ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ
Новости Хохмодрома: лучшее из свежего: стр. 3
 Лучшее из свежегоСвежееЛучшееОбсуждаемоеЧитаемое

Да, друзья мои, Моголь, конечно, обещал больше не заниматься дурью, то есть, философией. Но Моголь не может спокойно смотреть, как западно-европейская философия дурачит поэтов «Хохмодрома». Так что, я вынужден нарушить свое обещание. И делаю это не во имя правды, а во имя истины.

1.
   Бытует расхожее мнение, будто «все люди одинаковы, поскольку все ищут счастье». Насчет «ищут» не знаю, но определенно все «хотят счастья». Однако по поводу того, что такое счастье, никакой определенности нет. Все примерно представляют себе, что такое радость, восторг, блаженство, удовольствие, любовь, удача, безмятежность, услада, эйфория и даже благо. Но спроси любого: «Счастлив ли ты?», и честный ответ будет обременен множеством сомнений и условий. Возможно дело тут в том, что, как заметил Ремарк: «Счастье никогда не бывает полным, когда его переживаешь. Полным его делают воспоминания». Этот феномен ретроспективности счастья, как-будто, поясняет герой оперетты «Летучая мышь»: «Счастье никогда не бывает полным. Всегда какого-нибудь пустячка недостает».
    С другой стороны известна фраза Л. Толстого «Хочешь быть счастливым, будь им». Это звучит оптимистично. Действительно, быть может, достаточно внушить себе, что ты счастлив, и жить с сознанием этого. Во всяком случае, это лучше, чем мучиться мыслью о своей «незавидной доле». Но будет ли такое программное счастье подлинным, реальным счастьем, а не надуманным, искусственным? На это немедленно следует вопрос: «А что такое реальное, подлинное счастье? Может ли оно быть абсолютным, совершенным? Что, если оно всегда относительно, например, в сравнении со счастьем других? Но, возможно, настоящее счастье безотносительно, субъективно, личностно и не похоже на другие счастья.
    Разумеется, над подобными вопросами задумывались множество философов, и, разумеется, они дали множество разных ответов. Например:
    «Счастье возникает от спокойствия. Спокойствие приходит от безразличия».
      Наваль Равикант
    «Счастье — это функция принятия того, что существует».
      Вернер Эрхард
   «Делать то, что тебе нравится,— это свобода. Любить то, что ты делаешь,— это счастье».
      Frank Tyger
«Счастье? Это не более чем крепкое здоровье и плохая память».
      Альберт Швейцер
   «Если вы хотите, чтобы другие были счастливы, практикуйте сострадание. Если вы хотите быть счастливым, практикуйте сострадание».
      Далай Лама
«Счастье у умных людей – самая редкая вещь, которую я знаю».
      Э.Хемингуэй
   «Постоянное счастье — это любопытство».
      Элис Манро
   «В этой жизни есть только одно счастье – любить и быть любимым».
      Жорж Санд
    Из этих тезисов очевидно, что все понимают счастье по-своему, и значит, каждый будет настаивать на своем рецепте счастья.
    Между тем, одно дело давать советы по достижению высшего блага, а другое – следовать этим доктринам, да еще при условии, что они столь противоречивы. Что, например, предпочтительнее: «практиковать сострадание» или быть «безразличным»; «любить» или проявлять «любопытство»; а если «счастье - редкая вещь у умных людей», то, может, стоит поглупеть?
    В связи с этим возникает необходимость более основательного исследования феномена счастья за авторством какого-нибудь авторитетного мыслителя. Такие мыслители, конечно, есть.
   Платон, например, изучая счастье, пришел к выводу, что его обретению способствуют умеренность желаний, стойкость перед лицом невзгод, благоразумие с ее предусмотрительностью и справедливость. Но он же, Платон, учил, что счастье – это удовлетворение от собственных достижений. Однако это несколько противоречит его же принципам достижения счастья. Ведь умеренность желаний и благоразумие не позволяют ставить слишком высокие цели. А мелкие победы обычно не обеспечивают большого удовольствия от сознания успеха. Притом еще неизвестно, как к этому сомнительному «триумфу» отнесется справедливость. Художники, например, редко остаются довольны своими произведениями.
    Между тем, Аристотель разделял мнение Платона в том, что хорошие привычки и добродетели позволяют делать правильный выбор и вести счастливую жизнь, что и является настоящей целью человека. А поскольку мы отличаемся от других существ тем, что осознаем себя и обладаем навыками критического мышления, то для обретения необходимых положительных свойств нам следует, по мысли Аристотеля, использовать рассуждения.
    Однако опыт рассуждений показывает, что критическое мышление далеко не всегда положительно оценивает следование нравственным принципам. Мышлению свойственно делать выводы, исходя из принципа относительности и рациональности. Вдобавок, оно диалектично, и потому тяготеет к сомнениям и отрицаниям. Так что, его стараниями «умеренность желаний» может выглядеть как боязнь трудностей, «благоразумие» как трусость, «стойкость» как смирение, а справедливость как вещь, несуществующая в природе.
    Умозаключения Эпикура привели его к выводу, что счастье – это высшее благо, и значит, оно зависит от количества полученных благ. Следовательно, ограничения вожделений препятствуют достижению счастья. А философы киники, поразмыслив, решили, что нравственные установки вообще ложны и менее всего нужны для счастья.
    Одним из тех философов, кто взялся основательно изучить вопрос о счастье, был нидерландский философ ХУ11 века Барух Спиноза. Его трудам принадлежит «Трактат о Боге, человеке и его счастье».
    Научный мир единодушно причисляет Спинозу к главным представителям философии Нового времени. И это обязывает нас ознакомиться с его сочинением.

2.
    Как и всякий философ, Спиноза считал, что он познал истину, и потому был о себе очень высокого мнения. Это прямо следует из предисловия к его трактату, где он сообщает о цели своего учения:
    «… для любителей истины и добродетели, чтобы заткнуть, наконец, рот тем, кто хвастает и дает в руки простодушным свой собственный помет и свой мусор вместо амбры, чтобы они перестали порочить то, чего они еще не понимают, чтобы помочь понять им, в чем состоит сущность Бога, их самих и их всеобщее счастье».
    Тут я должен заметить, что при исследовании философских трудов неплохо иметь твердую философскую позицию, которая может служить точкой опоры наподобие той, что позволяет перевернуть мир. У нас с вами, читатель, такой почвой пусть будет «креативная философия», являющаяся частью «Русского космизма». Как показывает практика, в оптике этого учения хорошо заметны изъяны и недочеты многих философских воззрений. Так что, боюсь, «амбра» Спинозы здесь не будет исключением, и вы, возможно, согласитесь, что ее автору следовало быть скромнее.
      Однако наше учение предполагает творческий подход к исследованию чужих трудов. И потому нашей задачей является не столько критика Спинозы, сколько прояснение его философии укусами некоторых сомнений и идей. Очевидно, здесь мы будем похожи на того самого «овода», которым воображал себя Платон, беспокоя умы граждан древних Афин с помощью своей «майевтики».
    Добавлю от себя, я готов простить автору заблуждения и противоречия в его рассуждениях. Это ставит задачу их разрешения. Но более всего мне не по вкусу сложность и невнятность изложения. Обычно это свидетельство того, что автор пытается скрыть и сгладить сомнительные рельефы своих воззрений. Он это делает с помощью слов, часто научных и пространных, каждое из которых привносит собственный оттенок в текст. В результате произведение приобретает загадочный туман, где реальные объекты замещаются привидениями, что допускает множество интерпретаций. А это приводит к новым сомнениям, ибо нет никакой гарантии, что толкователи поняли автора правильно и не дополнили произведение собственными соображениями. Такой сложности и невнятности предостаточно в трактате Спинозы. Вот, например, взятое наугад:
    «Конечный ум сам по себе не может ничего понять, если только он не определяется чем-то вне себя; ибо, подобно тому как он не имеет власти познать все сразу, он так же мало властен начать, например, познавать это раньше того или то раньше этого. Таким образом, если он не может ни первого, ни второго, то он не может ничего познать.»
    Быть может, иного читателя такое изложение способно восхитить, и он даже готов сказать, подобно отцу невесты Голохвастова из пьесы «За двумя зайцами»: «Разумный. Аж, страшно». Но, думаю, не всякому читателю захочется разгадывать подобные шарады. Читатель даже вправе заподозрить, что его дурачат, и пытаются всучить «товар с душком», как это бывает на рынке, где продавец не брезгует приемами обмана. Неудивительно, что после этого кому-то может показаться высокой философией рассуждения Голохвастова, когда он говорит:
    «Но по уму, по образованности мы уже не та хворма, не тот центр… Ежели человек вчёный, так ему уже свет переворачивается кверх ногами, пардон, вверх дыбом. И тогда, когда тому, одному, которому невченому, будет белое, так уже ему, вченому которому, будет уже как, э-э, рябое… Но зачем же? Это же очень и очень. Да. Да! Но нет».
    Впрочем, имея дело с трактатом Спинозы, мы не собираемся блуждать по всем лабиринтом и закоулкам его многословья. Нас интересуют основные положения его учения, и те «рябые» его места, где он явно ошибается, и куда мы способны внести необходимую ясность и поправку с точки зрения нашей философии «творчества и красоты». Ведь на самом деле читателя вряд ли всерьез интересует, что думал о счастье ученый семнадцатого века. Читателя интересует, что из его соображений актуально в наше время.

3.   
      Свой трактат Спиноза начинает с размышлений о Боге. Он приходит к мысли, что Бог не может быть телесным, поскольку телесность предполагает ограниченность формы Бога и тем выдает его несовершенство. Исходя из этого, Спиноза утверждает, что та фундаментальная субстанция, которая лежит в основе всех вещей, и есть сам Бог.
    Надо сказать, эта идея представлялась для того времени достаточно смелой. Ведь Декарт, например, уже доказал, что все в мире состоит из атомов, а следовательно, и сам Бог материален. При этом человека Декарт выводит из-под опеки Бога, называя главным свойством личности мышление, которому присущи сомнения. «Сомневаюсь – значит, существую», - провозгласил Декарт. Правда из этой формулы следует, что и в ее истинности необходимо сомневаться. Другой философ, Лейбниц, утверждал, что у новорожденного человека нет никаких знаний, а их источником в его разуме является опыт. Однако это не объясняло, откуда у человека появляются идеи, не следующие из опыта. Зато, благодаря самой идее Лейбница, личность приобретала заметную самостоятельность и отчужденность от Творца.
      Разумеется, эти «рациональные» учения философов Нового времени противоречили средневековым представлениям о человеке, и особенно о Боге, который все еще мыслился не только как покровитель человека, но и как создать всего сущего, в том числе и субстанции. Правда, в отношении последней мало кто задумывался. А если и задумывались, то полагались на Аристотеля, утверждавшего, что субстанций существует бесконечное множество. Но учение Декарта сделало понятным, что античный мудрец под субстанцией подразумевал вещества, из которого состоят предметы.
    Так вот, Спиноза в своей онтологии, как будто, находит некий компромисс и с Декартом, и с Лейбницем, и с Церковью, но при этом всех опровергает. Отсюда, вероятно, и его сознание собственного величия, и представление своей доктрины в виде «амбры».
    Считается, будто Спиноза свою новаторскую идею подчерпнул из тайного учения Каббалы. Но это вовсе не обязательно. Ведь еще у древнегреческих мудрецов имелось знание о нусе, разумном духе, все создающем и всем движущий. Так что, Спиноза не сделал никакого открытия, а лишь вернул на сцену философских представлений этот самый нус в качестве автора и режиссера мироздания.
    Однако можем ли мы быть уверены, что Бог Спинозы – тот самый нус? Ведь Спиноза нигде не сообщает о сущности этой субстанции. Он лишь доказывает, что субстанция в природе может быть только одна. Мол, будь их две, то какая-то из них более фундаментальна, и значит, истинная. При этом он повторяет известное мнение, что Бог абсолютен, совершенен и бесконечен. И это исключает возможность его постижения с помощью разума человека.
    Последнее замечание обязывает нас верить только Спинозе. Но если мы его ослушаемся, то вдруг обнаружим первое «рябое» пятно в его концепции.
    Дело в том, что «совершенное» в обычном понимании означает нечто завершенное, то, что не подвержено улучшению, и значит, оно не бесконечно, то есть, ограничено, закончено. О каком же тогда совершенстве Бога может идти речь?
    Поэтому мы вынуждены внести первую поправку в трактат Спинозы:
    В «креативной философии», под субстанцией мы понимаем творческую энергию Вселенной. Энергия и в самом деле творит мир и участвует во всех процессах бытия. При этом она разумна, поскольку подчиняется творческим принципам, таким как «принцип дополнительности (любви)», «принцип преодоления», «принцип рациональности», «принцип новизны» и пр. Так что, сущность животворящей энергии заключается в созидательном творчестве. А творчество, как известно, бесконечно и стремится к совершенству в гармонии. Однако, стремление к совершенству еще не означает его достижение. Притом гармония в природе не представима без постоянных обновлений.
    Зато отсюда ясно, как можно согласиться с другой странной идеей Спинозы, идеей о «бесконечном разуме». Ведь разум и бесконечность в обычном смысле несовместимы. «Разумным» мы называем какое-то решение, поступок, поведение, что никак не сопрягается с бесконечностью. Но когда под разумом мы понимаем творческий процесс, бесконечность тут вполне уместна.
    Как видите, есть впечатление, будто Спиноза чувствует, что истина где-то рядом. Вдобавок он говорит: «Бог во всем. Нет ничего вне Бога. Бог изливает себя в этот мир». В свете нашей поправки такое можно сказать только про энергию. И все же, представление о Боге как о совершенной субстанции при ее бесконечности оставляет нас в некотором недоумении.

