Еврей одесский,- кладезь для ушей!
Попутчик Фима доказал мне это.
Я из купе прогнал жену взашей,
Чтоб болтовнёй "не заслоняла света".
Блестая фиксой, старый одессит,
Учил меня и жизни, и манерам.
Любой вопрос, что в воздухе висит,
С ним сразу приземляет атмосфера.
Запоминал я "перлы", чтоб сберечь,
И вдруг в купе внезапно тихо стало...
ОборвАлась чарующая речь,
Когда на столик выложил я сало.
Крещенское видение
Я подо льдом не скрылся еле!
...опять обулся в сапоги,-
И в прорубь "бульк!"... Подать успели
Мне голых чьих-то две ноги.
Вцепился в них и крикнул "майна!".
Потом не помню нихрена.
Чего и как?- сплошная тайна,
Насквозь замёрзшего бревна.
Очнулся, лёжа в жаркой баньке,
Меня друг веничком хлестал.
-"Проснулся, пьянь?"- хихикнул.- "Встань ка!
Подставь передние места.
Обильным было угощенье
И зомби в баню отвели...
Напился в дым я на Крещенье,
Уж больно повод был велик.
О молодожёнах
Утро после брачной ночи,
Добрым не было. Жених
Не знал "на карте" нужных точек,
И нечем было тыкать в них.
* * * * *
Медовый месяц истощил
Одно из двух, аж до развода,
Беднягу возмутили щи,-
На кухне не менялась мода.
* * * * *
За "горько!" и до ста считали,
Жених, целуясь, аж оглох.
Невеста, бледная в начале,
Позеленела, словно мох.