http://m.full.hohmodrom.ru/profile.php?id=960
Таркусу-Сероухову посв.
Курьерский гудел на четыре трубки,
Перрон продавал халву.
Видный писатель Семён Залупкер
Возвращался в Москву.
Знаток и любитель до женских попок,
В Ташкенте он был ходОк
А тут еще две статьи про хлопок
Ждала газета «Гудок»
Горбушкой хлеб, чесноком натертый,
За пивом просился в рот,
Мелькал за окном шестьдесят четвертый,
Последний хрущевский год
…Он был плодотворен: поэт, писатель
И даже лауреат,
Но вот в начале восьмидесятых
Кривая пошла на спад:
Уж лучше в подвалы ЧК, гестапо,
И бродом через Сиваш,
Чем это: «Дзинннь!», и: «Здравствуйте, папо!
Я сын – из Ташкента - ваш.»
Он так и замер – с куриной ножкой,
Почуя нутром беду
- Я Сероухов. Сергей. Серёжка.
Дай, думаю вот, зайду.
В пижаму уткнувшись, заплакал: «Папка!»,
Доверчиво, как бычок.
Рука разжалась. И рядом с тапком
Шлёпнул окорочок
…Залупкер охнул, попятясь задом
(Допрыгался, старый хер!)
А новый «па-ап?» изподлобья, взглядом
Сканировал интерьер
В ушах звенело. Дорожки пота
Отёрла со лба рука
…А сын размахивал мутным фото
И вырезкой из «Гудка»
Жизнь промелькнула, как на экране:
Литинститут, минкульт…
…Циля нашла его на диване
И поняла: инсульт
Пропала речь до набора звуков –
Мычание, не понять:
Вроде похоже на «ах ты, сука!»
И «шубу не трогай, б..дь!»
Циля всплакнула (чуть-чуть, немножко):
В тарелочке на столе
Так аккуратно съедена ножка,
Перловка и крем-брюле:
С трагедией выпуклее и резче
Становится каждый штрих…
А то, что куда-то пропали вещи…
Так было же не до них
Ну, что там? Шмотки да сигареты
И цилин феназепам…
Братья и сестры мои, поэты!
Я обращаюсь к вам:
Поправьте пиджак, отряхните юбку
Взгляните в глаза тому,
Кого приютил член СП Залупкер,
В московском в своём домУ
С днюхой, Серега!