Сказал поэт: И скучно мне, и грустно.
(Не важно, было письменно иль устно).
Но дружно юмористы разорались:
Чего удумал! Не фига грустить!

Он вновь: Печальней, повести, мол, нету,
Чем повесть о Ромео и Джульетте.
Но юмористы снова передрались,
И, помирившись, продолжали пить.

Зачем вы, Еврипиды и Шекспиры,
Минором истязали струны Лиры?
Зачем Отеллы в тишине квартиры
Своих в слезах душили Дездемон?

Зачем над морем поджигали спички?
И Колобок полез на нос Лисички?
И Гоголь в трансе сжёг свои странички?
И Гамлеты за свой сражались трон?

Погиб поэт… К чему теперь рыданья?
А юмористы снова в ожиданье,
Смакуя пирров свой триумф заранье, -
Кого бы (вот уроды!) осмеять??

Двузначен мир: гляди – тут слёзы льются,
А за углом над ними же смеются,
И победители своим врагам сдаются,
И дважды два – опять выходит пять.