Молил Прохожий спозаранку,
Со спертым запахом в зобу,
Просил за пиво и таранку,
Принайтовать его к столбу.
Я обещался, после смены,
Коль скажет суть затеи всей,
А он наплел мне про сирены,
Которых слышал Одиссей.
«Ну, что за чушь? Небось, поддатый,-
Смекнул я,- крыша набекрень».
А он все плел: «Такая дата!
Бомбили Киев в этот день!»
Возник немедля план коварный,
И прихватив охапку строп,
Нашел я вскоре столб фонарный
Такой кривой позорный столб.
Он дал связать себя без драки.
Крепить покрепче лишь моля
Его, почти царя Итаки,
К центральной мачте корабля.
Принайтовал. Жду впечатленья.
А он мне голосом глухим.
«У Федуарда день рожденье.
Читай мне вслух его стихи».
«Читай, - подумал я тоскливо,-
С моим склерозом. Вот, подлец».
Но на кону таранка с пивом.
И тут пришло: «Тие трындец!»
Едва услышав эту фразу
Он так рванул своим горбом
Фонарный столб, что вырвал разом,
И вскачь пустился со столбом.
По направленью к Боровлянке,
Туда, в червивовы места,
Накрылось пиво и таранка.
Но я преследовать не стал.
За Федуарда день рожденья
Придется водку пить взамен,
А что, как тексты к песнопеньям
Писал бы Федька для сирен?