Узнал один товарищ скромный
(Хороший лекарь по природе), -
В Сибири город есть укромный,
Где эликсир готовят вроде.
Напиток чудный, от богов!
Он душу лечит, чистит почки,
Мужей избавит от рогов,
Снимает боль без проволочки.
А люд простой, коль им поить,
Теряет хмурость и досаду.
Всем веселей с напитком жить,
Жизнь принимаешь, как награду.
Основа – кедр. Орех кедровый.
И есть там «спец» по этой части,
Напиток сделает здоровый,
На мах разящий все напасти.
Товарищ наш послал гонцов,
Кто был «спецА» найти не прочь,
К тому же местных (не юнцов),
Кого там знал, просил помочь.
Искали долго, но в подполье
Ушёл наш «спец» и не нашли.
А что Сибирь? Сибирь – раздолье!
Орехов много привезли.
И вот наш лекарь при вопросе:
На чём орехи настоять?
Понятно, водка здесь не в спросе, -
Её умеют разбавлять.
Москва и Питер вдруг сказали:
«А мы нагоним самогон!
Такой, которого не знали
Кравчук и прочий Скупидон!»
Здесь надо должное отдать:
Чистейший гонят, как слеза,
С похмелья можно не страдать,
С утра не сводятся глаза.
К тому ж ядрён для прочей глотки,
Аж продирает до костей!
Эх, заправлять бы им подлодки, -
Не ждать тогда б дурных вестей…
Готов напиток! Ставится на стол.
Народ попробовал…. Прилично!
Не застревает, словно кол,
И пьётся залпом, не частично.
Лечебен он и возбуждает:
Смеяться, думать, очищаться,
Кто одиночеством страдает, -
Тебе возможность пообщаться.
О, «замахнуть» сочтут за честь
Того напитка, скажем с банку,
Жена и тёща (если есть).
Не выпить с тестем? За подлянку!
Всех «проберёт» «кедровка» эта:
Студента, клерка, депутата,
Простого слесаря, поэта,
«Достанет» в зоне даже «брата»…
Сам по себе напиток льётся,
А ты лишь, лекарь, правь ладью.
Эх, где тот «спец»?… Пусть улыбнётся.
Я всё сказал, товарищи. Адью.