Земных богатств не взяв с собой,
Забыв печали и тревоги,
Ушёл политик голубой
Туда откуда нет дороги.
Былой затейник-массовик
Удорбрит землю бренным телом.
Героем станет модных книг.
А между тем, за тем пределом,
Его ждут с чашами весов
На суд всевышний божьи слуги.
В одну насыпят груз грехов
В другую выгребут заслуги.
Коль в стенах страшного суда
Даст перевес вторая чаша,
Его отправят навсегда
Туда где жизнь светлей и краше.
Врата закроются за ним
Скрипя протяжесто и тихо.
Над головою включат нимб.
Пришьёт крыла к спине ткачиха.
Как звон весеннего ручья
В раю раздастся
голос тонкий:
"Не заскучали без меня,
Мерзавцы, сволочи, подонки!?"
Он сможет делать что желает:
Стреляться и не умереть.
Плескаться в океане рая
Прелестных ангелочков средь.
Рукою щедрою монеты
Бросать в безумную толпу
С открытого окна кареты
И материться на ветру.
Но если перевесит чаша
С грехами, то его тогда
В ад уведёт под землю стража,
Опять же тоже навсегда.
Со страшным скрипом, как в Освенцим,
Врата закроются за ним.
Побреют тело полотенцем
Обычным, вафельным таким .
Его поставят раком черти,
Визжа как выводок крысят,
И за%бут до самой смерти
А после смерти воскресят .
И так по кругу бесконечно -
Из года в год, из века в век.
Так поступать бесчеловечно,
Но сатана ж не человек.
PS
Слова не выкинешь из песни -
На ложе смертного одра
Очко целее будет, если
На чаше с горкою добра.