ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ
Несмешное: самое свежее: стр. 6

Возьмите!

(юрок)
58 Про смерть 2021-12-23 0 366
Не надо агитки, плакатов, икон,
Из лидеров призрачный ряд.
Услышьте негромкий души моей стон-
Пред Богом прощальный обряд.

Не надо торжественных всюду речей
С тарифами на колдовство.
Считайте, стою я пред вами - ничей,
Безликий и без статус-кво.

Не надо себя искушать в пустяке,
Расценки подняв до Небес.
Возьмите синицу, за даром , в руке!
Бесценно! И без НДС.

Всем сидевшим, которые выжили и вернулись...

Любой правитель верит, что во благо
Он действует для жителей страны...
Но если все кончается ГУЛАГом -
Циничен лозунг, что "рабы - не мы"...

Десятки тысяч, захватив котомки,
Ушли этапом в лагерный барак...
С виной и без вины по горя кромке
Бродили там, где снежный воет мрак...

Судьба скользит по жизни, как обмылок...
Но иногда вдруг - с корабля на бал!!!
Они вернулись из сибирских ссылок
Туда, где их никто уже не ждал....

Конечно, были родственники... Тихо
С опаской их в родной пускали дом...
Боялись, чтобы уголовным вихрем
Семью не растревожили потом...

"Мол, 20 лет по лагерям скитался...
Тебя забыли дети и жена...
Чем там ты, доходяга, занимался???
Неужто, ошибается страна???
"

И вроде и не враг уже, но всё же,
Косятся, и соседи, и друзья...
Как будто умер ты давно и ожил...
Небытия отменена статья...

Хотя друзья по сути и сдавали,
От страха иль от зависти рыча...
На зонах закалялись крепче стали
По воле стукача и палача...

Они вернулись из морозной дали
И, выбив компенсацию, в отрыв
Пускались - шумно в кабаках гуляли
И плакали (ведь выжили!!!) навзрыд...

Они вернулись вопреки системе,
Что их швырнула в смерти грязный ров...
Порою крепок человек, как кремень,
В эпоху государственных Голгоф...

Пудож

(Ромашка)
72 О городах 2021-12-07 4 575
Понимаю, что стихотворение - не формат для Хохмодрома... Прошу меня простить. Но я давно нигде не размещаю свои стихи, кроме как здесь. Но пока что-то не до юмора и вообще не до стихов как-то... Потому и не появляюсь. Надеюсь, что всё изменится и всё ещё будет. А пока это...
Спасибо за понимание.


Замерзает Останкинский пруд уже́,
Но зайдёшь на него - треснет подло.
Так хочу оказаться я в Пудоже
И смотреть, как сковало льдом Водлу*.

Пусть кому-то покажется странностью,
Но клянусь (соли съем целый пуд аж)
Мне Москва со своей многогранностью
Не нужна - меня тянет в Пудож.

Близко мне - на рыбалку в Пудыши**,
Но туда не хочу вовсе ехать.
Хоть сейчас бы рванул до Пудожа,
Ну и дальше с тобой на Онего***.

Ты же знаешь, тебе врать не буду же,
На душе тяжкий груз, словно камень.
Я хочу оказаться в Пудоже
И тебя обнимать руками.

Шёл я мимо Нечаянной Радости****,
Звон её растревожил мне душу.
Вот бы в Скоропослушнице***** в старости
Быть с тобой. Знать - тебе я нужен.

В храм зашёл, постоял со свечками.
Вышел. Сплюнул ещё от сглаза.
А твою ипотеку с печками
Мы оплатим быстрей в два раза.

Купим домик ещё за городом,
Где-то в тихом красивом месте.
Не боись, не помрём от голода.
Путешествовать будем вместе.

Это будет, наверное, чудо же,
Ведь любовь - всем основам основа.
Я готов быть хоть завтра в Пудоже,
"Да" твоё - мне маяк, а не слово.

Я, как раньше, все-все твои родинки
Расцелую и шрам на коленке.
Но слова твои в сердце, как дротики.
Сполз я, воздух глотая, по стенке...

Всё равно где, в Москве ли, в Пудоже,
Все дела, пусть с другой огранкой,
Обязательно где-то в будущем,
Возвращаются всем бумерангом.

Прилетела тебе "обраточка".
Жаль дурёху... Знай: где бы я не был,
Я смотрю на твою фотокарточку.
Обнимаю душою и небом.

* Река в Пудоже
** Деревня на Яузском водохранилище
***Онежское озеро
****Церковь иконы Божьей Матери Нечаянная Радость в Марьиной Роще в Москве
*****Церковь иконы Божьей Матери Скоропослушница в Пудоже, Карелия.

Хохмодрил очухался!

(Хохмодрил))
58 Несмешное 2021-11-13 3 347
Здравствуйте дорогие читатели, коллеги и админы!

Переболел!

Сильно соскучился!

Где-то через недельку напишу что-нибудь весёлое... возможно)

А пока, кроме Русского искреннего и могучего мата сложно даже думать!

Люблю Вас всех! Не болейте! Будьте все здоровы!!!

Старая сказка

(Клементина™)
70 О любви 2021-11-07 4 480

Шаги провидения лишь иллюзорно легки,
Их не остановят ни огненный ров, ни стена.
Однажды, по воле, иль воле богов вопреки,
Под небом заплаканным встретились Он и Она.

Притихло безумие вихрей, неистовство бурь,
Лениво попрятались в сумерках грозные сны,
И жизнь засияла, как мог бы сиять Кохинур
В мерцающем свете магической южной луны.

Он в солнечный полдень развешивал радуг холсты.
На синих холмах, на сиреневых пастбищах звёзд
Выращивал были из грёз неземной красоты.
Под ноги стелил ей ковры восхитительных роз.

Он ладил слова, будто нежные сети вязал,
По капле вливал в сердце дымчато-ласковый яд.
Она, беззаботно купаясь в лазурных глазах,
Однажды нырнула и не возвратилась назад.

Она распадалась в нём на миллиарды частей,
И вновь возрождалась, судьбу за загривок держа.
Не каждый поймёт, как опасно, и как вместе с тем
Безумно прекрасно - босою ступать по ножам.

