(Из анаколуфного)
Прошу меня не счесть за плагиат
(Я не испорчу совести поэта -
Мне не к лицу подходит компромат!),
Поэтому на суд примите это:
«От лилии засохший аромат
Мне ноздри шебуршит огрызком лета,
Покрылся темнотой соседский сад,
А в гамаке качалась Виолетта.
Она была прекрасна, как никто –
На шею кудри россыпью слезали,
Изящный силуэт ее пальто
Просился быть отлитым на медали.
Вокруг нее кустом стоял жасмин
(Увядший, ибо осень на пороге),
Накинулся на плечи палантин
И ботами объяты были ноги…
Вдали кукушка пела про «ку-ку»,
В траве елозил ножкою кузнечик,
И наводя зеленостью тоску,
Висел, как хвост, последний огуречик…
И я подумал: это неспроста,
И к гамаку приблизился воочью:
«Сударыня, какая красота!
Как трепищит природа этой ночью!
Позвольте почитать вам менуэт,
Произведенный мною самолично,
Поскольку я лирический поэт
И номинатор премий поэтичных.
От женщин у меня всегда успех,
Хотя на слух, наверное, нескромно…»
Но тут раздался Виолеттин смех,
И в гамаке она сказала томно:
«Я вылезла природой подышать,
Зачем мне надо ваших менуэтов?
И менуэты – это что плясать,
А не читать. Спросите у поэтов!»
Нет, я такого буду не терпеть!
«Вы женщина, конечно, Виолетта,
Но вам сейчас хочу заметить впредь –
Не надо делать валенком поэта!
Я менуэтов этих сочинял,
Когда под стол вы были пешеходом,
И мне никто на них не попенял,
А я привык согласен быть с народом!
Но раз у вас такой коммюнике,
Зачем терпеть я вынужден обиды?!
Висите дальше в глупом гамаке,
Мне есть куда снести свои флюиды…»
Пах в атмосфере запах георгин,
Соседи друг у друга сливы драли,
А я сидел, как видимо, один…»
Осталась пара строчек для морали:
Не надо целить бисером в свиней,
Не знающих ничуть про менуэтов!
Ах, что на свете может быть грустней,
Когда невежесть тычется в поэтов!..