Обычно она хорошо засыпала под волчий вой за окном. Но в этот раз муж рубил уголь в ночную смену на Немировича, сын загостился у бабушки за рекой (и из-за недавних заносов нарты с оленями не смогли проехать по коммунальному мосту), поэтому дома было пусто и страшно. Волки всю ночь мешали спать.
Она сходила на балкон, зачерпнула два ведра снега. Растопила его на газовой плитке. Водой из первого ведра умылась. Во втором ведре сварила 20 пельменей на завтрак.
Сцарапав куржак с окна, глянула на градусник. Потеплело до -42. На прошлой неделе было прохладнее, кажется, -53 или -61, Маша точно не знала, потому что градусник начинал врать уже при -47. Рядом с градусником висела кормушка, в которой все еще стояла синица, вмерзшая пять дней назад клювом в кусочек сала.
- Ничо, - подумала Маша, - к маю оттает.
Еще она подумала, что утепленные стринги сегодня не наденет. И вторые ватные штаны тоже. Зато вчера она прошвырнулась по магазинам и купила нарядные белые валенки. Их-то она точно сегодня продемонстрирует на работе.
Повязав вокруг песцовой шапки пуховую шаль и запахнув овчинный полушубок, она взяла лыжи и вышла из квартиры. На первом этаже возле батареи нагло развалился незнакомый (не из их двора и не соседский) медведь-шатун.
- Чой-то разлёгси, где ни попадя! – крикнула она, пиная косолапого легонько по крупу.
Медведь недовольно хрюкнул, давая дорогу, и еще плотнее прижался к батарее.
Во дворе бригада нефтяников уже позвякивала трубами у четвертой буровой вышки, а электрики из горсети споро натягивали лопнувшие за ночь провода.
Маша затянула ремешки лыжных креплений и побежала по Красному проспекту на автобусную остановку, до которой было два километра вокруг разрабатываемого карьера кимберлитовой трубки.
Снег и алмазы из карьера искрились от сполохов северного сияния. В Новосибирске начинался новый трудовой день…
(Отрывок из книги «Сибирь стереотипная»
из книжной серии "За Садовым кольцом жизни нет")