О, если б я решился, и воскрес,
То вновь повёл бы пыльные тумены
К мистическим границам Ойкумены –
Грозить мечом подножию небес.
Чтоб стала быль истоком небылиц,
Поведав, как на звёздном опахале
Клубился прах, и ангелы слыхали
Стенанья взятых приступом столиц.
Как, венценосцев обратив в рабов,
И сапоги поставив им на спины
Кочевник запивал ломти конины
Вином из монастырских погребов.
А в час быка, осоловев от пьянки,
Сухие книги топливом избрав,
Следил за отражением костра
На рыжих космах буйной полонянки.
Я б женщин на скаку ловил арканом –
Для неотложных нужд, и про запас!
Но для одной - с глазами, как топаз –
Возвёл бы храм в саду благоуханном…
Я стал бы эталонным Чингис-Ханом,
Но не судьба, увы: не узкоглаз!