Вот если б Горыныча крепким копьём
Пришпилить к землице сырой,
И, нефтью заморской заполнив объём,
Прихлопнуть гранитной горой…
Иль, пушечным зельем набить упыря,
Трамбуя шестом и пестом,
И, в каменный терем его водворя,
Проткнуть раскалённым прутом…
А можно – без диких и сложных затей,
Кублом, а не хлипкой чредой,
Загнать в смолокурню десяток чертей,
И сбрызнуть святою водой!
Чтоб дёрнулся в небо дремучий лесок,
Корнями пугая ворон,
А огнь, и дресва, и кроты, и песок
Расторглись на восемь сторон!
Чтоб словно в истерике билась земля,
Как шмель, залетевший в мотню,
А эхо, весь мир облетев в кругаля,
Валяло дубы на корню!
Короче, с любой из означенных бед,
Имеющих целью убой,
Свершился б такой же гремучий курбет
С Бабуче – Ягучей избой:
Лишь печь возвышается, как причиндал,
Над серой от пепла травой,
А прочее… Словно циклоп раскидал
Куриный набор суповой!
Какой колдундук, маразматик – балбес,
Смешав заклинанья из книг,
Устроил окрестностям праздник чудес –
Какая же сказка без них?
Любая из сказок – немножко не та,
Когда в ней царит благодать,
Но нет непонятных событий, и тайн,
Которых нельзя разгадать!
Лишь мятый листок, донельзя бестолков,
На куст ветерком нанесён:
«Навотчикъ шнаряда Иоанн Дуракоff
Предствленъ къ медали «За всё».