Развод, закаляются слабые нервы.
Отнимет деяние жизни кусок,
И я не какая-то гадкая стерва,
А просто попили из женщины сок.
Терпение, словно суровая нитка,
И та перетёрлась, полжизни под хвост,
«А ну, затвори потихоньку калитку,
Пора бы покинуть насиженный пост».
Судебные приставы ломятся в двери,
Закон им написан, спешат выполнять,
А я в избавление просто не верю:
А вдруг тот вампир возвратится опять?
А он не уходит, открыл холодильник,
Проверил привычно, что плохо лежит.
Рука потянулась к бифштексам и дыне,
Совсем не пропал у него аппетит.
И вдруг (в кои веки!) картошки начистил,
Стремительно взял пылесос, молоток,
Забыл, что других поучал как учитель,
Сам занял услужливо нужный шесток…
Хоть марш Мендельсона - приверженец брака,
И сразу захочется пальцем в кольцо,
Но знать не мешает, что это – клоака,
Загинуть в супружестве можно с концом.
И тут эксклюзивно возникла идея,
Что надо торжественно встретить развод.
От этого действа народ прибалдеет,
Тем более, жаждет огласки народ.
Представьте, приходят супруги из бывших,
Пер Гюнт их встречает, рыдает весь ЗАГС,
И ксиву о том, что из брака вы вышли,
Вручает заведующий просто так-с.
Пришли поглазеть на событие зеваки:
Коллеги с работы, соседи гурьбой,
И каждой с трудом объясняю собаке,
Что бывший теперь однозначно не мой.
Их ахи и охи звенят над застольем,
И тосты с ехидцей звучат третий час,
Еды и питья наготовлено столько,
Что гости так быстро не выйдут от нас.
Желают нам счастья в семейном разводе,
И чтоб не в последний, как водится, раз.
За окнами осень унылая бродит,
А грузчики мой выполняют наказ.
А бывший супружник, глотнувший за двести,
Стал речи толкать, что он, в сущности, клад,
Что в очередь станут за ним все невесты,
Ведь он так красив и имеет оклад.
Хвалиться стал статусом, бабками, блатом,
Харизмой, кристальностью белой души,
А я не стерпела, послав его матом,
Пришлось напоследок вот так согрешить.
Но выгнать гостей оказалось сложнее,
Затеяли драку, ну как же без драк?
Вцепилась золовка и деверь за нею
В ковёр, разнимал их какой-то дурак.
По стенке пилой пробежались родные,
Которые стали чужее чужих,
Сползли второпях со стола заливные,
Пыталась свекруха нахапать хоть их.
А кот мой вальяжный, походкой степенной
Вакантную площадь пошёл обозреть,
Пометить для верности голые стены,
Чтоб старый хозяин не путался впредь.
10.10.2012