Багрянец бесовских закатов над ними пылал,
Гремели хоралы в ночи: "Кто влюблён, тот и прав"....
Не знаю, какой там у повести вышел финал,
Никто по сей день не расскажет о том, не солгав,

След давних событий тончайшим песком занесён,
Без устали мельницы крутят седые века.
Она - королева. А он...
просто Мерлин. И всё.
Немного волшебник, но только немного... Пока.

Я все реже стихи сочиняю

(Лина Макс)
48 О творчестве 2021-11-03 5 437
Я все реже стихи сочиняю,
и без них мне довольно хлопот.
И по вашим стихам не скучаю,
а местами - и наоборот.

То ли я от стихов отдыхаю,
то ли что-то сломалось во мне.
Я все реже стихи сочиняю,
я все больше от них в стороне.

Не рифмуются наши закаты
с современною злобою дня.
Я стихи сочиняла когда-то.
Нету больше стихов у меня.

Арарат

(Миша Лапин)
36 Несмешное 2021-10-31 4 670
Шатались люди кто куда.
Тянуло тиной от пруда.

А мы с наклейкой "Арарат"
На лавке пили суррогат.

Я альпенгольдом закусив
Хандрил под шум пла
Читать дальше >>

Гармонь

(Владимир Рудов)
42 Музыка 2021-10-28 2 456

Заиграла, запела гармонь
На исходе июльского зноя,
И восторженный, ясный огонь
Пробежал над притихшей землёю.
Ах, гармошка, напевы твои,
Как вода родниковая в сушу.
Донесли через годы они
Наших предков открытую душу.
Как под твой сокровенный мотив
Беззаветно и пылко влюблялись!
Как порою, тебя окружив,
От тоски и тревог исцелялись!
Ты звучала – и воздух теплел,
Ты играла – и верилось в счастье…
Почему же с тобою теперь
Выпадает всё реже встречаться?
Пой, гармонь, не спеши уходить,
Побеждённая веком и модой.
Пой, гармонь, и не дай нам забыть,
Кто мы есть и откуда мы родом.
Я не живу по паспорту, поверьте.
Мне безразлично, сколько прОжил лет.
Я не боюсь забвения и смерти,
Тем более, - последней просто нет.

Меняя жизни каждый раз привычно,
Особый кайф я в этом нахожу.
И, жизнь прожив земную, как обычно,
Чтоб вновь вернуться, снова ухожу.

Кем был когда-то, я уже не помню,
На жизни путь во времени деля.
Свой знаний жизни груз опять пополнив,
Я снова начинаю всё с нуля.

Ломаю руки ноги и характер.
Грущу, люблю, ропщу, иду на "Вы".
Я - меньше теоретик, больше - практик,
Всё на себе испытывать привык...

Осенний дуэт

(Юра Харьковский)
34 Про осень 2021-10-26 2 558

Терзает тело осень непогодой,
Изводит душу ненависть в пенсне,
И, правит бал, завистникам в угоду,
Моя беда, на жизни полотне.

Моя судьба глаза стыдливо прячет,
Удача шепчет голосом глухим,
Души минор с дождём на пару плачут,
И изменило счастье мне с другим.

Успех ушёл без спроса в самоволку,
И на мечты печаль наводит тень,
А оптимизм покинул втихомолку,
Ну, а надежде, возвращаться лень.

Видать попал я Богу под раздачу,
На стройке жизни – горести стеной,
И заунывно осень с неудачей,
Дуэтом воют за моей спиной.
Притча
Заспорили как-то Боёк и Капсюль:
- Как ты думаешь, тот человек - хороший? - спросил у Бойка Капсюль.
- Конечно, хороший, - ответил ему Боёк.
- А мне кажется, что - плохой, - засомневался Капсюль.
- Да нет! Хороший! - возразил Боёк.
- Да дерьмо он настоящее! - упёрся Капсюль.
- Да сам ты - дерьмо! - возмутился Боёк и ударил по Капсюлю...
... - Ничего личного, - подумала Пуля, входя в сердце человека...

***

(Владимир Рудов)
56 Про смерть 2021-10-21 2 453

Не страшно то, что умирают,
А страшно то, что забывают.
…Жил человек, шальной, как ветер,
Красив и дело до всего.
И не было для нас на свете
Родней его, нужней его.
Но вот ушёл туда, где спится
Так, как нигде и никогда.
За ним вдогонку вереницей
Умчались шустрые года.
Ликует жизнь! И, утверждаясь,
Выводит нас на новый круг.
Взамен былой – другая радость,
И возле сердца – новый друг.
О тех же, в ком души не чаял,
И кто теперь под грузом плит,
Воспоминаний луч случайный
Не ослепит, не опалит.
Где раньше ливень лил с охотой, ̶
Неслышно выпадет роса…
И только грустно смотрят с фото
Когда-то близкие глаза.
Не горько то, что умирают,
А горько то, что забывают.

РЕВКВИЕМ ПО ГАВРИКОВУ ВОВЕ

(ФИЛИН)
72 Про смерть 2021-10-20 0 920

ЗДОРОВОЕ ЕХИДСТВО С ЭЛЕМЕНТАМИ ЧЕЛОВЕКОЛЮБИЯ
(попытка предисловия к полному собранию сочинений Владимира Гарвикова)

Всё-таки эпитафии надо писать при жизни. Самому. И не ждать, когда за тебя это сделают другие. В этом плане Володя Гавриков оказался прозорлив. Да и вообще, никто, кроме него, и не смог бы написать такое:

… Плюс ко всему, пишу с таким расчётом,
Чтобы, когда закончится мой век,
В знак уваженья, славы и почёта
Сказали бы не только идиоты:
«Какой же ж, блин, прикольный человек!
И чтоб друзья количеством немалым
Пригнали бы на кладбище трамвай,
Достали водку, пряники и САЛО,
И пара фраз хотя бы прозвучала:
«Вован – зачот!» и «Нолито, вставай!»


