Не резон, под общие лекала,
Мерить всех, доживших до седин.
Старых пердунов в стране немало,
У меня в друзьях такой один.
Он живёт себе, беды не зная,
В домике, у леса и реки,
На всемирный кризис невзирая,
Остальным напастям вопреки.
Куры, гуси, утки и корова,
Выводок молочных поросят….
Полудохлый сельский Казанова,
Это, извините, в шестьдесят!
В гараже ржавеющая «Нива»,
В голове нескладность и разброд,
Патриот рассейского разлива,
В половину шляхтинских пород.
До чего додумался, паскуда,
Чтобы опорочить СВО,
Над иконостасом Анджей Дуда,
В золоченой рамке у него!
Избегая сведений неточных,
Но уже, отнюдь, не наугад,
Думаю – в отряде позвоночных,
После кобры, он главнейший гад.
Так ещё и скудность лексикона,
Не силён ни в речи, ни в письме.
Сколь ему звонишь по телефону,
Он тебе в ответ ни бе, ни ме….
Автор незатейливых куплетов,
Выступает, чаще - в шапито,
И среди бесхордовых поэтов,
Первый, после Агнии Барто.
Впрочем, это всё, конечно бредни.
Как-никак, реальный юбилей!
Как-то мы общались с ним намедни.
(Вышло на четыреста рублей)
Обнимаю. Пусть дистанционно.
Руку жму, пускай издалека.
Будь здоров железно и бетонно,
И включай почаще дурака.
Чуть беда, а ты уже в нирване,
Типа индуистского Раджи.
Поваляйся, что ли, на диване,
Не тряси без дела «точкой Джи».
Шестьдесят, фактически – начало,
Полпути с равнины на Парнас,
Старых пердунов в стране немало,
Обойдутся, как нибудь, без нас….
С Юбилеем, Дружище!