообразие яств? Предложили б сразу одни помидоры. Нет, такую необходимость мы не можем осознать как свободу.
    Но вот другой пример. Допустим, вы свободны выпить водки. И перед вами встает, практически, гамлетовский вопрос: «пить или не пить?» При этом вы знаете, что водка – яд и источник многих бед. Поэтому вы решаете не пить. То есть, вы сделали свой выбор сознательно, в чем и проявилась ваша свобода. Но, будь на вашем месте алкоголик, то он бы, скорее всего, выпил, даже сознавая, что ему нельзя этого делать. И это потому, что он несвободен в своих решениях. У него зависимость.
      Отсюда ясно, что в одних случаях истина выглядит сомнительной, а в других несомненной. Очевидно, все зависит от той картины обстоятельств, условий, которые складываются в нашем разуме. Но не о том ли свидетельствует наш Журден, говоря, будто любовь возникает не сама по себе как отношение к предмету. Само это отношение слагается из множества факторов в переживание. Я сказал: «из факторов». Но это примерно то же, что из фантомов, или даже из мифов нашего представления о действительности.
    Таким образом, истины переживаются нами. Этим она еще более похоже на бытие, которое мы также переживаем. Но если бытию свойственно изменяться с каждым мгновением, ибо у него творческая сущность то, как же быть с истиной? Разве истина не вечна, не нетленна? Если она не такова, то какая же это истина? Вот, например, есть такая истина: «угол падения равен углу отражения». Эта формула легко доказывается в опыте и не подвергается сомнению. Однако, она как-то не тянет на истину. В лучшем случае это научная истина, или просто знание о физической данности в природе, как пресловутое «дважды два». А вот то, что «Все течет, все изменяется», мы принимаем без всяких доказательств, хотя проверить это экспериментально невозможно. Мы понимаем эту истину, как понимаем нечто прекрасное, и очевидно, по тем же законам творчества и красоты. Отсюда получается, что у подлинной истины творческая сущность, как и у бытия. Быть может, потому-то наш Журден вдруг говорит:
    «Проблема истины выступает только на фоне возможности не-истины. У животного нет возможности не-истины и поэтому нет проблемы истины, а у человека есть проблема истины потому, что он в качестве некоего особого живого существа способен к не-истине».
      Оказывается, наш философ как будто понимает главную истину. И она в том, что истину мы познаем разумом, то есть трансцендентально, а вовсе не с помощью мышления. Отсюда понятно и все остальные его нелепые с точки зрения логики и знаний утверждения. Вот, почему он предлагает изучать философию посредствам интуиции, где главную роль играют не столько сведения и опыт, сколько мифы о реальности. Но мифы эти - не есть какие-то случайные образы. Они художественное отображение нашего бытия. Однако, говоря об отражении реалий действительности, мы должны не забывать, какую роль в нашем бытии играет мышление и те мифы, в создании которых оно участвует.
      Но тогда какие же претензии мы можем предъявить нашему Журдену, - да нет, теперь уж точно, Сократу, - который ставит наше существование, или бытие в зависимость от мышления? Ведь согласитесь. наше бытие немыслимо без мышления. Благодаря ему мы обладаем сознанием, творческой свободой, являемся личностью. Всем нашим прогрессом, нашей цивилизацией, а теперь уже и культурой, мы обязаны мышлению. Пусть оно без разума – «ничто», пусть оно эксплуатирует разум, как вирус поработивший клетку, пусть его сущность мистична, пусть оно стремится возвеличиться до абсолюта, пусть оно переформатирует наш логос… Что нам до этого, когда оно позволяет нам стяжать блага, царствовать в природе, преображать ее по своему вкусу. Кроме того, будучи дополнением разума, мышление может быть красиво в своих решениях, и тогда оно – орудие сознательного творчества. А что касается истин, то стоит ли за них держаться? Истины останутся истинами, независимо от наших знаний о них. Зато, поклоняясь идолу мышления, мы становимся подобными тем богам, которые нам являлись в наших грезах, в наших «выходах за пределы себя», в наших трансценденциях…
    Словом, очень возможно, что наш Сократ прав в своих философствованиях. Тем не менее, меня волнует вопрос, не случится ли так, что на место подлинных истин мы с помощью мышления приведем истины ложные, которые сделают нас, подобными путникам в пустыне, бредущими от миража к миражу? Сможем ли мы в этом случае найти путь и вернуться к истинному Богу? На этот вопрос попробуйте ответить сами. А для этого вам стоит ознакомиться с книгой Мамардашвили. Благо ее тираж 4000 экземляров.

ДУРАК ВСЕГДА ОБИДЧИВ НА СЛОВА

(Павел Макушин)
36 2023-11-07 3 1352
«Раньше миром управляли умные. Это было жестоко.

Умные заставляли тупых учиться. Тупым было тяжело.