4.
    Недопонимание сущности первоосновы бытия закономерно приводит Спинозу к новому недоразумению, к новому «рябому пятну». Он начинает говорить об атрибутах Бога. Наверное, иному читателю странно слышать об «атрибутах Бога». Но в философии много понятий, которые нормальному человеку «режут слух».
    Чтобы выяснить, что имеется в виду под словом «атрибуты», представьте клюшку, коньки, шайбу и шлем. Это атрибуты хоккеиста. А атрибутами Бога Спиноза называет то, в чем проявляется божественная субстанция. Таковыми, по мнению Спинозы, являются «мышление» и «протяженность». При этом Спиноза не уверен, что этих атрибутов всего два. Ведь, если Бог бесконечен, то и принадлежностей у Бога может быть бесконечное множество. Поэтому он замечает, что нам дано познать только два атрибута Бога из всего их арсенала. Впрочем, даже и в этих «двух соснах» Спиноза умудряется заблудиться.
    Как известно, полноценное мышление присуще только человеку. Животные и растения не мыслят. Правда, они разумны в силу того, что их разум гармоничен творческим силам природы. Но во времена Спинозы разум не отделяли от мышления. Поэтому под мышлением Спиноза, быть может, подразумевает разум. Спиноза даже говорит, что все в природе разумно, поскольку все пребывает в Боге. Но вспомните, приведенный здесь отрывок из его трактата. В нем, говоря о невозможности ума «постигнуть все сразу», и потому ум «не может ничего понять» и «познать», Спиноза явно имеет в виду мышление, которое, действительно, не способно строить свои логические цепочки умозаключений без совокупности знаний, приемов и творческих способностей разума.
    Остается предположить, что Спиноза ошибается, когда называет мышление атрибутом Бога и на том основании приписывает этому атрибуту совершенство и бесконечность. Решения с помощью логики вполне конечны, и потому могут считаться совершенными, что и отражается в понятии Спинозы «конечный ум». Зато творчество разума воистину беспредельно, хотя и не совершенно, как всякое творчество. Поэтому разум человека и есть та самая инстанция, которая, по словам Спинозы, является «чем-то вне себя», то есть, вне сознания и мышления.
    Конечно, мы можем признать мышление атрибутом разума человека, как можем признать топор атрибутом лесоруба. Ведь мышление – инструмент разума. Но мы не можем признать мышление атрибутом Бога. На эту роль, скорее, годится более высокая инстанция, сам разум человека. И если по условиям Спинозы в атрибуте должна содержаться сущность субстанции, то сущностью животворящей энергии Вселенной является творчество, свойственное разуму.
   Объявив атрибутом субстанции мышление, Спиноза, вынужден решать вопрос о сущности души. В креативной философии душа представляется в ее традиционном виде, то есть, в виде разумной энергии, которая гармонична животворящей энергии Вселенной. И это предполагает творческую свободу разума человека, организованного душой. Но мышление субстанции само является организующей силой и не оставляет места душе как самостоятельной сущности. Поэтому Спиноза решает вопрос в логике своей концепции. Он практически делает душу производным мышления. Он так и говорит:
   «Душа - есть идея, заключающаяся в мыслящей вещи и возникшая из существования вещи, находящейся в природе. Отсюда следует, что, смотря по устойчивости и изменению вещи, должна быть устойчива и изменчива душа. При этом душа может быть соединена с телом, идею которого она представляет собой, или с Богом, без которого она не может ни существовать, ни быть понята».
   Однако такое странное представление о душе чревато многими вопросами и сомнениями. И с целью как-то разрешить их Спиноза пускается в такие путаные объяснения, что, разбираясь в них, читатель в лучшем случае ничего не поймет, а в худшем повредится в уме. Между тем, приведенный фрагмент все объясняет.
      Как известно всякая идея способна к собственному логическому развитию. Вот, и душа в редакции Спинозы, будучи идеей способна к развитию, которое зависит от состояния тела, где она обитает, и от субстанции, с которой она находится в таких же отношениях, как задача и ее решение. Решения души в этом случае могут быть правильными и неправильными. В случае неправильных решений, очевидно, возможны конфликты ошибочных решений с самой идеей души, что является причиной возмущений в организме человека.
    Конечно, это простое толкование весьма схематично и не учитывает всех уловок, на какие идет Спиноза для доказательства своей версии души. Он, например, говорит о душе, как об источнике чувств человека, о способности души любить тело, что «она не могла возникнуть сама собой, когда не существовала. И теперь, существуя, она не может измениться или погибнуть» (гл. ХХ111). Но чем более рассуждает Спиноза, тем яснее становится, что его собственное мышление на месте души оставляет все то же «рябое пятно».
   Впрочем, при достаточно внимательном изучении головоломных текстов Спинозы становится ясно, что душу он подменяет сознанием.
    В представлении «креативной философии» сознание – есть акцентированная идея разума, данная нам в ощущение. Вы зашибли ногу, и разум, принимающий одновременно много решений, направляет ваше внимание на конкретный объект. Вы осознаете ощущение боли, и как всякая идея, эта идея боли содержит потенциал своего развития. То есть, идея инициирует и организует процесс мышления, которому свойственна логика с диалектикой. Вы устанавливаете причину травмы, ее серьезность, возможность продолжать путь и пр. Здесь сознание соединено и с телом и с разумом. «без которого она (осознание) не может ни существовать, ни быть понята(-о)».Точно, как в определении Спинозы. Вдобавок, фраза Спинозы «смотря по устойчивости и изменению вещи, должна быть устойчива и изменчива душа» показывает, что речь идет именно о сознании, которое меняет свои показатели с появлением новой идеи.
    Между тем, как вы знаете, мышление способно противостоять разуму посредствам сознательных волевых актов. В этом проявляется свобода воли. Но эти воления человека зависят не только от мышления, но и от желаний, источником которых обычно мыслится сфера чувств, разум. Кажется, это должно поставить Спинозу перед необходимостью отделить душу от сознания, а сущность мышления от сущности разума. Но он проявляет удивительную находчивость. Он говорит, что желания образуют сами вещи с которыми душа имеет дело. В нашем переводе это означает, вещи образуют в сознании необходимые идеи, которые развиваются мышлением. Отсюда следует, что желания и воля – дети одного гнезда, и потому во многом похожи. Тем не менее, по мысли Сптнозы они отличаются. И если с желанием теперь все понятно, то воля во многом теряет свое значение для человека. Спиноза низводит волю едва ли не до уровня аппендикса.
   «Воля – говорит он, - есть лишь произведение разума (читай, «мышления»), при помощи которого мы утверждаем или отрицаем нечто о вещи, не обращая внимания на то, хороша ли вещь или дурна… Все действия могут быть подведены под склонность, называемую желанием; только в совершенно несобственном смысле слова они могут быть названы волей».
      Словом, Спиноза, подобно хирургу - вивисектору смело перешивает организм философских представлений, не обращая внимания на то, что некоторые органы оказываются не на своем месте, плохо приживаются и странно функционируют.
   
      (продолжение следует)
Александр Окропиридзе и Елена Пальванова
в литературной программе "ИДЁМ НА ВЫ".

Подробности здесь:
Жми сюда



______

По поводу концертов в подвальчике. :)

Это помещение студии заслуженного художника России, председателя секции Союза Литераторов России Бориса Илюхина.

Богемная, тусовочная обстановочка. Зрителей помещается человек 30-35. После выступления спецгостей (коими на сей раз будем мы) стартует творческое застолье со "свободным микрофоном по кругу".

Выглядит подвальчик во время "творческого застолья" так:



А темой на "свободном микрофоне" может быть авторская песня, стихи лирические или юмористические. К примеру такие:

[Видео]

Не вычёркивай)

(Varvara)
48 Про Хохмодром 2022-12-15 8 1437

Для тех, кто в теме

Чтобы не было вопросов,
Пересудов и интриг:
Поменяла имя просто,
Бессознательно и вмиг.
Не рассорилась с Кузьмою,
Не в любви случился крен.
Просто так, само собою
Захотелось перемен.
С Кузей мы всё также пара,
ФИО, штампы, всё all right!
Но теперь хочу Varvaroй
Посещать любимый сайт.
В поэтическом угаре,
И шутейном кураже
Допускаю имя Varya -
Тоже будет по душе.
***
И учти, admin, запару:
На семью айпи - адын.
Не вычёркивай Varva.rу
Уважаемый admin. ;)

ТАК Я ГОВОРИЛ С ЗАРАТУСТРОЙ

(Моголь)
26 Философия 2023-01-07 7 1329

(В связи с рождеством)

В одном из своих сочинений я позволил себе беседу с Сократом. Право на это мне давало мнение, будто мудрец Сократ вместе с его знаменитыми диалогами вымышлен Платоном. Из истории философии известно и то, что Ницше является идейным противником Платона. Считается даже, что взгляды этих двух столпов философии зеркально противоположны. Несомненно, Ницше это понимал, и, становясь в аппозицию Платону, счел необходимым создать своего мудреца, откровения которого он изложил в книге «Так говорил Заратустра». Это произведение Ницше считал основным в своем творчестве. Ну, а так как моя беседа с Сократом носила несколько критический характер, то иной читатель может подумать, будто я сторонник учения Ницше. Это и вынуждает меня побеседовать с Заратустрой. Разумеется, я отдаю себе отчет в том, что дело это непростое и ответственное. Ведь из словарей нам известно: «Фридрих Ницше – гениальный мыслитель, под влиянием которого находилось большинство выдающихся европейских философов и писателей ХХ века». Однако, как, наверное, выразился бы сам Заратустра: «Человек, который взялся за гуш, не должен говорить, что он не дюж». Так что, говоря словами героя одной пьески: «Давай, попробуем мой друг. А вдруг?!».