Его первая и на сегодняшний день пока единственная книга называется «Загадка линии отрыва». Что это за линия отрыва такая? А это перфорация на туалетной бумаге. Только и всего, спросите вы? Да, только и всего. Но в этом весь Гавриков. Он умудрился через эту, казалось бы, бытовую мелочь, обозначить одну из главных российских проблем. Судите сами:

У нас в руках бумага рвётся криво,
Хоть там и дырки строго по прямой.
Похоже, форма линии отрыва –
Загадка даже для неё самой.
Для нас прямой отрыв подобен чуду,
Как будто вдруг сама зажглась свеча,
Ведь руки наши явно не оттуда,
Хотя торчат как будто из плеча.


И вопрос даже не в том, что мы всё делаем спустя рукава, но и относимся друг другу, мягко говоря, не дружественно. Каждый на своём месте работает для галочки. И не важно, что он производит, туалетную бумагу или космический корабль. Хотя, возможно, с кораблём не совсем удачный пример. И всё-таки. На выходе обычно получается не очень функциональный продукт.
А вообще, чтобы быть подготовленным к чтению стихов Гаврикова, надо понимать, что Володя – это мастер стёба. Он стебается над всем, что его (и нас) окружает. Он даже в беседе не прибегает к прямому изложению мысли, а скорее наводит собеседника на ту или иную мысль. Такой тип мышления. Редкий, своеобразный.
Поэтому и стихи не поверхностные, а глубокие, с подтекстом. В своих стихах он нарочито искажает устоявшиеся выражения, и со стороны может показаться, что имеешь дело с малограмотным человеком. Но надо знать Володю. Это эрудит. Более того, он очень современен. Часто пользуется молодёжным сленгом. Замахивается на научные темы. Невольно восторгаешься пытливостью его ума.
До всего-то ему есть дело. Вроде лето проводит на даче в трудах праведных, мастерит, собирает урожай, но продолжает держать руку на пульсе событий. И не просто следит за новостями, но и реагирует на них остроумнейшими поэтическими выпадами, в которых, помимо искромётного юмора, просматривается и гражданская позиция автора.
Володя Гавриков по праву принадлежит к, так называемым, сетевым поэтам. Лично я впервые узнал о нём через сайт Хохмодром, где он публиковался под псевдонимом Клок Марли и был в большом авторитете. Его манера вести дискуссию, мягко, но убедительно, в совокупности с незаурядным поэтическим даром, возвели его на самый верх иерархической лестницы.
Он не терпел банальностей и реагировал на них со свойственным ему сарказмом. Я наблюдал, как люди недоумевали, получая на свой комментарий, типа, «Класс!» или «Божественно!», развёрнутый, не без издёвки, ответ.
Вот как он охарактеризовал свою манеру в одном из комментариев: «Здоровое ехидство с элементами человеколюбия есть стержень моей внутренней и внешней политики, стратегии и тактики поведения в отношении ближнего и дальнего, как в мирное, так и военное (особенно беспокойное ночное) время. Стержень стараюсь всегда держать в тонусе и готовности к применению по прямому назначению».
Вообще, любой творческий человек по натуре эгоист. Володя был выше этого, и всегда с теплотой и внимание относился к чужому творчеству. Вот как он прокомментировал однажды своё отношение к коллегам по юмористическому цеху:

Так нам талантливым и надо –
Терпеть друг друга столько лет!
Спасибо всем, кто, стоя рядом,
Нам не спешил давать совет.


Многие пытались ему подражать, но не дотягивали до уровня, не могли достигнуть такой концентрации сатирической мысли, когда что ни строчка, то перл, остроумная находка. Да куда там, такое дано единицам. Гавриков был как раз таким.
Мне лично импонировал его армейский цикл (если вообще в его понимании существовал таковой). Но стихи об армии были явно отдельным направлением его творчества. В них он в очень тонкой филигранной форме высмеивал армейскую среду, которой посвятил не один десяток лет своей жизни. Ох уж этот армейский юмор. Он известен своей непритязательностью. Но в изложении Гаврикова он обретал глубинный смысл.
Ещё одна деталь. Много стихов у Володи написано про алкоголь. Эта тема в его творчестве вполне может конкурировать с армейской тематикой. Но на деле, пьяницей он никогда не был. Пил очень интеллигентно, и не абы что, предпочитая водке хороший, дорогой виски, или коньяк.
У меня дома до сих пор стоит недопитая им бутылка «Courvoisier». Во время последнего своего посещения нашей квартиры, прощаясь, он попросил меня: «Сбереги для следующего раза». И я берегу. Хотя знаю, что он уже не придёт. Скорее всего, отнесу в следующий раз на могилу, вот он порадуется.
Он очень любил жизнь. И хотел жить. Не случайно в 2019 году на свой день рождения он написал такие строки:

Нет, возраст наш – не дело вкуса.
И он не спрашивает нас.
Я дважды прожил срок Иисуса.
Хочу ещё. В последний раз...


Сказать, что нам будет не хватать его, ничего не сказать. С его уходом как будто ушла и часть чего-то от каждого, кто имел счастье с ним дружить и общаться. Мы сделаем всё, чтобы Володя продолжал жить хотя бы посредством своего творчества. Чтобы как можно больше людей узнали об этом необыкновенном человеке... И полюбили его, как однажды и навсегда полюбили его мы.
Первым кирпичиком в этом здании будет его персональный авторский том в книжной серии «Антология Сатиры и Юмора России XXI века». Возможно, стихи Володи Гаврикова снова зазвучат на радио «Юмор-ФМ» (переговоры с радиостанцией ведутся). Ну и, естественно, мы будем вспоминать о нём на наших выступлениях, цитировать.
В заключении хочу привести текст моего посвящения ему. В нём всё моё отношение к другу и коллеге. Я благодарен судьбе, что она свела меня с ним. Я многому у него научился. И, в первую очередь, человеколюбию.

Тут не надо быть Сократа вроде,
Или за спиной иметь филфак,
Чтоб понять, что Гавриков Володя
Всякие стихи слагать мастак.
Совокупность всех его творений
Позволяет даже заключить,
Что Володя наш конкретно гений!
Да, вот так! Чего уж тут мельчить.
Гении они ж ваще скромняги:
Настрочат какой-нибудь шедевр,
И сидят в своём ареопаге,
В стороне от долларов, и евр.
Так и он, на нимб надев корону,
В «глухарях» проводит овертайм.
А ведь мог задвинуть Мегафону
Свой бестселлер «Ленин и Билайн».
Иль, согласно откликам хвалебным,
Тот же «Дядя Женя», как ликбез,
Мог служить пособием учебным
Для надводной службы МЧС.
Но Володя был бы не Володя,
Если б тупо гнался за деньгой
Потому и чтут его в народе,
Называют «милый», «дорогой».
Эх, включить бы в школьную программу
Все произведения его,
Чтобы вместо «Мама мыла раму»
Дети... не читали ничего.
Ничего, что в голову бредову
Может невзначай прийти, увы,
А, конкретно, Гаврикова Вову,
Гаврикова Вову из Москвы.


