Я стих пишу, чего же боле.
Достигну ль цели, не пойму.
Ведь о российском алкоголе
Поэмы мало по уму.

И я с тем бизнесом связался,
Дырявя карму, как не я.
И раз под вечер оказался
В Москве, на складе пития.

А там, из ясных мотиваций
Подчас впадая в забытье,
Сидел, устав от дегустаций,
Опухший, синий сомелье.

Пред ним, за длинными столами
Ютились юношей ряды,
Любуясь мутными стволами
Прономерованной бурды.

Пред каждым был набор знакомый -
Откуда пить, куда... пардон.
Но сей у каждого, искомый,
Был чист и девственен поддон.

Средь вин - хорошие, по слухам,
А иже - химии дитя.
Я их не пил, но только нюхал.
В листочке цифирки чертя.

Итак. Себя подняв неловко,
Спросил наш Бахус: Где нектар?
Где то, что стоит как кроссовки?
Где южных склонов дивный дар?

С минуту юноши молчали.
С нектаром справившись внутри,
Неровным хором закричали:
Оно, конечно, номер три.

Ага - потёр о руку руку
Хитрец, срывая ярлыки -
Вся штука в том, что эта штука
С водой из первой же реки.

Туда добавлен спирт и краска
И ароматов целый ряд.
А получилось - просто сказка.
И пьют и хвалят все подряд.

Я слово взял: Прошу прощенья.
Я только нюхал. Ну таков.
На нюх - такое ощущенье,
Что это средство от клопов.

Отдушки в нос шибают жутко.
Букет - сивушное амбре.
Вот, номер восемь, на минутку,
Вполне годится к фуагре.

Он пахнет тонко, садом, полем.
На вид прозрачен, нежен цвет.
Определить его легко ли,
Когда бухаешь столько лет.

И он остался всем ненужен.
Смешны и ценность и цена,
Когда язык бухлом натружен,
И глотка спиртом сожжена.

А посему, трубите трубы!
Народ, авоськами бери
Продукт маркетинга сугубый,
Напиток дивный номер три!