Она несла от речки ведра
На деревянном коромысле,
А я смотрел на эти бедра
С одной единственною мыслью
Догнать во что бы то ни стало,
И прошептать среди травы ей,
Что видел девушек немало,
Такая встретилась впервые.
Что краше нет на целом свете,
Что на руках готов до гроба
Носить её и ведра эти,
И не одно, а разом оба.
Она шагала против ветра,
Имея метров двадцать фору,
Два с половиной километра,
Из них две трети где-то – в гору.
Несла походкою модели
Себя и воду – литров двадцать.
А я, здоровья на пределе,
Бежал, рискуя надорваться.
Прилег на миг в дорожной яме,
Взял передышку у березы,
Чтоб как-то справиться с соплями,
Пот утереть и счастья слезы.
Благодарил, смеясь, планиду,
За то, что вновь мечту дарила,
Ведь пару раз терял из виду,
То, что душе и глазу мило.
В конце со скоростью улитки
Полз за предметом редкой страсти.
С ней поравнявшись у калитки,
Из сил последних крикнул: – Здра-сь-те!
Она в ответ сказала: – Здрасьте.
И, оглянувшись, в легком платье,
Упала, видимо от счастья,
В мои железные объятья.
Хоть я физически не слабый,
На лоб полезли оба глаза:
Ведь трудно очень вёдра с бабой
Держать в костюме водолаза.