Моя встреча с Заратустрой состоялась в горах. Ранним утром. Как раз когда, по свидетельству
Ницше, поднявшись с зарей, встал Заратустра перед солнцем и так обратился к нему:
      - Великое светило! В чем было бы счастье твое, не будь у тебя тех, кому ты светишь? Взгляни! Я пресытился мудростью своей, словно пчела, собравшая слишком много меда; и вот – нуждаюсь я в руках, простертых ко мне…
      Именно этот момент я счел удобным для своего появления, ибо полагал, что и в моих простертых руках нуждается переполненный медовой мудростью мыслитель.
      - Скажи, многоумный Заратустра, - произнес я, выходя из тени смоковницы, - Достоин ли я впитать свет твоей мудрости?
    - Кто ты, незнакомец, - вопросил Заратустра.
    - Я человек, который наслышан о твоих проповедях, - сообщил я.
    - Что ж, - ответил Заратустра. - Солнце светит для всех. Но не всякий бывает благодарен его теплу. Говори, что ты хочешь знать?
    - Много чего мне хочется знать, - сообщил я. – И многое мне уже известно из твоих речей. Вот, например, как рассуждал ты

    О ПРОСЛАВЛЕННЫХ МУДРЕЦАХ:
    «Все вы служили народу и народному суеверию, а не истине! Потому терпели и неверие ваше, что оно было уловкой и хитроумным путем к народу. Но кто ненавистен народу, как волк собакам, так это – свободный дух, враг цепей, который никому не поклоняется и живет в лесах. Вытравить такого из логовища – это всегда называлось у народа чувством справедливости; и теперь еще науськивают на него самых свирепых собак.
   На это я хочу у тебя спросить: о какой истине ведешь ты речь? Что, если твоя истина похожа на мерзкую жабу или на ядовитую змею? Такая истина отвратительна человеку, ибо человек понимает, что подобная истина не может быть ключом к созданию этих прекрасных гор с их белоснежными вершинами, искрящимися ручьями, голубыми озерами и сочной зеленью долин. И когда в «простертые руки» человека, ты пытаешься вложить омерзительных гадов своей истины, душа человека переполняется ужасом и ненавистью к дарителю. И тогда человек вправе подозревать ложь в твоих устах и злой умысел в твоем сердце.
    Между тем, ты пытаешься доказать, что истина вовсе не такова, как о ней говорят признанные мудрецы. Их ты обвиняешь в неискренности и уподобляешь откормленным «вьючным животным, ослам, которые тянут повозку народа, слугами которого они являются». И думаю, ты согласен со своим преемником, Ницше, говорившим, будто «философы принуждают себя смотреть на природу ложно до тех пор, пока они уже не способны видеть ее иной». По заверению Ницше они «только делают вид, будто достигли своих собственных мнений, тогда как с помощью подтасованных оснований защищают предвзятый тезис, выдумку.
      «Философия – говорит он, - это потребность и стремление к власти, к «созданию мира».
    На это я должен тебе сказать, что польза от осла, взявшего на себя тяготы путника, больше, чем от волка, нападающего на осла. Ведь ты сам свидетельствуешь, что «знаменитые мудрецы возрастали вместе с духом и добродетелью народа – и народ вырос через них!» Зато неизвестно, насколько справедливы истины волка. Не создает ли он мир по собственному образцу, и не движим ли ты сам «потребностью и стремлением к власти и созданию своего мира»?
   В доказательство того, что это не так, ты говоришь, что только «в пустыне, и господами пустыни искони жили честные, свободные умы, которые в отличие от близорукой толпы, знают, что такое дух. Дух есть жизнь, – поясняешь ты - Собственным страданием умножает он знание свое. Люди видят «только искры духа, но не видят, что он – наковальня, и не видят жестокости молота его! Не будучи орлом, нельзя знать о счастье в ужасе духа. Кто не птица, тому не дано устраивать привал над пропастью».
   Но позволь спросить тебя, что может знать о тяготах жизни отшельник или пустынник, пребывая вдали от людей. Ведь наибольшие страдания, которые по твоим словам, умножают знания, возможны как раз среди людей, обремененных их неизбывными пороками. Так что, если мудрость зависит от суммы страданий, то орел не знающий змей в своем гнезде на скалах и парящий над землей, выслеживая свои жертвы, менее всего способен быть учителем для того же осла.
    Ты прав, когда излагаешь известную сентенцию: «страдания вразумляют». Но это вовсе не значит, что мудрость измеряется страданиями. Да ведь и сам ты, проживая в горах, много ли претерпел мук, чтобы обладать знаниями, позволяющими тебе столь нескромно утверждать:   
    «Подобно парусу, трепеща от бури духа, мчится по морю моя необузданная мудрость! Но вы, знаменитые мудрецы, слуги народа, – разве можете вы мчаться со мной!»
      При этом ты учишь: «Быть бесстрашным и внушающим страх, великим и одиноким, свободным от счастья рабов и поклонения богам – такова воля искреннего».
      К числу таких «искренних» ты, конечно, относишь себя. Но не подобна ли такая искренность намерениям хищника, который не скрывает своего желания вцепиться в горло своей жертве? И чем более «великим», «одиноким», «свободным» и «бесстрашным» выглядит хищник, тем естественней будет желание человека «трепеща от бури духа, мчаться» подальше от его «необузданной мудрости».
   Так я говорил с Заратустрой.

О ТОЛПЕ
    В другой раз, Заратустра ты повествовал о толпе. И ты не жалел для ее описания самых черных красок.
«Жизнь – источник радости, - вещал ты.- Но всюду, где пьет толпа, родники отравлены. Я не переношу зрелища оскаленных морд и жажды нечистых. Они бросили взор свой в родник: и вот – светится мне оттуда мерзкая улыбка их. Приторным и гнилым делается плод в их руке. Неужели жизни нужна и эта сволочь? Отвращение к ним жадно пожирало жизнь мою! Поистине, надо было подняться в самую высь, чтобы вновь обрести источник радости! Миновала робкая печаль весны моей! И весь я – лето в самом расцвете его, со студеными источниками и благостной тишиной. О, приходите, друзья мои, чтобы тишина стала еще блаженней! Ибо это – наша высь и наша родина: слишком высоко жилище наше и недосягаемо для всех нечистых и жажды их. Как могучие ветры станем мы жить над ними, соседи орлам и снегу, соседи солнцу. Так живут могучие ветры. И подобно ветру буду и я некогда бушевать среди них и духом своим захватывать дыхание у духа их. Поистине, Заратустра – могучий ветер для всех низин. И вот что советует он врагам своим и всем, кто плюется: "Берегитесь плевать против ветра!".
    Последнее предупреждение, думаю, вполне своевременно, поскольку мне хочется спросить: разве при таком отвращении к людям толпы, ты, похваляющийся своей искренностью, хотел бы преподать им подлинную истину? Ведь вряд ли ты веришь в их способность очиститься настолько, что они не будут в состоянии как-нибудь нарушить благостную тишину твою или постесняются замутить воду в месте твоего водопоя. Наверное, твои идеалы столь безупречны, что ты уже не будешь пить воду из ручья, где лакает собака. А между тем, в человеке много от животного.
    И когда ты восклицаешь: «Неужели жизни нужна и эта сволочь?», то не стоит ли за этим желание уничтожить всех этих тварей, отравляющих твою жизнь? И в этом случае, очень возможно, что твое учение подобно одежде, зараженной чумой. Вместо исцеления оно лишь умножит беды и несчастья толпы, пропитав ее ненавистью ко всему несовершенному, а значит, и к собственным несовершенствам каждого, что повлечет за собой жестокие расправы над ближними, ради того, чтобы быть «соседями орлов» и слушать, как ты будешь «бушевать» среди избранных, «захватывая дыхание у духа их». Притом ты и сам можешь не знать, к чему ведут твои проповеди, как не знают философы, что движимы «потребностью и стремлением к власти» над миром.
   Так я говорил с Заратустрой.

О ДОБРОДЕТЕЛЬНЫХ.
    Может потому ты и смеешься над добродетельными и презираешь их, что их деятельность претит твоим тайным целям?
   «Над вами, добродетельные! - говоришь ты, - Смеялась сегодня красота моя. Вы, добродетельные, хотите получить плату за добродетель, небо за землю и вечность за ваше "сегодня"? Но я учу, что нет воздаятеля? Я не говорю даже, что добродетель – сама по себе награда. Подобно клыкам вепря, слова мои взбороздят основы душ ваших. Я буду плугом для вас, чтобы все сокровенное глубин ваших стало явным. И когда взрытые и изломанные будете вы лежать на солнце, отделится ложь ваша от правды. Ибо вот, в чем правда ваша: слишком чисты вы для грязи таких слов, как "мщение", "наказание", "награда", "возмездие". Ведь для некоторых добродетель – это лень пороков их: и всякий раз, когда их ненависть и зависть сладко потягиваются, тогда просыпается их "справедливость". Есть и такие, «для кого добродетель – это корчи под ударами бича, и вы довольно наслушались воплей их! Другие гордятся горстью справедливости и во имя ее клевещут на все. И лишь для того они возносятся, чтобы унизить других. Немало и таких, что сидят в своем болоте и вещают: "Добродетель – это смирно сидеть в болоте».
      Словом, по-твоему, «почти все, думают, что имеют свою долю в добродетели; и каждый хочет быть по меньшей мере знатоком "добра" и "зла". Но, - говоришь ты, - не затем пришел Заратустра, чтобы сказать всем этим лжецам и глупцам: "Что вы можете знать о добродетели?", а для того, чтобы отвратить вас от старых слов, которым научились вы у глупцов и лжецов, от слов: "награда", "воздаяние", "наказание", "месть во имя справедливости". Да будет добродетель ваша «Самостью» вашей, а не чем-то посторонним, личиной, покровом, что и есть истина глубин души вашей, вы, добродетельные! Поистине, я отнял у вас сотню слов и любимые игрушки добродетели вашей. И теперь, словно дети, сердитесь вы на меня. Они играли у моря – и вот набежала волна и смыла игрушки. Теперь плачут они. Но эта же самая волна принесет им новые пестрые раковины».
    Я не буду спрашивать у тебя, Заратустра: «Что ты сам знаешь о добродетелях?» Но мне интересно, какие новые игрушки предлагаешь ты вместо «смытых» волной твоих речей? Чем, например, ты готов заменить правдолюбие? Как известно, эта добродетель является основой для многих других, таких как «справедливость», «честность», «ответственность», да и сама «мудрость». Неужто, ты хочешь заменить любовь к правде на любовь к лицемерию, коварству, вероломству, лжи? Но можно ли считать эти качества добродетелями?
    Ты сетуешь на то, что добродетельные слишком чисты для таких слов, как "мщение", "наказание", "награда", "возмездие". Но что будет с этими понятиями, когда они станут инструментами «коварства» и «вероломства»?
    Конечно, ты прав в том, что традиционные добродетели часто служат маской, оправданием, средством смирения и даже лекарством для тех, добродетель кого не является их «Самостью». Но это не значит, что добродетели не имеют почвы в природе человека, и потому их можно легко заменить иными.
      Добродетели необходимы человеку хотя бы в качестве ориентиров. И то, что человек соизмеряет с добродетелями свои естественные чувства, лучше, чем он давал бы волю сиюминутным страстям и позывам.
    Притом добродетели на самом деле вовсе не исключают возможность «мщения» или «возмездия». Ведь та же справедливость вполне может стать основой для деяний в ключе этих понятий. Так что, поступки людей определяют не столько добродетели, сколько характер человека, а также те обстоятельства и последствия, которые управляют его «Самостью».
   Так я говорил с Заратустрой.