Теперь миром управляют тупые. Это честно, потому что тупых гораздо больше.

Теперь умные учатся говорить так, чтоб тупым было понятно.

Если тупой что-то не понял - это проблема умного. -Жванецкий-

Между умным и глупцом мне известна разница,
Но совет дурак воспримет мой едва ль-
Все обиды истреби, ты как несуразицу
И не будь обидчив на слова.

Лысый Лис

(Неразговорчун)
72 Про парикмахеров 2023-08-02 3 1876
9 июня я в ВК написал сообщение (Жми сюда):
"Несколько лет тому назад Мария Дубиковская сделала перевод стихотворения Василия Гулеури "Лысый Лис" ...

Вот здесь на странице Маши её перевод и стихотворение
Жми сюда

И вот последние полтора месяца почти ежедневно я рисовал кадры. Посидишь вечер, и в итоге 20-30 кадров на 1-2 секунды клипа... Сложность заключалась не столько в рисовании, сколько в режиссуре. Ведь в стихотворении практически только диалог между двумя персонажами. Вот и надо было придумать - чем и как разнообразить видеоряд. И вот сегодня вечером закончил... (выдох)

Отдельное спасибо Актёру за сделанную им полгода назад весьма удачную фотожабу моей фотки - сейчас она пришлась очень кстати)

[Видео]

ИТОГИ КОНКУРСА РОМАНСОВ ФИНАНСОВ ...

(Дейтерий)
64 Переделки песен 2023-05-22 21 3386
Уважаемые авторы,

Подведены итоги КОНКУРСА РОМАНСОВ ФИНАНСОВ Жми сюда.

I место Gameboy Жми сюда, Копейкинский романс Жми сюда - 53 балла,
II место Олег Индейкин Жми сюда, Романс четвертака из СССР Жми сюда - 53 балла,
III место . Юлия К Жми сюда, УноМонета Жми сюда - 47 баллов.

Приз зрительских симпатий получает Камикадзе Жми сюда за Романс кошелька Жми сюда.

Приз за лучшую рецензию Жми сюда получает Юлия К Жми сюда, Re: Валютный романс Жми сюда

Все рецензии по местам выстроились ТАК >>> Жми сюда

Начиная с 4-го, места произведений-участнков распределились так:

4. Камикадзе Жми сюда, Романс кошелька Жми сюда - 47
5. Неразговорчун Жми сюда, Ай нэ-нэ, финансэ! Жми сюда - 46
6. Митюнюшка Жми сюда, Аванс Жми сюда - 46
7. Сергей Е. Жми сюда, Финансы и шансы Жми сюда - 45
8. primo Жми сюда, Валютный романс Жми сюда - 45
9. Саратовская гармонька Жми сюда, Насвистел Жми сюда - 45
10. раб Божий-прохожий Жми сюда, Романс Жми сюда - 45
11. Пришелец Жми сюда, Купюрный романс Жми сюда - 43
12. Дейтерий Жми сюда, Прощальный романс финансов Жми сюда - 40
13. Приколистка Жми сюда, Петь нам романсы приятно финансово… Жми сюда - 40
14. JulиЯ Жми сюда, Счастье в Кошельке Жми сюда - 38
15. Izverg Жми сюда, Криминальный романс Жми сюда - 38
16. Wova Жми сюда, Забытый рубль Жми сюда - 38
17. Кузьма Швеллер Жми сюда, Судьба моя: ария мистера ₽ Жми сюда - 36
18. Вадо Жми сюда, Песня замороженных финансов Жми сюда - 35
19. Варвара Г. Жми сюда, Рынки черные, девки с членами Жми сюда - 34
20. Gapon Жми сюда, Они поют, а мы внимаем молча… Жми сюда - 33
21. САХ Жми сюда, Цифровой рублик Жми сюда - 32
22. Андрюха Жми сюда, Финансовый круговорот Жми сюда - 30
23. Владимир Котиков Жми сюда, Осознавая жизни бренность Жми сюда - 30
24. Лена Пчёлкина Жми сюда, Я старый стёршийся пятак Жми сюда - 27
25. Юрий Десяткин Жми сюда, Романс Драхмы Жми сюда - 26
26. Цветная Алла Жми сюда, Кошелёк Жми сюда - 20
27. Заколебаба Жми сюда, Пение двух одноцентовых монет Жми сюда - 19
28. Сергей Маленький Жми сюда, Серенада крипто валютного кошелька Жми сюда - 12

Большое спасибо всем участникам конкурса и поздравления победителям!

И, конечно, выражаю искреннюю благодарность авторам САХ Жми сюда, Леáндр Леандри Жми сюда, Вадо Жми сюда и Цветная Алла Жми сюда за участие в финансировании этого конкурса.

Разложу призы, добавлю регалии, уберу номера из названий сегодня до вечера, конкурсные бонусы добавлю через неделю.