Володя, пока мы живы, ты тоже будешь продолжать с нами жить!
Вечная память тебе, и Царствие Небесное!

В театре

(Владимир Рудов)
30 Про театр 2021-10-18 1 336

Лирика философская

Признание

(Владимир Рудов)
34 Несмешное 2021-10-14 3 360

Лирика любовная

Гвозди

(В Рот Компот)
44 О любви 2021-10-11 2 444

Мы с тобою от чувств офигели...
Мы с тобою от страсти взлетали...
Нам играл дьявол на укулеле
И ему ангелы подпевали...

Текст грешил неувязками в рифме
И не все ноты были на месте...
Но платили мы в ****ском тарифе
Одинаково, чтобы быть вместе...

Я глаза тебе черною лентой
Завяжу... Ты закрой мои скотчем...
Мы единой расплавим анкетой
Небеса и простор раскурочим

Той шальною энергией тела,
Что и кара для нас, и награда...
Ночь белее хрустального мела,
День черней хрупкого шоколада...

Друг без друга не сможем, конечно...
Грусть гудит эхом по коридорам...
И со страстью, которая вечна,
Что нам делать в своих сидя норах???

Не умеем без шквала эмоций
Жить с тобой вопреки той морали,
Что сжигает всю ересь на солнце,
От которой мы офигевали!!!

Жизнь короткая... Мы просто гости...
Испаримся, как мартовский иней...
Вот ладонь... Забивай в неё гвозди
И свою приложи к древесине...

***

(Владимир Рудов)
44 Про смерть 2021-10-07 2 431

Лирика философская

Осеннее

(юрок)
56 Несмешное 2021-09-26 2 417
Нахлобучило туманным Альбионом
Часть просторную по центру у Руси
Мужества хватает жить без стона,
И с тоски большой не голосить.
Беспрестанно дождь холодный мочит,
Разжижает хилости дорог,
Торжествует сплин привычно к ночи
По закону жизненных тревог.
Не унять тоску всей силой воли,
Беспредельным вздором в голове.
Нет желанья шляться в чистом поле
Меж оврагов в тлеющей траве.
Тяжесть облаков сезонной вехой
Прижимает к тёплым кирпичам,
Ветер с горизонта сквозь прореху
Бьет с размахом больно по очам.

­­Затерялись средь шумной толпы
Чувства нежные, что под секретом.
Они, будто, во льдах мерзлоты,
Самым жарким в истории, летом.

Ни вперёд, не назад нет пути.
Шаг направо - расстрелу подобен,
А налево не стоит идти,
Он тернист и не очень удобен.

Ветки ширма для пылкой души -
С листьев падает тень на дорогу.
Есть желанье сказать – "не спеши!"
Образуется всё понемногу.

У любви, почему-то, всегда,
Есть запреты и просто преграды...
Уж гудят под дождём провода -
Это осень пришла – будьте рады!

Вечного кузнец

(юрок)
47 Несмешное 2021-09-14 2 216
Закружила осень колесом похмелья.
Множество сомнений, стоя на ветру.
Нет уже в помине летнего веселья,
Мысли разлетелись - не собрать к утру.

Небо потемнело, тягостно в угрозах.
Час не ровен, к ночи грянет первый снег.
Клён осиротелый сохраняет позу,
Ярко разукрашен для лихих потех.

С каждым часом проще рассуждать о вечном,
Из кадушки гибнет с хрустом огурец.
Только ночью лунной на дорожке млечной
Звёзды расставляет вечного кузнец.

ПАМЯТЬ

(ЮРИК)
48 День Матери 2021-09-11 2 464
Сегодня день рожденья моей мамки,
А нет её уж восемнадцать лет.
А я порою просто вижу санки,
И на снегу от санок вижу след.

Она меня из садика и в садик,
Возила по морозу, как царя.
Я у неё был первенец –проказник,
Рос непоседой, честно говоря.

Теперь и мне уже седьмой десяток,
И лишь картины в память наяву.
Остался видно детства отпечаток,
И я впадаю в детство и живу.

Пить меньше надо!

(Владимир Рудов)
42 День Автомобилиста 2021-09-09 2 497

Целой осталась лишь треть
От БМВ и от «Лады»,
Больно и страшно смотреть…
Пить меньше надо!
Васька – глупей не встречал –
С диким с рождения взглядом,
Я и отца Васьки знал…
Пить меньше надо!
Клим, спотыкаясь в пути
(Были почёт и награды),
Тащит железку в утиль…
Пить меньше надо!
Колокол – сердце щемит –
Грустно выводит рулады…
Уж не по нам ли звонит?
Пить меньше надо!
Пить меньше надо!
Пить меньше надо!
Дружили мы, ты ж помнишь жизнь иную.
Прошли года,   твой затерялся след.
Но вот судьба, людей вокруг тасуя,
Тебя вернула после многих лет.

"Иных уж нет, а те ( уже) далече"...
Ты изменился, - время не щадит.
Мы провели за рюмкой чудный вечер,
Теперь не потеряемся, Давид.*

* С Давидом я учился в одном классе Жмеринской средней школы номер 2.
Потом я иммигрировал в Израиль. Это было в1969 году. Мы ещё два года переписывались после этого, до Давида дошли слухи, что меня убили на одной из войн Израиля с арабскими соседями. Связь прервалась. И только через 35 лет я встретил Давида уже в Израиле. Он иммигрировал в Израиль в 2004 году.

