Глава II
Языками все чесать мастера,
и хотя сегодня я не в ударе,
но по полкам разложить буду рад,
ту теорию, что выдал нам Дарвин.
Дарвин был, как говорят, голова –
ну, Алферова Жореса навроде, –
и его лесоповал миновал,
он на мебельном работал заводе.
Он работал, в облаках не витал,
насмотрелся, да и на тебе – выдал:
за деревьями не лес увидал –
увидал происхождение видов.
Вот чурбан – преданье, в общем, свежо, –
человеку подставлял свои плечи,
только был он, как сиденье тяжел,
и частенько жизнь заканчивал печью.
Эволюция – почти как судьба,
ни при чем здесь ни творенье, ни боги,
так вот этот деревянный чурбан,
чтобы выжить – отрастил себе ноги.
И уже он не чурбан – табурет.
Приспособился, хитрец, сзади втерся,
и за столько эволюции лет
спинку вырастил – опору для торса.
Приспособиться – такой был мотив.
Стулья вверх по Чарльза лестнице лезли,
подлокотники себе отрастив,
потихоньку трансформируясь в кресло.
Жить в приемных мебелЯм тяжело,
там лишь стулья да одни табуреты,
ну, а кресло-то жирком заплыло,
и запряталось за дверь кабинетов.
Можно долго распинаться о том,
и в чурбанной разбираться породе,
их потомок, дальний родственник, стол,
к табуретке родословной восходит.
Доказать? – Ходить не надо к куме!
Докажу, не выходя из квартиры:
ведь бесспорный есть на то аргумент,
то, что ножек там и там – по четыре.
Табурет, имея дальний прицел,
на пеньки всегда посматривал косо…
Стол теперь в его имеем лице,
так подрос – видать, скрестился с подносом.
Стол, излишками разжившись конфет,
он по части расхитительства сдрейфил,
в одночасье превратившись в буфет,
а потом стал бронированным сейфом.
Сколь для мебели – по Чарльзу – дорог,
и ведь каждая нашла свое счастье,
ну, с буфетом ясно все, а бюро –
то пошло уже по умственной части.
Эволюция плясала с нуля,
как и жизнь в морях – с бульона-опарки,
так, кусочек антрацита-угля
стал евреем по фамилии Паркер.
Эволюция текла без понтов:
было лето – и расцвет мини-юбок,
а пришел ледник – и тут же пальто
отрастило себе шерсть – стало шубой.
С эволюцией понятно мне, но
одного не догоняю я, право:
толи плавки доросли до штанов,
толи выродились брюки до плавок?..
Мораль:
Не горюй, имея простенький фейс –
до вершин, до комиссаровской куртки,
эволюция способна вознесть
неотесанную, грубую чурку.