Облачённый в синоби-сёдзоку,
С темнотой, как всегда, заодно,
К той, которой сейчас одиноко,
Я бесшумно залезу в окно,
Ты ждала меня, сладкая гейша,
Я на нежности буду не скуп,
И испить я желаю вкуснейший
Губ твоих мисо-соевый суп.
В кимоно не запрячешь фигуру,
Пусть падёт оно камнем на пол,
Я лобзаю тебя, как тэмпуру,
Или даже, как угревый ролл.
Я-то знаю, чего ты хотела,
И без устали буду опять
Я нунчакой ласкать твоё тело,
Вспоминая японую мать.
Пусть скрипучи пружины в матрасе,
Но не скажешь уже, что не дюж,
Я достану свой меч вакидзаси,
В переносном значенье к тому ж.
И любовь горяча, как васаби,
Не опишешь такое в хайку,
Пониманье приходит в масштабе,
Надо быть, как всегда, на чеку.
В дверь стучат неспроста в час полночный,
Но попробуй меня обнаружь,-
Я уполз по трубе водосточной,
До того как вернулся твой муж,
Ночь укрылась чужой мелодрамой,
Замерла́ суета в городах,
У подножья горы Фудзиямы,
Спят безмолвно сакýры в садах,
Всё спокойно опять в целом мире,
Иногда лишь, провинностей без,
Будто сделав себе харакири,
Звёзды падают тихо с небес.
© Георгий из Министерства Оргий, 2011