несло тухлятиной от свалки.
собак резвилась стая волчья.
на проводах ворчали галки,
а воробьи сидели молча.
на фоне сирого унынья
чудак в айфон смеялся глупо.
дул ветер и качались крылья
шкафов в окошке фитнес клуба.
от грузной туши престарелой
освободив автобус "третий"
"как это всё осточертело"
подумал некий Иннокентий.
недалеко от остановки
он раздавил дерьмо собачье,
и протерев платком кроссовки
домой поплёлся чуть не плача.
шёл и глотал вонючий воздух
нежданно выпавшей свободы.
с утра за хамство руководству
его уволили с работы.
от шавок еле отвязался...
споткнулся... окунулся в луже...
день совершенно не задался,
хотя бывают дни и хуже.
"ну наконец - то я и дома"
зашёл в подъезд, по счёту первый.
в руке бутылка совиньона,
чтоб привести в порядок нервы.
"сейчас закончится кривая...
сейчас жену увижу, Иру"
ключом привычно открывая
входную дверь в свою квартиру .
картина маслом: два бокала.
закуска, та что не доели...
на заднем плане как попало
лежат голубчики в постели.
едва гортанью издавая
невнятно-трепетные звуки,
как в мелодраме дорогая
в мольбе заламывает руки.
вот так являться раньше срока!
простить бы грешную подругу...
но по причине злого рока
ноль семь вина легла под руку.
***
всё как в шедеврах у хичкока:
обезображенные люди...
говно, кишки, мозгов немного.
слегка искусанные груди.
на шнур от принтора подвешен
над в бок упавшим табуретом
бесхозный труп болтался Кешин,
чуть озарённый лунным светом.
в округе не было ни звука,
как в стенах мрачного подвала.
лишь за окном скулила сука,
а ей тойота подвывала.