Скажу, ребята, прямо, без прелюдий,
Оправдывая женщин и мужчин:
Командированные - это те же люди,
Но бесконтрольные и, временно, ничьи.

В степном поселке строим элеватор,
Из развлечений - баня и кино,
Но местный повар, Танька - МиниТрактор,
Меня из массы выбрала давно.

В столовой лично поднесет мне блюдо,
А в нем штук восемь, как ладонь, котлет,
И шепчет, будто муж ее не любит,
Мол, горький пьяница и даже импотент.

Вот так и досиделись... что очнулись
В моем бараке, за полночь, темно.
Поселок не большой, семь -восемь улиц,
Пора Танюшку проводить домой.

Мерцали звезды над июльскими дворами,
Как- будто кто рассыпал в небе мел.
Столбы вдоль улицы стояли с фонарями,
Но ни один фонарь, конечно, не горел.

Мы шли, обнявшись, Танька песни пела,
Под звон цикад ей подпевал сверчок.
Вдруг нам навстречу, будто ошалелый,
Бежит какой-то странный мужичок.

Мужик молчком заехал в лоб Танюхе,
Та подлетела вверх на три вершка,
И, буром, не меня... "Ты что, братуха?
Ну кто же бьет так, дурья ты башка!"

Провел в ответ три уличных удара:
В нос головой, рукою в горло, в пах.
Ведь юность у меня прошла не даром
В подъездах, переулках и дворах.

Тут и Танюха поднялась из пыли,
Со злостью лупит мужика туфлей.
Короче, так вдвоем его добили,
Что он лежит ни мертвый, ни живой.

А Танька, натянув туфлю на ножку,
"Хоть гляну" - говорит,-"Кто это был?"
И сразу визг:"Да это же Сережка!
Ты, сволочь, мужа моего избил!"

"Но он же сам напал, ударил первый!"
И тут Танюхин злобный взгляд ловлю:
"Заткнись уже, не действуй мне на нервы!
Уйди! Иначе - просто... удавлю!"

Я рассердился:"Ты сама твердила,
Что пьянь последняя, в постели никакой!"
Она в ответ!"Закрой свой рот... чудила!
Он хоть мужик и плохонький, но - свой!"

Вот и пойми, где верность, где измена.
Стал дорог муж, что раньше был не мил.
Да я обоим в эту ночь поднял им цену!..
Мне стало весело: а день не зря прожил!