О Сергее Довлатове

(Валерий Таиров)
30 Несмешное 2021-09-03 1 338

Судьбы. История до и после.
Воспоминания и размышления о Сергее Довлатове
******

Судьбы – это жизненные пути и стечения различных обстоятельств, предопределяющие – произвольно или по чьей – то воле – всё происходящее в жизни разных людей. Судьбы людей переплетены, пересекаются зависимо или независимо друг от друга. Такими пересечениями, узелками судеб являются – семья, армия, совместная работа, путешествия и, обязательно, школа..
Школа обычно лет на десять сближает судьбы, усаживает за парты, делает общей учёбу. Это потом, после школы разбегаются жизненные пути – дорожки. Взять хотя бы наши «параллельные» классы А, Б, В ленинградской 206 школы в доме на Фонтанке 62, начавшие обучение в послевоенном 1948 году и «выпущенные» в 1958 году. В их судьбах, судьбах учеников вплелись и отголоски войны, блокады, судьбы родителей.

Десять лет все учились по одной и той же программе, почти у одних и тех же учителей, ходили по одним и тем же улицам – Фонтанке, переулку Щербакова, вместе ездили на экскурсии в пригород и доводили до исступления своими приколами директора школы по прозвищу Кашалот, а учительницу пения – фальшивыми нотами. Играли в футбол старым рваным мячом во дворе «Холо- дильного института», ходили во Дворец пионеров у Аничкова моста. И вот школу окончили - кто как – неважно: не об этом разговор…Хочется осознать, что стало с нашими выпускниками – для краткости, не называя фамилий, номера не по росту, не по алфавиту, не по оценкам :

ПЕРВЫЙ учился после школы на журналиста, ходил с будущим нобелевским лауреатом Иосифом Бродским по злачным местам Ленинграда, служил «срочную» в войсках охраны лагерей, работал журналистом в газетах и журналах, писал стихи, потом прозу, мечтал стать знаменитым писателем и стал им – после того как в 37 лет в 1978 году уехал в Америку, где его книги стали печатать, где он стал редактором эмигрантской газет « Новый американец» и сотрудником «Радио Свобода», помогая разрушать СССР, и где 24 августа 1990 года умер от болезни в расцвете творческих сил.

ВТОРОЙ, получив высшее образование, стал известным ленин- градским писателем и демократом, написал много книг, статей, также помогая разваливать СССР, но не выезжая за его пределы , а в 1992 году сменил Владимира Арро на посту руководителя союза писателей Санкт-Петербурга.

ТРЕТИЙ, закончив в 1963 году институт и, став инженер- механиком, в общем потоке призванных при Хрущёве в кадры ВМФ, стал военным моряком, участвовал в дальних походах, защищая морские границы СССР, написал более трёхсот картин маслом и несколько книг, вступив в один из Союзов писателей в Санкт – Петербурге.

Вот они – разные судьбы! Как у Юрия Визбора в его песне «Волейбол на Сретинке»:

…Да, уходит наше поколение
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужёсткие крепления
Или радиолы во дворах…

У Визбора герой его песни Лев Уран, « известный тем, что перед властью не дрожал…и парту бросил он с шестого этажа, но, к сожалению для школы не попал…», становится торговцем на рынке. Детские годы кончились и –

…Ну, что же – каждый выбрал веру и жильё,
Полсотни игр у смерти выиграв подряд,
И лишь майор десантных войск, Н. Н. Зятьёв
Лежит, прострелянный, под городом Герат»…

Зато « Владик Коп подался в городок Сидней, где океан, балет и выпивка с утра…». Так и с нашим школьным выпуском. Оказалось, что школа судьбы людей только на мгновение связывает, а потом, с последним школьным звонком чаще всего обрубает связи – как концы при экстренном отходе корабля от берега.

А вот ещё несколько выпускников 1958 года:
ЧЕТВЁРТЫЙ стал директором Дома Технической Пропаганды, а в ходе всех «перекроек» ещё и процветающим «деловым человеком».
ПЯТЫЙ стал алкоголиком с определённым местом жительства.
ШЕСТОЙ закончил Институт советской (антисоветской?) торговли, был директором магазина, но, по причине слабого характера, сейчас ремонтирует старые радиоприёмники, воюет с тараканами и соседями по квартире да собирает пустые бутылки.
А СЕДЬМАЯ стала известной кинозвездой.
ВОСЬМОЙ – проректором академии.
ДЕВЯТАЯ стала красивой женщиной, потом хорошей женой, потом вдовой – без эпитетов: вдова не может быть плохой…

Впрочем, хватит! Места не хватит обо всех написать и вспомнить – у всех дорога по-разному складывалась, а у кого, увы, уже и не сложилась. Дальше – только об ОДНОМ – о ПЕРВОМ!

ПЕРВЫЙ – это Сергей Донатович Довлатов (Мечик – по отцу). К сожалению он только в нашем прошлом. Но, ведь, как сказал Г. Гейне, ПРОШЛОЕ – ЭТО РОДИНА ДУШИ ЧЕЛОВЕКА! Общая « родина души»? Или – родина душ? Души-то все разные,разные… Почему - один охраняет державу, а другой, обиженный на унижения, обиды державы прошлого советского – сначала раз-рушает, подмывает её, а потом, не дождавшись развала, уезжает в другую страну? Конечно, понятия «держава, родина, государство» – вещи разные и по разному соотносятся с личностью, особенно творческой. Особенно, если оказывается, что у него есть в запасе другая родина души. Куда он и стремится в условиях, когда географическая родина, вернее держава, не даёт ему возможности определить, достичь основное в судьбе – стать тем, кем он хочет стать.

Прав ли человек в этих условиях, покинув родные края, где родился? На этот вопрос нет однозначного ответа вне рамок конкретной судьбы и конкретных обстоятельств… Хотя и «в рамках» нет тоже – больше обвинений и оправданий.

Из интервью Сергея Довлатова В.Ерофееву:
«…С одной стороны, казалось бы, полное невезение – меня не печатали. Я не мог зарабатывать литературным трудом. Я стал психом, стал очень пьющим. Меня окружали такие же спившиеся гении. С другой стороны, куда бы я ни приносил свои рассказы, я всю жизнь слышал только комплименты…
…просто со всех сторон сошлись обстоятельства, из которых в результате стало ясно, что перспективы никакой нет. Печатать не будут, зарабатывать трудно, жена настроена скептически по отношению к властям…
…У меня года за полтора до отъезда начались публикации на Западе, и это усугубило моё положение…
…Меня никто не выкидывал, не вытеснял, не высылал…Просто сама жизнь так сложилась. В наручниках меня никто не заставлял туда ехать – просто посоветовали…»

Довлатов уехал. Бродский уехал. А Высоцкий в своё время – не уехал. Рубцов не уехал. Есенин не уехал… А могли бы, но решили не уезжать. Судьбы разные, так как разное всё – жизненные цели, воспитание, менталитет, положение в обществе...