О СОСТРАДАТЕЛЬНЫХ
      Странными представляются мне и твои рассуждения о сострадательных.
   «Поистине, не люблю я милосердных, блаженных в сострадании своем, - признаешься ты. - Совсем лишены они стыда. Пусть судьба моя всегда ведет меня дорогою тех, кто никогда не страдает, и с кем смогу я разделить надежду, пиршество и мед. Поэтому умываю я руки, помогавшие страждущему, поэтому очищаю я также и душу свою, ибо, видя страдающего, я стыжусь его из-за его же стыда, И когда я помогаю ему, я жестоко унижаю гордость его. "Будьте же равнодушны, принимая что-либо! Оказывайте честь уже тем, что принимаете", – так советую я тем, кому нечем отдарить. Однако нищих следовало бы вовсе уничтожить! Поистине, досадно давать им и досадно не давать. А заодно с ними уничтожить грешников и тех, кого мучает совесть! Верьте мне, братья мои, укоры собственной совести учат уязвлять других. Но хуже всего – мелкие помыслы. Поистине, лучше уж совершить злое, чем помыслить мелкое! "Смотри, я – болезнь", – говорит злодеяние. И в этом его честность. А ничтожная мысль подобна паразиту: она неугомонна – ползает, прилипает, прячется, пока все тело не станет вялым и дряблым от этих крошечных тварей. Надо сдерживать сердце свое; ибо стоит только распустить его, как теряешь голову! О, кто совершил больше безрассудств, чем милосердные? И что причинило больше страданий, чем безумие сострадательных? Горе любящим, еще не достигшим той высоты, которая выше сострадания их! Так сказал мне однажды дьявол: "Даже у Бога есть свой ад – это любовь его к людям". А недавно я слышал от него: "Бог умер. Из-за сострадания своего к людям умер он". Итак, опасайтесь сострадания, помните: все созидающие безжалостны».
    Да, Заратустра, сострадание тягостно душе человека. Оно отнимает силы. Но все это потому, что сострадание обычно неполно и сродни той ничтожной мысли, которая, как ты говоришь, «подобна паразиту». Ведь полное сострадание заставляет пожертвовать всем своим благополучием и даже жизнью во спасение страждущего. Но это невозможно. Этому противится человеческое Эго.
    Известно, что воля человека в состоянии подавить в его душе чувство сострадания, а мысль готова найти оправдание этому насилию над душой. Однако способность к сопереживанию является ключевым свойством разума, и не только человека. Ведь сопереживание происходит через уподобление. А оно свойственно всем животным, поскольку позволяет приспосабливаться и маскироваться. Так древесный червячок уподобляется ветке дерева, настолько, что неотличим от нее. У человека же сопереживание является корнем его творчества, общения и самой любви. Подруби этот корень и человек уподобится дереву, сохнущему без соков жизни. Потому-то ты и злишься на страждущих и ненавидишь нищих, что покушаются они на корни эти.
    И все же ошибаешься ты, полагая, будто «все созидающие безжалостны». В доказательство этого я могу привести пример твоего ученика, Ницше, в судьбе которого роковую роль сыграла жалость к лошади, истязаемой хозяином ее.
    Сострадание созидателям необходимо хотя бы для того, чтобы ставить целью своего творчества улучшение жизни людей. И оно же, сострадание предписывает жить скромно, имея лишь то, что способствует достижению цели творчества. Это и есть подлинная любовь к людям, в которой заключается полнота сострадания.
      Когда же ты говоришь о человеке, занятом созиданием сверхчеловека в себе, то для такого творчества и впрямь сострадание излишне и даже опасно.
    Так я говорил с Заратустрой.

О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ МУДРОСТИ
   Любопытными мне представляются и твои мысли о «человеческой мудрости! Правда, она кажется мне не совсем человеческой. Скорее, это твоя собственная мудрость, и значит, сверхчеловеческая.
   Здесь ты говоришь:
    «За людей цепляется воля моя, цепями связываю я себя с людьми, тогда как влечет меня вверх, к Сверхчеловеку, ибо к нему стремится другая воля моя».
    После твоего признания в непреодолимом отвращении к обычным людям с их мордами и жаждой напиться из твоих родников, это звучит несколько странно. Но из дальнейших твоих слов следует, что бороться с неприязнью к толпе тебе помогает твоя мудрость.
    «Моя первая человеческая мудрость, - сообщаешь ты, - в том, что я даю себя обманывать, чтобы не остерегаться обманщиков».
    Моя вторая человеческая мудрость в том, что я больше щажу тщеславных, чем гордых. Хорошими актерами находил я всех тщеславных. Они играют и хотят, чтобы смотрели на них с удовольствием – весь дух их сосредоточен в этом желании. И лжи вашей верит он, когда вы лжете о нем нечто приятное: ибо в сокровенных глубинах тайно вздыхает сердце его: "Что я такое!.
    А вот моя третья человеческая мудрость: я не допускаю, чтобы из-за вашей трусости мне стал противен вид злых. У злых есть много такого, что достойно восхищения. И поистине, добрые и праведные, есть в вас немало смешного, и особенно – страх перед тем, что до сих пор называли дьяволом! Так чужда душа ваша великому, что Сверхчеловек был бы страшен вам в благости своей!»
    «Ах, устал я от всех этих "высших" и "лучших", - восклицаешь ты. - Еще выше надо мне подняться с их "высоты", прочь от них, ввысь, к Сверхчеловеку! И сам я хочу восседать среди вас переодетым, чтобы не узнавать ни вас, ни себя. И в этом последняя человеческая мудрость моя».
    Последняя твоя мудрость поясняет три первые. И впрямь, подняться над «высшими» и «лучшими» гораздо трудней, чем над лживыми, тщеславными, трусливыми и озлобленными. Их низость возвышает того, кто над ними. Чем глубже выкопана яма, тем выше холм земли, взятой из нее. Потому-то и разводишь ты их вокруг себя, как мог бы разводить крыс и тараканов. Притом не столько для собственной забавы разводишь ты этих тварей, сколько из желания утвердиться в своем превосходстве над ними и в необходимости покинуть жилище, кишащее ими. Разумеется, такой странный сверхчеловек способен внушать страх окружающим. В их глазах он вполне сравним с дьяволом, которому свойственно преумножать мерзости на земле. Так что, эдакому сверхчеловеку, лучше «восседать» среди прочих «переодетым», чтобы его не узнавали.
    Так я говорил с Заратустрой.

О ЛЮБВИ К ИНЫМ
    В свете твоей «мудрости» особыми красками играет и твоя любовь к иным. Тут ты сообщаешь, что:
   «Поистине, человек – это грязный поток. Надо быть морем, чтобы принять его в себя и не стать нечистым. И вот – я учу вас о Сверхчеловеке: «Он – это море, где потонет великое презрение ваше». В чем то высокое, что можете вы пережить? Это – час великого презрения. Час, когда счастье ваше становится для вас таким же отвратительным, как разум ваш и добродетель».
    И далее ты говоришь:
      «Человек – это канат, протянутый между животным и Сверхчеловеком, это канат над пропастью.
    Я люблю того, кто не умеет жить иначе, кроме как во имя собственной гибели, ибо идет он по мосту.
    Я люблю того, кто не ищет в небесах, за звездами, основания для того, чтобы погибнуть и принести себя в жертву. Того, кто приносит себя в жертву земле, чтобы когда-нибудь стала она землей Сверхчеловека.
    Я люблю того, кто живет ради познания и стремится познавать во имя того, чтобы жил некогда Сверхчеловек. Ибо так хочет он гибели своей.
   Я люблю того, кто любит добродетель свою: ибо добродетель есть воля к гибели и стрела желания другого берега.
   Я люблю того, кто бросает золотые слова впереди дел своих и всегда исполняет больше, чем обещал: ибо жаждет он гибели».
    В общем, как выясняется, у тебя большое сердце, Заратустра, ибо любишь ты многих. Правда, все они должны служить твоему сверхчеловеку, желая себе собственной гибели. Такая похвальная самоотверженность бывает свойственна домашним животным, мясом которых питается их хозяин. Животным, конечно, неведомо, что они достойны презрения. Но человек, чтобы уподобиться жертвенным животным, должен и впрямь признать свое счастье, разум и добродетели свои отвратительными, а себя вообразить «грязным потоком».
    Надо заметить, что таких дураков на свете не так много. И, наверное, потому ты говоришь:
    «Не к народу должен обращаться я, но к последователям! Последователей ищет созидающий, а не людей толпы, не мертвецов, не верующих. Тех, кто станет созидать вместе с ним, ищет он. Тех, кто напишет новые ценности на новых скрижалях. С созидающими, собирающими жатву и празднующими хочу соединиться я. Покажу им радугу и все ступени, ведущие к Сверхчеловеку».
      Конечно, старые скрижали сильно мешают тебе, как и сами верующие, которые отбивают у тебя паству, и ты так говоришь о них:
      «Взгляните же на этих добрых и праведных! Кого больше всех ненавидят они? Разбивающего скрижали их ценностей, разрушающего и преступающего, но он и есть созидающий».
    Отсюда понятно и твое следующее откровение:
      «Опаснее мне быть среди людей, чем среди зверей, опасными путями ходит Заратустра. Пусть же ведут меня звери мои! И вспомнил я, что говорил святой старец в лесу. И произнес я в сердце своем: "Хотел бы я стать умнее! О, если бы стал я столь же мудрым, как змея моя!»
      То, что главным из зверей, мудростью которых ты руководствуешься, является змея, нетрудно догадаться, ибо змей этот преследует человека с момента его грехопадения. Так что, интереснее, что сказал тебе старец? А сказал он тебе следующее:
      «Не доверяют люди отшельникам и не верят, что приходим мы к ним ради того, чтобы дарить. Слишком одиноко звучат шаги наши по их улицам. И если ночью, лежа в своих постелях, задолго до восхода солнца услышат они идущего человека, то спрашивают сами себя: "Куда это крадется вор? Так не ходи же к людям, оставайся в лесу! Иди лучше к зверям! "
      И знаешь, пожалуй, святой старец был истинный мудрец. Впрочем, ты его не послушал, но сказал:
      "Что могу дать я вам! Лучше позвольте мне уйти поскорее отсюда, чтобы ничего не отнять у вас!".
      В этот раз ты был справедлив к себе.
      Так я говорил с Заратустрой.

ОБ УЧЕНЫХ
    Возвыситься над низкими не так трудно, как над теми, кто преуспел в науках. Но твоя мудрость столь велика, что позволяет тебе возвыситься и над учеными. Для этого ты изучил их повадки и слабости. И вот, выяснил ты, что «они прохлаждаются в тени и во всем они хотят быть только зрителями. Подобно уличным зевакам, что стоят и глазеют на прохожих, глазеют они на мысли, придуманные другими. Если дотронуться до них, то поднимается пыль, как от мешков с мукой».
   «Когда выдают они себя за мудрецов, - говоришь ты, - меня знобит от их ничтожных истин и изречений. Часто мудрость их отдает таким смрадом, словно ее породило болото. Ловки они, и искусны их пальцы: что моя простота рядом с их изощренностью! Все могут они – шить, вязать, ткать. Вот и вяжут они чулки для духа! Каждый зорко следит за движением пальцев соседа своего, и не слишком доверяют они друг другу. Изобретательные на маленькие хитрости, они поджидают тех, чье знание прихрамывает, и подстерегают, подобно паукам. Я видел, с какой осторожностью приготовляют они яд. И в поддельные кости умеют они играть».
   Конечно, отягощенным такими несовершенствами, ученым трудно тягаться со сверхчеловеком, и потому признаешься ты: «Чужды мы друг другу, и их добродетели мне даже противнее, чем лукавство и фальшивые игральные кости».
    Известно, что одной из добродетелей ученых следует признать привычку к доказательствам. И если они способны доказать свое превосходство и нужность людям с помощью искусства «шить вязать и ткать», то тебе, кроме презрения к ним и рассуждений о сверхчеловеке предъявить нечего. Потому, видимо, и полагают они, что твои «знания прихрамывают». Но что знания в сравнении с твоей волей, столь свойственной сверхчеловеку?! Благодаря ее всемогуществу ты, по твоему признанию «когда жил среди них, жил над ними». Естественно им это не нравилось. И как ты говоришь: «За это они не любили меня. Но я продолжал ходить поверх их голов».
    «И пожелай я идти путем своих заблуждений, - говоришь ты, - то и тогда оказался бы я выше. Они же слышать не желают о том, чтобы кто-нибудь ходил над их головами, и потому между мной и собой они наложили мусора».
      Но, как видно, они не на того напали.
      «Невзирая на это, свидетельствуешь ты, - я со своими мыслями продолжаю ходить поверх их голов. И пожелай я идти путем своих заблуждений, то и тогда оказался бы я выше».
      После этого остается признать справедливыми твои слова из проповеди «Об избавлении»: «Воля – вот имя освободителя и вестника радости».
    Воистину, воля способна возвысить человека, невзирая на его ничтожество.
Так я говорил с Заратустрой.

