Увы и ах, прекрасная Кларетта,
Я буду прям, как хладный сын снегов!
Вы – не мечта, скорее – бред поэта:
Высокая, худая…без мозгов…

Вы сложены хитрО, как оригами,
Но эту стать обнять и обонять
Проблемы нет! Нет, есть одна – с мозгами,
Но зря пенять: её Вам не понять!

Да, муза быть должна неугомонна,
Но ключевое слово здесь – «должна»…
Летавшая до Вас мадам Матрёна
Была полна, и чересчур умна!

Событья с ней текли гужом, как звенья –
Аж зенки вылезали из орбит:
Во мне забил источник вдохновенья –
Но он был ею сразу же забит.

Она сдавила вырванные темы
И рифмы, надоевшие с пелён:
Рождающийся замысел поэмы
При родах был злодейски умерщвлён.

Мыслитель – как зерно в навозной куче –
Блестит и блещет, в споре пря «на вы»,
А бабочка летает так порхуче
За счёт пустопорожней головы!

Здесь компромисс немыслим, или – или,
Но я не кожей чувствую подлог:
Вы ничему меня не вдохновили,
Лишь, трепыхаясь, дважды сбили с ног!

Нет слов – тяжеловес летает глаже,
Крутясь прямолинейно, как фреза –
Но в Вашем высочайшем пилотаже
Опасность не сквозит, а бьёт в глаза!

Вы привели в негодность всю квартиру
Полётом хаотичным, как вьюнок,
Но счёта за расколотую лиру
Я Вам не предъявлю! И за венок!

Я б мог творить, не оды – так пасквили,
Но не творю… Виной тому – не вес:
Вы взмахом лиры мне передавили
Канал проистечения словес!

И, между прочим, прошлая Матрёна
Вас превзошла всерьёз и поделом,
При торможенье сверзившись с балкона
В обнимку с поэтическим столом!

А посему, любезная Кларетта,
Сполна вкусив погромный перезвон –
(Хоть Вы одеты легче, чем Одетта,
А в парке клён – желтее эполета
И вся погода далека от лета) –
Позвольте подарить Вам два привета,
И сладострастно выпроводить вон!