Так кто же Довлатов – космополит или же «межник», по термино- логии И. И. Сабило? Связан был Сергей меркантильными интересами с диссидентами, эмигрантами, или нет? Тяжело ответить на эти вопросы однозначно. Довлатов, выступая на Радио «Свобода» тех лет, приложил немало усилий для прихода той жизни, в которой мы живём сегодня. Поэтому при оценке его, как творца и рупора новейшей истории, возможны самые разные результаты: сытый оценивающий голодного оценивающего не разумеет, и наоборот. Пожалуй, всё же до «межника» Сергей не дотягивает. Потому что главным его интересом было, видимо, только желание издать свои книги. Из-за того, что в своих статьях и книгах были стопроцентно правдивы факты жизни страны в те годы. Из-за того, как Довлатов описал нашу эмиграцию за рубежом. Из-за честной критики самого себя, условий, подробностей и мотивов отъезда.

В уже упомянутом интервью Виктору Ерофееву «Дар ограниченной беззлобности» в журнале «Огонёк» в 1990 году Дов- латов сказал: «Я долго думал, как можно сформулировать мою на- циональную принадлежность и решил, что я – РУССКИЙ ПО ПРОФЕССИИ!
- А что это означает – русский по профессии? ( В.Ерофеев) Ну, я пишу по-русски. МОЯ ПРОФЕССИЯ – БЫТЬ РУССКИМ АВТОРОМ.
- Русский автор – значит, подразумевается и русская культура, русские писатели, за Вами стоящие? (В.Ерофеев )
- - С одной стороны за мной ничего не стоит. Я ПРЕДСТАВЛЯЮ ТОЛЬКО СЕБЯ САМОГО ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ и никогда, ни в какой организации, ни в каком содружестве не был. С другой стороны, за мной, как за каждым из нас, кто более или менее серьёзно относится к своим занятиям, стоит русская литература. Отношение к которой очень меняется. Когда я жил в Ленинграде, я читал либо «тамиздат», либо переводных авторов… И только в Америке выяснилось, что меня больше интересует русская литература…».
Это откровенное признание Довлатова, который был редактором самой толстой РУССКО-ЯЗЫЧНОЙ газеты на Земле – «Новый американец», выпускавшейся в США, позволяет отнести его к «русскоязычным писателям», поэтам, литераторам, которые, если не телом, так душой «уехали» из Руси в «Россию». Русские писатели не покинули родину, писали по-русски больше о проблемах своей страны. Конечно, такое утверждение спорно иусловно. Довлатов сам определил «СВОЁ» место в литературе: «…Сейчас я стал уже немолодой, и выяснилось, что ни Льва Толстого, ни Фолкнера из меня не вышло, хотя всё, что я пишу, публикуется… Не думайте, что я кокетничаю, но я не уверен, что считаю себя писателем. Я бы хотел считать себя «РАССКАЗЧИ- КОМ». Это не одно и то же дело. Писатель занят серьёзными про- блемами – он пишет о том , ВО ИМЯ ЧЕГО ЖИВУТ люди, как должны жить люди. А рассказчик пишет о том, КАК живут люди….»

Сергей Довлатов любил людей, «любил ЧЕЛОВЕКА». Как-то он написал шуточное стихотворение и вложил его в уста одного из героев своих книг – Волка: « В разгар беспокойного века, в борьбе всевозможных идей, люблю человека, люблю человека, ведь я гуманист по природе своей…». Этот «замечательный образ» Волка, любящего людей, но вынужденного из-за волчьего образа жизни любить их довольно своеобразно (в томате, сухарях, и т.п.), видимо имел отношение и к самому автору, и к его профессии, и к героям его многочисленных рассказов. Вот и сама собой получилась у меня «Песня Волка – Людолюба о любви к человеку»:

Здоровый, совсем не калека,
И к росту претензии нет –
Люблю человека, люблю человека –
За очень большой интеллект!

Люблю, когда толстый с мольбертом
Рисует пейзажную Русь…
Художник хорош для десерта,
Неслышно к нему подберусь!

Люблю человека у грядки,
Под деревом, возле куста –
Я чту человечьи порядки:
Их жизнь, словно волчья, проста.

Бредут ли в далёкую Мекку,
Иль ловят назойливых мух –
Люблю человека, люблю человека.
Люблю человеческий дух!

В кино, в казино, в дирижабле,
Попавших впросак и в петлю
И всех наступивших на грабли
По несколько раз я люблю!

Засмотришься – тут же кусают
И вновь переходят на бег,
Волк волка по нюху узнает:
"ВОЛК ВОЛКУ – всегда ЧЕЛОВЕК"!

Люблю управдомшу из ЖЭКа
На отдыхе в тёмных лесах:
Люблю человека, люблю человека –
Люблю не за совесть, за страх !

Люблю понимающих службу,
Скулящих на медной трубе…
Люблю за любовь и за дружбу
И жалость к подобным себе…

Вверху – отдалённое « млеко»,
Цветы жгут на минных полях…
Люблю провожать человека,
Идущего в лес на бровях!

Охотник мне целится в веко,
А снайпер кричит: - Застрелю!
ЛЮБЛЮ В ХОДЕ ВЕКА ЛЮБИТЬ ЧЕЛОВЕКА!
А вот НЕ ЛЮБИТЬ – НЕ ЛЮБЛЮ!

Пускай Вы мне очень не рады –
Я шлю неизменный привет:
Люблю исполнителя – барда,
С него начинаю обед!

Люблю и зимою и летом,
По строчкам от счастья скользя,
Поужинать тихо поэтом –
Ведь есть много на ночь нельзя!

Писатель! Ау! Ку – ка – реку!
Куплю каждый том – по рублю!
Люблю Человека! Иду к Человеку!
Я завтракать рано люблю!