О ПОЭТАХ
Тому, кто превзошел высоколобых ученых, возвыситься над поэтами, наверное, столь же просто, как соколу расправиться с воробьем. Известно ведь, что у многих народов поэтов приравнивают к слабоумным. Так что, для их развенчания достаточно уже того, что ты сказал своему ученику:   
      "Поэты слишком много лгут".
      Однако при твоем отношении к традиционным добродетелям этот порок может выглядеть не таким уж и греховным. Благо, ты добавляешь:
   «Я устал от поэтов, старых и новых: слишком поверхностны для меня все эти мелкие моря. Недостаточно глубоко проникала их мысль. Оттого и чувство их не достигало самых основ. Немножко похоти, немножко скуки – таковы еще лучшие мысли их. Они любят выдавать себя за примирителей. Но для меня они всегда останутся посредниками и подтасовщиками. Ах! часто забрасывал я сеть в море их в надежде на хороший улов, а вытаскивал всегда лишь голову какого-нибудь древнего божества. Так, голодающему море дало камень. Конечно, и среди них попадаются жемчужины. Но это придает им еще больше сходства с твердыми раковинами. И часто вместо души находил я в них одну соленую слизь. К тому же они недостаточно чистоплотны: они мутят воду, чтобы казалась она глубже».
    Все эти наблюдения представляются мне особенно важными, поскольку позволяют глубже понять тебя, Заратустра. Ведь ты, несомненно, поэт. И ты прямо говоришь:
      «Но и сам Заратустра – поэт».
      И ты настаиваешь на этом, говоря: «Но положим, кто-нибудь сказал всерьез, что поэты много лгут, он был бы прав – мы слишком много лжем. Мы очень мало знаем и плохо учимся: потому и должны мы лгать».
      Но если это так, то как прикажешь ты относиться ко все твоим рассуждениям и проповедям? Вдобавок ты сам же свидетельствуешь:
    «Поистине, всегда влечет нас ввысь – в царство облаков. На них усаживаем мы наши пестрые чучела и называем их богами и Сверхчеловеком. Благо, довольно легки они для этих седалищ – и эти боги, и Сверхчеловек!»
   Так что же тогда этот твой сверхчеловек? Неужели это всего лишь «пестрое чучело»?
   Так я говорил с Заратустрой.

О МЕЧТАЮЩИХ ОБ ИНОМ МИРЕ
   Вот и ответь, Заратустра, как относиться к твоим словам, например, об ином мире, когда говоришь ты:
    «О, братья мои, этот Бог, созданный мной, был делом рук человека и безумием его, подобно всем прочим богам! Человеком был он, и притом – лишь малой частью человека и моего "Я". Из моего же пепла и пламени пришел ко мне этот призрак. Поистине, не из мира иного явился он! Мукой и страданием было бы теперь для меня верить в подобные призраки. Горем и унижением было бы это для выздоравливающего. Усталость, жаждущая одним прыжком достигнуть последних пределов, жалкая усталость неведения, – это она создала всех богов и все иные миры.
Верьте мне, братья мои!» - восклицаешь ты.
    Но как прикажешь верить тебе, если даже не поясняешь, о каком «ином мире» повествуешь ты? Впрочем, если ты говоришь о духовном мире человека, то ты прав. Представление о Боге создается в нашем духовном мире. Но ты говоришь: «Не из мира иного явился он!» Тогда откуда же? Из реального мира? Если так, то Бог – есть оптическая иллюзия, которая подобна той, что бывает при разглядывании внешнего мира через кристалл. Через эту оптику нашей души мы и видим Бога, сотворившего этот мир.
   Однако ты говоришь:
«Но надежно спрятан от людей "мир иной" – нечеловеческое, полностью лишенное всех человеческих черт, небесное Ничто».
    Разве может «Ничто» быть создателем всего сущего, и тем более призрак его. Отсюда ясно, что тебя посещал дьявол, который, как ты говоришь: «Из моего же пепла и пламени пришел ко мне этот призрак. Поистине, не из мира иного явился он».
    Несомненно, ты правильно сделал, что отделался от этого призрака. Но дальше ты сообщаешь:
    «Новой гордости научило меня мое "Я", этой гордости учу я теперь людей. Не прятать больше голову в песок небесных абстракций, но высоко держать ее, эту голову, созидающую смысл земли!»
    Из этой фразы видно, что встречи с призраком не прошли для тебя без последствий. Ты даже решил, будто это человеческие головы создают смысл земли. Но странно думать, будто смысл существования земли появляется после ее создания и только благодаря таким головам, как твоя. Хотя, если припомнить главное свойство поэтов «много врать», то нетрудно предположить, что их трудами таковых смыслов обнаружится множество, и все они будут разными. В том числе, наверное, будут и такие, о которых можно сказать твоими же словами:
«Это они, больные и умирающие, презрели тело и землю, выдумали неземное и искупительные кровавые жертвы. Но даже эти мрачные яды, столь сладостные для них, они брали у земли и у тела! Всегда много больных среди мечтателей и тех, кто исходит тоской по божеству. Яростно ненавидят они «познающего» и ту, самую младшую из добродетелей, что зовется правдивостью».
   Как известно, среди мечтателей много поэтов, к числу которых относишься и ты, называющий себя «познающим» и от лица которых ты говоришь:
      «Мы очень мало знаем и плохо учимся: потому и должны мы врать».
      Быть может, поэтому твоя «добродетель правдивости» вызывает сомнения и неприязнь у других мечтателях, ибо у них есть основания подозревать, что твой иной мир с участием сверхчеловека – выдумка, сулящая «кровавые жертвы», «мрачные яды» и «тоску по божеству».
    И вот, когда ты говоришь:
    «Слишком хорошо знаю я этих богоподобных и знаю, чего хотят они: они жаждут, чтобы веровали в них, и чтобы сомнение было грехом. Хорошо знаю я и то, во что они сами веруют больше всего. Поистине, не в иные миры и не в искупительную силу крови – в тело истово веруют они. Собственное тело для них – "вещь в себе".
      Не рассказываешь ли ты, прежде всего, о себе самом?
      Так я говорил с Заратустрой.
   
О ПРЕЗИРАЮЩИХ ТЕЛО
    «Пробудившийся и познавший говорит: я только тело, и не более того. – вещаешь ты. - Душа же – лишь слово, обозначающее нечто в теле».
      Но ведь это ты - «пробудившийся», Заратустра! Уличая других в поклонении своему телу, ты исходишь из собственных убеждений. Но ответь, почему тело – это тело, а душа, только слово? Ведь и тело обозначается словом. И если есть слово «душа», то оно тоже что-то обозначает. Ну, ладно, душа. Она все же вещь неуловимая. Но дальше ты говоришь:
    «Орудием телу служит и твой маленький разум, который называешь ты духом, брат мой, он – всего лишь орудие и игрушка великого разума – тела».
    У тебя получается, что дух и некий маленький разум – это одно и то же, а тело – это великий разум, который руководит маленьким разумом. Но разве разум и тело – это одно и то же? Тогда ветер и, гонимые им, облака – также можно признать одним и тем же.
    А дальше ты говоришь:
    «Чувство и ум всего лишь орудия и игрушки: за ними скрывается Самость. Она ищет глазами чувств и слушает ушами ума».
    Но что такое чувства и ум, если не сам разум? А если это разум, то маленький он или большой имеется в виду? И в каких отношениях состоит Самость с телом. Что вообще такое эта Самость? Откуда она берется?
   Впрочем, тут ты поясняешь:
      «Самость всегда прислушивается и ищет: она сравнивает, подчиняет, разрушает и завоевывает. Она господствует и повелевает даже твоим "Я". За мыслями и чувствами твоими, брат мой, стоит могущественный господин, неведомый мудрец – Самость имя ему. В твоем теле живет он, он и есть тело твое. В теле больше разума, нежели в высшей мудрости твоей. И кто знает, зачем вообще нужна телу высшая мудрость?»
    Отсюда следует, что Самость живет в теле на правах господина и мудреца, всем руководит, даже самим «Я», и при этом Самость является телом. Вдобавок это тело настолько великий мудрец, что не знает даже, зачем ему мудрость.
   «Презирающим тело хочу сказать я слово мое, - продолжаешь ты дальше. - Из почитания возникло презрение их. Что же это такое, что создает презрение и почитание, ценность и волю?»
    И сам же отвечаешь:
   «Творящая Самость создала себе презрение и почитание, это она – творец радости и скорби. Творящее тело создало себе ум как орудие воли своей. Даже в безумии и в пренебрежении вы служите Самости, вы, презирающие тело. Я говорю вам: ваша Самость желает умереть и отворачивается от жизни. Ваша Самость желает смерти – оттого вы и стали презирать тело! Ибо вы уже не в силах творить сверх себя. Нет, не пойду я вашим путем, вы, презирающие тело! Вы для меня не мост к Сверхчеловеку!»
      Итак, Самость, она же – тело, творит все эмоции, располагает волей своей, благодаря которой подчиняет себе ум, и заставляет себе служить наше «Я». Но получив такие полномочия и власть над умом, маленьким разумом, волей и чувствами, Самость желает умереть и отворачивается от жизни. Такая Самость, действительно достойна презрения, поскольку напоминает проказу.
      Все эти путаные рассуждения, Заратустра, являются лучшим доказательством того, что «поэты мало знают и плохо учатся: потому и должны они лгать». При том, как ты свидетельствуешь, они являются большими «подтасовщиками» и мутят воду, чтобы она казалась глубже», а что «вместо души у них» можно обнаружить «одну соленую слизь».
      Тебе ли этого не знать, Заратустра?! Ведь ты поэт. Настоящий поэт.
    Впрочем, распутать твой узел догадок не так сложно. Достаточно понять, что разум формируется под воздействием творческой энергии, которую мы называем душой. Поэтому разум и душа для нас едины. При этом разум руководит телом, но не только в своих интересах, но и в интересах тела. С развитием воли появляется мышление и сознание, то есть то, что ты называешь малым разумом. А в глубине этого сознания, как сгусток зародыша в яйце, таиться то, что ты называешь Самостью. Эту сущность иначе называют самосознанием или Эго. Вот это Эго, действительно, более всего озабочено благами для тела. Вот, почему тебе кажется, будто тело всем руководит. Однако тут важно понимать, что мышление вместе с волей, сознанием и Эго порождены страхом и сомнениями, источником которых является «ничто». Поэтому они сами –ничто. А будучи порождениями «ничто», они и в самом деле стремятся к порабощению разума, подобно паразиту, и значит, тяготеют к смерти, о чем ты и учишь, говоря:
      «Ваша Самость желает умереть и отворачивается от жизни».
      Отсюда следует, что, когда ты возводишь Самость (Эго) в степень «великого мудреца» и «господина» над телом, ты говоришь о той сущности, которая, будучи «ничто», способна ничтожить разум, а значит, и тело, и жизнь.
      Так что же тогда твой сверхчеловек, к которому ты строишь мост?
      Так я говорил с Заратустрой.

О СВЕРХЧЕЛОВЕКЕ
      Твои слова и изречения, Заратустра, похожи на шматки сырой глины в руках скульптора, ваяющего некий образ. Он вмазывает все новые и новые порции глины в скульптуру. И она приобретает все более отчетливые формы.
      И вот, я уже вижу перед собой образ сверхчеловека.
      Кто он при условии, что бог умер?
      Если Бог умер, то он, Бог, стал ничто. То есть, «Ничто» стало богом. Но, как мы помним к роду «ничто» относится воля и Эго. Они-то, видимо, и населяет тело этой величественной и совершенной статуи. И как следует из твоего учения, они дают жизнь этому воплощению абсолюта.
      Этот вылепленный тобой образ абсолюта ты провозглашаешь целью человечества. И хотя он пока только изваяние, но он уже требует о человечества подчинения, жертвенности, переоценки ценностей, отказа от традиционных добродетелей. На правах идеала он предлагает отказаться от, несовершенства чувств, от сострадания, от сомнений. Он презирает людей с их слабостями и смертностью, объявляет, что Бог умер, а на его место он воздвигает свою волю и всепобеждающую гордыню. Он приветствует ложь. Ведь ложь – это ничто, убивающее истину и ничтожещее добродетели…
    Впрочем, подобный идеал для человечества не новость. Примерно таким образам молились наши далекие предки, язычники. И ты, Заратустра, низвергая богов язычества, наверное, не мог выдумать иной идеал человечества. Но я бы хотел тебя спросить совсем об ином.
    Давай представим, Заратустра, что твое изваяние ожило. И вот скажи ты мне, мудрейший, кому он нужен, кроме своего собственного Эго? Ведь, следуя твоим словам: «Человек есть нечто, что должно преодолеть». И твой сверхчеловек – сеть результат этого преодоления. Но мы же знаем, что сущность человека состоит в творчестве. И вот, зная это, скажи, Заратустра, кто более сверх человек: Геракл, совершенства которого позволило ему совершить подвиги, или Гомер, который был слеп, но который является нам в своих бессмертных произведениях?
      Думаю, ответ тут единственно возможен.
      Так я говорил с Заратустрой.

