Грустит в сарае хрюшка Фрося,
хозяин правит старый нож,
хозяйка за плитой гундося
хулит дрянную молодёжь.
Закончилось намедни мясо,
настал для Фроси судный день,
ждала обеденного часа
и раз сходила по нужде...
Слетались на убой вороны,
Полкан заветную ждал кость,
грустила в уголке хавронья,
несладко в жизни ей пришлось.
— Ведь я совсем ещё худая!
—Да мне бы жить ещё да жить!
Но двери лязгнули сарая
и Фросю стали выводить...
Расселись по углам несушки,
петух уселся на бревно,
как будто к ним приехал Трушкин,
как будто привезли кино...
Она метнулась вдруг к забору,
туда где были сенажи,
петух орал как прокуроры:
— Вяжи её, скорей вяжи!..
Вошёл,как в масло,ножик в шею,
как ветром сдуло всех ворон,
хозяйка у окна бледнея
к закускам резала лимон.
Молчит уже свиное рыльце,
осиротел в обед загон,
хохочут за столом убийцы
и с мясом хлещут самогон.
Приходят странные мне мысли,
что вот и нам придёт капут,
что не хочу вот так я в смысле,
закончить жизненный свой путь.