Шуточная песня посвящена , конечно же, Сергею.

Сергей Довлатов родился 3 сентября 1941 года в эвакуации в г. Уфа, а с 1945 года он жил в Ленинграде в доме 23 по улице Рубинштейна – «Рыбинштейна», как любил называть он её, намекая на рыбный магазин на углу с Невским проспектом:

« …У меня была квартира с окнами, выходящими на помойку, пишущая машинка, гитара, изображение Хименгуэя, несколько трубок в керамическом стакане. Лампа, шкаф, два стула эпохи бронтозавров и кот Ефим. Глубоко уважаемый мной за чуткость…»

В работе «Мы начинали в эпоху застоя» Довлатов пишет:
«…После войны в Ленинграде было создано Центральное ЛИТО при Союзе Писателей, которое возглавляли два человека: прозаик Леонид Рахманов и тётка Довлатова – Довлатова Маргарита Степановна – в те годы старший редактор издательства «Молодая Гвардия». Она была членом партии и несла основную идеологическую нагрузку… Одно из писем Михаила Зощенко к Сталину было написано моей тёткой…». Заседания ЛИТО часто заканчивались в квартире тётки Довлатова. Юный Довлатов видел рядом таких писателей, как Горышев, Голявкин, Пикуль, Конецкий, Володин…

В «Невидимой книге» Сергей вспоминает о себе:
«…Толстый застенчивый мальчик…Бедность…Мать самокри- критично бросила театр и работает корректором. Школа… Дружба с Алёшей Лавренёвым, за которым приезжает «форд»… Чёрные дворы… Зарождающаяся тяга к плебсу… Мечты о силе и бесстрашии. Похороны дохлой кошки за сараями… Моя надгробная речь, вызвавшая слёзы Жанны, дочери электромонтёра… Я умею говорить, рассказывать… Бесконечные двойки… Равнодушие к точным наукам…Совместное обучение… Девочки… Алла Горшкова…Мой длинный язык…Неуклюжие эпиграммы…Тяжёлое бремя сексуальной невинности…
1952 год. Я отсылаю в газету «Ленинские искры» четыре стихотворения. Одно, конечно, про Сталина. Три – про животных.
Первые рассказы. Они публикуются в детском журнале «Костёр». С поэзией покончено навсегда. С невинностью – тоже…»

Чёрные дворы, упомянутые Сергеем, это целая сеть проходных дворов, которые тянулись между Фонтанкой и «Рыбинштейна», между улицей Ломоносова и переулком Щербакова. К десятому классу Довлатов имел рост 1метр 96 см. Он был могучего телосложения. В школе на переменках возвышался над всеми. Школьницы парами гуляли вокруг него, как вокруг центра притяжения гуляют планеты. Серёжа периодически участвовал в выпуске стенгазет – писал заметки и стихи. Он казался временами очень умным, знающим и смешным.

Вот ещё описания его жизни, взятые из его книг:
« …Я плохо учился. Плохо и разнообразно. То есть, иногда я вдруг становился участником районной химической олимпиады. А потом опять шли сплошные двойки. Даже по литературе…»

К концу школы Довлатов знал многое и даже о том, что: А.Толстой был «негодяй и лицемер, что Леонов спекулировал коврами в эвакуации, что Юрий Олеша продал друга Шестаковича…» и т.п.

После школы – Университет. Служил Сергей в войсках охраны лагерей. Работал журналистом подрабатывал, где только мог…В 1969 году Довлатов уезжает в Курган, потом работать в Таллин, и там работает в газете «Советская Эстония». Пытается напечатать роман «Зона». В 1975 году редактор газеты «Советская Эстония» получает указание резко осудить на редколлегии рукопись романа «Зона». Указание было исполнено, Довлатов потерял работу, а в издательстве уничтожили набор его первой книги.
В 1978 году летом Довлатов уезжает в Америку. Позже он запретит переиздавать всё, что написал как журналист в СССР до 1978 года.

Двенадцать лет его ВТОРОЙ ЖИЗНИ на Западе – это взрыв литературной известности. Его имя стало известно и благодаря выступлениям на Радио «Свобода».
Как пишет И.Сухих, к концу восьмидесятых годов « книжки «рассказчика» Довлатова сложились в ЛИРИКО – АНЕКДОТИЧНУЮ исповедь блудного сына века, в историю о взаимоотношениях пишущего человека с российским (советским) и американским социумом, о семейных корнях и литературных нравах, о пьянстве, терпении, любви и верности».

Довлатов снимал моментальные слепки общественной жизни и «превращал их в литературу». Так и были созданы книги: «Наши» – рассказы о семье, детстве и юности; «Зона» – служба, «Заповедник» – работа и драма отъезда, «Невидимая газета» – хроника службы в американской прессе, «Иностранка», «Филиал» – о работе на радио и зарисовки литературного быта, «Записные книжки» – творческая лаборатория, «Чемодан» – дайджест о многих событиях.

Сергей написал: « …В Союзе я диссидентом не был (пьянство не считается)». Очевидно, что люди «системы» увидели в нём чужака и «не пустили» в официальную литературу – с главного хода. А с «чёрного» – он сам не захотел. Осталось много воспоминаний о Сергее Довлатове его друзей, писателей, литераторов, родственников, из них можно выделить то, что характеризует его с самых разных сторон:

- Слово – главный герой Довлатова. Рассказы его не объясняют жизнь, а следуют за ней. У него нет морализованной истины, навязчиво предлагаемой читателю, он предпочитает давать факты…

- Внешне довлатовская литература несложна для восприятия, легко читается – чаще всего с интересом, его книги обычно не откладывают в сторону недочитанными, но любители сложных и запутанных сюжетов, длительных пережёвываний и нравоучений в литературной форме могут после прочтения посчитать написанное не заслуживающим серьёзного внимания.

- Довлатов писал ежедневно, записывая с утра происшедшее с ним накануне или просто пришедшие мысли. Встреченные им люди постоянно становились героями его рассказов, его персонажами. И родственники, и товарищи, и знакомые тоже – окружающее пространство, предметы, люди были постоянным источником тем и его литературы.