ПРОРИЦАТЕЛЬ
    О многих твоих откровениях я мог бы говорить с тобой, Заратустра. Но в этом нет необходимости, ибо сказано: «Не нужно выпивать все море, чтобы познать вкус его воды». И все же, прежде чем, убрать руки, простертые к тебе в ожидании мудрости твоей, я бы хотел напомнить тебе твой вещий сон, о котором ты говорил в беседе о «Прорицателе».
    Вот, что ты рассказывал:
    «Снилось мне, что отрешился я от всякой жизни. Там, на уединенной горе, в замке Смерти, стал я ночным сторожем – стражем могил. Там охранял я гробы: полны были мрачные своды трофеями побед ее. Побежденная жизнь смотрела на меня из стеклянных гробов. Я вдыхал запах пыльных вечностей; задыхаясь в пыли, удрученно поникла душа моя. Свет полуночи неизменно окружал меня, и рядом, скорчившись, сидело одиночество, и еще третья, худшая из подруг моих – надрывная мертвая тишина. Ключи носил я с собой, ржавые из ржавых. И самые скрипучие ворота умел открывать я ими. Подобно зловещему карканью, проносился скрежет по длинным коридорам, когда поднимались затворы ворот: зловеще кричала птица эта, неохотно давала она будить себя. Но еще больший ужас сжимал сердце мое, когда все снова умолкало, кругом водворялась тишина, и я оставался один среди этого зловещего молчания.
    Так шло, так ползло время, если вообще двигалось оно – почем я знаю! Но, наконец, случилось нечто такое, что разбудило меня.
      Трижды ударили в ворота, как громом, трижды взвыли своды в ответ: и тогда подошел я к воротам.
"Альпа! – вскричал я, – кто несет прах свой на гору? Альпа! Альпа! Кто несет прах свой на гору?"
   И я нажимал на ключ и налегал на ворота, стараясь открыть их. Но ни на палец не подавались они. Вдруг бушующий ветер распустил крылья свои. С пронзительным свистом взрезая воздух, бросил он мне черный гроб. И среди визга, и воя, и грохота гроб раскололся, плевком исторгнув из себя хохот – тысячу образов хохота. И тысячью ликов – детей, ангелов, сов, безумцев и бабочек величиной с человека с издевкой и ревом хохотало надо мной.
    Страшно испугался я, и пал на землю, и кричал от ужаса так, как не кричал никогда.
    Мой собственный крик разбудил меня – и я очнулся".
    Рассказав это, ты попросил учеников истолковать твой сон. И один из них тебе сказал:
    "Сама твоя жизнь объясняет нам этот сон, Заратустра! Не ты ли сам тот ветер, с пронзительным свистом распахивающий ворота в замке Смерти? Не ты ли сам тот гроб, полный разнообразных и пестрых обликов зла, а также ангельских ликов жизни? Поистине, подобно многообразному – на тысячу ладов – детскому смеху, входит Заратустра во все склепы, смеясь над ночными стражами могил, что гремят своими ржавыми ключами. Устрашать и опрокидывать их будешь ты смехом своим. Отныне и навсегда даже гробы мертвецов станут источником детского смеха. Всегда будет дуть могучий ветер, торжествующий над смертельной усталостью. Поистине, самих врагов своих видел ты во сне. Но как избавился ты от этих наваждений и обрел себя, так должны пробудиться и они от самих себя – и прийти к тебе!"
    Так вот, ученик тот тебе наврал, что неудивительно, ибо учителем этого льстеца являешься ты, Заратустра.
    По здравому разумению, ты не можешь быть во сне и самим собой, и ветром, и гробом, и детским смехом одновременно. На самом деле ты видел себя стражем могил в Замке Смерти, а ржавые ключи в твоих руках – это твои идеи. Ими открывал ты скрипучие ворота склепов, где «побежденная жизнь смотрела на тебя из стеклянных гробов». Быть может, в гробах были твои идеалы, добродетели, творческие начала. Более определенно тут сказать нельзя. Зато нетрудно распознать того, к кому ты обращаешь свой клич: «Альпа! Кто несет прах свой на гору?» Ведь вершина горы – это обычный символ идеала, гордыни, превосходства, а прах… Ведь ты узнал в этом прахе, того, кто преодолел в себе человека? Вот почему ты, несмотря на ужас перед этим пришельцем бросился отварят ему ворота. И, может быть, ты не смог бы их открыть, но ветер распахнул их. И это был ветер времени, когда сверхчеловек твой оказался востребованным. С тем бушующий ветер бросил перед тобой черный гроб. Это знамение грядущих бед, порожденных твоим тлетворным учением. И все же разбудило тебя вовсе не это. Разбудило тебя то, отчего «страшно испугался ты, и пал на землю, и кричал от ужаса так, как не кричал никогда». А были это «тысячи ликов – детей, ангелов и прочих, которые с издевкой и ревом хохотало над тобой». И знаешь, среди хохочущих, наверняка был я. Наверноен, я даже был один из первых, кто начал смеяться над твоим дурацким учением о бесплодном, бездушном и безмозглом болване, возомнившем себя сверхчеловеком.
    На самом деле, все твое учение, Заратустра, он же Ницше, - всего лишь иллюстрация к мудрой фразе Христа, изрекшего: «Не сотвори себе кумира» - сказал я, и заложив руки в карманы, стал медленно спускаться с горной кручи в цветущую долину.
    Примерно так я побеседовал с Заратустрой.
Я сижу сегодня дома,
Отмечаю Новый год!
С днём рождения Geomа
Поздравляю наш народ!
Так случилось, что большую часть свободного от основной работы времени провожу со спицами в руках. Как водится, "сапожник без сапог" - вяжу не для себя.
Фоном включаю видео рукодельных блоггеров на ютюбе.
Так сегодня с утра перед работой ткнула в видео одной блоггерши, которая вяжет носки и жилеты для солдат. В комментарии редко заглядываю, там обычный срач - виртуальная война противоположных сторон, политические дебаты интернет сидельцев, плевки и прочее, не имеющее к рукоделию никакого отношения.
И вдруг - стихотворение.
Прогуглила, очутилась на странице Александра Макарова в стихотворении "Ну что, народ..." Прямо, резко, однозначно, честно. Понравилось. Одно лишь не моё - не люблю призывы. В остальном здорово.
Решила пролететь по рецкам, и наткнулась на интересного автора.
Александр Топильский.
Вот знаете, редко такое бывает, когда прям зацепило.
Каждая фраза - прожито и прочувствованно.
Будет время и желание - почитайте.
Стихов там немного. Я лишь начала знакомиться с творчеством поэта.
Глаза устают. Берегу зрение для вязания.)
Но, по возможности, буду возвращаться, и читать.
Хорошего вам вечера, дня, утра.)
И вдохновения!
.
Ваша Тю.
.
В кинофильме "12 стульев" Остап Бендер пел: "Там, где любовь, там всегда проливается кровь". Вот такой, казалось бы, оксюморон. А мне порою кажется, что там где настоящий юмор, там всегда проливаются слёзы. Не, когда "смешно до слёз", но, когда "смешно сквозь слёзы".

Так бывает, когда стихи пишут истые графоманы... И порой пробивает на поржать и вместе с тем хочется всплакнуть над многострадальной сетевой русской словесностью.

И, если на Хохмодроме с творческим уровнем дела обстоят довольно неплохо (видимо, юмор вырабатывает в организме поэтов дополнительные гормоны самокритичности), то на иных литсайтах, ставящих под ружьё батальоны воинствующих графо лириков, всё гораздо хуже. Короче говоря, меня на таком сайте судьба постоянно сталкивает с новоявленными наездниками колченогих пегасов.

Процитирую поэтический продукт почерпнутый мной сегодня:

Автор: Г. Свистунов

Осень в Париже

ну да, ну да, какие здесь снега?
но милые девчонки мелькают иногда
о, Париж, Париж!
и голуби поверх крыш
ты будешь лишь со мною, малыш!

ничего не знаю сверх того
что тебя обожаю одного
ты моя любимая всегда
для тебя мой лучший круассан!

припев:
о, сколько звезд повенчано!
танки все ушли восвоясь
а звезды так переменчивы
мы с тобою в замке Тюирли, смеясь

это все временно
ты немножко беременна
не усугубляй ситуацию
это всё гравитация

припев:
это всё Париж, наш Париж!
зонтиком ядерным не защитишь
будет всё чудесно - волшебно
а весной ты расцветешь зеленою вербой

Тут и танки, и круасаны, и беременность, и гравитация...
А замок Тюильри превратился в Тюирли.
Всё смешалось в доме Облонских.

p.s.
Пришли свежие известия.
Оказывается, автор сего опуса закончил литинститут.
Как это вам такое?!

К сороковинам

Все люди тащат крест и бремя –
И будет отдых где-то там,
А с прокурорским ликом время
Всё расставляет по местам.

Ещё одну – я это слышу –
Бог Книгу жизни пролистал:
Вы заняли не только нишу,
Но и почётный пьедестал.

С душой Христа, с умом Сократа,
С котлом, кипящим от идей,
Хотя Вы – горькая утрата,
Но Вы – находка для людей.

Напасти жалили, как осы,
А рок напасть грозился львом.
Вас вечно мучили вопросы:
Куда пришли, зачем живём?

Вы находили суть ответа
В кромешной тьме и у костра –
И с Вами было больше света,
И светлых мыслей, и добра.

В честь Вас горит немало свечек,
Ваш век окончен, но не спет:
Вы доказали, что газетчик
В России больше, чем поэт.

И тем уже сказали много,
Что у клюки есть два конца:
Один конец – слепцу подмога,
Другой конец – для подлеца.

Пропитан мир мертвецким ядом,
Но рвётся дух, как старый квас, –
И Вы остались где-то рядом:
Глаза закроешь – видишь Вас.

Мы встретим Вас, как и встречали:
На самой лучшей из планет
Во дни торжеств, в часы печали
Есть только жизнь, а смерти нет.

10 января 2023 г.

Евгений ЗАПЯТКИН
Не мог пройти мимо случайной рассылки и не поделиться:

О тонкостях русского языка

Выражения ,, ты мне очень нужен" и ,,очень ты мне нужен" имеют противоположный смысл.

Парадокс русского языка: часы могут идти, когда лежат и стоять, когда висят.

Забавно, но ,, чайник долго остывает" и ,,чайник долго не остывает" - это одно и то же.

Кто- то пишет ,,все, что НИ делается - к лучшему" , а кто- то -,, все, что НЕ делается - к лучшему".
И те, и другие правы.

Странный русский язык. ,,Бесчеловечно" и ,,безлюдно" не синонимы.

Головоломка для иностранцев. В русском языке слова ,,порядочная" и ,,непорядочная" могут быть синонимами , если речь идёт о сволочи.

Что не так с кухней? В квартире идут в спальню, в коридор, в детскую, но НА кухню.

Фраза ,,Я тебя никогда не забуду" звучит нежно и ласково. А вот фраза ,, Я тебя запомню" - уже как- то угрожающе.

Те, кто был до нас - ПРЕДки, те, кто будут после нас - ПОТОМки. А кто мы? ТУТки, ЗДЕСЬки, СЕЙЧАСки или ТЕПЕРЬки?

Фраза ,,да нет, наверное" одновременно несет в себе и утверждение, и отрицание, и неуверенность, но все же выражает неуверенное отрицание с оттенком возможности положительного решения.

Ох уж эта русская пунктуация: ,,Здравствуйте, Мария, ответьте, пожалуйста, Андрею,там, кажется, вопрос, который, очевидно, не решен".

Только в русском языке предложение может состоять из 5 глаголов : ,,Решили послать сходить купить поесть".