ВВЕРХ ТОРМАШКАМИ

(Иногда (В.К.))
50 2023-06-15 2 1949

ПРЕЗЕНТАЦИЯ МОЕЙ НОВОЙ КНИГИ прошла на Международной книжной ярмарке "Китап-Байрам" в Уфе. Ярмарка - событие для республики значимое, масштабное. Все известные российские и многие зарубежные издательства были представлены на ней. Целый книжный город был построен в самом сердце столицы со множеством локаций, сцен, павильонов, перекрытием улиц, подачей ясных солнечных дней с одновременным включением прохладных фонтанов с кристально-чистой водой и приглашением мыслимых и немыслимых звёзд экранов для внимания публикой литературных произведений. В общем, как заметил Глава Республики, праздник удался! С чем абсолютно согласен. Давно не видел столько народу, одновременно перелистывающих страницы, интересующихся авторами и изданиями.
Тем более приятно, что презентация моей новой книги "Вверх тормашками", выпущенной государственным издательством "Китап", состоялась именно на этом сногсшибательном празднике книги. Ведь ни для кого не секрет - будущее нации зависит от образованности населения, а ближайшее будущее от подрастающего сейчас поколения. Какие знания заложим в их головы, такой и будет наша жизнь в скором времени. Так что лучше воспитывать в наших детях любовь к Родине, почтение к старшим, уважение к труду и тягу к знаниям.
А книга получилась, что надо, человеколюбивая! Ведь как звучит один из афоризмов в книге: "Человеколюбие - это когда прежде чем бросить камень в другого, греешь его за пазухой". Сам же я поступил ещё циничнее, придирчиво отобрав у самого же себя в эту книгу то самое лучшее и разное, что собиралось целую чёртову дюжину лет.
Несколько занимательных фактов об этой книге:
1.Официальная презентация проведена уже три раза. На Радио России в часовых эфирах на утреннем шоу "Самовар" с Константином Бережным и Айгуль Кантюковой, в авторской программе Наталии Санниковой "Переплёт" и собственно на Международной книжной ярмарке "Китап-Байрам". Все радиопрезентации доступны он-лайн)
2. Это по идее первая книга автора, но по воле судьбы, она вышла на четыре года позже второй.
3. На момент презентации книги на выставке, весь тираж уже был раскуплен.

Если не найдёте книгу нигде в продаже, обращайтесь к автору. Уверен, что решить эту проблему, уж кому-кому, а ему точно по силам!

ПРИОБРЕСТИ КНИГУ! Для этого нужно обратиться непосредственно ко мне (Пишите в личку). При заказе из других регионов книгу отправлю почтой или любым другим удобным для вас способом. Конечно же с надписью и автографом! Что касается цены, она традиционно эквивалентна цене за одну бутылку "непалёного" российского алкоголя. ))) Пишите, заказывайте, смейтесь на здоровье и закатывайтесь от хохота! А также периодически впадайте в лирическую кому, наслаждайтесь прозаически, афористично улыбайтесь и будьте по-детски непосредственны.

С улыбкой, весь такой ваш, Владимир Кузьмичёв

ПРИЗЫВЫ СМЕНИТЬ НА ПОЗЫВЫ.

(Павел Макушин)
20 2023-12-01 8 1149
Я родился и прожил десятки лет в СССР- стране призывов.
Советский Союз начинался с лозунгов- призывов. Лозунгами он и закончился.
Помните?- УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ И УЧИТЬСЯ!
ИСКУССТВО ПРИНАДЛЕЖИТ НАРОДУ!
НАРОД И ПАРТИЯ ЕДИНЫ!
ПЛАНЫ ПАРТИИ — ПЛАНЫ НАРОДА!
ПАРТИЯ — НАШ РУЛЕВОЙ!
ПАРТИЯ — УМ, ЧЕСТЬ И СОВЕСТЬ НАШЕЙ ЭПОХИ!
НАРОД И ПАРТИЯ ЕДИНЫ, И В ЭТОМ — НАША СИЛА И УСПЕХ.
Призывы оказались не живучи и СССР был убит корыстолюбцами.
Что- бы с Россией не произошло подобного, Я ПРЕДЛАГАЮ ПРИЗЫВЫ СМЕНИТЬ НА ПОЗЫВЫ. От них никуда не денешься, их необходимо исполнять, иначе последствия будут…, ну сами понимаете.
Сейчас главным позывом станет-
ВСЕ НА ВЫБОРЫ ПРЕЗИДЕНТА РОССИИ!

Я родилсЯ в стране призывов,
Где призывали всех учиться
И в этих лозунгах- призывах
Судьба страны должна вершиться.

Жаль не свершились те призывы.
Все оказались нерадивы,
А чтоб они все были живы,
Сменить их нужно на позывы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41

Старее >>  

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.
Вебмастер