Сергей нередко весело балагурил, шутил, был чаще всего самым остроумным, острословным в кампаниях…

Довлатов улавливал слова собеседников и прямо на месте делал
из этих слов остроумные шедевры, включая их позднее в свои работы.
- Он любил делать подарки. Он любил держать на вытянутых руках стул…
- Он панически любил порядок, но ещё больше наслаждался, когда его нарушал!
- Довлатов любил слабых, терпел сильных, снисходительно относился к диким выходкам, включая собственные. Таким он часто был и в школе.

Часто считают, что все его сочинения – это оправдание ПОСТОРОННЕГО и компромисс непризнанного гения, вынужденного быть «страшным халтурщиком» и потре***елем любимого народного лекарства , способного только ухудшить ситуацию… Впрочем, сам Довлатов был человеком знающим себе цену, но скромным – он себя «гением» мог назвать с известной долей юмора, а впрочем, нигде так и не назвал…

Интересно мнение Довлатова, усердно прятавшего от опубликования свои стихи, - о поэзии и стихосложении: «…Что касается стихов. Поэзия есть форма ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СТРАДАНИЯ. Не уныния, меланхолии, флегмы, а именно – СТРАДАНИЯ! И не в красиво элегантном смысле, а на уровне физической боли. То есть альтернатива: «Плохая жизнь – Хорошие стихи». А не: «Хорошая жизнь, а Стихи ещё лучше». Бог даёт человеку не поэтический талант (это были бы «литературные способности»), а ТАЛАНТ ПЛОХОЙ ЖИЗНИ. Не будет ЛЫЖАМИ ПО МОРДЕ – СТИХОВ не будет…» Из воспоминаний его друзей известно, что Довлатов считал: лучшим поэтом – Иосифа Бродского, лучшим прозаиком – Куприна, лучшей вещью – Капитанскую дочку…

Виктор Соснора вспоминает о Довлатове, что тот был очень артистичен, у него не было пустых амбиций, он никогда не говорил о своих книгах, любил КНИГИ СВЕРСТНИКОВ, он учился живописи…

Александр Генис вспоминает, что Довлатов не выносил вялые пошлости, неудачные фразы – он приставал к тому, кто-то неудачно выразился: « – Зачем ты это сказал?»

Сергей славился и тем, что пунктуально отдавал долги, которые у него постоянно были и здесь, и в Америке. Он очень дорожил своим именем, постоянно перезанимая, а если брал долг для покупки выпивки, то всегда поил водкой и заимодавца, не исключая расходы из долга при возвращении…

Довлатов, работавший в газете объединения ЛОМО «Знамя прогресса» вместе с И. Сабило, говорил ему: - «Меня в этой стране всегда удивляло многое. С одной стороны, непостижимая бесхозяйственность, - американцы говорят, что русские по золоту ходят, но им лень наклониться и поднять. А с другой – из-за какой-то паршивой квартиры могут сожрать хоть адмирала, хоть ми- нистра. Не породит ли это комплекс неполноценности у наших чиновников и партбоссов всех мастей, и в какой-нибудь удобный момент ОНИ ТОЛПОЙ КИНУТСЯ ХВАТАТЬ, ОБОГАЩАТЬСЯ, РАСТАСКИВАТЬ ВСЁ, ЧТО ПОПАДЁТ ПОД РУКУ? …»

Был в этих словах провидческий смысл – это теперь очевидно! Но Иван Сабило увидел предвидение тогда в других словах Сергея, сказанных им после тренировочного боксёрского боя между ними на стадионе. Тогда Довлатов, после ответного удара напарника уткнулся перчатками в газон, покрутил головой и высказался вполне «по-довлатовски»: - «Спасибо, я выхожу из состава сборной Советского Союза!». И вышел – позже, когда уехал из страны…

Многие интересные мысли, фразы, слова как бы спрятаны в записных книжках, в дарственных надписях и посвящениях на книжках, которые Сергей часто делал в стихах. Вот надпись, сделанная Н. Алаверт на подаренной ей книге «Компромисс»:

«Пусть соткан я из многих гнусных черт,
Но разве столь похож я на ханыгу,
Чтобы подруге Нине Аловерт
Продать за деньги собственную книгу?
Сергей Довлатов»

«Записные книжки» Довлатова изданы отдельной книгой только недавно и блещут довлатовским юмором – очевидно тем главным качеством, которым он обладал с избытком!

Вот одна из многих записок, являющихся чем-то средним между анекдотом и повседневным событием или фактом, выхваченным из гущи событий: «Чирсков принёс в издательство рукопись. Вот, - сказал он редактору, - моя новая повесть. Пожалуйста, ознакомьтесь. Хотелось бы узнать Ваше мнение. Может надо что-то исправить, переделать? … - Да, да, - задумчиво ответил редактор, - конечно. Переделайте, молодой человек, переделайте. И протянул Чирскову рукопись обратно..."

В 1979 году, за 11 лет до смерти, Довлатов написал Нине Аловерт: «Я знаю, что я популярен. ПОЗДНО!». После 24 августа 1990 года было тем более поздно - оставалось вникать в смысл двух последних строк « Записных книжек»: «Все интересуются, что там будет после смерти? ПОСЛЕ СМЕРТИ НАЧИНАЕТСЯ ИСТОРИЯ».
Сказано явно писателем, а не «рассказчиком». История расставит всех и всё ими сделанное по полочкам человеческих умов. Довлатов понимал это прекрасно и выразил в строчках своего стихотворения в одном из писем к Л. Скульской:

«…Нет двойников, всё это ложь,
Ни на кого ты не похож,
У каждого свои дела и мысли.
Не могут даже близнецы
Похожи быть как леденцы,
Или как два ведра на коромысле.
Наступит час, в огонь и в дым
Иди под именем своим,
Которое ты честно носишь с детства.
И НЕГОДУЯ И ЛЮБЯ,
Мы вспомним именно тебя,
И никуда от этого не деться!»

Серёжа Довлатов сегодняшней России не увидел. Не успел. Жаль. Что бы он сейчас рассказал? Для меня школьный товарищ Сергей Довлатов остаётся талантливым РАССКАЗЧИКОМ ПРАВДЫ.



* - фото автора - во дворе 206 школы Сергей - выше одноклассников по росту в центре...

** - 3 сентября Сергею Довлатову - день рождения

Лирика философская

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.