Кроме исключительного русского сочетания ,,да нет" есть еще уникальное ,,бери давай".

На грубом, бранном, некультурном русском языке можно сделать человеку блестящий комплимент, высоко оценить и воодушевить его, а на культурном, литературном, вежливом русском языке возможно опустить человека ниже плинтуса.

Как иностранцу перевести фразу :Если сильно окосел- пора завязывать!"
Или ,,Руки не доходят посмотреть".И как перевести фразу ,,Не стой над душой "?

На косе косой косой косой косой косой косил покос. Перевод: на неровном берегу реки заяц- инвалид сломанным инструментом срезал траву

Только в русском языке можно составить вопрос из пяти стоящих подряд букв алфавита : ,,Где ёж?"

Только в русском языке фраза ,,Ноги в руки и вперед" несет в себе какой- то смысл, а не является простым набором слов.

На вопрос ,,Почему?"можно получитьисчерпывающий ответ ,, Потому что!"

Фраза ,,Ничего не получилось" выражает досаду, а фраза ,,Ничего получилось" - удовлетворение.

Как перевести на другие языки, что ,,Очень умный" - не всегда комплимент, ,,Умный очень" - издевка, а ,,Слишком умный" - угроза.

Странные фразы:
Миротворческие войска
Начинает заканчиваться
У пациента сильная слабость
Убить насмерть
Старый Новый год
Детская пластмассовая железная дорога
Незаконные бандформирования
Холодный кипяток
Давайте будем пить, что есть. И ответ: ,,Нет, будем пить, что пили"
Геморрой и головная боль- синонимы
Накрылся медным тазом
Деловая колбаса
Не тяни резину
Сел в автобус и стоял всю дорогу

Как непросто с русским языком: облака плывут, лед тронулся, грибы пошли, техника накрылась, книга вышла, молоко убежало.

Как объяснить, что фраза ,,Ничего себе" означает удивление
СДРИСНУЛА ПРИЧЁМ ПЕШКОМ!
   
ДОЧКА СОБЧАКА
Жми сюда

Сел я утром на стульчак
Приспустив штаны
Скоро Ксения Собчак
Сдриснет из страны

Родина - одна, как мать
Это знает всяк
Шконки видно не видать
Ксении Собчак

Надо жить, да не тужить
В зоне, дом - барак
В нём могла бы форму шить
Ксения Собчак

В сей ответственный момент
Больше - ну никак
Не отмажет президент
Ксению Собчак

Мы искореняем зло
Битва горяча!
Похер ей - стрижёт бабло
Ксения Собчак

Льёт потоки лестных слов
Нам - ни черпака
Прям на мельницы врагов
Дочка Собчака

Подо мной один стульчак
Видно я лопух
Зад у Ксении Собчак
Восседал на двух

Вдаль уходят поезда
Это добрый знак!
Пусть бежит, раз есть куда
Ксения Собчак

Средь родных берёз, ракит
Пой моя строка!
Воздух чище без таких
Дочек Собчака.
Вы реально здесь такую мафию сколотили, что хочется плюнуть на вас и уйти. Мне тошно от вашей поэтической дружбы. От вашего бараннего единодушия и братства. От того что вы думаете что все кругом идиоты кроме вас. Мерзко от такого общества. С вами находиться в хохмодроме это как наступить ногой в говно на улице и в электричке делать вид что вонь идёт не от тебя. Тьфу

Важно

(Лана)
13 2022-12-02 3 707
В чужом глазу соринка-
В своём глазу бревно.
Всё меньше в людях цинка,
Всё больше ГМО.

Цинк служит повышению сопротивляемости организма к инфекциям (укреплению иммунитета);

Предотвращению выпадения волос;

Синтезу собственного коллагена;

Антиоксидантной защите (Anti-Age эффекту);

Усилению выработки инсулина;

Синтезу тестостерона;

Позволяет регулировать деятельность сальных желез, справляться с жирным блеском кожи и покраснениями;

Участвует в процессе сперматогенеза.
Десятилетию пребывания на хохмодроме -
      Посвящается!

Я расстаюсь с тобой без сожалений,
Тупых истерик и ведра бухла,
Совсем ненужных "мыльных" объяснений
И не учу куда бы, ты, пошла.

Пойдёшь налево ради приключений?
Вперёд, удачи - в этом, ты, сильна.
Направо, ладно - только нет сомнений,
Что вряд-ли, ты, и там кому нужна.

Пусть не удастся избежать последствий,
Но честным стану сам перед собой.
Ну всё - пока! По се'ти путешествуй
Моя помойка* - грусть моя и боль.

* Помойка - колонка в самом низу списка произведений, состоящая из стихов удалённых автором

Типа Юбилей

(Uri Pech)
18 2022-11-06 3 907

Сегодня типа Юбилей:
До конца года 55 дней!

­­"КРОКОДИЛ" — советский и российский литературно-художественный иллюстрированный сатирический журнал. Символом издания является рисунок: красный крокодил с вилами. Тираж достигал 6,5 миллиона экземпляров.
«Крокодил» основан в 1922 году, сначала — как приложение к «Рабочей газете», и выпускался раз в неделю, позже – раз в 10 дней. (Википедия)
______

      СКВЕРНЫЕ РЕБЯТА (глава ироничной повести "КОЛЬЦО"))

Старинный памятник вечно молодому поэту-песеннику в середине 1970-х неожиданно стал центром притяжения хиппующей воронежской молодёжи. Это событие рвануло всесоюзной сенсацией. В популярнейшем Всесоюзном еженедельном сатирическом журнале «Крокодил» появился скандальный фельетон «Скверные ребята». Автором идеи злободневной публикации выступил местный журналист Владимир Котенко, а наполнил юмором текст местный «городской сумасшедший» Аркадий Давидович.

В своих многочисленных интервью, вышедших в последнее двадцатилетие 21 века, мэтр афористики и региональный патриот, Аркадий Филиппович, любил вспоминать о той незабвенной эпохе с мечтательной улыбкой на устах. Давидович всегда шагал в ногу с современностью, а часто и далеко опережал действительность.

В то время Давидович в свободное время от сочинения афоризмов интеллектуально калымил (а покинул он этот замечательный мир на 91 году непревзойдённым Чемпионом афористики – автором более 70-ти тысяч кратких и метких философских формулировок), другими словами - вкалывал в качестве литературного раба на благополучного товарища Котенко. Занимался юморист рабской писаниной, потому что задолжал Котенко энную сумму советских рублей. Оборотистый журналист с именем, но пониженным чувством юмора таким нехитрым образом заставил трудиться профессионального тунеядца Давидовича на себя. Случай уникальный: амбициозный воронежский хохол обдурил русского еврея.

Но время зарвавшихся лечит. У Давидовича тоже была собственная гордость. Очень долго афорист обдумывал, как одним махом сорваться с долгового крючка. Упования на жалость на благодетеля не действовали. И вот, когда афористу-рекордсмену совсем стало невмоготу оставаться в творческой тени, Давидович взбрыкнул – да такт взбрыкнул! Котенко, отслуживший когда-то 4 года матросом-срочником, такого подлого «бунта на корабле» от покорного и зависимого товарища по перу не ожидал. Отчаявшийся раб-философ однажды стуканул по секрету супруге Котенко о наличии у её Вовочки молодухи-прелюбодейки. На этом творческий тандем прекратил длительное существование, раб юридически освободился от долгов (расписочек–то не было). Пришлось возрастному фельетонисту жениться на любовнице. Развил он чувство юмора и стал выпускать очень популярную далеко за пределами родного края юмористическую газету «Авось». Очень жаль, что мечта Владимира Котенко перевести «Авоську» в цифровой формат так и не осуществилась.

Но вернёмся в Кольцовский сквер 70-х. К тому времени мода на стиляг и битников уже миновала. Аркадий Д. успел пощеголять в авангарде первых и вторых. Параллельно комсомольские активисты вели непримиримую борьбу с подражателями западного образа жизни. Стилягам запрещали отплясывать рок-н-ролл на танцплощадках и распарывали зауженные брючки-дудочки. Битников вылавливали, брили наголо и заставляли заужать клеши. Давидович гениальным образом эти идиотские репрессии благополучно миновал. Он записался в отряд борьбы с космополитизмом в качестве провокатора. Всегда ультрамодный и острый на язык Аркадий безнаказанно отплясывал на заграничный манер, носил яркие рубашки и галстуки с пальмами, а башмаки «на манной каше»; затем комсомольский агент Давидович отпустил пышные бакенбарды, подстригся под горшок, вставил клинья с лампочками в дудочки и в клешах виртуозно твистовал и азартно сотрясался в неистовом шейке…

В первой половине 70-х ещё непризнанный сатирик нашил грубыми стежками красные латки на те же самые, но уже драные портки, ещё радикальнее удлинил свою жгучую вороную гриву и, вывернув потёртый довоенный тулуп на изнанку, двинул по парадной городской магистрали – проспекту Революции. За пазухой у контрреволюционера притаилась новенькая красная книжица – удостоверение внештатного сотрудника журнала «Крокодил». Весть о выходке эпатажного оборванца мигом разнесло « сарафанное радио». К новому веянию революционным образом подтянулась продвинутая молодёжь. Срочно и неофициально неформалами-первопроходцами проспект был переименован в Брод, на манер столичного переиначивания ул. Тверской. Первый чернозёмный хиппи засветился. С тулупами тогда у основной массы воронежцев было не ахти. Вещь ультрамодная и дорогая. Потому движение последователей «детей цветов» массово сформировалось только к лету. Доморощенные хипари облюбовали лавочки и газоны вокруг фонтана в Кольцовском сквере…

О существовании и истоках контркультурного молодёжного движения хиппи мне, старшекласснику, к тому времени было, конечно же, в общих чертах известно. Я был в курсе, что эта движуха свойственна исключительно чуждому Западу. Толчком экзотического протеста послужило неприятие варварской войны во Вьетнаме прогрессивной частью подросшего забугорного человечества. Потенциальные призывники не хотели погибать ради несправедливости в дремучих джунглях Индокитая. Они объявили себя пацифистами, вырядились в б/ушную джинсу и босяком разбежались по лужайкам мировых мегаполисов. Самые шустрые из них косили от американской армии в первобытных хижинах на берегу Индийского океана. Основным родом занятия этих креативных лоботрясов были песнопения под гитару и покуривание травки с перерывами на свободную любовь.
Демонстративный отказ от регулярной стрижки и бритья считались в этой андеграундной среде неписанным законом, возведённым в абсолют. Советские киножурналы и «Международная панорама» на нашем ТВ периодически дозированно этих хиппи нам демонстрировали с нотками снисходительной симпатии в голосах журналистов-международников.

И вот эта самая «драная зараза», согласно «крокодильскому» фельетону вспыхнула в провинциальном областном центре Черноземья. «Скверные ребята» объединились в общину и стали регулярно тусить на территории тихого культурно-исторического островка под модернизированным названием «Кольцо». С тех самых пор Кольцовский сквер трансформировался в «Кольцо» - краткое и всем понятное. Хиппи местного разлива были очень миролюбиво и равнодушно настроены к вылупившимся на них прохожим согражданам. Внутри коммуны кипела своя несоветская жизнь. Лохмачи обменивались фирменными дисками, покуривали, любили из горлышка пригубить доступный с 11-00 портвейн «777» (Три топора) и попеть под гитарный перебой на псевдоанглийском языке. Они ничего не требовали, ни к кому не приставали и, тем более, не агитировали в свои жидкие ряды. В основной массе ребята были культурные, из благополучных и уважаемых в городе семей. Ядро самовыражающихся таким ненашенским образом состояло из студентов близлежащего университета – историков и инязовцев.

Олег Пожарский выделялся из толпы экстравагантной длиннополой фрицевской шинелью, отхваченной в комиссионке. Не зря Князь (прозвище Пожарского) заканчивал исторический, шинель по случаю приобрёл подлинную, с двумя настоящими пулевыми пробоинами на груди. Вместо того, чтобы готовиться к защите диплома Князь предпочитал ежедневно развлекать единомышленников завидным умением игры на гитаре и первыми песнями собственного сочинения. Голос у Олега от природы был зычным и звонким. Очень вероятно, что своими нестандартными песнями он в конце-концов и спалил всю честную компанию, привлёк излишнее внимание неравнодушного и идеалогически правильно-подкованного журналиста-литератора Котенко. «Кольцо» хоть и находилось напротив Обкома партии, но через площадь Ленина дальше памятника вождю вряд ли можно было бы докричаться (в смысле – допеться).

Тревожные сигналы стали поступать напрямую от возмущённого народа в милицию. Правоохранители с рутинной регулярностью самых ярых хипанов таскала в «Чайник» (райотдел на ул. Чайковского) на профилактические беседы. Но нарушителей не штрафовали (что со студента-то возьмёшь?), ограничивались письмами в деканат. Деканы на радикальные меры не шли, ограничивались отписками в милицию о разъяснительной работе. Так и шла эта бессмысленная борьба по замкнутому кругу. К тому же наши хипари были отпрысками не простыми. Не каждый родитель мог, особо не задумываясь, модно экипировать дорогое чадо. Джинсы стоили у фарцы от 150 до 200 руб. (это от 1-й до 1.5 зарплаты квалифицирнейшего инженера). А уж безнаказанно позволить специально состарить такие дорогущие штаны!.. В общем, профилактика оказалась беззубой.

Журналистская чуйка Владимира Котенко не подвела. Соавтор Аркадий потрудился на славу. И «Крокодил» клацнул за мягкие места «скверных ребят».

Мой партийный отец регулярно выписывал кипу газет и журналов. Актуальный и язвительный «Крокодил» своевременно оказывался в нашем почтовом ящике, листать наполненный яркими карикатуами новенький выпуск было весело и престижно. В киоски «Союзпечати» сатирический «рептилоид» поступал с небольшим опозданием. А вот в обком его доставили в первейшую очередь.

Я, прочитав свежий крокодиловский фельетон, вместо того чтобы идти во вторую школьную смену, зайцем на троллейбусе умотал в Центр. Меня распирало любопытство, я жаждал увидеть воочую настоящих хиппи во плоти. Но зря прогулялся и получил нагоняй в дневник от классной. «Кольцо» зияло пустотой.

Разъярённый Первый секретарь обкома дал краткую команду ликвидироать антисоветские посиделки у него под самым носом. Милиция проявила завидную сноровку, хипарей разогнали с такой скоростью, что Князь не успел зачехлить свою гитару. А его лучшие друзья Саша и Игорь полетели через ограду быстрее быстрого.

На следующий день Кольцовский сквер закрыли на реконструкцию. Через год в «Кольце» заработал новый современный цветомузыкальный фонтан, самый первый в СССР. По выходным вокруг танцующих струй стала собираться толпа народа. И места никаким хиппи уже объективно не нашлось.

Не скажу за всех, но Олег Пожарский и его закадычные приятели по окончанию универа своё место в жизни нашли.

Саша Гришин по прозвищу Пушкин поступил во ВГИК на режиссёрский курс Марлена Хуциева. Снял на Одесской киностудии три полнометражных художественных фильма. Но не дожил до сороколетия.
Игорь Бушуев долгое время возглавлял Воронежский краеведческий музей.

Верным своему призванию остался Олег (Князь) Пожарский. Он посвятил свою жизнь музыке. Воронежский Князь великолепный мелодист, знаток поэзии, автор и исполнитель огромного множества песен на стихи классических и современных поэтов. В его репертуаре есть песенка и на мои стихи, про Диогена:

Вопреки моральным нормам и законам
Древний мир от дураков не застрахован.
Почему попал в историю дурак? –
Жили-были все, как все. А он не так.

Автор же десятков тысяч афоризмов, Аркадий Давидович, после этой разгромной публикации в «Крокодиле» на время затихарился, перестал пристально следить за модой, вывернул тулуп, как положено, и повесил до лучших времён на ржавый гвоздик в сарае. А в его гениальной голове, спустя десятилетия, родится ироничный афоризм: "Русские произошли от русских евреев".

______

Читайте ироничную повесть "КОЛЬЦО": Жми сюда

Песенку "ДИОГЕН" предлагаю прослушать ниже, нажав значок "дискета":

40 лет назад День советской милиции был омрачён, закончился жизненный путь Леонида Ильича Брежнева, руководившего СССР 18 лет.
До сих пор продолжаются поиски путей выхода из Эпохи застоя.

Песня "Во времена Застоя"записана в середине 1980-х/ исполняет автор. Жмите ниже на значёк "Дискета" и прослушивайте.
В общем, тут такое дело... Как мы на работе говорим, надо бы помочь пацанчику. Точнее, не "помочь", а дать ему работу. Пацанчик напишет музыку на ваши стихи. Может спеть сам или сделает для вас минусовку. Стихи пацанчик не предлагает, это вы и сами можете.

Кроме того, если вам надо исправить косоглазие, подтянуть щёчки, подмазать и улыбнуть губки, замазать прыщики, т.е. исправить дефекты на фотографии, то тоже обращайтесь. Ретушь и фотоколлажи. Монтаж видеоотрытки на смартфон для любимой тёщи/жены/мамы/тёти/свекрови/ на юбилей и т.п. финтифлюшки.
Ну, уж приспичит разработать логотип... То куда он денется, сделает)
Всё по умеренным для средней полосы ценам. Сроки: обычно в пределах пары недель, если не шедевр )

Собственное творчество пацанчика вы уже слышали, видео и рисунки видели.
Предлагаю послушать работу на заказ. Демо из отрывков двух песен на стихи ХМ "Зимняя лирика" Жми сюда (запись просто под гитару простывшим голосом прошлой зимой))
и "Легенда Карибского бассейна"
Жми сюда

ОГРОМНАЯ ПРОСЬБА БОЛЬШИМИ БУКВАМИ: НЕ НАДО СПАМИТЬ, ПОЖАЛУЙСТА.
Ни оценки, ни подъйобки тут не нужны (сам могу). А вот реальная подработка очень нужна. Так что, если надумаете, пишите: itakdal@gmail.com

ПОЗДРАВЛЯЮ, ОЛЕГ!

(Актёр (Александр Окр.))
60 День рождения 2022-08-19 2 1344
Приношу глубочайшие извинения за то, что не нашёл времени написать стихами...
И простыми словами поздравляю нашего весёлого друга, искромётного ОЛЕГА ИНДЕЙКИНА с ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
______

Будь здоров, Олег!
Да будет жизнь твоя легка и прекрасна, дружище!
Высочайшего тебе иммунитета от всего тяжкого и гнетущего!
Будь счастлив и бодр!
Радостей тебе больших и малых!
Желаю благополучия и жизненного комфорта!
Да случатся на твоём пути преграды и трудности, преодоление которых тебе будет в радость и избавит от скуки!
Желаю всего самого лучшего твоим друзьям, родным и близким!
Пиши стихи! Радуй своим творчеством! Не забывай нас, собратьев по прыткому перу!
И пусть сбудутся все твои желания и мечты!

Господа и дамы, друзья и подруги, товарищи!

Вам не кажется, что Мише Лапину стоит извиниться перед Дуримаром?
А Дуримара надо попросить вернуться.
А Мишу Лапина попросить отсюда.
За всё хорошее и за мерзкие политические заметки, запрещённые, кстати, на сайте.

Прошу высказываться.

Нельзя закончить?

(primo)
50 Про ремонт 2022-07-20 0 1402
ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ!
Как уже ранее сообщалось мною в местной прессе, мой, 15 лет выстрадавывавшийся ремонт, видимо, не понравился кому-то на самом верхнем верху (Жми сюда). Ну, и мне было сделан из оттуда чувствительный намёк: «Не, так не пойдёт!».

…Первая, и долгое время единственная, мысль, пришедшая в мою прокопчённую голову по поводу сгоревшего ремонта, была: «Не жил хорошо, не фиг было и пробовать». Но я с ней не согласился (я тогда вообще часто был не согласен со своими мыслями). С нармудами тоже согласен не всегда. Поэтому решил повторить попытку облагораживания квартиры – жить-то где-то надо. Прикинул трамвай к носу, и… и тут чуть было не появилась вторая мысль: «Да гори оно всё…». Но на слове «гори» меня перекосило, и эта трусливая мысль была мною храбро отметена.
Труднее было с ПДС, которая почти каждую ночь слезмя ревела мне в душу и в уши: «Ничего у нас не вы-ы-ыйдет, мы новый ремонт не потянем, нет у нас ни сил, ни денег, ни желания-а-а-а…».

А спасло нас от провала в болото отчаяния ваше, дорогие мои односайтчане, неравнодушие. Каждый вечер я зачитывал моей благоверной ваши рецки, комменты, письма, пересказывал звонки. Смотри, говорил я, сколько в этом мире замечательных, добрых, чутких людей! Сколько тепла, доброты и внимания! Мы просто не имеем права не выстоять. А ведь эти люди меня почти не знают. Вокруг только и слышно о мошенниках, жуликах и подлецах, живущих обманами. Но нам – поверили, искренне помогают и поддерживают, в том числе и материально. Как можем мы опускать руки?! Нам верят и в нас верят, нет у нас права обмануть эту веру.

Да, конечно, нам помогали знакомые, старые друзья, мои бывшие коллеги по редакции, родственники. Это здорово, очень важно, ценно, но это – обычно для наших людей. А вот когда такую помощь оказывают люди, в глаза нас не видевшие, это просто… просто счастье!

Теперь – «информационный повод» моего предыдущего многословия. МЫ ЗАКОНЧИЛИ НАШ ПОВТОРНЫЙ РЕМОНТ!!! Затянувшимся финальным аккордом была кухня (мечта жены), и хоз. мебель для инструмента и мелочей (мечта меня), разработанные и смонтированные нашим сыном. С радостью опровергаю нармуд «Ремонт нельзя закончить, его можно только бросить». Это – оправдание для ленивых, потерянных и тех, у кого нет таких друзей, как у нас. Спасибо вам, друзья, всем, кто откликнулся на нашу беду, помог в самые трудные дни. Сердечная благодарность от моей супруги и стократный, до земли, поклон от меня! Любим вас!
Уверен, рано или поздно вам воздастся сторицей! И да хранит вас небо!

P.S. А вот наша обновлённая кухня



В продолжение стиля сочинений :
Жми сюда

Информационно:

Жми сюда

СВЕТЛАЯ ЭРА

(Иногда (В.К.))
64 Про пионеров 2022-05-11 4 4081
к дню пионерии
Светлая эра
[b]Светлых годов приближается эра,
Вот я и взрослый – я стал пионером.
Я с детства тянулся к достойным… К примеру,
У на
Читать дальше >>

Казалось бы, я тут давно и должен всё знать. Но, черт возьми, я нихрена не знаю про Хохмодром, судя по популярным запросам про него у Яндекса.

Может кто-нибудь объяснить, про что это всё? ))))
Уважаемые авторы,
В связи с введением уголовной ответственности до 15 лет хер знает за что Жми сюда, произведения и рецензии на темы Украины и текущей войны с обеих сторон будут удаляться, до лучших времён.
Разжигателям розни с обеих сторон вход на сайт будет закрываться.

Вымой содой

(В Рот Компот)
66 Про чиновников 2022-01-29 3 2078

Источник вдохновения - Жми сюда

Душа поэта, как предбанник...
Не сразу ясно, что внутри...
Кусая чёрствый, тульский пряник,
Переходя на сухари

Из этого же региона,
Не понимаешь ни хрена!!!
За что статья, конвой и зона???
Где там доказана вина

Поэта, словно диверсанта???
И, кстати, кто-то стукнул ведь...
Фарш из убитого таланта
Всего лишь надо подогреть

Для пира средь чумы и бреда...
Мир движется в эпоху бед,
Когда за собственное кредо
Под яйца власть воткнёт стилет ..

За барана с довольной мордой
Суд требует суровых мер...
Скачай картинку, вымой содой
Экран и на всяк случай хер,

Чтоб положить его (а ****???)
На мнение тупых людей
В отдельно взятом зале в Туле,
Где воздух затхлый от судей...

Держимся, друзья и надеемся на лучшее... Это маленькая неприятность и она скоро уйдет на дальний план... Не до нас им сейчас, не до нас...)

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.